My heart is blue

      У Джеймса Поттера никогда не было проблем с самовыражением, и он не знал, какого это – усомниться в себе; не представлял, что однажды будет сидеть у открытого окна, слушать «Tom Rosenthal – It's OK», и погружаться в себя настолько глубоко, что однажды Сириусу захотелось отправить друга к психологу. Нет, Джеймс Поттер никогда не имел настолько масштабных проблем, но проблема была. А её размер он пока не определил. Хотя… насколько это проблематично, когда осознал свою ориентацию в пятнадцать лет? О, апогеем стало то, что геем он себя посчитал лишь из-за одного конкретного человека, которому на то время было четырнадцать. Везде должны быть причина и следствие, так? У Джеймса была «причина» – ебучие пальцы Блэка, державшие в руке не менее ебучий персик. Что ж, подумал Джеймс, всё было не так плохо. По крайней мере, он не словил себя на мыслях, что возбуждался от фруктов, но словил себя на том, что то, что вытворял с этим бедным фруктом младший брат Сириуса – несомненно, заводило. А вот это было уже то «следствие».       В тот день Джеймс пришёл к Сириусу, чтобы вместе пойти в школу. Он прошёл на кухню, встречая взгляд его младшего брата – Регулуса. Этот парень совершенно точно игнорировал Джеймса всё время, что они были знакомы. Джеймс не возражал, живя спокойной школьной жизнью, имея прекрасную девушку, в которую был влюблен с самого детства. Её он хотел взять в жены и завести прекрасных детей, а самое главное – у Джеймса были лучшие друзья, одним из которых стал Сириус Блэк. Регулус Блэк в эту картину никак не вписывался, хотя бы потому что, Поттер был уверен, Реджи его ненавидел.       И как же судьба отыгралась на нём, дав ему войти в кухню в тот момент, когда Регулус потянулся за фруктом. Они обменялись взглядами, Джеймс кивнул парню, а Регулус откинулся на спинку стула, подбрасывая персик в своей руке. Он слишком напряжённо следил за Поттером, настолько, что последнему захотелось уйти отсюда.       — Сириуса ждёшь? — этот вопрос заставил Джеймса вздрогнуть и обернуться на мальчика. Сначала он подумал, что ослышался, но вопросительно поднятая бровь младшего Блэка отмела эту мысль.       — Да, Сириуса, — ответил Джеймс, неловко потирая свою шею. — Он вообще-то скоро спустится.       Уголки губ Регулуса приподнялись, а взгляд серых глаз опустился к своим рукам. Чёрт возьми, Джеймс никогда бы не подумал, что сможет вообще застать улыбку этого человека. Она была мягкой, наполненная детской невинностью, но в то же время очень запоминающейся, будто этот человек желал, чтобы Джеймс её запомнил.       А потом Джеймс понял: улыбка не была невинной, она была поистине дьявольской.       Регулус склонил голову в сторону, поставив локти на стол. Верхние пуговицы белоснежной рубашки были расстёгнуты, а рукава закатаны, он держал фрукт двумя руками, надавив большим пальцем прямо к сердцевине со стороны, где должна быть веточка. Регулус хмыкнул, поднял взгляд на остолбеневшего Поттера и снова надавил – так аккуратно, что Джеймсу показалось, будто палец вошёл беспрепятственно. Но нет, он достиг самой косточки, и Регулус вынул палец, сочащийся соком. Блэк поднёс его к губам и облизал, не прерывая с Джеймсом зрительного контакта.       Джеймс мог отвернуться или подшутить над братом своего друга, но отчего-то даже не подумал – настолько притягательная была картина. Регулус сам по себе выглядел истинным аристократом, с идеальной осанкой и красивой светлой кожей. Чёрные волосы мило завивались на кончиках, и это было очень эстетично для его лет. Настолько, что Джеймсу однажды захотелось потрогать эти волосы. И он это сделал, на что Регулус отреагировал так, будто этот жест оскорбил не только его, но и всю его семью.       Он не упустил момента, когда уже два пальца вошли во фрукт, со своеобразным чмокающим звуком вынимая оттуда красно-розовую косточку. В это мгновение Джеймс достиг своего апогея, ощутив, как что-то потянулось внизу его живота.       О, нет, он бы не вынес следующего, ведь парень знал, что последует дальше: Реджи бы облизал эту косточку, доводя Поттера до инсульта. Чего скрывать, его щёки залились краской, и выглядел он настолько комично, что любому другому захотелось бы расхохотаться.       — Джеймс? Идём? — спустившийся Сириус заглянул на кухню, задержав взгляд на друге.       Поттер дрогнул, обернулся на товарища и закивал головой. Красные щеки заставили старшего Блэка обеспокоиться о состоянии своего друга, но, смекнув, он перевёл взгляд на младшего брата.       Регулус невинно хлопал глазами, отламывая кусочки от фрукта и забрасывая их в свой рот.       — Редж, тебя ждёт Эван, — напомнил ему Сириус, и Реджи, нарочито огорчённо, встал со стула, отправившись мыть руки. — Он тебя не доставал? — поинтересовался Сириус уже у Джеймса, когда Регулус скрылся из поля зрения.       — Нет! — намного резче, чем планировал, ответил Джеймс, но тут же, прочистив горло и понизив голос, добавил: — Нет, всё в порядке. Пойдём, Римус с Питером уже заждались.       И вот так Джеймс осознал себя. Глупо? Очевидно! Но, видели боги, дальше он не мог выбросить эту картину из своей головы. Даже будучи совершеннолетним подростком, с хорошим опытом в сексе, Джеймс Поттер не мог отделаться от мыслей, что пальцы Регулуса Блэка были настолько идеальными и длинными, что он без сомнений и раздумий запустил бы их себе в рот. И у него была причина отказаться от этой затеи: когда Регулусу исполнилось семнадцать, он уехал во Францию на учёбу по обмену. Это был хороший опыт, да и семья охотно согласилась на эту авантюру, что нельзя было сказать о Сириусе. Этот гиперопекающий человек однажды сообщил Вальбурге, что Регулусу может попасться семья насильников! Джеймс никогда ещё так не смеялся до коликов в животе, считая, что его другу не нужно так беспокоиться, и Регулус, в принципе, может самостоятельно решать за себя проблемы (если таковы будут).       В общем и целом, Джеймс год прожил с чувством, что его соблазнили и бросили. Хотя здесь невозможно было точно сказать. Регулус никогда не давал намёков, а тот случай с персиком – был единственным, который, по всей видимости, Джеймс накрутил себе. Он сам думал о разном и сейчас даже не вспомнит, было ли там что-то особенное или же подросток в пубертатный период себе всё напридумал.

It's ok,

I know someday I'm gonna be with you.

      Сейчас Регулусу было восемнадцать, а Джеймсу – девятнадцать. Год прошёл, и всё более-менее улеглось, но ориентацию свою Поттер осознал. Спать с мужчинами было приятно, но из-за первых своих проблем с принятием, он позволил Лили ускользнуть из своих рук. Раньше это резало без ножа, а сейчас Джеймс считал, что это лишь укрепило их отношения. Конечно же, как друзей, но теперь они и вправду были ближе, чем когда-либо.       Проблема пришла к началу летних каникул, когда Сириус объявил о возвращении Регулуса. И вот Джеймс включает «Tom Rosenthal – Bicycle Lane» в ожидании Реджи, глупо улыбается и вспоминает день, когда видел его в последний раз. На то время Регулус был таким красивым, элегантным и примерным сыном благородной семьи Блэк. Таким же Джеймс и планировал его увидеть спустя год.

***

      — Ключи! Они у тебя? — встревоженно спрашивает Поттер, натягивая на себя рубашку. Он только-только открыл глаза, под истеричный вопль Сириуса, и даже ещё не умылся.       — Да, — быстро бросает Сириус. В его голосе было столько раздражения, но оно не было адресовано Джеймсу. Скорее себе, чем кому-либо. — Блять, проспать приезд Регулуса это надо ещё уметь!       — Всего лишь на час, — Джеймс встаёт на четвереньки и заглядывает под кровать, вылавливая оттуда свои носки.       — За этот час знаешь, о чём можно подумать!?       — О том, что вы здесь трахались? — дверь комнаты под чужим напором открывается, и ребята резко замирают. Опомнившись, Сириус резко разворачивается на вошедшего, не зная краснеть ему или начать извиняться.       Из-за кровати показалась голова Поттера, и Регулус, вскинув бровь, усмехнулся.       — Мы не… Редж… Ты как…       — Успокойся, Сириус, — вздохнул младший Блэк, протягивая брату кружку с кофе, вторая ароматная кружка предназначалась Джеймсу, но отдавать ему её Регулус не спешил, лишь указал Поттеру на кофе в своих руках.       Он хотел, чтобы Джеймс поднялся с четверенек, в трусах, и подошёл к нему. Джеймсу эта идея не особо нравилась, потому что была здесь одна проблемка: у него встал. И, о блять, как же он попал. Былой смиренный взгляд мальчика по имени Регулус Блэк, превратился в зоркий и пронизывающий, наводящий на мысли о том, что этими глазами Реджи мог раздеть и трахнуть. Чёрная, тонкая водолазка облегала его грудь, талию… выделяла линию подбородка, будто что-то скрывая за воротом. Но Джемсу сейчас было некогда об этом думать, ведь следующие действия Регулуса заставили его напрячься.       Младший Блэк прошёл мимо Сириуса, сел на кровать своего брата и заглянул к Джеймсу, протягивая ему кружку с кофе. Он опустил многозначительный взгляд вниз и усмехнулся, одними лишь глазами будто говоря: «Всё же трахались».       Во-первых, Джеймс никогда не сделал бы нечто подобного с Сириусом. А уже во-вторых, у Сириуса был парень! Причина, по которой он ночевал у друга, очень проста: они устроили ночь кино, когда Римус не смог составить компанию своему парню. Тогда Сириус и позвал Джеймса, чтобы хоть немного развеяться перед приездом брата.       Так или иначе, но Джеймс принял кружку, желая, чтобы Регулус поскорее от него ушёл. Однако парень не собирался спешить и упёрся руками в матрац, склонив голову в сторону и обнажая перед глазами Джеймса часть шеи. Со стороны это выглядело совершенно незначительно, и Сириус не особо сильно обратил на это внимание, ведь интересовало его совершенно другое.       — Реджи, ты когда вернулся? — обеспокоенно проговорил старший Блэк, ставя кружку с кофе на тумбочку и натягивая на себя спортивные штаны.       — Минут тридцать назад. Вы спали, и я решил сделать вам кофе. Барти на кухне, готовит завтрак.       — Барти? — не понял Сириус. — Какой ещё Барти?       — За этот год он стал мне вторым братом, — с вызовом ответил Регулус, встречая взгляд Сириуса. О, да, этот взгляд, говорящий о предстоящем убийстве.       — Так ты притащил в дом человека из семьи, в которой жил!? — сдерживая крик, поинтересовался Сириус.       — Я думаю, это справедливо, учитывая, что я жил у них целый год, — парировал юноша.       — Это не…       — Он не задержится, — внезапно голос Реджи стал ласковее, и Сириус замолк на время.       — Ты не предупредил меня о нём, — наконец-то сказал Сириус.       — Ты бы узнал раньше, если бы приехал меня встретить.       На этот аргумент у старшего Блэка не было ответа. Он виноват. Действительно облажался, прозевав будильник. С этим ему пришлось согласиться, а потом смириться с тем, что какой-то парень готовит в кухне их дома.       Джеймс весь разговор потягивал ароматный кофе, отметив про себя и то, что Регулус откуда-то знал, какой кофе ему нравится. Нет, возможно, это было совпадением, подумал Поттер, успокаивая реакцию своего тела. В конце концов, Джеймс просидел на полу не больше пяти минут, поднялся и надел свои джинсы, застёгивая рубашку на пуговицы.       Они втроём спустились вниз, учуяв аппетитный аромат бекона. Регулус лёгкой походкой прошёл к незваному парню со спины и обхватил руками его талию, оставив на шее лёгкий поцелуй.       — Вкусно пахнет, — томно протянул Блэк.       — Спасибо, малыш, — усмехнулся юноша, позволяя Регулусу и дальше целовать его шею. — Ты долго. Разбудил своих?       Джеймс и Сириус потеряли дар речи. Ещё чуть-чуть и их челюсти поцеловались бы с полом, а кулаки с лицом незнакомца. Первый опомнился Сириус и громко прочистил горло, привлекая к себе внимание парочки.       — Разбудил, — твёрдо заявляет Сириус, проходя к незнакомцу. — А ты у нас?..       Казалось, для Барти, как ранее назвал его Регулус, присутствие Сириуса и Джеймса оказалось неожиданным. Он выбрался из объятий младшего Блэка, разворачиваясь к Сириусу.       — Барти Крауч, — с улыбкой представляется юноша, протягивая руку для рукопожатия. — Всё хотел познакомиться лично. Редж много говорил о своей семье. И о… Ну, да, о семье.       Сириус, на своё удивление, протягивает руку в ответ, чувствуя себя менее раздражительным. В этом человеке было то, что старший Блэк не ожидал увидеть – искренность в глазах.       — Правда? — удивляется старший брат. — Не думал, что Реджи способен много говорить о своей семье, — уже откровенно усмехается Сириус.       — Перестань, в основном я говорил о том, какой ты придурок, — отмахивается рукой Регулус.       Джеймс в стороне поставил кружку на стол; взгляд его блуждал сначала по, очевидно, парню Регулуса, а потом опустился на поверхность стола, считая, что пора уходить. Не настолько уж он и голоден, можно поесть и дома. Впрочем, за него решили и этот вопрос, когда перед его носом поставили тарелку с яичницей и беконом.       Джеймс оторвал взгляд от стола и посмотрел прямо перед собой, встречаясь с лицом Регулуса. Они смотрели друг на друга спокойно, пока Сириус расспрашивал о чём-то Барти. Поттер не понимал, почему так расстроился, увидев, как Регулус целовал кого-то в шею. Это было неправильно и больно, словно здесь что-то не так. Он хотел убедиться, что всё это – фарс, только ради этого убеждения он потянулся к вороту чёрной водолазки Регулуса, дотрагиваясь до ткани пальцами. Взгляд Джеймса стал вопросительным, словно просящим разрешения оттянуть ткань вещи и усомниться в этих отношениях. Будто понимая этого человека без слов, Регулус приглашающе склонил голову, продолжая смотреть прямо в чужие глаза. Он будто желал их сокрушить под своим напором, а потом утонуть и никогда не выплывать из этих тёмных вод.       Секунда и мир Джеймса рухнул у него перед глазами. Багровые пятна красовались на правой стороне чужой шеи, разрушая крошечный шанс Джеймса Поттера. Он отдернул руку, прикусил губу, сдерживая раздражение, и отстранился, больше не смотря на Регулуса. Что же… что же было здесь не так? И почему Джеймс был так зол? Между ними ничего и никогда не было, но Поттер знал, что что-то упускает. Ещё чуть-чуть и упустит всё так же, как упустил из рук счастье с Лили.

