Middle Way

      Протирая полотенцем свои мокрые волосы, Бэкхён вышел из ванной комнаты, продолжая витать в облаках. Только что он был приятно удивлён, когда обнаружил, что пижама и тапки были с этикетками от магазина, а под ними оказалась упаковка нового специального омежьего белья, которое одноразово использовалось во время течки.       Оно было придумано, чтобы омеги могли даже в течку с блокаторами спокойно куда-то выходить, не боясь испачкать штаны, а также постель ночью во время сна. Но благодаря Лухану Бён узнал, что придуманы они были относительно недавно, около двадцати лет назад, от чего он был невероятно зол.       Напрашивался вопрос: почему это случилось настолько поздно, ведь течка у представителей омежьего пола была всегда, ещё со времён, когда люди ещё жили в пещерах? Тем более не у всех имелись альфы, и не все омеги могли позволить себе проводить время в течку дома. Хотя ответ на этот вопрос был очевиден.       Альфы довоенной эпохи всегда стремились доминировать над омегами и бетами, принижая их. И если бы именно у альф было что-то, напоминающее течку, то, конечно же, лекарства и все средства гигиены были бы изобретены незамедлительно, как по волшебству. Однако этого не произошло и никогда не произойдёт.       К счастью, хотя бы после всех войн и катаклизмов, когда человечество сократилось втрое и оказалось на грани вымирания, подняли вопрос о повышении рождаемости и создании по меньшей мере подобия нормальных условий для омег. Именно в то время, после очередной войны на полуострове, произошло объединение двух стран в одну — Новую Объединённую Корейскую Республику, что поспособствовало неким переменам: только тогда наступило хоть что-то похожее на равноправие всех полов. Но сейчас, когда демографические показатели рождаемости постепенно начали приходить в норму, альфы снова начинают показывать своё желание доминировать буквально во всём, что невероятно бесит Бёна и заставляет с презрением относиться к таким особям.       Лишь подойдя к кровати, омега заметил, что постельное бельё было поменяно, пусть и очень неряшливо.       — Какого чёрта… — у Бэкхён пробежались мурашки по спине от того факта, что кто-то заходил в спальню, пока он принимал ванную. И первым, кто пришёл омеге на ум, был именно Пак Чанёль.       — Что за бред Бён Бэкхён! — он хлопнул себя по лбу. — Ты точно ничего не напутал? Кто из вас двоих всё же председатель мировой корпорации?       Каждый раз рассуждения вслух помогали Бёну не только успокоиться, но и сконцентрироваться, чтобы быстрее соображать. К тому же, оказалось, горячей ванны было недостаточно: она не смогла расслабить должным образом мышцы и голову, дабы помочь прийти в себя. У него ещё больше начало гореть и ломить всё тело, а живот сильнее скрутило узлом. Однако Бэкхён был бы не Бэкхёном, если бы не терпел всё это мужественно, стиснув зубы. Всю жизнь он не признавал и не показывал свои уязвимости. Сейчас Бён всячески игнорировал жгучую боль, не подавая никаких признаков того, что ему плохо, впрочем, как и всегда. Возможно, ему бы стоило быть более честным прежде всего с самим собой, однако сильные люди не любят свидетелей своей слабости, даже если они и есть теми очевидцами.       — Конечно, самый главный пиджак лично пришёл, чтобы поменять тебе постельное бельё в своей же собственной спальне. Что я ещё придумаю? Что он придет и будет мне ноги целовать? — омега плюхнулся лицом на мягкую кровать. — Боже, что я несу. Течка так на меня влияет, и ещё его запах этот, такими темпами я скоро сойду с ума!       Он недовольно замахал в воздухе свисающими с кровати ногами. Но вдруг в комнате послышался звук автоматически открывающейся двери. Внутри Бэкхёна всё замерло. Неужели пришло время для того, чего он так боялся?..       Не шевелясь и почти не дыша, омега прислушивался к малейшему шороху ветра, будто его и вовсе не существует. По комнате раздались тяжёлые шаги, а затем стук тарелок и оглушающая тишина. Решившись всё-таки подняться, Бён осторожно встал с кровати. Но как только он обернулся, то резко закричал во всё горло.       — А-а-а! Мать твою! — за его спиной, будто зомби из старых фильмов, тихо стоял робот во весь человеческий рост, с протянутой к нему рукой, что так и замерла в воздухе. Тот, как и омега, испугался: об этом говорил испуганный смайлик на небольшом экране, размещенном на его голове, который был вместо человеческого лица.       — Вы меня напугали, — робот опустил механическую руку и первый заговорил роботизированным голосом. — Я принёс Вам сюда завтрак. А точнее, обед.       — Ты... тоже напугал меня! Нельзя ж так тихо подкрадываться к людям! — Бэкхён схватился за колотящееся сердце. Единственные роботы, которых можно было увидеть на улицах их города, так это, пожалуй, строительные роботизированные машины и разговаривающие торговые автоматы, но особенно последнии считались огромной редкостью, и они не пользовались большой популярностью. В целом же роботы могли использоваться для боевых тренировок, охраны или опытов в каких-то научных лабораториях, но никак не для того, чтобы носить завтраки в постель.       — На Вашем лице я вижу удивление. Можете смело спрашивать меня, если хотите что-нибудь узнать. Но сначала Вам нужно поесть, — робот повернул голову в сторону кофейного столика, где он предварительно разложил несколько тарелок с едой.       — Ладно… — Бён сомневался, стоит ли доверять даже роботу в доме Пака, а то мало ли, вдруг еда отравлена. Хотя тогда было бы просто бессмысленно держать его здесь, чтобы потом отравить. Омега не смог долго сопротивляться пожирающему его изнутри голоду, ведь он не ел уже почти двое суток.       Присев на белоснежную кушетку, Бён принялся уплетать еду за обе щеки, ведь, как выяснилось, завтрак был приготовлен из настоящей еды. Видимо, Пак решил не экономить на нём, вот только непонятно по какой причине. Последний раз они с Чонином ели натуральные продукты несколько лет назад: после того, как им поступил заказ на ограбление одного богатенького наглого мужика. Имея с ним некоторые личные счета, братья вынесли из чужого дома не только заказанный предмет, но и часть ценных вещей, сбыв их первому попавшемуся на улице бродяге-перекупщику, чтобы потом купить на них настоящую еду. Видя такой аппетит, робот просто не мог не улыбнуться.       — Вы, люди, такие забавные, — этими словами он заставил омегу подавиться, и, испугавшись, стал медленно и аккуратно, насколько это возможно было для него, постукивать того по спине.       — Ахуеть… — откашлявшись, Бэкхён ещё раз принялся осматривать робота с ног до головы. Тот был почти как человек. Он мог выражать эмоции и, похоже, имел даже свои мысли и мнение. А его тело было сотворено из довольно крепкого металла, также были видны некоторые запчасти и провода. Кроме этого, робот имел на руках отверстия для снарядов, и самое главное: название и логотип «ИнтерПак» на некоторых частях тела.       — Пиздец! — омегу посетила одна безумная догадка. — Неужели Пак у себя дома держит боевого робота как домашнего?!       От чужих слов, робот улыбнулся и, кажись, покраснел. Похоже, когда его назвали боевым роботом, он счёл это комплиментом.       — Вы правы, господин. Как Вы знаете, корпорация «ИнтерПак» имеет военно-промышленное направление. Это место, где я и ещё мои два брата, были созданы как экспериментальная версия.       — То есть, вас таких всего лишь три экземпляра в мире? — Бэкхён осторожно кинул быстрый взгляд на входную дверь. Та была по-прежнему заперта, видимо робот, не мешкая, закрыл её сразу, как вошёл.       — Да. И также я новая улучшенная версия своих братьев. Кроме этого, меня назвали в честь великой планеты — Сатурн 3.0 H1G3_134K0_W3…       — У тебя слишком длинное имя, я всё равно не запомню его, — Бён не дал роботу договорить, после чего второй заметно погрустнел. — Но… я тебе дам новое имя! Пусть будет… Шерри!       — Какое красивое имя, — довольный робот хлопнул в железные ладони, а на экране загорелись сердечки. — Спасибо. Теперь я всем буду представляться своим новым именем!       — Слушай, Шерри… — покончив, наконец с едой, омега отложил столовые приборы, и, не обращая внимания на поднимающуюся температуру тела, решил воспользоваться шансом да разузнать больше сведений, пока робот был слишком рад и сговорчив. — А где остальные твои братья?       — О! Они сейчас у…       — Ты много болтаешь, — из динамика панели снова раздался женский голос искусственного интеллекта, вызывая у омеги шок. Несмотря на разочарование из-за неудачной попытки, Бэк был приятно удивлён. Он, пожалуй, никогда в жизни бы не подумал, что искины будут спорить и указывать друг другу. — Я думаю, что тебе уже пора.       После того, как робот послушно собрал всю грязную посуду, дверь открылась. Это был шанс Бэкхёна, вырваться отсюда и получить заветную свободу.       — К чёрту всё, была не была, — подорвавшись с кушетки, Бён мгновенно преодолел расстояние от центра комнаты до двери. Казалось бы, даже робот, который хотел остановить его, в один момент резко передумал.       