Колодец

Она была на дне глубокого колодца. Она — маленькая девочка, она задыхалась в ледяной воде и смотрела вверх, туда, где не было видно звёзд. С каждым днём, проведённым Джулией Марковальдо там, она чувствовала, что настоящее медленно ускользает. Ей кажется, будто вся её жизнь была галлюцинацией, плодом её больного воображения. В темноте, взаперти, связанной, ей делать нечего. У неё есть право только вспоминать, думать и спать. Ей очень мало лет, и она слышит успокаивающее мурчание мамы, под которое хорошо засыпается. Ей шесть лет, и она впервые идёт в школу. С четырёх утра она собирала рюкзачок и будила мирно спавших родителей. Ей девять, и её родители разводятся. Папа тогда так крепко обниал её и говорил, что любит её также сильно, как и всегда. Ей двенадцать, и она впервые выигрывает кубок Порто Россо. И обретает лучших в мире друзей — Луку и Альберто. Она победила Эрколе… Джулия держит любые воспоминания об Эрколе так глубоко в себе, засовывает в такой далёкий ящик своих мыслей по одной простой причине. Конечно, она догадалась, что те, кто похитил её, где-то запер, кормя лишь объедками со стола, были сеньором и сеньорой Висконти. Она не знала, был ли Эрколе инициатором её издевательств, но в те моменты, когда желудок не просил еды, она чувствовала, что не хочет даже мстить. Что это, истощение или доброта? Что-то подсказывает ей, что первое. У Джулии постоянно есть стремление спать. Раньше она не понимала Маччиавелли и маленьких маччиавеллят, которые могли спать хоть целый день. Сейчас всё становится ясно как минимум на подсознательном уровне. Во сне хорошо. Во сне безопасно и есть любящая семья. После второй встречи с парой Висконти Джульетта умеет мысленно покидать своё тело, игнорируя происходящее с ней это самое. Она ненадолго вылезает из колодца и летит среди звёзд с Альберто и Лукой. Счастливая. Беззаботная. Зачастую ей хочется плакать, когда она вспоминает родителей, школу, друзей и свободу. Джулия безумно скучает по побегам в кино с Лукой после школы, по запаху масляных красок мамы, по любимому малиновому сорбету в Порто Россо и по папиному факкаччо каждое воскресенье. Интересно, а её ищут? По какой-то причине Джулия надеется, что нет. Что все забыли о ней и живут спокойной, счастливой жизнью. Иначе им было бы тяжело тщетно прочёсывать в который раз маленькую деревеньку. Она же просто… Просто Джулия, которую стошнило на гонке и которая развозит рыбу. Теперь у папы есть для этого Альберто. Может, когда Висконти устанут от неё и она покинет этот мир, Джулия сможет забыть? Бывает так, что ей слышны разговоры в остальном доме. Из нескольких таких становится ясно, что Эрколе нияего не знает. Джульетте кажется, что его не очень-то любят, хотя, если честно, она не очень-то понимает, как его можно любить. А ещё она знает, что у них проблемы, много проблем. Им нужно будет уехать и через пару часов они сядут в машину и погонят в Геную к одному знакомому, чтобы договориться о прикрытии. Сколько это продлится? — Два дня, максимум, — вздыхает сеньор Висконти и, кажется, откупоривает бутылку. Впервые за этот период у Джульетты появляется чёткая мысль. «Если всё получится, то я съем сырую рыбу и выйду замуж за Эрколе», — думает она, тщательно отгоняя от себя сон. Тем же утром (или это ночь?) она слышит тихие разговоры и гул мотора, сигнализирующий об уезде четы Висконти. Маленькая девочка на дне колодца медленно встаёт с колен. И тогда Джулия начинает кричать. Она орёт так громко, как только выдерживают её слабые связки. Она умоляет спасти её и слёзы невольно стекают по щекам. Джулия срывает голос и принимается стучать связанными руками и ногами по стенке около неё. Вся боль от пережитого выплёскивается наружу вместе с громкими звуками, которые она издаёт. Джулия слышит странное копошение и металлический лязг. В этот же миг её ослепляет невероятно яркий свет, который кто-то немного заслоняет. Порыв ветра врывается в тюрьму, из-за чего худое тельце покрывается мурашками. На нём синяя рубашка, знакомый лиловый платок, а в дрожащих руках ржавый гарпун. Обычно прилизанные волосы взъерошенны. Глаза Эрколе Висконти тёмные, бездонные, как колодец, из которого Джулия Марковальдо только что окончательно выбралась.