***

      Джеймс не планировал избегать Регулуса, но просто находиться в доме его семьи он спокойно не мог. На удивление, даже Вальбурга приняла Барти, как родного, позволяя ему погостить в их доме. Со слов Сириуса, семейные ужины стали намного оживлённее, что даже Орион был вовлечен в разговоры, а это на памяти Сириуса было не всегда. Сейчас так каждый день. Барти внёс свой вклад в эту семью. Ко всему он казался весьма прилежным молодым человеком и не забывал о правилах приличия. А эти качества Блэки ценили больше всего. Джеймс же был совершенной противоположностью этого идеального Крауча из Франции. Хотя французом он вовсе не был.       — Представляете, Барти даже шкаф в гостиной починил, — рассказывает Сириус со смехом, откидываясь на спинку дивана и закидывая руку на плечи Римуса. — Боже, никто этим шкафом не пользовался год, а он вдруг начал скрипеть так громко, что у матери мигрень началась. На следующий день Барти его починил.       — Шкаф любой мог бы починить, — отвечает Люпин. — Но он выглядит достаточно усердным. Даже чересчур.       — Да ладно тебе, Лунатик, — широко улыбнулся Сириус. — Барти кажется хорошим человеком.       — И тебя не беспокоит, что твой брат с ним встречается? — встрял в разговор уже Джеймс, яро желая поддержки от друга.       — Реджи стал счастливее, — отмечает Сириус, и Джеймс сводит брови вместе.       Это совершенно не то, на что рассчитывал Джеймс. От этого он не знал, куда деться и в какую яму зарыть свою голову, чтобы покричать.       — Регулус стал со мной здороваться, — подключился Питер, кивая головой и соглашаясь со словами Сириуса.       — Разве это странно? — переводит на него взгляд Поттер.       — Он меня всегда игнорировал.       — Он игнорировал и меня, — с явным раздражением огрызнулся шатен.       Петтигрю смолк, видимо осознавая, что пошёл не по тому пути в разговоре, но он был быстрее своих умных мыслей, потому выпалил, не подумав:       — Тебя-то он ненавидит с детства, с того момента, когда тебе было тринадцать. О, ты тогда целовался с его подругой!       С уст Питера слетел громкий смех, и Джеймс вмиг покраснел, совершенно не помня этого момента. Он переводит озадаченный взгляд на Сириуса, но тот, не удержавшись, прыснул со смеха, подавляя в себе истерику. Люпин заулыбался, явно припоминая этот момент, лишь одному Джеймсу было неизвестно, с кем он там целовался?       — Что? — непонимающе протянул Джеймс.       — Доркас Медоуз, — с улыбкой заявляет Сириус. — Это была Доркас Медоуз. О, Реджи был в бешенстве.       — Нет… не может быть!       — Увы, друг, — сочувственно протягивает Сириус. — Я помню, как Редж ещё неделю говорил о том, какой ты… цитирую: «Этот Поттер! Дурак, идиот! Как он мог? Не прощу!» Он был ещё совсем маленьким, под впечатлением, но он чувствовал себя очень обиженным. Видимо, ему нравилась Доркас, а ты украл её первый поцелуй. Реджи тогда в ярости закричал, что «придурок Поттер» поцеловался с Доркас Медоуз. Моё сердце чуть не разбилось, он был таким ранимым ребёнком, Джеймс.       Сказать, что Джеймс был в шоке – ничего не сказать. Он мало что помнил перед тем, как начал встречаться с Лили, и упустил тот момент, когда Регулус Блэк посчитал, что он украл у него первую любовь. Это была ведь… детская влюблённость, и теперь Поттер понимал, что сердце ребёнка ранить было куда легче, чем сердце взрослого. Однако… нет, точно так же.       Джеймс ранил Регулуса ещё в детстве, а Регулус отыгрался на нём сейчас.       И это казалось вполне справедливым, если бы Джеймс мог забыть всё, через что он прошёл к принятию себя. Регулус был виновен вдвойне. Регулус вскружил ему голову своей красотой, отнял сердце и запер в сейфе. Регулус был дьяволом в обличье ангела – единственное Божье творение, о ком Джеймс Поттер готов был думать.       В гостиную дома вошла мама Джеймса, предлагая ребятам перекусить, и никто не был против – лишь Джеймс заметил, что аппетит его полностью пропал.       В следующий раз Джеймс столкнулся с Регулусом через пару недель, когда Сириус пригласил друзей к себе, выбрав день, когда Вальбурги и Ориона не будет дома. Родители не очень жаловали друзей своего сына, но запрещать с ними общаться не могли, беспокоясь о том, что в один наихудший день Сириус просто-напросто сбежит из дома к какому-нибудь Поттеру.       Дверь открыл Регулус, удивлённо хлопая глазами, словно не ожидая увидеть здесь Джеймса. У последнего пересохло в горле – уж слишком красивый был этот человек. Футболка с глубоким вырезом обнажала ключицы, волнистые волосы были влажными, и Джеймс понял, что Регулус только что выбрался из душа. Пусть весь образ этого человека был списан с образа мечты Джеймса Поттера, было здесь много недочётов, на которые парень не хотел смотреть: фиолетовые засосы на теле Регулуса наводили на мысли, что он был занят. Будто кто-то с яростью желал Джеймсу об этом напомнить, и вокруг Блэка был невидимый барьер, через который он не мог пробиться. Он отталкивал Поттера от этого образа, и Регулус казался настолько далёким, что дотянуться теперь было невозможно. Сердце его пропустило болезненный удар, напоминающий о том, что Регулус Блэк, даже если бы и был свободен, не был бы его.       Это была месть за прошлое, которое Джеймс едва ли помнил. Жестокая месть, на которую способен был только этот человек.       — Сириус дома? — спросил Джеймс, заглядывая за чужую спину, лишь бы не смотреть на его заклейменную шею.       — Проходи, — пригласил его Регулус. — Он в душе. Скоро спустится.       Юноша спокойной походкой прошёл в гостиную, окинув её взглядом – так, словно впервые видел. Не зная, куда деть глаза, он прошёл к полкам, рассматривая фотографии в красивых резных рамках. Губы тронула улыбка, когда Джеймсу на глаза попалась фотография маленького Регулуса. В детстве он был воистину ангелочком, самым милым мальчиком на свете, но сейчас стал настоящим мужчиной, взгляд которого мог сделать Джеймса полностью уязвимым.       — Ты не взял с собой полотенце с вещами? — тихо поинтересовался Регулус.       — Что? — опешил Джеймс, оборачиваясь. — Полотенце?       — Оу, Сириус тебе не сказал?       — Не сказал, что…       — Мы едем на персиковые источники.       Губы Джеймса разомкнулись и сомкнулись. Он не ослышался? Персиковые… источники!?

