"Выпей этот яд и умри, Поттер!"

На следующее утро Гарри снова проснулся первым и сразу же сел, опустив ноги на пол. Он всегда так поступал, чтобы взбодриться. Пол, сделанный из каменных плит, был до ужаса холодным. Настолько холодным, что по коже пробегали мурашки, а сонливость снимало, как рукой. — Бр-р, — Поттер передёрнул плечами и уселся обратно в кровать. Полутёмная комната медленно наполнялась оранжевыми оттенками. За тяжёлыми балдахинами слышалось сопение, где-то в стенах башни шуршали мыши. Тихая умиротворённая обстановка навеевала сон. Гарри уставился слабовидящими глазами на бортик кровати и замер, забыв о том, для чего так резко вскочил минуту назад. Вдруг за окном звонко чирикнула птица, пришедшая в восторг от поднимающегося солнца. Гриффиндорец, опомнившись, огляделся по сторонам. — Что же я хотел? — Поттер напряг память и вспомнил о вчерашнем дне, — Ах, да! — он повернулся к тумбочке. На ней лежали только очки. Гарри посмотрел у окон и на комодах соседей. Кажется, это утро не принесло никаких сюрпризов. — Наверное, это и вправду какая-то шутка, потому что на запланированное убийство не похоже… — парень пожал плечами и нырнул под одеяло досматривать сны.