Бэкхён бежал, не оглядываясь. Даже потерянный тапок не остановил омегу, который тот упустил, пока спускался по лестнице на первый этаж. Стремительно летевшая ступенями вниз славная парочка, образованная Бэком вместе с тапком, едва не напоролась на горшок с фикусом. Быстро сориентировавшись на неизвестной ему территории, он тотчас нашёл глазами входную дверь и рванул к ней. Всё же будь он хоть в предсмертном состоянии, его опыт наёмника никуда не мог деться, это было с ним навсегда, до конца его чёртовой жизни. Но прежде, чем Бён успел добежать до двери, перед глазами всё резко поплыло и заставило его осесть на холодный пол.       — Плохо, как же плохо… — Бэкхён не собирался сдаваться и терять свой единственный шанс на свободу, поэтому сопротивляясь своей же природе и телу, омега сумел найти в себе последние крупицы силы встать и дернуть дрожащими руками проклятую дверную ручку. На его удивление, дверь была не заперта и легко поддалась чужому напору. Почти вывалившись в небольшой коридор, Бён, с трудом держась на ногах, подбежал к лифту и нажал на кнопку.       — Быстрее, молю! — в сотый раз тыкая на кнопку вызова лифта, омега торопко перетаптывался с одной ноги на другую, чувствуя, как по одной из них стекла одна капля. Из него настолько обильно вытекала смазка наполняя воздух насыщенным и крепким запахом кассии, что даже специальное нижнее бельё не помогало. Видимо, организм отыгрывался на нём за долгое принятие блокаторов.       Пока Бён стоял, горя в ожидании, внутри него всё замерло от страха и предвкушения свободы. Ни одни космические горки не вызывали такую бурю эмоций.       Теперь уж бушующий в крови адреналин сжал все внутренности, так, что Бён на миг затаил дыхание. Ему оставался всего лишь один единственный шаг, поэтому его не волновало то, что будет, когда он выбежит в пижаме и с одним тапком в центр города, при этом будучи течным омегой.       Как только послышался заветный звук прибытия лифта, и его створки открылись, не видя ничего перед собой, Бэкхён немедля влетел в лифт. Единственное, чего он не мог предугадать в этот момент, так это то, что налетит на кого-то внутри, и они вместе упадут.       Распластавшись на холодном полу кабины лифта, Бэкхён грязно выругался, почувствовав насыщенный запах сандала, который с его появлением ещё и стал отдавать горечью. Омега всегда имел хороший нюх, но в течку его обоняние сильно обострялось, доводя его до безумия.       Без слов поняв, кто перед ним, Бён с трудом открыл глаза в попытках сфокусировать взгляд на чужой тёмноволосой фигуре.       — Ты?! — Пак Чанёль, которого перед этим сбили с ног, быстрым движением поднялся с пола, осматривая покрасневшего и вспотевшего Бэкхёна. — Если ты хотел сбежать, то выбрал для этого не самое подходящее время. В таком состоянии я не собираюсь тебя никуда отпускать. Однако, когда все закончится, ты сможешь уйти беспрепятственно, я не стану тебе мешать или удерживать.       — Ха, а я и подумать даже не мог, что ты у нас, оказывается, джентльмен. Какая честь! — Бэкхён истерично рассмеялся. Он не знал, куда спрятаться от этого чертовски манящего запаха. Но кроме того, он также и понятия не имел, сколько же усилий прикладывает альфа, чтобы оставаться в здравом уме. И та горечь в его запахе была вызвана вовсе не злостью и агрессией из-за почти удавшегося побега омеги, а возбуждением. Он и представить не мог, насколько его феромоны одурманивают одного высокого ушастого альфу.       — Поднимайся, — Пак Чанёль переступил порог лифта, надеясь, что омега сейчас в состоянии стоять на ногах, и сам последует за ним. Но Бэкхён и бровью не повёл на его приказной тон, продолжая сидеть на полу, раскинув ноги в стороны, будто большой плюшевый щенок. Тогда он понял, что Бэк был совершенно не в себе и уже не мог даже огрызаться, что было свойственно ему до этого.       Сжав кулаки до боли, альфа развернулся и подошёл к Бёну. Совершенно не желая принимать чужую помощь и вообще следовать за ним, омега поднял ногу в попытке пнуть Пак Чанёля, но он не рассчитал того, что в данный момент его реакция была намного медленнее обычного, поэтому план с треском развалился, когда альфа поймал его за хрупкую щиколотку. От прикосновения холодных пальцев к разгоряченной коже, сердце омеги пропустило удар. Уже приоткрыв рот, чтобы сказать очередную колкость, Бён не смог вымолвить даже и слова, потому что Пак резко поднял его на руки и закинул себе на плечо, как какой-то мешок с картошкой.       