***

      Если судьба и издевалась над ним, то понял он это в тот момент, когда машина Сириуса заехала на обширную территорию источников. Люди парковались неподалёку, выбираясь из своих машин и спешащим шагом проходя массивные ворота к огромному особняку, которое предназначалось для отдыха гостей. Это было что-то вроде курорта, в котором можно было провести время в окружении близких и друзей. Сверху на воротах была элегантная буква «М», обозначающая принадлежность этого особняка к определённой семье. И Блэки были хорошими друзьями с хозяином этого места, что по просьбе Регулуса согласился принять всю их группу, предложив им хорошую скидку.       Припарковавшись, Сириус обернулся на заднее сидение, с усмешкой интересуясь:       — Готовы? Мы здесь до завтрашнего дня.       — Издеваешься!? Я в восторге! — пропищал Питер, выбираясь из машины.       — А ты, Сохатый? — вскидывает бровь Сириус, мысленно отмечая про себя настроение друга. — В порядке?       — В полном, — кивает Джеймс, решая не портить настроение друзьям. В общем и целом, он тоже был рад, но перспектива увидеть Регулуса голым – не самая хорошая, тем более…       — Эй, ребят! — громко позвали их с улицы, как только рёв мотоцикла был заглушен. Барти снял шлем, махнул парням и уставился на вышедшего из машины Регулуса глазами полными желаний. — Мы с Регом вперёд, не отставайте!       И младший Блэк, с сумкой в руках, пристроился у бока своего бойфренда, позволяя Краучу по-собственнически закинуть свою руку на его плечи.       Вот это и имел в виду Джеймс, думая о плохой перспективе. Это же была, блять, катастрофа! Самая настоящая, блядская катастрофа!       Поттер выбрался из машины, закинул сумку себе на плечо, которую так любезно одолжил ему друг со всеми принадлежностями, и поплёлся с Питером за Регулусом и Барти.       — Я действительно думал, что это ему поможет, — озадаченно высказался Сириус, находясь наедине с Римусом.       — Стоит подождать, — Люпин посмотрел в окно, следя взглядом за друзьями. — С депрессией так легко не расстаются.       — И то верно, — закивал головой Блэк, выбираясь из машины, и пара следом поплелась за остальными, предвкушая этот божественный день.

***

      За стойкой молодая девушка выдала юношам ключи от их номеров, веля перед обедом посетить массажный отдел на втором этаже здания. И когда парни поднялись на третий этаж, занимая свои комнаты, Джеймс только-только осознал, как именно их распределили. Барти и Регулуса поселили в одной комнате, а Сириуса с Римусом – в другой. Джеймс остался с Питером. Не то, чтобы он был против… Это немного расстраивало, и будь бы у каждого своя комната, Поттера бы не так сильно это задевало. Сейчас за одной стенкой одна парочка, а за другой – вторая. Благо Питеру повезло спать крепко, но от этого он ещё и храпел. А вот это была уже третья проблема.       Джеймс Поттер чёртов неудачник.       — Вот это да! — воодушевлённо заголосил Петтигрю, скидывая свою сумку с вещами на одну из кроватей. Каждая кровать была накрыта красными шторами балдахина, и расцветка комнаты была весьма тёплой, напоминающая один большой огонёк. Здесь, над камином (удивительно, что в их комнате он был), чинно устроился прекрасный лев, напоминающий Джеймсу о храбрости и отваге. Мягкие подушки были разложены по углам, придавая этому помещению больший уют, а на столике красиво расположилась ваза с фруктами.       Джеймс покосился взглядом на вазу, набрал в лёгкие больше воздуха и отвернулся.       Ебаные персики. Отдых обещал быть увлекательным.       Собрались ребята через полчаса в коридоре второго этажа, с запахнутыми на теле халатами. Сириус подпирал спиной стену, расспрашивая Крауча о Франции, тем самым толсто намекая Люпину, что хочет полететь в это место именно с ним. Римус только отмалчивался, но мысленно улыбался настойчивости возлюбленного. Джеймс и Питер остановились рядом с Регулусом, и Поттер скользнул по его шее взглядом. Новая отметина – будто предупреждение. Джеймс прикрыл глаза, сдерживая желание побиться головой о стену.       Блять, блять, блять, блять. Это было уже чересчур. Реджи, что, предмет для обсасывания!? Он, блять, человек, а не какой-то холст для рисования!       Мысленно сокрушаясь, Поттер двинулся с места первый. Массаж был назначен на одиннадцать часов, а это значит, около часа Джеймс мог расслабиться и не думать о том, как Крауч облизывает тело Регулуса. О боги, да он в принципе, не должен был думать об этом!       Они прошли в помещение, и их сразу же разделили: каждая массажистка взяла себе по одному юноше, уводя в специально оборудованные помещения.       — Меня зовут Кэтти, можете ложиться на живот и расслабляться, — с улыбкой отозвалась девушка.       Джеймс рассеянно кивнул, собравшись лечь, как Кэтти поспешила сказать:       — Халат нужно снять.       — А, — Джеймс хлопнул глазами, смутился и быстро закивал. Сейчас главное – не вспоминать Регулуса, а остальное – не так важно.       Начало сеанса вышло прекрасным. Джеймс и забыл, что можно настолько сильно расслабиться и забыться в мыслях. Девушка творила этими руками невероятное, погружая парня в ощущения огромного комфорта. Сказать по правде, он пару раз успел задремать, но приходил в себя от осознания, что его тело кто-то трогает. К счастью, у него не было реакции тела, пусть девушка и была очень красивой. К несчастью – сеанс завершился и Поттер нехотя поднялся, натягивая на себя халат.       — Ох, боже, вы отправили меня в рай, — удовлетворённо пролепетал Джеймс.       — Это моя работа, — подмигнула ему Кэтти, скользнув глазами по торсу парня.       Этого Поттер не заметил, направляясь прямиком к выходу, глупо улыбаясь и отмечая про себя, что спина его больше не болела.       Следом их ждал обед в ресторане. Друзья наслаждались едой, не упустив из внимания то, как много здесь отдыхало семейных пар. Но надолго они не задерживали на них взгляды.       Джеймс только сейчас понял, что у него действительно появился аппетит, потому выглядел удовлетворенным, стоило еде оказаться у него во рту.       — О, эта девушка отправила меня на небеса, — начал Джеймс, мечтательно вздыхая. — Этот массаж – единственное, ради чего я теперь готов жить.       Барти с любопытством глянул на Джеймса, расплываясь в улыбке.       — У неё ловкие руки?       — О, да… — сказал Поттер с улыбкой, но после осекся, моргнул, и на его щеках появился румянец. — Нет! Не в этом смысле! Она действительно делает хороший массаж спины! Это было потрясающе! — жестикулируя руками, начал оправдываться Джеймс.       — Не стесняйся, — подключился Сириус. — Однозначно, мысли такие у тебя всплывали.       — Да нет же!       — Я не поверю, — покачал головой Бродяга. — Эта Кэтти – копия Лили. Совсем ничего не ёкнуло?       Копия Лили? В самом деле? Джеймс так был погружен в свои собственные мысли, что и вовсе не заметил схожесть с Эванс. Он давно о ней не вспоминал, давно не видел, а так хотелось вновь оказаться в её компании, говоря обо всём и в то же время ни о чём. От этого ему лишь чуточку стало грустно, и он печально улыбнулся.       — Нет, Лили особенная. С ней нельзя сравнивать, — говорит Джеймс, ведь это была правда.       Лили – первый человек, который узнал о нём правду. Эванс приняла Джеймса, простила и обняла так крепко, что Джеймс заплакал. Он не хотел расставаться с ней, но и обманывать её он просто не мог. Регулус в тот миг заполнял его голову, и Поттер считал, что если освободится от отношений, то ему легче будет начать общение с Реджи. Но тот полностью игнорировал Джеймса, заставляя ощущать себя полным дураком.       Впрочем, больше Джеймс не хотел ощущать себя так, поэтому старался подавить чувства к Регулусу хотя бы чуть-чуть.       — А мы так и не поняли, почему ты с Лили порвал? — заинтересованно спросил Сириус, подпирая рукой подбородок. — Тебе только семнадцать исполнилось, я думал у вас там любовь навеки, — парень драматично вздохнул, чем вызвал у Питера лёгкий смешок.       Джеймс фыркнул, не разделяя с Питером веселья.       — Не сошлись во вкусах, — уверенно заявил Джеймс.       — Ну, у неё, несомненно, был отвратительный вкус, — согласился старший Блэк, заставив Питера уже расхохотаться. Его подхватили Крауч и Регулус, и стол взорвался смехом. Один только Джеймс немного улыбался, считая, что поддержать друзей в этом – не так уж и плохо. В любом случае Сириус был прав – у Лили отвратительный вкус, раз она была влюблена в него.

***

      Ближе к вечеру Джеймс решил оставить Питера в комнате и осмотреть этот поистине королевский дворец. Он не знал Малфоев лично, и мог лишь гадать, как те выглядели, имея при себе подобный бизнес. Здесь было пять этажей, а все процедурные находились на втором. Третий, четвертый и пятый этаж – для гостей, а на первом – залы для банкетов и ресторан. К строению прилагался обширный задний двор, в котором были баня, бассейн и источники. И всё это, казалось, не обойти и за целый вечер!       Любопытства ради, Джеймс Поттер заглядывал в разные помещения, находя как склады, так и залы для гимнастики. Он прошёл ещё чуть-чуть вперёд, прислушиваясь к знакомому голосу и вздохнул, мысленно приготавливая себя к общению с Барти. Собравшись завернуть за угол, чтобы поздороваться, он резко отдернул себя от этой идеи. Боже милостивый, он не был готов увидеть, как Крауч облизывает Реджи… Чмокающие звуки доносились за поворотом, и это почему-то выводило его из себя.       Он неслышно приложился лбом о стену, делая медленный вдох.       — Регулус, — прошептал он совсем тихо, словно молитву перед сном. — Реджи… Реджи… Регулус…       Медленно Джеймс повернул голову в сторону, но не отстранился от стены. Немного сощурив глаза, он почувствовал себя счастливым. Перед ним предстал образ Регулуса: такой красивый и элегантный, в чёрной рубашке и штанах; спешащий к нему, Джеймсу Поттеру, Регулус был его мечтой. Он смотрел пронзительно, поправляя рукава одежды, наступая уверенно – точно шел к единственному человеку в мире.       И Джеймс распахнул глаза.       Регулус был здесь. Но если он здесь, то кто же был там? У него была секунда, чтобы выглянуть из-за угла, затем его желудок неприятно скрутило.       «Вот ведь, сукин сын!»       В самом деле, с Барти в коридоре кто-то был, и они целовались – да, но с ним был не Регулус. У незнакомца были светлые волосы, и ростом он был чуть ниже самого Регулуса. Первая мысль – измена; вторая – возможная истерика младшего Блэка.       Ему хватило мгновения, чтобы сделать шаги навстречу к идущему другу и задержать того на расстоянии, широко улыбнувшись.       — Вижу, ты принарядился, — отметил Джеймс, получив в ответ вопросительный взгляд. — Прекрасно выглядишь. С Барти собрался куда-то? Хм, свидание?       — С тобой всё в порядке? — мягко поинтересовался Регулус, замечая в чужом голосе смесь тревоги и отчаяния.       — Со мной? В полном! — закивал Поттер. — Не хочешь пройтись?       — У меня дела, — легко ответил Регулус собравшись обойти Джеймса.       Парень, казалось, весь затрясся и в страхе схватил чужую руку. Лишь секунду он колебался, не представляя, что произойдёт, если Регулус увидит Крауча с другим. Он сам не понял, почему… почему так не хотел, чтобы Реджи знал. Это могло бы многое изменить, но, в конце концов, он отчаянно притягивает к себе ошеломлённого Регулуса. Джеймс растерянно смотрит перед собой, крепко сжимая Реджи в своих объятиях, пытаясь сообразить, что ему делать. Мир вдруг снова рухнул перед глазами, и он понял, что не хотел… чтобы этот отдых завершился для Регулуса разбитым сердцем. Всё, что угодно, но не разбитое сердце человека, которого Джеймс любил… Ох, в самом деле, любил всем сердцем. От одной только мысли, что больно будет Регулусу, Джеймс готов был убить любого, кто причинит ему эту боль. Если Джеймс не мог быть рядом с ним и держать его сердце в своих ладонях, он готов был оберегать то, что пытался разрушить другой.       Джеймс Поттер знал, каково это – видеть дорогого человека с другим; знал, что в душе может твориться настоящий хаос, граничащий с отчаянием и горем, и если Джеймс справлялся, позволяя своей душе болеть, такого он не хотел Регулусу. Ведь знал, что Реджи ни за что не покажет свои истинные чувства, не выплеснет их на ком-то, и, пожалуй, в этом они были лишь немного похожи. Джеймс мог скрыть от других свои переживания, продолжая счастливо улыбаться, но с близкими людьми не боялся показать свою слабость; Регулус – мог полностью самоуничтожиться изнутри, не дав никому увидеть его уязвимым.       Держать этого человека в своих руках – означало спасти его от самого себя. Джеймс Поттер только сейчас осознал, что притяжение к Регулусу у него было всегда. С момента первой встречи, а эту встречу он никогда не забывал. Странно, что память его запомнила лишь моменты с Регулусом, пропуская мимо такое ненужное, как поцелуй с Доркас. Этого он и вправду не вспомнит, ведь Доркас – не Регулус.       — Ты меня можешь уже отпустить, — попросил Блэк. Но проблема была в том, что Джеймс не хотел отпускать, когда Реджи так мирно находился в его объятиях. Это удивляло одновременно столь же, сколь и пугало.       — Не ходи туда, — прошептал Джеймс, приложившись щекой к волнистым черным волосам.       — Что?..       — Не ходи с Краучем, — поправил себя он, сам испугавшись, что голос его стал хриплым.       С уст Регулуса сошёл тяжелый вздох. Джеймс почувствовал себя ужасно жалким. Нет, наверное, он и был таким.       — Не знаю, что происходит у тебя в голове, — Блэк мягко отстранился от парня, кладя свои ладони на его грудь, — но меня ждут друзья. Извини, что не могу уделить своё драгоценное время на тебя, Джеймс. Позволь мне пройти, — Регулус избегал чужого взгляда, немного оттолкнул Джеймса в сторону за плечо и завернул за угол.       Джеймс быстро проследовал за ним, но когда посмотрел на место, где видел Барти и незнакомца, то увидел лишь пустоту, мимо которой Реджи и прошёл.       Всё тело заныло от неприятного чувства. Он будто хранил самый грязный секрет, о котором говорить без отвращения было бы невозможно. Факт измены Джеймс никак не сможет подтвердить, лишь слова, в которые Регулус Блэк никогда бы не поверил.

