Грязная душа

      Первая неделя в Хогвартсе была откровенно хреновой. Уезжая от Дурслей, Гарри был уверен, что в школе, подальше от дяди Вернона, ему станет лучше, но действительность его разочаровала. Каждый раз, стоило кому-нибудь из однокурсников подойти к нему ближе, чем на метр, как сердце начинало колотиться, как бешеное, горло сжимал спазм, а сам Гарри неосознанно шугался в сторону.       Хоть он и извинялся потом, оправдываясь тем, что слишком зациклился на побеге Сириуса Блэка из Азкабана, а потому иногда ведёт себя немного странно, ребята всё равно бросали на него насмешливые взгляды и шушукались за спиной.       Гермиона и Рон не задавали вопросов, но Гарри часто замечал, что стоит ему зайти в гостиную или просто подойти к друзьям в Большом Зале, как те резко замолкали, очевидно, обсуждая его.       Ну и разумеется, Малфой был бы не Малфоем, если бы не уделил этому событию всё своё внимание. Но, в отличие от остальных, он решил высказать врагу всё в лицо, абсолютно не стесняясь в выражениях.       Поймав Гарри, когда тот шел на Зельеварение, он встал перед кабинетом и сложил руки на груди, натягивая на тонкие губы надменную улыбку: — Ох, Золотой мальчик всё же удостоил нас вниманием. Даже не шарахается при виде простых смертных.       Парочка слизеринцев рассмеялась, а гриффиндорцы, стоящие в коридоре в ожидании начала урока, отвернулись, скрывая посмеивающиеся лица. — Смешно, Малфой, твой юмор, как всегда, на высоте, — Гермиона поджала губы и положила руку Гарри на плечо.       Тот вздрогнул, вспыхивая и неосознанно выворачиваясь из-под тонких пальцев. — Вот видишь, Грейнджер, даже ты ему неприятна! Если уж чистокровные маги пугают нашего Избранного, — серые глаза Малфоя взлетели к небу, а ладони сложились в молитвенном жесте, — то чего хотите вы с Уизелом? — Извини, я всё объясню, просто… — Гарри тревожно покраснел, кидая на подругу испуганный взгляд. — Всё в порядке, не слушай его, — Гермиона попыталась улыбнуться. — Пойдем в класс.       На уроке она села с Роном, что-то пробормотав про то, что тот не справится на предстоящем тесте, и надо ему помочь. Гарри лишь кивнул, садясь в одиночестве за последнюю парту.       Он чувствовал себя виноватым за своё откровенно странное поведение, но никак не мог его изменить. Мысли о дяде Верноне заполняли голову, вызывая тошноту и сильный, пробирающий до костей, страх.       Иногда Гарри казалось, что стоит ему закрыть глаза, как он снова окажется в своей маленькой комнате, придавливаемый грузным телом Дурсля к кровати. — Мистер Поттер, время сдавать тест, — зловеще ухмыльнулся Снейп, нависая над его партой и прищуриваясь.       Гарри дёрнулся, отвлекаясь от своих мыслей, и опустил взгляд, понимая, что его пергамент пуст. Увлекаемый навязчивыми воспоминаниями, он совершенно забыл про работу. — Это ноль, Поттер. Можете быть свободны, — Снейп, гадко улыбаясь, забрал у него пергамент и подошёл к следующему ученику.       Подхватив сумку, Гарри быстрым шагом направился вон из класса, проигнорировав окликнувшую его Гермиону и удивленного Рона. Сердце стучало в ушах, а рот наполнился горькой слюной, предвещая скорое освобождение желудка.       Прижимая дрожащую ладонь к губам, он забежал в туалет Миртл и склонился над унитазом, избавляясь от завтрака. Тонкие пальцы сжимали холодный фаянс, а по щекам текли несдерживаемые слёзы.       Гарри чувствовал, что не может сам справиться с пугающими образами в своей голове, но и рассказывать о них кому-либо не хотел. Два прошлых года отлично показали, что даже волшебники плохо относятся к чему-то странному и необычному. А многократное изнасилование собственным дядей точно было и тем, и тем. Да и стыд, постоянно сидевший в груди, не особо способствовал желанию поделиться своей проблемой с общественностью.       Больше всего Гарри был обижен на Рона и Гермиону. Он всегда думал, что они его поддержат, даже в ситуации, о которой ничего не знают, но те, видимо, решили бросить друга на произвол судьбы…       Угнетаемый тяжелыми мыслями, Гарри и сам не заметил, как покинул туалет и заплутал где-то в замке. Незнакомые полуразрушенные коридоры предстали перед его глазами. Со стен на него смотрели мрачные портреты людей, чьи лица перекосили мучения, а возле лестницы стояла высокая статуя, изображающая девушку с отрубленными руками в окружении пары мужчин с широкими улыбками.       Уши вдруг пронзил оглушительный визг, заставляющий Гарри опуститься на колени и зажать их ладонями. Земля качнулась, сознание помутилось, мгновение — и он упал без сознания.