От ощущения близости чужого тела и сводящего с ума запаха, омега еле нашёл в себе немного сил, чтобы хотя бы для приличия посопротивляться. Ведь ему нужно было продолжать держать лицо независимого и дерзкого омеги, даже перед таким, как Пак Чанёль, который наверняка считал его в мыслях жалким.       — Отвали, Пак! — Бён продолжал дубасить альфу по спине, в силу своих возможностей, пока тот нёс его по ступенькам на второй этаж. — Ты воняешь, блять!       Бэкхён понимал, что Чанёль похоже начал привлекать его ещё с того момента, как он увидел его по телевизору, а что уж было говорить про период течки. Но он боялся, боялся признаться себе в этом, и начинал ненавидеть и себя, и его за то, что тот пахнет обожаемым сандалом и имеет такие невероятно привлекательные уши, глаза и обаятельную улыбку.       — Отпусти, — выдохнувшись, омега уже просто висел на чужом плече, как безвольная кукла.       Зайдя в собственную спальню и опустившись одним коленом на кровать, Пак осторожно положил на неё омегу, стараясь как можно меньше прикасаться к нему и вдыхать чужой аромат.       — Таблетки, если что, в прикроватной тумбочке, — альфа сразу же собрался уйти, но Бэкхён не дал ему этого сделать. Поддаваясь импульсу, он резко подорвался следом и схватил Чанёля за воротник белой рубашки, притягивая к себе и заставляя нависнуть над собой.       — Ты! Хитрый лис! — потемневшими от возбуждения глазами, Бэкхён жадно рассматривал чужое, должен признать, идеальное лицо. — Сначала, твои псы пытали меня. А теперь, когда я в таком беззащитном и возбужденном состоянии, ты притащил меня к себе домой и держишь здесь взаперти! Почему? Зачем я тебе?!       Легко ударив альфу по плечу, Бэкхён не стал ждать ответа и жадно впился в чужие губы, уже представляя, как он будет жалеть об этом позже. Осторожно водя кончиком языка и мягко покусывая чужие губы, Бён зарылся рукой в волосы на затылке Пак Чанёля, заставляя того полностью упасть на него.       Почувствовав тепло чужого до предела разгорячённого тела и опьяняющий запах кассии, альфа охотно начал отвечать на поцелуй, совершенно забыв обо всём на свете. Подмяв омегу полностью под себя, он пристроился у чужих широко раздвинутых ног, крепко схватив Бэкхёна за упругое бедро, от чего тот громко застонал ему в губы. От непрерывного страстного поцелуя, их легкие начали гореть огнем, а пижамные штаны Бёна уже были полностью мокрые и испачканы в смазке, к слову, как и новая постель.       Но вдруг, посреди тишины, прерываемой лишь тихими стонами, послышался небольшой писк. В ту же секунду, интерфейс Чанёля загорелся синим. С неохотой альфа отстранился, фокусируя свой взгляд на тексте. Прочитав сообщение, он нахмурился, и снова перевёл взгляд на Бэкхёна. Теперь, когда его мысли прояснились, он мог здраво мыслить, не ведомый лишь сплошным возбуждением и феромонами.       — Я… — Пак Чанёль встал и начал стремительно отступать от кровати всё дальше назад. Он старался не смотреть на ничего не понимающего, взмокшего и возбужденного до предела омегу. — Подавители в тумбе…       Облизав свои покусанные губы, президент вышел из спальни и закрыл за собой дверь на замок. Снова.       — А-а! Ты сука, Пак Чанёль! — Бэкхён был в ярости. Теперь и с него спала та пелена возбуждения, и всё, что он сейчас хотел, — выцарапать альфе глаза и, возможно, кое-что оторвать. — Я ненавижу тебя!       В дверь, через которую мгновение назад вышел Пак Чанёль, полетела подушка. Теперь Бён ещё больше запутался в мотивах альфы. Ведь, кроме секса, он ничего не мог дать альфе — человеку, у которого буквально весь мир лежит в ногах, хотя даже насчёт интима омега начал сомневаться. Наверняка у президента такой корпорации было и будет много омег, которые с удовольствием лягут под него без всяких претензий, и это сводило Бэкхёна с ума.       Чувствуя свое неудовлетворение, Бёну ничего не оставалось, кроме как продолжить начатое, но уже самостоятельно, без участия альфы. Доставлять самому себе удовольствие для него было не в новинку, потому что время от времени случались те редкие течки, которые он проводил один дома, без блокаторов и альфы — его проверенного партнера по сексу, с которым его ничего не связывало кроме работы и совместно проведённых ночей. А вступать в связь с первыми попавшимися альфами с улицы он не собирался, ведь тем настолько могло сорвать крышу от течного омеги, что никто бы и не стал даже задумываться о последствиях, которые могли вытечь в нежеланную беременность или какую-нибудь болячку. А усложнять себе жизнь Бён не желал.       