***

      Персиковые источники изображали из себя скрытую от глаз каменистую впадину. Густой пар начал обжигать лицо почти сразу же, стоило Джеймсу войти в зону источников. Внутри уже находились друзья, лишь он сомневался присоединяться к ним или нет. Впрочем, оставаться в одиночестве он не желал, поэтому выбрался к бортикам источников, снимая повязанное на бедрах полотенце.       — Смотрите, кто пришёл! — воскликнул Сириус, посылая Джеймсу жест рукой с глубины источников. — Давай к нам, Сохатый!       Джеймс приподнял уголки губ, но стоило ему спуститься по каменной лестнице глубже, он потерял зрение. Очки запотели, и разглядеть кто есть кто, было невозможно.       — Вот чёрт, — прошипел Поттер, пытаясь протереть очки подушечками пальцев.       Сбоку кто-то вынырнул, проплывая к нему и касаясь мускулистого плеча.       — Сними их.       Джеймс чуть не подавился воздухом, поворачивая голову на говорящего. Регулус Блэк, нагой с головы до ног, с мокрыми от воды волосами, смотрел на Джеймса так близко, что на секунду показалось – очки запотели от температуры тела Поттера.       — Что?       — Джеймс, сними их, — улыбнулся Регулус, дотягиваясь до очков. Он снял их с парня, отплывая на расстояние, чтобы убрать их в безопасное место.       На некоторое время он растерялся, совершенно ничего не видя, однако Регулус вернулся быстро – взял Поттера за плечи и рывком надавил на них, заставив парня утонуть на дне источников. Глубина была не большой, но полностью уходить с головой возможность была. Джеймс в воде тряхнул головой, когда тяжесть на его плечах исчезла, и резко вынырнул, вобрав в лёгкие воздух.       По источникам раздался громкий смех, доносящийся со всех сторон. Ребята распределились по углам, откидываясь спиной на бортики и наслаждаясь отдыхом.       — Редж, это не смешно! — зашипел Джеймс, взглядом выискивая парня. Это было проблематично, учитывая, что зрение его очень сильно подводило.       — По-моему, Поттер, тебе должно это понравиться, — за спиной раздался тихий шёпот, от которого по спине Джеймса прошлись мурашки.       Регулус вновь навалился на чужие плечи, ныряя следом за ним. Поттер схватился за плечи Регулуса, пытаясь хоть что-то разглядеть в воде, но темнота – это всё, что было в его глазах. Регулус вынырнул, отплывая на расстояние, а Джеймс – за ним.       — Регулус! — воскликнул Джеймс и потянулся рукой к ближайшему бортику, совершенно упустив Блэка из виду.       Он потёр лицо руками, сплёвывая воду и шмыгая носом. Каменный бортик был нагрет до приятной температуры, и Джеймс решил, что остаться здесь – не так уж и плохо.       — Джеймс, ты не волнуйся, здесь утонуть невозможно! — воскликнул Питер откуда-то слева, но разглядеть друга он не мог не только из-за отсутствия очков, но и из-за плотного пара вокруг.       — Регулус с этим прекрасно справляется, — огрызнулся Джеймс – так, чтобы Петтигрю его расслышал. Сириус громко расхохотался, и Джеймс бы поклялся, что его лучший друг искренне веселится над этим.       Что ж, Джеймс Поттер без очков – в самом деле, очень смешно. Возможность спутать кошку с пакетом – стопроцентная.       Вскоре водная гладь угомонилась, и Джеймс расслабился, прикрывая глаза. С откинутой назад головой, он развёл руками в стороны и расправил плечи, погружаясь в лёгкую медитацию. Думать совершенно не хотелось, но мысли сами лезли в его голову, и первое о чём он подумал: как прекрасно, что он не в состоянии увидеть Регулуса. Пожалуй, это единственное, что нравилось ему в своём недостатке. Как ранее отмечал Сириус, Регулус и вправду стал намного счастливее, живее и ярче. Он начал проводить с ними время, хотя раньше надо было его об это просить.       А может быть, интрижка с Барти – мимолётная? Как знал Джеймс, Крауч в Лондоне ненадолго, лишь на один месяц, который уже подходит к концу. Но Регулус жил с ним весь год… Насколько сильно можно было привязаться к человеку за один год?       Джеймс привязался за считанные дни.       Он глубоко вдохнул приятный аромат персиков, расслабляясь ещё сильнее.       Персиковые источники.       Персики…       Регулус, проникающий пальцами в отверстие персика и вынимая их, слизывая капли сока.       Член нетерпеливо дёрнулся, и Джеймс распахнул глаза, чувствуя лёгкое посасывание внизу живота.       Матерь божья, он действительно возбудился от этого дерьма…       Своей самой здравой частью мозга Поттер прекрасно понимал, что подобное – ненормально. Хотя бы потому, что тогда Регулусу было четырнадцать лет. Однако след в его памяти он оставил яркий. И это беспокоило. Ранее, до своих пятнадцати лет, он не думал о Регулусе в таком вот ключе; он, в принципе, не думал о младшем брате своего лучшего друга, лишь стараясь не обижать этого ребёнка, но судьба распорядилась по-своему.       Наблюдая за этим человеком со стороны и видя, как Регулус растёт, становясь неотразимым внешностью, но явно не характером, Джеймс Поттер напрочь потерял голову. Для него даже характер Реджи был настолько милым, что от одной хмурой складочки на безупречном лице Блэка, губы Джеймса растягивались в улыбке. В один момент Поттер подумал, что хотел бы узнать его ближе; копнуть в само сердце и достичь сокровенного, чтобы быть единственным, кто смог по-настоящему узнать этого человека. И ему однажды это почти что удалось.       Шестнадцатилетний Регулус тогда с силой стучал в дом Поттеров, отчего забеспокоилось всё семейство. Юфимия обеспокоенно спустилась со второго этажа, а за ней – сонный Джеймс.       Поттеру хватило одного вида испуганного Блэка у дверей их дома, чтобы понять – произошло что-то страшное.       — Джеймс… там… Сириус, он… — голос Реджи дрожал, глаза – широко распахнуты. Весь его образ наводил на нечто ужасное, что сердце бешено забилось не только у матери, но и у самого Джеймса.       Юноша за мгновение поднялся в свою комнату, схватил кофту и на ходу надел её, спускаясь настолько быстро, насколько позволяли ему ноги. Он даже не взглянул на мать, решая, что её ужасом искажённое лицо видеть совсем не хотелось.       — Что случилось!? — вопросил Джеймс, не отставая от быстрого бега Регулуса.       — Чёрт, чёрт… я не хотел, чтобы он пострадал! Он должен был понимать, что это опасно! Я пытался отговорить его! Я вызвал скорую… Мы были рядом, я решил, что тебе… надо знать!       — Чёрт возьми, Регулус, — зарычал Джеймс. — Объясни нормально, что произошло!?       — Сириус столкнулся с машиной на мотоцикле! — закричал не менее яростно Регулус, но его голос был настолько сломленным, что Джеймсу стало вдвойне страшнее.       С широко распахнутыми глазами Джеймс смотрел на место аварии, убедившись, что они и правда столкнулись недалеко от Годриковой Впадины.       В то мгновение, когда приехала скорая помощь, а к ним поспешила из дома и мать Джеймса, Регулус крепко взялся за плечо Поттера, не отпуская его ещё долгое время. Джеймс не был вовсе против, он позволил Реджи держаться за него, как за спасательный круг.       Ранения Сириуса были не смертельными, а уже в больнице Джеймс увидел царапины и синяки на теле Реджи. И потом выяснилось, что Сириус был просто отвратительным старшим братом, решившись покатать Регулуса на мотоцикле. Юноша выглядел таким потерянным и испуганным, что было явно заметно, даже если бы Реджи пострадал сильнее, он бы всё равно больше беспокоился о своём брате, чем о своих травмах.       Джеймс, сидящий рядом с младшим Блэком в коридоре больницы, потянулся к его лицу и стёр грязь со щеки. Регулус только дрогнул, но не отстранился. Вместо этого парень посмотрел на Джеймса невидящим взглядом и уткнулся лбом в его плечо.       Через несколько минут Регулус Блэк мирно спал на нём, и Джеймс знал, что в это мгновение охранял его сон – так, словно это было самым дорогим в его жизни.       Именно тогда он чуть-чуть пробился к его сердцу, и тогда Джеймс решил, что не хотел забывать то прекрасное, что было в Регулусе – любовь и заботу к Сириусу.       — О чём-то задумался? — раздался голос сбоку, выводя Джеймса из своих мыслей.       Поттер заметил, что возбуждение спало, но внезапно появившийся рядом Регулус заставил Джеймса забеспокоиться о своей реакции тела. Если что-то пойдёт не так, у него снова встанет, а вот эта мысль его совсем не радовала.       — Да, — Джеймс поворачивает голову на Регулуса, но чётко рассмотреть его он не может. Лишь какие-то действия руками дают Джеймсу подсказку, что Реджи проводит по волосам руками, слегка выжимая их. — Вспомнил, как Сириус попал в аварию. Тебе было тогда шестнадцать…       — Точно, — соглашается Регулус, ведя себя очень спокойно. Джеймс надеялся на какой-нибудь смешок или же новую попытку его утопить, но тот только прижался спиной к бортику и посмотрел на Поттера. — Он ехал на мотоцикле. Помню этот день очень хорошо.       Джеймс отвёл взгляд от парня, быстро проморгавшись. Конечно, Регулус помнит тот день. Его никто бы не забыл…       — Ты был очень напуган, — напоминает ему юноша. Джеймсу очень не хватало своих очков, но также он понимал, что при таком густом паре и такой температуре они ему не помогут ничего разглядеть. Здесь было очень просторно и, говоря тихо, их никто не услышал бы.       — Мне было шестнадцать, Джеймс, — выразительным тоном отвечает Реджи, будто человек рядом с ним сказал какую-то глупость. — Очевидно, что я был напуган. Я был совсем ребёнком.       — Это было два года назад, Редж, — с его уст слетает смешок, и это кажется забавным. И правда, забавно, ведь два года – ничто. И шестнадцатилетний Регулус не был ребёнком в тот момент, когда побежал к Поттеру в дом, не был ребёнком, когда отказался от лечения, хотя последнее можно было списать на его упрямство. В шестнадцать лет Регулус Блэк был взрослее многих юношей в его возрасте.       — Два года назад, — повторяет Блэк, и Джеймс слышит, как его голос становится тише. Он замолкает, но только на время, чтобы хорошенько обдумать следующие слова: — В самом деле, два года… в случившемся был я виноват, — Регулус глубоко вздыхает, словно примирился с этой мыслью, но она продолжала глубоко и точно задевать его.       На какую-то долю секунды Джеймсу показалось, что это был самый подходящий момент, чтобы вновь пробиться через него; почувствовать его настоящего, а не довольствоваться маской, от которой Джеймсу порой становилось больно. Нет, нет, Поттер принял бы любого Регулуса Блэка, со всеми его недостатками (разве Джеймс вообще их видит?) и достоинствами, но ему было важно видеть именно Реджи.       — Мы никогда не говорили о том моменте. Если хочешь поговорить… можешь поговорить со мной, — выдаёт Джеймс, задерживая дыхание. Он чувствует, как колотится его сердце о рёбра, слышит стук в своих ушах, будто оно вот-вот подскочит к его горлу; но Джеймс выглядит достаточно спокойным, и с той же спокойностью поворачивает голову на Регулуса.       О, Джеймс так скучал по своим очкам, ведь потерять выражение лица Блэка он ни в коем случае не хотел. Но, увы, Поттер не приближается, чтобы специально рассмотреть чужое лицо, и только немного щурит глаза.       — Мы не говорили, — соглашается Регулус с лёгким кивком головы. По его интонации невозможно было ничего прочесть, и это немного огорчало. Этот человек так умело скрывался, прятался от себя настоящего, будто считал, что никто в этом мире не смог бы разглядеть его внутренний мир.       Это удалось, по крайней мере, только Джеймсу. И у него были достаточно весомые доказательства, для того чтобы убедиться, что Регулус притворно жил много лет. Годы наблюдения за ним сыграли свою роль, и Поттер замечал, как ещё в детстве, Регулус часто улыбался. И улыбка его светилась только тогда, когда Реджи думал, что его никто не видел.       Однажды, когда Джеймсу было четырнадцать, он возвращался со школы, застав весьма занимательную картину. Тринадцатилетний Регулус Блэк взобрался на дерево, чтобы снять оттуда котёнка. А потом сидел с ним, прижав к себе, под ветвистым деревом в парке, успокаивая то ли себя, то ли бедное животное. Вероятно, Реджи впервые взбирался так высоко, выглядя при этом испуганнее самого котёнка. Но эта картина так сильно умилила Поттера, что всю дорогу домой он улыбался и глупо хихикал. На следующий день он встретил пронзительный взгляд серых глаз, но при этом в нём он не смог разглядеть и крупицу той доброты, которую Джеймс застал. Тот поступок был правильным и добросердечным… а ещё Джеймс был уверен, что если подарить Регулусу котёнка, то это смягчит его сердце. Но, к сожалению, у его матери была аллергия и этого никто предвидеть не мог.       