***

В дверь постучали. — МакГонагалл, проходите, — мягким голосом ответил Дамблдор, и дверь отворилась. В кабинете на кожаных креслах сидели двое: директор школы, Альбус Дамблдор, и мастер зелий, профессор Снейп. Миневра зашла внутрь и встала, вопросительно смотря на мужчин. Директор приглашающим жестом указал на свободное место. — Думаю то, что мы сейчас будем обсуждать, не должно выйти за пределы стен кабинета, — начал Дамблдор, — Вчера утром Гарри Поттер получил это, — он передал волшебнице бутылёк. Профессор прочитала записку и, не сказав ни слова, вновь вопрошающе уставилась на собеседника. — Это и правда яд! В этом нет никаких сомнений. Причем яд по составу очень сложный и, как вы понимаете, не самый дешёвый. Чтобы сварить его, требуется не день, не два, а месяц! Зато отравленный умирает в страшнейших муках. Я правильно говорю, профессор? — он повернулся к Северусу. — Да, всё так, — выделяя каждое слово ответил Снейп, — Шансов выжить после такой отравы почти нет. Округлив глаза, ещё сильнее МакГонагалл наконец заговорила: — Вы же не хотите сказать… — О, нет, с мальчиком всё в порядке, — заверил её директор, — Мы здесь, чтобы узнать, кто прислал яд! Миневра понимающе кивнула, и оставив глаза стеклянными, ушла в раздумья. Альбус продолжал: — Сегодня утром я уже отправил сову к поместью Малфоев, и, если не случится никакого форс-мажора, мы встретим их с минуты на минуту. Думаю, вам, как деканам Гриффиндора и Слизерина, не стоит объяснять, почему Драко является первым подозреваемым в нашем списке. — У нас есть список? — задала встречный вопрос волшебница. — Есть… Но пока только в моей голове и в голове Северуса. Я уверен и в вашей голове уже есть небольшой перечень имён. Правда наши списки могут отличаться, поэтому стоит поделиться друг с другом их содержимым, но не сейчас! — директор резко замолчал, приложил палец к губам и отвёл руку в сторону, призывая к тишине. Ровно через три секунды кто-то постучал в дверь и, не дождавшись ответа, отворил её. На пороге стоял Люциус Малфой со своим сыном. Он, войдя в комнату, попытался сделать беспристрастное выражение лица. Однако до конца превратить голову в камень не сумел, отчего вид сидящих преподавателей во главе с директором заставил его бледную кожу налиться краской. Люциус был не на шутку взволнован, разъярён, испуган. Ему не было известно, что произошло в Хогвартсе, зато он точно знал все поступки, за которые его могла настигнуть кара. Драко, являясь лишь уменьшенной копией своего отца, стоял за плечом Люциуса с подвздёрнутой губой, показывая своё отвращение, и бегающими от страха глазами. Дамблдор встал с кресла, чтобы пожать прошедшим руки. Малфой старший нервно встряхнул, протянутую ладонь и уселся вместе с сыном на любезно предложенные профессорами кресла. — Мы бы хотели вам задать всего пару вопросов, — ободряюще улыбнулся Альбус, — Вам плохо, Люциус? Может воды? — Нет. Продолжайте, — сквозь зубы прошипел он. — Хорошо. Где вы были последние три дня? Кровь отступила от лица Малфоя, он даже улыбнулся уголком губ: — Я уже неделю как нахожусь со всей своей семьёй в особняке Уилтшира (до сегодняшнего визита в Хогвартс, конечно). — С полной семьёй? — Да! — Но если я не ошибаюсь, — Дамблдор задумчиво прищурил глаза, заставляя гостей вновь напрячься, — Драко только трое суток назад покинул замок. — Ах, да… Он приехал позже. Но это всё равно отвечает на Ваш первый вопрос! — Хорошо, спасибо, Люциус, — вновь добродушно улыбнулся директор. — Мы можем идти? — Малфой наконец вернул мертвенный вид своему лицу. — Да, пожалуйста… Только можно мы ещё поговорим с Драко наедине? Не вымолвивший за это время ни одного слова, Драко, испуганно взглянул на отца. Тот даже не повёл бровью: — Можно. Я подожду снаружи? — Да-да, спасибо Вам! Дверь закрылась за спиной беловолосого мужчины, громко стукнувшись о дверной проём. Повисла тишина. Драко вжался в мягкое чёрное кресло, как загнанный зверёк, нервно стреляя глазами по окружающим его людям. — Мистер Малфой, Вы когда-нибудь имели дело с ядами? — обратился к слизеринцу Северус, — Может Вы… — Что?! Нет! — с возмущением перебил его Драко. Снейп, подвернув уголки губ, поднял бровь, и внимательно посмотрел на блондина. Драко, встретившись с укрощающим взглядом, притих. — Что ж… Давайте послушаем Ваши ответы, после того, как Вы выпьете… — профессор обернулся, вскинув тёмный плащ, и, быстро проведя ладонью вдоль полки, вытащил маленький зелёный пузырёк -… это! — Сыворотка правды?! Вы действительно… — Драко сдержал себя, недоговорив фразу. Он понял, как сглупил, начиная разговор с повышенного тона, будучи подозреваемым в чем-то. — Открой рот! — приказал Снейп, откупоривая стеклянную бутылочку. Малфой стиснул зубы. При всём понимании того, что он не сможет уйти от ответа, парень просто оттягивал время. Человек боится неизвестности. Скажите человеку, что у Вас к нему серьёзный разговор, и он вспомнит все свои самые ужасные грехи. Не собираясь долго ждать, Северус схватил парня за подбородок своей мозолистой рукой, и, надавив пальцами с двух сторон, открыл рот. Прозрачное зелье стекло по горлу, заставив Драко съёжиться. — Итак, ты видел этот флакон? — профессор указал на яд. — Д-да, — парню вдруг стало труднее дышать. Это побочное действие сыворотки или от правды можно задохнуться? МакГонагалл, наблюдавшая за допросом, стоя в стороне, в удивлении подняла брови. Она не думала, что у этого слизеринца в столь юном возрасте хватит смелости кого-то травить. — Вы знаете, что находится в флаконе? — с невозмутимым лицом продолжил волшебник. — Да! — И что же? — Зелье старения, — сказав это, блондин сморщил лицо, будто готовый получить палкой по спине. Удара не последовало. Да и откуда ему взяться? Профессора были в замешательстве. — Зелье старения, значит… — задумчиво произнёс Дамблдор, поглаживая ладонью свою седую бороду, — Откуда ты знаешь? — Видел у б… — Драко вдруг почувствовал приступ тошноты, — Б… близнецов. — Уизли? — директор повернулся к Северусу. — Я не позволял брать им это зелье. — С этим мы разберёмся позже, джентльмены, — вмешалась Миневра. — Драко, ты видел, чтобы у кого-то ещё, кроме близнецов, был такой пузырёк. — Не-Ы! — слизеринец резко вздрогнул и, подставив руку к животу, сложился вдвое. Белые космы упали ему на лицо, прилипнув ко лбу и щекам. Оттенок кожи стал зеленоватым, сердце пропустило пару ударов и бешено забилось в груди. — Как мы незаметно отнесём его в больничное крыло без носилок, через весь Хогвартс?! — воскликнула МакГонагалл, помогая Снейпу поднять скрутившегося от боли парня на руки. — У нас нет выбора, Миневра. Профессор донесёт его, — Дамблдор для спокойствия засунул в рот лимонную карамельку и вежливо предложил волшебнице вторую. — Не сейчас! — шикнула МакГонагалл и, превратившись в кошку, побежала на мягких лапах вслед за Северусом. Мастер зелий, быстро шагал по коридору. Времени оставалось немного. Слизеринца нужно было срочно передать мадам Помфри.