*****

      В себя Гарри привел знакомый голос, чуть растягивающий гласные. Малфой стоял возле него, удивлённо поглядывая из-под черных ресниц: — Что ты забыл здесь, Поттер? Опять слышишь «таинственные» голоса? — ухмылка заиграла на тонких губах. — Чёрт, не подходи ко мне! — Гарри вскочил и сделал пару шагов назад, испуганно вытянув руки перед собой.       Голова всё ещё немного кружилась, а перед глазами плыли темные пятна. Страх, что Малфой трогал его или…       Об «или» даже думать не хотелось… — Даже не думал. Не льсти себе, Поттер, далеко не все хотят стоять рядом со Шрамоголовым придурком, — Малфой хмыкнул, но послушно отодвинулся чуть дальше. — Тебя проводить до гостиной? Или сам доковыляешь?       Голос у него по-прежнему был нахальным, но бледное лицо выглядело встревоженным, а серые глаза чуть ли не взволнованно оглядывали Гарри, словно пытаясь найти причину его непонятного поведения. — Я…я сам, — Гарри сжал зубы, не понимая, что происходит.       Впервые Малфой выглядел обеспокоенным, и Гарри почему-то почувствовал, как по груди разлилось приятное тепло. Малфой думает о нём и его чувствах…

*****

      По коридору Гарри почти бежал. Слезы размазывались по лицу, а в горле стоял ком. Он ненавидел себя. Чувствовал себя никому не нужной использованной куклой, которую насилует дядя-магл.       Как же Гарри мечтал всё вернуть назад; каждую ночь он представлял, как дает дяде Вернону отпор. Сколько же раз за эти полтора месяца в тёмноволосой голове строились глобальные планы по краже Маховика Времени и изменении всего произошедшего.       Столько же, собственно, раз и разрушались, заканчиваясь лишь долгими полузадушенными рыданиями в подушку. Гарри ничего не мог изменить. Он грязный и мерзкий, а влюблён в такого прекрасного и такого недосягаемого Малфоя.       С последним всё вообще было сложно. Гарри полностью не соглашался с тем, что Драко ему нравится, но что-то в глубине души подсказывало ему, что так оно и есть.       А если это что-то было право, то у Гарри шансов точно не было. Малфой был идеалом. За эти два года он сильно изменился из невысокого худенького мальчика, превратившись в широкоплечего юношу с платиновыми волосами чуть ниже плеч, серыми пронизывающими глазами и острыми скулами.       Даже в школьной форме Малфой умудрялся выглядеть стильно, а уж о его умственных способностях можно было и не говорить. Недаром же он был лучшим студентом на своём факультете. А, как водится, с красивым и умным парнем рядом должен быть кто-то такой же. И Гарри явно не тянул на место возлюбленного Малфоя. Кому нужен использованный собственным дядей мальчишка?       Загнав неприятные мысли на край сознания, Гарри зашёл в гостиную и уже было направился в спальню, как вдруг услышал чьи-то негромкие голоса. Рон и Гермиона сидели возле камина и разговаривали, видимо, не заметив открывшуюся дверь. — Ты не понимаешь, мы должны с ним поговорить! С Гарри явно что-то не так. Он скатился по учёбе и ведет себя очень странно, — Гермиона задумчиво крутила прядку волос, поглядывая на огонь. — Думаю, это из-за Сириуса Блэка. Отец сказал, что рассказал Гарри обо всём перед приездом сюда. Оставь его. На него и так много всего свалилось, Гарри просто нужно отдохнуть от этой ерунды! — Рон закатил глаза и качнул головой.       Диалог уже явно ему наскучил, и он хотел поскорее уйти. — Ты безответственный! Гарри в нас нуждается, мы не можем его сейчас бросить. — Он нуждается в отдыхе. Гермиона, ты слишком всё драматизируешь! — Рон резко встал и вдруг заметил друга, замершего у двери. — Вот и ты. Приятель, скажи ей, что у тебя всё в порядке!       Голос Рона был таким настойчивым, что, наверное, даже, если бы Гарри и хотел что-то рассказать, он бы промолчал. Да и желание делиться с друзьями всё ещё не появилось, а потому он кивнул и прошёл в спальню.

*****

      На следующее утро Гарри, как и обычно, встал раньше всех и пошёл чистить зубы. Весь ритуал с умываниями теперь занимал у него около часа. Преодолеть тошноту от зубной щетки, стараясь игнорировать образы дядиного члена вместо неё, было сложно. Но еще сложнее было не разодрать себе кожу мочалкой, пытаясь смыть фантомные прикосновения.       Услышав голоса проснувшихся однокурсников, Гарри выключил воду и начал быстро одеваться, даже не успев вытереть влагу. Мокрая майка липла к телу, а на пижамных штанах расплывались темные пятна, когда Гарри выскочил из душевой и прошмыгнул в спальню, чтобы избежать лишних вопросов. Кожа покраснела и горела, а во рту всё ещё стоял горьковатый привкус.       Мельком заметив собственное отражение в зеркале, висящем у туалета, Гарри расстроенно закусил губу. Тощий очкарик с огромными зелеными глазами таращился на него из поблескивающей на солнце глади, по-дурацки хлопая ресницами.       «Да, у такого все шансы понравиться Малфою!», — саркастично пробормотал Гарри, мрачно отводя взгляд. Он ненавидел себя, ненавидел всё, что было с ним связано. Дядя Вернон сломал ему жизнь, и как теперь собрать её заново?..