И порой Поттер видел то, что Регулус никому бы не показал, но последний понятия не имел, что Джеймс был очень наблюдательным.       — Ты сказал, что в том случае… виноват ты, — говорит Джеймс, стараясь продолжить этот разговор. Голос его был тихим и мягким, чтобы никто не смог услышать их разговор. Хотя, со стороны он чётко слышал, как плескался в воде Питер, явно наслаждаясь подобным отдыхом.       — Это всё равно сейчас не важно, — Регулус втягивает носом воздух, даже не смотря на Джеймса. Его взгляд был устремлён куда-то далеко вперёд, что Джеймс бы явно не увидел. И это было бы не из-за отсутствия очков.       — Ну… если ты считаешь себя виноватым, — Джеймс поджимает губы, прекращая говорить. Он выдерживает паузу, чтобы сказать всё правильно, но не может подобрать слова. Поттер совершенно не знал, что Регулус винит в том случае себя. Но Джеймс помнит, каким напуганным был этот человек. Его зрачки не прекращали дрожать, вплоть до момента, пока они не оказались в больнице, ожидая, когда врач уведомит их о состоянии Сириуса. Джеймс помнил ту хватку – такую отчаянную и нужную в тот самый миг.       Каждый раз, когда мимо проходили врачи, Реджи готовился вскочить со стула, лишь бы спросить о состоянии брата. Поттер только и мог убеждать его в том, что всё будет хорошо. Его мама разговаривала с персоналом, заполняла в бумагах данные Сириуса, зная их наизусть, словно сама родила этого ребёнка, а потом села в ожидании новостей.       Никто не был удивлён отсутствию родителей Сириуса, ведь тех не было в городе. Узнали они о трагедии только по приезде, хотя Бродяга вовсе не хотел рассказывать о случившемся.       — Я имею в виду, что, правда, хочу поговорить с тобой об этом, — продолжает Джеймс уже увереннее. — Сириус говорил, что это была его вина. Он не рассказал деталей, но сказал, что именно по его вине произошла та авария.       — Не совсем, — резко говорит Регулус, но поправляется в тоне и продолжает: — Я был в восторге от идеи научиться водить мотоцикл, но… потом понял, что выезжать за пределы Гриммо – безрассудно. Сириус правда меня убедил сесть с ним, а потом мы поехали. Мы были рядом с твоим домом, когда я спросил у Сириуса разрешения в следующий раз поводить самостоятельно. Он меня не услышал. Повернул голову, не заметив выезжающую из-за поворота машину. За несколько секунд до столкновения мотоцикл накренился, и Сириус меня выбросил на обочину. Я ещё какое-то время перекатывался по асфальту, но был в шлеме, поэтому голова не пострадала. Я не видел, как машина столкнулась с мотоциклом, но когда поднялся – увидел как автомобиль врезался в столб, на его капоте был мотоцикл, а Сириус лежал на асфальте весь в крови. Мне действительно стало страшно, — признаётся Регулус, прикрывая глаза и откидывая голову на бортик источников. Джеймс слушал внимательно, не упуская ни одной детали. Эта откровенность казалась чем-то особенным. — Я подбежал к Сириусу, но он не отзывался. Я побежал к водителю, чтобы посмотреть, был ли он жив, но мужчина тоже не отзывался. Тогда я стоял в оцепенении всего-то пять секунд, но ощущения были такими, будто стоял целую вечность. Я боялся, Джеймс… боялся…       Юноша замолк, издав тихий звук, словно если он продолжит, то разрыдается. И Регулус не хотел плакать, не хотел давать Джеймсу видеть его уязвимым.       — Боялся, что ты потеряешь его, — продолжил Джеймс, когда он понял, что Регулусу было тяжело продолжать. — Ты боялся потерять своего брата и это – нормально. Я бы тоже боялся его потерять. Сириус мне как родной брат.       — Я знаю, — с отчаянными нотками в голосе признается Блэк. — Я знаю, Джеймс. Я боялся, что его потеряешь и ты.       Регулус сдерживал горечь в словах, но это настолько удивило Поттера, что он, издав тихое «Что?», раскрыл свои глаза. На самом деле для него стало странным то, что Регулус в тот момент подумал о нём, Джеймсе. Это совершенно точно не должно было произойти при таком раскладе, но Регулус, правда, подумал о нём. А ещё… это совершенно точно не должно быть настолько мило. Но нежный трепет в животе не мог сам по себе исчезнуть.       — Значит, ты… значит, из-за этого страха побежал к нам домой? — Джеймс отводит взгляд от парня, когда замечает, что Реджи посмотрел на него. От чужих глаз не хотелось скрываться, однако сейчас, когда между ними эта особая атмосфера доверия, Джеймс боялся, что его собственное лицо могло предать; что глаза подведут, а голос сорвётся; что сердце отправит в его мозг сигнал о неправильном действии и… Джеймс просто-напросто испортит этот миг.       Хотя бы потому, что у Регулуса был человек, с которым он состоял в отношениях.       Человек, который целовался с другим.       Эта мысль обожгла сознание Джеймса Поттера, и он подавил в себе желание зло зарычать. Он должен был что-то с этим сделать. Должен был сказать Регулусу правду о Барти.       — Да, — соглашается Блэк, внимательно наблюдая за Джеймсом. — Но ещё потому, что ваш дом был рядом. Я бежал к вам, попутно вызывая скорую, и, в общем-то, тот день… да, тот день я не мог забыть. Я был виноват, а Сириус не согласился со мной.       Поттер судорожно выдохнул, прикрывая свои глаза на некоторое время. Он недолго думает о том, что сказать, а когда решается, то его желудок сводит от неприятного ощущения. Этот разговор давался тяжело, хотя Джеймс уже знал, что сказать.       — Здесь невозможно определить виноватого. Тогда и Сириус был молод, он совершил ошибку, и ты, ведь согласился сесть с ним. Но не смей брать всю вину на себя, только потому что ты что-то у него спросил. Сириус чуть не лишился жизни, но и ты был в опасности.       — О, Джеймс, только не оправдывай меня, — бормочет Регулус, но Джеймс слышит в его голосе довольные нотки, отчего губы растягиваются в улыбке.       — Я совершенно точно не оправдываю тебя. Просто сужу, отталкиваясь от твоего рассказа, — с весёлой интонацией отвечает Джеймс, позволяя себе посмотреть на Регулуса. — И если уж на то пошло, то тебе стоит расслабиться. Знаешь, массаж здесь делают просто замечательный! Я бы мог сделать его тебе… то есть, массаж… да, именно его. Массаж спины, если быть точнее. Но если хочешь массаж ног, то могу сделать и его! Э-э… или можешь меня утопить, чтобы я заткнулся.       Реджи удивлённо приподнимает брови, наблюдая за неловкой речью Джеймса и его жестикуляцией рук. Но старается не смеяться, ведь было здесь что-то, что заставило Регулуса подумать над предложением. Очевидно, соглашаться он не собирался, но сделал вид, что хорошенько обдумывает это предложение. И Джеймс, не скрывая румянца на щеках, наблюдает за ним.       — Массаж был бы кстати, — говорит Регулус, и Поттер не видит, как старательно тот скрывает свою улыбку. — Но мне пора. Меня ждут.       Лёгкий порыв, поселившийся в сердце Джеймса, заставил его взять Регулуса за запястье, как только Блэк собрался уходить. Реджи выразительно посмотрел на собеседника, вскоре опуская свой взгляд на руку Джеймса.       На самом деле, Поттер понятия не имел, почему решил остановить его. Возможно, дело в том, что ему не хотелось расставаться с Регулусом, а может быть, он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Что сказать? «Барти тебе изменяет»? Или, быть может, сказать, как сильно он расстроен, что Регулус встречается с кем-то подобным, кто не ценит его, кто не умеет хранить любовь и верность?       «Реджи стал счастливее», — сказал тогда Сириус. Джеймс это понимал. Он чертовски понимал, что Регулус стал более сговорчивым; стал улыбаться и смеяться. Поттер слышал этот смех – мягкий и наполненный жизнью. И смеялся он так с Барти.       Обидно.       Досадно.       Больно.       — Джеймс? — голос Регулуса вытягивает его из собственных мыслей, и Джеймс опускает взгляд на свою руку, которой всё ещё держал парня за запястье. Он не знал, сколько прошло времени, но быстро отдёрнул ладонь от тонкого запястья Реджи, делая шаг назад.       — Очки… Пожалуйста, принеси мне мои очки, — просит он еле слышным голосом.       — О, точно, — выдаёт Реджи, и в его голосе есть что-то такое, что заставляет Джеймса вздрогнуть. Его голос сочился разочарованием.       Регулус молча отплывает, и Джеймс слышит, как он перекидывается с Сириусом предложениями, но Поттеру не настолько интересно, ведь мыслями он находится далеко отсюда. Он, в самом деле, ожидал от этой поездки чего-то хорошего? Наивный… наивный Джеймс Поттер. Ему надо было отказаться, стоило только узнать план Сириуса и Регулуса.       Немного позже он смотрит на Регулуса, протягивающего ему очки. В голове крутится вопрос: «Какое выражение лица сейчас у Реджи?» Он разочарован, да? Он безразличен? Может быть, он… он…       Джеймс со вздохом надевает очки, проводит пальцами по линзам и смотрит перед собой. Регулус смотрел в ответ, и Джеймс видит… расцветающие синяки на его шее. Нет, это были засосы, словно специально поставленные, сокрушая и уничтожая. Это сводит Поттера с ума. До безумия ему хотелось впиться в них, перекрыть или закрыть чем-то, чтобы не видеть. Ядовитая злость подступала к горлу, и Джеймс сдаётся. Он сдаётся своим чувствам.       — Блять, Регулус, только не говори, что тебе это нравится! — выдаёт Поттер, и его тон голоса очень громкий, заставивший звуки, ранее доносившиеся от друзей, затихнуть.       — Что? — Блэк выгибает бровь, его голос до безумия спокоен. И это тоже выводило из себя.       — Твоя шея, — раздражённо цедит Джеймс, сжимая руки в кулаках. — Такое чувство, что тебя избивают, а не целуют! Это пиздец неправильно! Ты видел… видел, как это выглядит? Блять, это неправильно!       — Тебе не кажется, что это не твоё дело? — отвечает он голосом, который Джеймс мог бы расценивать, как «отъебись». Но он не может считать так. Он, блять, не может отъебаться!       — С какой стати это не моё дело!?       — А кто ты мне, чтобы указывать, что делать с моим телом?       Это сокрушило не только Джеймса. Это сокрушило всех остальных. Джеймс видел, как Сириус хотел подойти ближе, но Римус того остановил рукой. Питер молча наблюдал, затаив дыхание, а Джеймс… он выглядел раздавленным.       Он ему никто. И правда, даже не друг. Сейчас он чувствовал себя таким маленьким, что хотелось с головой уйти под воду, и выждать там этот позорный случай. Джеймс лучше бы умер, чем всплыл обратно.       — Я тебе… никто, — шипит Джеймс. — И Барти тебе… О, поверь, он тебя недостоин.       — А кто, блять, достоин меня!? — кричит Регулус, его злость просачивается через тело, а в глазах застыла настоящая обида. Волнистые и длинные волосы прилипали к его щекам, что Джеймсу сразу же захотелось их убрать и коснуться его кожи. Он мог бы это сделать минут пять назад, но не сейчас. Регулус останавливаться не собирался, и продолжает. Его голос был достаточно громким и болезненным, чтобы почувствовать себя несчастным: — Джеймс Поттер, если ты думаешь, что мне есть дело до тебя и твоих замечаний, то подумай ещё раз! Если тебе есть, что сказать – говори прямо сейчас! Если ты… если ты… Сука, Джеймс, ты, блять, самый тупой человек в этом мире, знал? А ещё научись сдерживать свою долбанную ревность, ладно?       Тяжело дыша, младший Блэк разворачивается и, оставляя Поттера недоумевать, уходит. Уже через запотевшие стёкла очков он видит, как остальные ребята смотрели на него с желанием что-то сказать, но Джемс пресёк их попытки.       — Не начинайте, — всплеснул он руками. — Это Регулус. Он меня до сих пор ненавидит. Не говорите ничего… о, нет, Сириус молчи, умоляю!       И Сириус, собравшись что-то сказать, закрыл рот. Неловкая тишина повисла вокруг, и Джеймс двинулся к лесенке источников. Внутри всё колотилось от бессилия и злости. О, Джеймс бы мог много чего сказать Регулусу. Мог бы вылить на него ведро правды, но потом станет больно не только Регулусу, но и самому Джеймсу.