Перевернувшись со спины на живот, Бэкхён встал на четвереньки и уткнулся лицом в подушку, чтобы заглушить свои стоны. Приспустив пижамные штаны и специальное нижнее бельё, омега обхватил рукой свой уже давно вставший и изнывающий от желания член, из головки которого обильно вытекала смегма. Издав протяжной стон, Бэкхён нетерпеливо и рвано стал водить рукой вверх-вниз по основанию пениса, задевая пальцами чувствительную головку с множеством нервных окончаний. Одновременно с этим он, как ненормальный, жадно вдыхал свежий запах сандала, представляя, как чужие крепкие, жилистые руки обхватывают его за узкую талию и грубо насаживают на свой член, тем самым наполняя его до краев. Как чужие пухлые губы обхватывают его затвердевшие покрасневшие соски и пошло причмокивают.       — Пак, сука, Чанёль, — из-за невероятно обострённых ощущений, довольно быстро доведя себя до пика и дрожи, омега со стоном излился себе в руку.       Вспотев, Бён камнем рухнул на кровать, и не шевелясь, пролежал так какое-то время, отходя от вспышки оргазма, пока не набрался достаточно сил, чтобы замести все следы «преступления» в чужой спальне. Течка — не течка, но всё же совесть у него была.       На скорую руку сполоснувшись в душе, и сменив свои гигиенические трусы на новые, Бэкхён вспомнил о словах альфы, поэтому решил заглянуть в прикроватную тумбу, о которой тот упоминал перед уходом. Но увиденное внутри, заставило его разразиться громким хохотом. Внутри и правда были два пузырька с подавителями течки, но, кроме этого, там преспокойно всё это время стояла секс-игрушка в виде довольно большого члена из латекса с небольшими шипами.       - Ха-ха-ха! Ой... — громко смеясь и держась за свой живот, омега достал из тумбы игрушку. — Интересно, у кого такой странный вкус? У Пака или у кого-то из его омег?       Продолжая тихо посмеиваться, Бэкхён убрал резиновый член обратно в тумбу на его прежнее место и принял подавители. Однако всё же мысли о том, что президент корпорации мог кого-то натягивать на этой кровати, приводили Бэкхёна в ярость, хотя тот и сам не знал почему. Какое-то неприятное чувство тяготилось внутри него, но долго размышлять об этом он не стал. Потому после таблеток его заметно разморило, и, плотно укутавшись в теплое одеяло, омега крепко заснул. Да так, что даже не проснулся, чтобы поужинать. Его организм и вправду был слишком истощён последними событиями и требовал отдыха.

****

      Открыв глаза, первым делом Бён наткнулся на голографические часы на тумбе. Сегодня он проснулся на несколько часов раньше, чем вчера. Видимо, из-за того, что его течный период подходил к концу, он чувствовал себя намного бодрее, а смазка вытекала уже не так обильно.       Подорвавшись со скомканной постели, он сразу же направился в душ. В ванной Бэкхён обнаружил новый комплект одежды, состоящий из обычной белой футболки и чёрных спортивных штанов. Кроме этого, на полу рядом аккуратно стояли его чёрные тапочки, которые он вчера растерял по всей квартире: первый тапок потерял во время неудавшегося побега, а второй — когда Пак Чанёль нёс его на спине. Не придав этому особого значения, Бён, недолго думая, решил, что это был робот Шерри, пока он спал.       Приняв контрастный душ, омега неспешно одевался, стоя перед зеркалом и рассматривая своё нагое тело. За эти пару дней многие синяки почти полностью исчезли, а кожа стала выглядеть более здоровой. Единственное, что его смущало, так это небольшие уже почти зажившие ожоги на затылке, и чёрные пятна на татуировке, которые он так и не смог отмыть. Выйдя из ванны посвежевшим, Бэкхён не ожидал наткнуться на ожидавшего его робота.       — Шерри?       — Доброе утро, господин Бён, — робот показал на экране улыбающийся смайлик.       — Ты вновь принёс мне завтрак?       — Нет. Господин Пак велел позвать Вас вниз, чтобы Вы позавтракали вместе с ним.       — Что? — брови омеги поползли вверх. Он никак не был готов к такому повороту событий.       — Прошу, — Шерри махнул механической рукой на открытую дверь.       Кинув полотенце на кровать, Бэкхён быстрым шагов направился вниз, а его сердце гулко стучало в предвкушении. Теперь он мог рассмотреть чужое жильё в полной красе.       