***

      Всю ночь Джеймс провёл в оцепенении. Он старался расслышать то, о чём говорили за стенкой, где был номер Барти и Реджи, но там была тишина. Это совершенно не успокоило, и на утро Джеймс с чувством стыда отправился в соседний номер, чтобы поговорить с Регулусом. Уезжать отсюда на такой ноте ему не хотелось, поэтому Поттер решил, что извиниться – лучший вариант. Джеймс сам по себе был мягким и ранимым человеком, и если он кого-то обидел – кого-то, кто этого недостоин – то обязательно попросит прощения. При этом ему было плевать, насколько жалким он мог показаться. Тем более, плевать, если таким он предстанет перед Регулусом. Это был последний человек в этом мире, которому он хотел бы причинить боль. Кому угодно, но только не Регулусу.       Он постучался в комнату; ждал слишком долго, чтобы понять, что внутри никого не было. Брови сдвинулись к переносице, и Джеймс пошёл вниз. Время было очень раннее, но ресторан уже работал, и Джеймс решил поискать Регулуса там. В общем, не зря. Регулус с Барти и с третьим человеком уединились за небольшим столиком.       Тёмные глаза Джеймса стали чуточку шире, и он на мгновение замер. Это же был… Ох, это ж был Эван! Джеймс быстро сдвинулся с места, направляясь прямо к их столику, ярко улыбаясь.       Он привлёк к себе внимание сразу же, стоило оказаться в поле зрения Барти и Эвана. Регулус сидел повёрнутый к Джеймсу спиной.       — Да чтоб мне ослепнуть! Эван Розье! — оживлённо и радостно воскликнул Джеймс.       Блондин вышел из-за стола, казавшийся весьма весёлым. В последний раз Джеймс видел Эвана, когда учился ещё в школе и наблюдал за Регулусом. Эван был очень хорошим другом для Регулуса, пока его родители не переехали во Францию.       — А вот и ты, Джеймс, — пролепетал Розье, позволяя Джеймсу заключить его в крепкие объятия. — Хотел ещё вчера тебя тут выцепить, но был занят.       Джеймс выпустил парня из рук и присел за стол, рядом с Регулусом. Его улыбка на мгновение застыла – и тут же спала с лица.       Барти как-то странно улыбался, глядя на Джеймса, а Эван был весьма взволнован. Джеймс перевёл взгляд на Реджи, встретив злость в глазах. Ох, Джеймс, определённо, встрял.       В голове закрутились шестерёнки, заставившие его мозг работать на все возможные проценты. Вчера… он видел Барти с блондином, но не разглядел лица. Неужели…       — Вы, блять, шутите? — тяжесть слов упала на его собственные плечи. Вопрос был, очевидно, в сторону Барти и Эвана.       — Чем ты недоволен, Поттер? — усмехнулся Крауч. Регулус сбоку от Джеймса вздохнул.       — Например, тем, что ты, блять, вчера целовался с лучшим другом своего парня!? — Джеймс вскочил со стула, с грохотом опуская руки на поверхность стола. О, он был зол. В глотке застряла желчь, которую ему непременно срочно надо было выплюнуть. Кровь бурлила в венах настоящей животной злостью, заставляющая Джеймса с силой сжать пальцами скатерть стола.       Случилось, казалось, самое невероятное, что могло произойти при таком раскладе. Рука Регулуса опустилась на руку Джеймса, и его голос мгновенно успокоил бурлящую злобу:       — Мы с Барти не встречались.       — Что? — Джеймс опускает взгляд на Регулуса, выглядя растерянным.       — Я уже сказал тебе, что ты полный идиот, Джеймс, — со вздохом говорит Блэк. — Я никогда не говорил, что мы с Барти встречались. А теперь сядь и слушай.       — О, это будет занимательно, — подмигнул ему Крауч, но Джеймсу мгновенно захотелось врезать ему по лицу.       Что бы там ни было, Джеймс сел обратно, стараясь не привлекать к себе большего внимания. Персонал уже собирался подойти к их столику, и если бы не Регулус, то здесь, определённо, произошла бы драка.       Прошло не так много времени, прежде чем Джеймс испустил тяжёлый вздох. Небольшая часть рассказа пусть и радовала, но как же сильно Джеймсу захотелось разразиться громким матом и отпинать какой-нибудь ближайший стул.       — Не понимаю, с чего все решили, что мы встречаемся, — лениво проговорил Крауч, разделавшись с мясом на своей тарелке.       — В самом деле? — резко сказал Джеймс. Он посмотрел на Регулуса, что сидел очень тихо и пил горячий чай. Глазами Поттер впился в… шею. Чистую шею, без единого синяка. Желудок неприятно закрутился, и ему захотелось застонать и побиться головой о стену. — Почему их нет? — обратился он к Блэку. — Регулус, где засосы?       Уголок губ Регулуса дрогнул, в желании приподняться, но он сдержал этот порыв, спокойно посмотрев на Джеймса.       — Какие засосы? Разве здесь были засосы?       — Здесь, блять, были засосы!       — Не знаю, Джеймс, — пожал он плечами. — На моей шее никогда не было засосов.       — Ты смеёшься? — выпалил Поттер, с широко открытыми глазами. Он сам лично видел эти блядские засосы!       — А ты слышишь мой смех?       Ох. Джеймс был зол. Он был зверски зол.       — Я. Видел. Их.       Блэк закатил глаза, снова поднося чашу с чаем к своим губам. Он делает небольшой глоток и опускает чашу на стол.       — Знаешь, Эван, мог бы спасибо сказать, — вздохнул Регулус с лёгким раздражением. — Ты не представляешь, чего мне стоило убедить его родителей на поездку.       — Прости, Рег, — извиняющимся тоном протянул Эван. — Мои родители не сидят на одном месте. Я не думал, что после Франции им захочется отправиться в Германию, а оттуда обратно в Лондон. Я очень хотел вернуться во Францию к Барти, но мать настояла на возвращении домой. На тебя была одна надежда!       — Тебе, несомненно, повезло, что я выбрал Краучей.       — Точно, — закивал головой Розье. Барти уже ласково игрался с прядками его светлых волос, совершенно не обращая внимания на остальных.       — Мы оставим вас, — с улыбкой сообщил Регулус, выходя из-за стола. Он поправил рукава кофты и схватил Джеймса за локоть, намекая, что им надо уходить. Взгляд Регулуса на секунду стал предупреждающим, отчего Поттер напрягся.       Когда они выбрались из ресторана, направляясь в сторону широкой винтовой лестницы, Джеймс хотел было что-то произнести, но Регулус, словно предвидя это, пресёк его попытки:       — Потом, Джеймс.       — Когда? — хрипло спросил Поттер.       — Когда ты захочешь мне всё сказать, — бросает Регулус дерзко, и скрывается на лестнице.       Джеймс не собирался упускать момент, а потому быстро проследовал за Блэком. Его голос стал раздражительным.       — О, чёрт возьми, я хочу тебе сказать всё! Ты меня обманул, понимаешь? Обманул Сириуса! Своих родителей…       — Во-первых, мне плевать, что там подумают родители; во-вторых, я уже тебе сказал, что никогда не говорил, что я встречаюсь с Барти! Хватит вести себя, как ревнивый бойфренд, ладно?       — Ревнивый бойфренд? — срывается с губ Джеймса. — О, Редж, это звучит даже хуже, чем может выглядеть!       — Верно, — соглашается Регулус. — Потому что ты мне не бойфренд.       — Да я!..       — Что «ты»? — Блэк резко разворачивается на Джеймса, прямо смотря ему в глаза. Кажется, в серых глазах проскальзывает надежда, но исчезает сразу же, как Джеймс себя одёргивает.       — Ничего.       — Вот именно, что ты – ничего. Собирай вещи, Джеймс, нам скоро освобождать номера.       И Джеймс снова ощущает себя настолько несчастным, что бьёт по своему лицу ладонью тогда, когда Регулус скрывается в своём номере.       Честно говоря, Джеймс понимал, что должен был радоваться исходу. Регулус никогда не встречался с Барти, вероятно они вообще разыграли все сценки, чтобы… что? Позлить Джеймса? Ох, в этом они превзошли самих себя!

***

      Дорога обратно, честно, была просто потрясающей.       В тишине, выждав время, Джеймс медленно произнёс:       — Сириус, а ты знал, что Регулус не встречался с Барти?       Машина чуть не сошла с дороги, когда Сириус услышал нечто подобное.       — Чёрт, Джеймс! — закричал на него младший Блэк. — Ты идиот!?       — Как это не встречался? — заголосил уже Сириус, но взгляд с дороги не отвёл, за что Римус и Питер были ему благодарны.       — Просто веди спокойно, ладно? — попросил Регулус, выглядя так, словно его сейчас стошнит.       — Прости… Реджи, — поджал губы Сириус, но тут же серьёзно настроился на разговор: — То есть, как это вы не встречались? — снова задаёт вопрос старший брат.       Прекрасно осознавая, что от разговора ему не скрыться, если только не выпрыгнуть из машины, Реджи вздохнул.       — Я никогда не говорил, что мы встречались.       — Но вы обнимались… так мило друг друга называли. Хочешь сказать, Барти не станет частью нашей семьи? Стой, Реджи, я думал у вас всё прекрасно!       В эту самую минуту Регулус искренне возненавидел Поттера и его несдержанность. А ещё он прекрасно знал, что это была… в своём роде "месть". И стоило Регулусу посмотреть на заднее сидение, чтобы встретиться с Джеймсом взглядом, как увидел весёлую ухмылку в свой адрес.       — Мы с Барти друзья, Сириус, — известил брата Регулус, отворачиваясь от Поттера.       — Но вы целовались! — воскликнул Блэк.       — Да. И так принято во Франции, — попытался оправдаться Реджи.       Сириус резко посмотрел на брата, и Регулус обеспокоенно добавил:       — Смотри на дорогу, пожалуйста…       Сириус не стал спорить, прекрасно понимая чувства своего брата. Он устремил внимательный взгляд на дорогу.       — Хорошо, вы не встречались, — всё же примирительно сказал старший Блэк. — Но вы… Реджи, ты просто маленький засранец.       И в голосе Сириуса было столько обиды, что она казалась для Регулуса очень забавной.       — О, неужели Барти так сильно тебе понравился? — ухмыляясь, поинтересовался Регулус.       — У него хороший стиль и вкус, — чопорно заметил Сириус.       Регулус не сдержал смешок, откидываясь на спинку сидения. Вскоре он по-настоящему рассмеялся, и смех этот казался самым приятным звуком, который когда-либо слышал Джеймс Поттер. Да, он был живой и мягкий, но… другой. Настолько другой, что Джеймс понял: смех с Барти – ничто, по сравнению с этим смехом.       Джеймс принял решение. Он должен быть честным с Регулусом, если честным будет и он.