Пентхаус был огромнейший, по площади почти как четыре или пять его квартир. Чёрный мрамор и тёмные стены контрастировали с белоснежной мебелью, а добавлял антуража преломляющийся свет солнечных лучей, проходящий сквозь стеклянные бирюзового оттенка перила второго яруса и огромное тонированное окно в два этажа.       Кроме этого, на пути ему встречались довольно редкие домашние растения в горшках, а в гостиной его взгляд сразу же зацепился за большое белое фортепиано в углу, вызывая в нём лёгкий трепет и мысли насчёт того, что неужели Пак владел навыками игры на таком старом музыкальном инструменте?       Спустившись вниз, Бён тут же выловил взглядом чужую тень на большой террасе и поспешил туда. Впервые за то время, что он здесь находится, ему разрешили свободно прогуливаться по дому.       — Красиво, — высокая фигура, что только что возилась с клумбами цветов, застыла на месте, когда услышала знакомый голос, но быстро взяла себя в руки.       — Да, — Пак Чанёль прошёлся взглядом по собственной террасе. Бассейн, обеденный стол под навесом, множество клумб с цветами и небольшими деревьями, и, что самое замечательное — это прекрасный вид на хаотичный город с высоты птичьего полёта. После того, как его родители переехали в дом на холме в пригороде, он решил кардинально поменять здесь интерьер, чтобы тот отражал его темперамент.       — И самое главное: нет городского шума и пыли.       — Точно, — наконец повернувшись лицом к омеге, альфа махнул рукой на стол, уже накрытый разнообразными блюдами из натуральной еды. — Присаживайся.       Глядя на это, Бэкхён не мог не сглотнуть. На душе скреблась зависть и обида, ведь он тоже заслуживал и хотел так жить.       Поспешив занять свои места друг напротив друга, они принялись молча есть, будто соревнуясь: кто же проиграет в этой немой битве первым. Первые несколько минут только и слышался звон столовых приборов и тарелок, пока всё же не сдался Бён.       Ему нужны были ответы, поэтому он не мог долго играть в молчанку и делать вид, что ничего не происходит.       — Думаю, нам нужно поговорить.       — Да. Ты прав. Мужчины снова замолчали, когда на террасу вышел робот, неся две тарелки с десертом.       — Спасибо, Шерри, — Бэкхён улыбнулся роботу, тем самым вызывая у того смущение, который в этот момент ставил тарелки на стол.       — Шерри? — брови Пак Чанёля удивлённо взлетели вверх.       — Да, я дал ему новое имя — Шерри. Старое слишком длинное, — Бэкхён вызывающе посмотрел на альфу. — Ты против?       — Кхм… Да нет, пожалуй, — альфа прокашлялся, всё ещё пребывая в лёгком недоумении. Этот несносный и дерзкий омега принёс столько хаоса в его жизнь, меняя такой привычный ему порядок. Пак впервые за долгое время вернулся в свою старую детскую спальню, так как свою привычную спальню он отдал Бёну. Теперь в доме к его собственному запаху добавился совершенно новый, делая обстановку непривычной. Помимо этого, он впервые покупал средства гигиены и витамины для омег, выбирал для кого-то одежду и собирал чужие тапки по собственному пентхаусу. Когда робот ушёл, между ними снова воцарилась тишина.       — Я вижу, что ты хочешь что-то спросить.       — Ладно! — омега отставил тарелку в сторону, и упрямо уставился на Чанёля. — Во-первых, что это было вчера?       — Ну… — альфа не ожидал, что первый вопрос будет именно таким. — Прости. Я был импульсивен в своих действиях, мне стоило быть более осторожным, и не поддаваться порыву похоти.       Он говорил это с абсолютно серьёзным лицом, заставляя Бёна лишь тихонько хмыкать себе под нос. Тот просто не мог поверить, что в мире существует что-то такое, из-за чего альфа добровольно отказался от течного и беззащитного омеги.       — Ты всё-таки воспользовался подавителями? Уже пахнешь не так ярко.       — Да.       — Тогда, должно быть, ты воспользовался и игрушкой? Она была куплена специально для тебя.       Щёки Бэкхёна тотчас же залились краской, а перед глазами стали со скоростью света проносится картинки с воспоминаниями о том, что он делал на чужой кровати. То, как вдыхал чужой до жути привлекательный запах, который смешался с его собственным, и то, как выкрикивал чужое имя, будто смакуя его на своих устах.       — Кхм… — темперамент Бёна не позволял ему неловко робеть перед кем-либо. — О, нет. Прости, я подумал, что он твой. Так что я не мог себе позволить воспользоваться чужими очень личными вещами.       Хрипло рассмеявшись, альфа, не стесняясь, открыто и с ноткой одобрения посмотрел на Бёна, вызывая тем самым у него волну мурашек, пробежавших по спине.       — Ты выглядишь уже намного лучше, чем пару дней до этого. Видимо так начали действовать на тебя витамины, которые прописала доктор Ли.       — Витамины?       — Именно. Они были в еде и в воде, которая стояла у тебя в комнате. Прости, я предположил, что навряд-ли ты станешь пить какие-то неизвестные таблетки в чужом доме. Поэтому пришлось воспользоваться таким подлым методом.       — Ты угадал, — он покосился на свою тарелку, в которой половина порции уже была съедена.       — Нет, здесь их не было. Не переживай, — услышав тихий вздох облегчения, альфа усмехнулся.       Внутри Бёна начала комком в груди созревать рвущаяся наружу злость. Он был обескуражен и не понимал мотивы чужой опеки и заботы.       — Я вот только одного не могу понять, — он нахмурился и резко вскочил со стула. — Я никто для тебя. Почему ты так заботишься обо мне? Забрал меня к себе домой, кормишь и одеваешь, разместил меня в своей собственной спальне. Заботишься о моём здоровье и даже вызывал для этого доктора. Хотя недавно ты не очень был мил со мной в допросной, когда угрожал мне и моему брату.       Пак тяжело вздохнул, второй раз ему предстояло озвучить вслух вещь, перевернувшую вверх дном его жизнь. Теперь он уже смирился с тем, что всё происходит явно не так, как ему хотелось бы. Свою первую встречу с соулмейтом, он представлял совсем по-другому, не так, как это вышло у них в реальности. Порой ему начинало казаться, что у судьбы были свои планы.       И именно об этом постоянно твердил его папа, который напоминал о предназначенном для него человеке и о том, чтобы Чанёль терпеливо ждал, достигая всё новых высот, дабы обеспечить себе и своему истинному хорошее будущее. Но альфа слишком долго дожидался, поэтому вскоре ему это надоело, и он решил просто жить в своё удовольствие, никуда не спеша, ни за чем не гоняясь. В тоже время ему срочно пришлось занять пост президента корпорации, так как его отец сильно заболел, в следствии чего решил передать всё сыну и отойти от корпоративных дел. Из-за этого у Пака просто не оставалось времени на то, чтобы мечтать о своём будущем и родственной душе, он должен был активно действовать, оставаясь при этом сосредоточенным и расчётливым, с холодным рассудком и трезвым умом. И всё спокойно и органично шло своим черёдом, пока не произошёл весь этот сумбур с чипом, пока он не встретил одного омегу, который, придя в его жизнь, просто одним щелчком пальцев уничтожил совместный многолетний труд.       — Дело в том, что мы с тобой истинные, Бён Бэкхён. Соулмейты, понимаешь?       — Что? Что за бред? — омега начинал закипать. — О чем ты сейчас вообще говоришь? Как мы с тобой можем быть истинными?!       — Правое бедро. Две точки.       Сердце Бэкхёна будто остановилось, он хотел верить в то, что ему просто послышалось. Однако серьёзное выражение лица альфы говорило об обратном.       — Вот здесь, — встав из-за стола, Пак показал на конкретное место сбоку на бедре.       — Не может такого быть… — силы словно покинули Бёна, и он обратно рухнул на стул. Теперь в его голове начал наконец складываться пазл. — Когда… Когда ты обо всём узнал?       — Ещё тогда, во время допроса… — Чанёль сел обратно и откинулся на спинку стула, сложив руки в замок. — Когда я к тебе прикоснулся, ты не почувствовал этого, как и небольшой разряд тока, который пробегает между соулмейтами, когда те встречают друг друга. И я допускаю мысль, что реакцией организма как раз и стала твоя внезапная течка.       — Ха… Вот как… — Бэкхёна как облили ледяной водой. Он не мог поверить в произошедшее и теперь ещё больше запутался в себе и своих чувствах. Он начал сомневаться в том, по-настоящему ли его привлекает Пак Чанёль или же это просто навязанное природой чувство.       — Хотя изначально я имел некоторые сомнения до тех пор, пока не увидел у себя проявившуюся метку, но всё же решил всё равно забрать тебя сюда. Не мог же я оставить тебя там: в конце концов, ты мой истинный.       — Значит, если бы я не был твоим соулмейтом, то ты даже не обратил бы на меня внимание? — омега сжал кулаки до побелевших костяшек. — И бросил бы там?       — Кхм, я не знаю, — альфа поморщился. Ему не нравилось то, во что перетекал их разговор. — Я глава корпорации, обычно меня не заботят такие вещи. Думаю, если бы мы не были родственными душами, и я не забрал тебя к себе, то Сехун наверняка бы помог тебе в такой ситуации и немедленно передал тебя брату. Он довольно мягкий человек у нас. Но всё же я не буду отрицать то, что ты мне…       — Ясно, — лицо Бэкхёна было белым, как полотно. С этого разговора он понял одно: Пак помог ему и заботился так только из-за факта их истинности, а не потому, что он ему как-то приглянулся. Он всё равно оставался для него несчастным наёмником-омегом из трущоб. И теперь стало очевидно, почему альфа к нему даже не прикоснулся вчера. Вероятно, он посчитал омегу слишком грязным или явно не по статусу.       — На что я вообще надеялся? — он произнес лишь одними губами, всё ещё пребывая в своих мыслях.       — Что?       — Я ухожу. — Бэкхён поднялся из-за стола и поклонился, с трудом выговаривая каждое последующее слово. — Спасибо тебе за проявленную заботу, но я не стоил этого. Следовало сразу отпустить меня домой.       — О чём ты говоришь? — Чанёль шокировано вытаращил глаза, когда омега уже развернулся, чтобы уйти. Когда он звал Бёна на завтрак, он представлял их разговор совершенно по-другому…       Подорвавшись следом, он хватил омегу за руку, заставляя того остановиться и посмотреть ему в глаза.       — Ты ещё не в себе из-за течки. И ты не можешь вот так просто уйти…       — Я полностью отдаю отчёт своим действиям, — Бён с презрением окинул альфу взглядом и, резко вырвав руку, направился к выходу.       К счастью или к сожалению, за ним никто не пошёл следом, и никто не стал его останавливать. Обнаружив свою обувь у входной двери, омега мигом обулся и покинул стены чужого дома, которые невероятно давили на него сейчас, оставляя следы горечи и разочарования на душе.       Спустившись на лифте в небольшой, но дорого отделанный холл, Бэкхён чуть не столкнулся с одним невероятно высоким блондином. Он в ту же минуту узнал его: тот был личным телохранителем Пак Чанёля и почти везде сопровождал его.       — Бён?! — брови Хуан Цзы Тао взлетели вверх. Он никак не ожидал, что наткнётся на омегу. — Чанёль взял выходной сегодня впервые за несколько лет, а ты уходишь?       — Что?       — Ну, вы же истинные, я предполагал, вы проведете целый день вместе, ну, чтобы узнать друг друга получше.       — И даже ты в курсе? Я думал такие важные шишки, как Пак, сохраняют субординацию и дистанцию с подчинёнными, — Бэкхён окинул бету внимательным взглядом. Осветлённая блондинистая шевелюра мягкими волнами спадала на лицо, чем-то напоминающее панду, а дерзкий взгляд и сережка в правом ухе приковывали внимание с первых секунд. Никто бы не догадался, что этот человек — охранник самого президента «ИнтерПак», если бы не внушающие страх первоклассные боевые импланты по всему телу, включая горло и руки, что виднелись из-под строгого классического костюма.       — Конечно, — он довольно усмехнулся. — Но я не обычный сотрудник, мы с ним друзья с самого детства, поэтому, очевидно, что я буду знать.       — Понятно. Вызови мне такси, — Бэкхён совсем забыл про то, что его интерфейс заблокирован, и он не может ничего сделать сам. А единственным ближайшим человеком с доступом к Сети нынче был Цзы Тао. Ведь кроме них в холле никого не было, даже того самого охранника или менеджера.       — Не знал, что омеги бывают такими наглыми, — Тао цокнул, но без вопросов сделал то, о чём просил Бён.       — Чао-какао, — махнув рукой, омега вышел за стеклянные двери на шумную улицу, увитую небоскрёбами.       — Стой, вы что, поссорились?! — только сейчас бета понял, почему Бён был таким безразличным. Тао крикнул ему в спину, но так и не получив своего ответа, ему ничего не оставалось, кроме как подняться в апартаменты Пака и начать доставать расспросами уже самого альфу.

****

      Выйдя на улицу, Бэкхён внезапно осознал, где он находился всё это время.       Дом альфы был расположен не просто в центре города, а внутри самой башни корпорации «ИнтерПак». В месте, где крутились большинство пиджаков со всего города.       К его же счастью, вход в чужие апартаменты находился отдельно, совершенно с противоположной стороны главного входа. И только благодаря этому, омега смог уйти незамеченным и без оглядки сесть в прибывшее такси.       Быстро назвав нужный адрес управлявшему автомобилем искину, омега закрыл глаза и откинулся спиной на заднее сиденье, устало запрокинув голову. Платиновые волосы разметались по жёсткому и холодному креслу. Приглушённые оранжевые огоньки интерфейса такси плавными полосами очерчивали едва дрожащие ресницы прикрытых век Бэкхёна, опускаясь на плотно сжатые челюсти. Сейчас он чувствовал себя совершенно разбитым, и нуждался в поддержке самого близкого ему человека.