***

      На самом деле, поездка прошла намного удачнее, чем думал Джеймс. Хотя несколько недель Поттер не мог подловить Регулуса для разговора, и это не было похоже на то, что его избегают. Скорее, Регулус, в самом деле, был занят. Всё своё свободное время он проводил с Эваном и Барти, и на это указывало даже ворчание Сириуса.       — Я всё ещё не понимаю, почему до него хочешь добраться именно ты, — возмущается Сириус, подпирая поясницей кухонную тумбу. — Барти скоро улетит во Францию, а Эван, вероятно, отправится с ним. Странная парочка, конечно, но Эван хороший парень. Регулус проводит с ними время, и я очень надеюсь, что он скоро вернётся домой. Я тоже о многом хочу его спросить, но причём здесь ты, Джеймс?       — Мне надо с ним просто поговорить, — Джемс снимает очки, потирая переносицу. — После источников мы так и не говорили. В общем, я был очень зол, знаешь? Наговорил ему всякого, сам же слышал…       — Да, точно, — соглашается Сириус, понимающе кивая головой. В его руке была горячая кружка с чаем, к которой он прильнул губами, чтобы сделать глоток. — Ты сказал, что Барти его недостоин. Это должно было быть комплиментом, но, вероятно, не в том случае.       — Да я облажался! — захныкал Поттер, ударяясь лбом о поверхность кухонного стола. Он запустил свои пальцы в волосы и зашипел. — О, как же сильно я облажался!       Сириус выразительно посмотрел на друга, но не успел ничего сказать, как раздался звук открывающейся двери, на который парни мгновенно обратили внимание и выглянули из кухни. На пороге стоял Регулус Блэк. Он впился взглядом в Джеймса и нахмурился.       — Реджи, — кивнул ему Сириус. — Прекратил побираться по чужим домам и вспомнил о том, что у тебя есть и своя крыша над головой?       — Очень смешно, Сириус, ха-ха, — наигранно протянул Регулус, снимая со своего плеча сумку. Он прошёл на кухню, кладя сумку на стул. — Эван улетел с Барти. Миссис Розье будет в ярости.       — Что? Эван сбежал из дома? — поражённо сказал Джеймс, возвращаясь обратно за стол.       — Не могу его винить, — пожал плечами Регулус, доставая кружку, чтобы сделать себе кофе. — Он хотел остаться с Барти. Ну, я, может, понимаю его желание быть рядом с дорогим человеком.       — Оу, Реджи, это так мило, — расплылся в улыбке Сириус.       — О, нет, это не про тебя, — с вызовом говорит Регулус, но в его голосе слышатся смешинки.       — Жестоко, — цокает Сириус.       — Да, я жестокий, — соглашается с братом Реджи.       — Ну, хорошо, — вздыхает старший брат. — Ты дома?       — Я… дома, — говорит он, мягко улыбаясь и наливая в кружку кипяток.       — Прекрасно, — улыбается в ответ Сириус и, проходя мимо брата, запускает в его волосы ладонь, чтобы потрепать. Регулус только цокает, но и это очень умиляет Сириуса. Он убирает руку, кладёт кружку в раковину и направляется к выходу из кухни. — Римус ждёт меня. Я приду не поздно, но помни, что родители вернутся через несколько часов.       — Римусу привет, — кивает Реджи в сторону уходящего брата.       И когда Сириус скрывается, оставляя Регулуса с Джеймсом, то Поттеру становится немного неловко. Блэк разворачивается на парня, делая осторожный глоток кофе. Джеймс напрягается, теребя в руках пустую чашку.       — Что ты здесь делаешь? — с любопытством интересуется Регулус.       Джеймс легонько вздрагивает.       — Пришёл к Сириусу.       — Сириус ушёл, — кивает он в стороны выхода.       — Тогда... пришёл к тебе, — упрямо говорит Поттер.       — Оу…       — Регулус… — дыхание Джеймса перехватывает, когда Блэк тянется свободной рукой к корзине с фруктами, даже не глядя на саму корзину. Он очень элегантно ставит кружку с кофе на тумбочку и смотрит на Джеймса, подбросив в воздух фрукт. Он ловит его второй ладонью, в которой ранее была горячая кружка, и хмыкает. Джеймс был в ужасе… Джеймс сейчас снова сломается!       — Раз пришёл ко мне, то я тебя слушаю.       — Я хотел извиниться, — бормочет Джеймс, стараясь не смотреть на пальцы Блэка, державшие… персик. Но и это у него не получалось.       — Не стоит, я не держу на тебя зла. Я не обижался, поэтому тебе не стоит извиняться.       — Я идиот, — всё же говорит Поттер.       — Я знаю, — улыбается Регулус. Он вертит в руке персик с хищным взглядом, и расслабляется. — Что-нибудь ещё?       — Да, — сглатывает Джеймс, чувствуя нервозность от ситуации. Он совершенно точно не хотел поддаваться таким явным провокациям, поэтому перевёл взгляд с чужих пальцев на глаза Регулуса, продолжая: — Что это было? Ну… те синяки на шее. Они были такими настоящими.       — Это был грим, — легко отвечает Блэк.       — Но мы были на источниках. Он не смывался.       — Ты разве не знаешь, что такое водонепроницаемые тени?       — Знаю…       Регулус меняется в лице, и Джеймсу кажется, что ему уже надоело с ним разговаривать. Выражение его лица стало таким, будто ему хочется уйти, но из-за чего-то он не может этого сделать.       Джеймс понимает, что из-за него. И Джеймс знает, почему из-за него. Только он не может начать эту тему, когда разговор к этому не расположен. Наверное, было бы легче просто оставить всё так, как есть сейчас. Так проще.       Регулус никогда не начал бы первый. Он может только ждать, когда у Джеймса проснётся мужество. А сам Джеймс не мог подобрать нужных слов. Вероятно, здесь нужны не только слова.       — И к чему было это представление? — наконец, интересуется Поттер, заставляя себя через силу продолжить этот разговор.       — А тебе оно не понравилось? — спрашивает Регулус, явно радуясь продолжению разговора.       — О, да, — саркастично бросает Поттер. — Я был в восторге. Особенно когда решил, что Барти тебе изменяет.       — Значит, цель достигнута.       — Какая цель? — хмурится Джеймс.       — Позлить тебя, разумеется, — уста Реджи растянулись в ухмылке, и Джеймсу так сильно хотелось стереть это выражение с лица, что в голову пришла идея заткнуть его рот поцелуем.       Джеймс чувствовал, как колотилось его сердце, ведь ответ Регулуса равнялся почти признанию. Почти…       — У тебя это прекрасно получилось, — он стискивает зубы, выглядя всё ещё обиженным. И эта картина, по мнению Регулуса, такая забавная, что внезапно он заходится смехом, прикрывая свои глаза ладонью.       — Джеймс, ты – идиот, — сквозь смех выдаёт парень.       — О, замечательно, я – идиот! — закатывает глаза Джеймс, скрещивая руки на груди. — Сам знаю.       — Ладно, если это всё, — отсмеявшись, говорит Реджи, — то я пойду. Я очень устал, а если тебе больше нечего сказать, можешь уходить.       Регулус возвращает фрукт в корзину, делает глоток кофе, отставляя кружку, и направляется к выходу, подхватив свою сумку.       Джеймс на секунду замирает. Вот так просто… проебать момент. Он просто гений. Где-то в сердце зарождается обида на самого себя, ведь Джеймс Поттер никогда не был трусом. Но Реджи делает его слабым… уязвимым во многих местах.       С каких пор он стал испытывать к этому человеку такие чувства? С пятнадцати лет? В самом деле, с тех пор или ещё раньше? Нет, раньше Джеймс никогда не желал так сильно сближаться с младшим братом Сириуса. Он всегда считал, что для него никто не будет ближе Сириуса. И однажды он даже сказал это вслух. Бросил фразу, которую даже не обдумал: «Никто мне тебя не заменит, даже твой младший брат!»       Сириуса заменить, правда, никто бы не смог, но это работало и в сторону Регулуса. Они не смогли бы заменить друг друга, ведь оба брата очень сильно отличались друг от друга, пусть внешностью были похожи. Наверное, он должен был тогда добавить что-то вроде: «Но твоего брата ты тоже не сможешь заменить», вот только Джеймс был тогда маленьким. Совсем ребёнком, в котором только-только зарождалась эта привязанность к братьям Блэк. Поттер помнил, как маленький Регулус общался с девочкой, по имени Доркас, и это Джеймсу очень нравилось. У Реджи совершенно не было близких друзей, и Поттер воодушевился, чтобы стать для маленького Реджи другом. По-детски он пытался спросить совета у той девочки, по имени Доркас, но Поттер никогда не целовался с ней! И это была правда. Он мог только бегать за ней, прося совета, и выглядеть при этом очень глупо.       — Доркас Медоуз, — быстро говорит Джеймс, успевая вовремя, чтобы Регулус не ушёл.       — Что? — брюнет немного потрясённо оборачивается.       — Когда я целовался с Доркас? — спокойно спрашивает Джеймс.       — Без понятия, — пожимает плечами Регулус, стараясь казаться спокойнее.       — Сириус сказал, что ты был расстроен из-за этого. Ну… сказал, что ты злился на меня из-за того, что я поцеловал твою подругу. Но, Реджи, я её не целовал. Никогда.       — Мне есть до этого дело? — вскидывает бровь Регулус.       — Может не сейчас, но в детстве – да.       — Неправда, — возражает Редж.       — Я её не целовал, — упрямо заявляет Поттер.       — Джеймс…       — Мне не нравилась Доркас Медоуз, и я не знал, что в детстве она нравилась тебе, пока Сириус мне не сказал об этом. Я, правда, не целовал её, и тебе надо было просто спросить об этом меня. Может быть, там был не тот ракурс, с которого ты нас увидел, но я всего-то хотел спросить у неё совета…       — Боже, Джеймс, заткнись! Мне тоже не нравилась Доркас!       Это признание действительно заставило Джеймса замолчать. Его лицо вытянулось от удивления, а ресницы быстро захлопали. Сначала Поттер и не понял, что конкретно сказал Блэк, и смысл его слов достиг лишь время спустя.       Если Регулус злился в детстве не из-за того, что Джеймс поцеловал девочку, которая ему нравилась, то…       Вот опять это странное чувство в животе, будто бабочки пробуждаются от спячки. Снова приятное тепло, и сердце Джеймса начинает биться быстро-быстро, будто сейчас вырвется из грудной клетки. Это всё было настолько легко и просто. Вот так узнать о чувствах человека, который нравится тебе… который занимал большую часть мыслей.       — Хорошо, Регулус, — говорит Джеймс время спустя. Его голос спокоен, хотя сам он таким не казался. Поттер поднимается со стула и быстрым шагом достигает Блэка, двигаемый лишь чувством уверенности в себе. Он готов… готов быть полностью честным, ведь Регулус проявил свою честность. Пусть это и выглядело немного уклончиво – Джеймсу не надо долго думать, чтобы сложить все пазлы единой картинки. И пусть Джеймс Поттер опустится глубоко на дно, захлёбываясь и глотая воду, но он готов был доказать, что на этой картинке видел только одно – Регулуса. Счастливого Реджи, который, наконец, дождался. А Поттер был дураком, заставив его так долго ждать. И этого он себе никогда не простит. — Потому что мне было бы очень больно знать, что тебе тогда нравилась Доркас.       Регулус не отстранился от Джеймса, и с вызовом заглянул в его глаза. Его слова заставили Блэка внутренне рассмеяться, ведь случай с Доркас был так давно. Честно говоря, Регулус уже почти забыл его.       — О, Джеймс, и почему же?       — Потому что и она тебя недостойна, — твёрдо заявляет Поттер, а в его голосе всё равно слышится упрямство.       — Ха, и кто же меня достоин? — парировал Блэк, в его глазах зажегся огонёк.       — Если позволишь, это буду я, — на одном выдохе говорит Поттер, и чувствует себя очень свободно, словно тяжкий груз с грохотом свалился с его плеч. Он смотрит, как что-то знакомое проскальзывает в серых глазах, и… о, блять, как же Джеймс любил эти глаза. — Всегда. И только я.       — Джеймс, — грудная клетка Регулуса наполняется воздухом, и тут же сдувается. Реджи смотрит совершенно поражённо, и это выражение лица заставляет Джеймса улыбнуться.       — Да, я сказал это. Сказал, что я достоин тебя. Ты мне нравишься, Регулус. Очень сильно нравишься. Поэтому мне нужно знать… мне очень нужно знать...       — Наконец-то ты сказал это, — с облегчением отвечает Реджи. Он прикрыл глаза, но лишь на время, чтобы в следующий раз взглянуть на Джеймса с блеском радости. — И это было сложно?       — Что?.. — улыбка так и застыла на губах Поттера, но он быстро взял себя в руки, тряхнув головой. — То есть?       — Я очень ждал этих слов, — мягко ответил Регулус. Его рука коснулась лица Джеймса в районе скул, и касание было настолько осторожным, будто Блэк боялся, что Джеймс разобьётся.       Джеймс очень нервничал, и даже если он старался скрыть этот факт, Регулус явно видел, как перекатился его кадык, стоило его пальцам коснуться горячей кожи.       — Ну… вот. Я сказал, — ответил Джеймс, поджав губы.       — Да, верно, — сдерживая улыбку, сказал Регулус. Он обхватил лицо Джемса ладонями и внезапно приблизился, продолжая тихим шепотом. — Ты мне тоже нравишься, Джеймс. Хоть ты идиот, но нравишься.       И Поттер готов был запротестовать, но мысль тут же улетучилась от ощущений мягких губ на себе. Весь желудок перевернулся, а сердце словно остановилось. Он совершенно не дышал, пока точно не убедился, что Регулус его целует. Ох, блять, Регулус его целует. Весь мир остановился, и лишь они вдвоём во всей вселенной были теми, кто мог продолжать жить; кто мог дышать и чувствовать эту незримую связь, что укрепилась между ними в это мгновение. Джеймс только что узнал, каково это – целовать губы Регулуса. Но объяснить это чувство было невозможно. Это ощущение было похожим на спокойствие, когда ты рядом с человеком, о котором переживал долгие годы. Эти губы были похожи на лекарство, лечившие его раны. Регулус Блэк был как самая драгоценная вещь в жизни Джеймса.       Регулус был и есть его самым правильным выбором.       Руки Поттера скользнули по лопаткам Блэка и опустились ниже, на поясницу, оставаясь там. Он, наконец, прикрыл глаза, наслаждаясь этим осторожным поцелуем, и, на самом деле, большего ему не хотелось. Ведь то, что дали ему сейчас – делает его счастливым настолько, насколько представить было невозможно. Но даже вопреки его мыслям, руки Поттера притягивают тело Регулуса к себе ближе, ноги двигаются вперёд, и Джеймс прижимает Регулуса к стене, скользя ладонями по его ягодицам. Регулус не был против. Он удовлетворённо мычит в губы Джеймса, приоткрывая рот. Поттер берёт инициативу на себя, проводит языком по нижней губе Регулуса, и углубляет поцелуй.       Что бы ни произошло дальше, больше не было страха, но сердце Регулуса стучало слишком быстро, волнительно… и Джеймс хотел остановиться, хотел дать им передышку, чтобы остыть, но не смог, ибо в следующий момент Регулус запускает свои пальцы в его волосы и сжимает их, поддаваясь к его телу движениями. Он стонет в губы слишком развратно, и у Джеймса срывает голову. Ему чертовски повезло, что этих стонов не слышал Крауч. Блять, ему крупно повезло. И хоть Джеймс знал, что всё это была ложь и своеобразный спектакль, подобное его продолжало злить. Он серьёзно считал, что Барти целует эти губы, что Барти впивается по-зверски в шею Регулуса, что Барти спит с ним. Но он никогда не прикасался к этому телу так, как к нему прикасался Джеймс. Несомненно, это удовлетворяло, но одна только мысль, что Барти мог бы так касаться – заставляла кровь в его венах кипеть и превращаться в яд.       Юноша отстраняется от губ, приближается к шее Блэка и кусает её. Регулусу кажется, что он слышит рычание, но… на самом деле, но не понимает, что слышит помимо своего сильно бьющегося сердца. Он запрокидывает голову назад, позволяя Джеймсу прильнуть к его шее, позволяя взять его здесь и сейчас, делать то, что хотелось им обоим, и это возбуждало. Даже то, как собственнически посасывали его кожу на шее – заводило настолько, что мысли напрочь улетучились. Голова была пуста, и в мыслях было одно желание. Регулус снова касается своим пахом Джеймса, прижимается в нетерпении, и Джеймс чувствует его стояк.       Поттер прикусывает шею, отстраняется от неё и смотрит с восторгом. Регулус тяжело дышит, оттягивая голову Джеймса за волосы назад, и заглядывает в лицо напротив.       — Доволен? — с тяжёлым дыханием спрашивает Регулус. Растрёпанные локоны придавали ему особенный вид, а влажные губы манили вновь впиться в них.       — Я полностью удовлетворил себя, — сдержанно улыбается Джеймс.       — Хорошо, — тихо шепчет Блэк. — И что теперь?       — Теперь… я не отпущу тебя. Никуда.       — В самом деле? — губы Реджи тянутся в улыбке, но его взгляд прикован к губам Джеймса.       — Да, Регулус, — отвечает Джеймс, пальцами убирая прядь волос с лица парня. — Будем вместе. Навсегда, хорошо?       На секунду Регулус теряется в словах. «Навсегда» – это слишком много. Настолько, что одна только мысль, что он проведёт это время с Поттером – заставляла внутренности переворачиваться от счастья.       — Ты словно спрашиваешь у меня разрешения, — Регулус издает смешок, опуская свои руки на плечи Джеймса. — Но это прекрасно… то есть, я тоже хочу быть с тобой вместе. Навсегда.       И они стоят в таком положении ещё некоторое время, пока их возбуждение не спадает. Да, до большего было ещё рано. По крайней мере, никто из них не торопился, ведь было у них их общее «навсегда».