«Эквестрийские Хроники»

Наше время

      —...И таково её проклятие...вечно, до скончания времён, помнить о своём эгоизме и попытке избежать ответственности...—прошептала Кризалис, поглаживая волосы уже уснувшей Астрид. Посмотрев на неё, Богиня Хвори увидела в ней молодую себя. Отогнав ненужные мысли, она поцеловала лоб девочки.—(чейндж.) Сладких снов, звезда...—прошептала она, после выйдя из её комнаты и направившись на балкон. Выйдя на него и закрыв двери, Кризалис уставилась на горящие огни домов её подданных, вдыхая морозный воздух, игнорируя падающие на оголённые участки кожи хлопки снега.—Гутен Нахт, Дискорд.—произнесла она с акцентом, после чего с крыши к ней спустился крылатый змей, что стремительно стал видоизменятся. Спустя несколько секунд возле Кризалис уже стоял Бог Хаоса и Раздора.       —Делаешь успехи, акцент почти исчез.       —А твой чейнджлингский не изменился.—ответила ему Кризалис, оперевшись на перила.—...Астрид спит.       —Хорошо. Я хотел убедится, что она вовремя ляжет и успеет в школу.—ответил Дискорд, после отвлёкшись на только проявляющееся северное сеяние. А после он увидел и полную луну.—...И всё-же у тебя тут красиво. Не так, как у Сомбры было на фьордах, но на уровне.—проговорил Бог Хаоса, но не услышав от Кризалис ответа, он обернулся к ней. От увиденного он напрягся. Богиня Хвори, сгорбившись, тяжело дышала, потела, пучила глаза и впивала когти в кисти.—...Кризи? Что с тобой?—спросил Дискорд, на что Кризалис молча указала головой на луну.—...Аааа... точно... проклятие...       —Храм...Мне...надо...в храм...—простонала с хрипом Богиня, на что Дискорд молча кивнул и, отправив записку для Широ, с просьбой позаботится об Астрид, взял Кризалис на руки и в один прыжок пролетел над крышами домов чейнджлингов прямо до небольшого чёрно-зелёно-бирюзового храма в традиционном стиле чейнджлингов. Двери распахнулись перед Богами сами и Дискорд быстро внёс Кризалис до самой крайней комнаты с иероглифами, татами и благовоньями. Щёлкнув когтями, он зажёг благовония и уложил Кризалис в центр комнаты.—Спасибо...—слабо выдала она. Спустя несколько секунд она напряглась и затряслась, а после из неё вырвался душераздирающий вопль боли, от которого Дискорд поморщился и уже хотел оставить Кризалис одну, как она всегда и предпочитала переживать такие моменты.—НЕТ! ОСТАНЬСЯ! ПРОШУ!—внезапно крикнула она, от чего Дискорд сперва не сразу понял о чём её попросили. Как только до него дошёл смысл криков Кризалис, он магией закрыл все двери и, сев рядом с ней, заключил её в объятиях, проигнорировав даже тот факт, что она впилась в него зубами и когтями. Глубоко вздохнув, Бог Хаоса лишь активировал музыкальную шкатулку, что материализовал возле благовоний и запел.       —(чейндж)...Средь холмов в ночи,       Символ муууудростиии,       На терзанья за грехи обречееена.       Злосчааастный рок пощааады не знал,       Когда её на мууууки обрекаааал.       Знали-бы они,       Что на пооолную луну,       В страданьях синий лотос переносит свою судьбу.       Заааа одну ошибку дрееевнюю,       Словно бьют её тысяча ножей...       Лица всех родных,       Что потеееряяяныыы...       Сердце её тярзают, нету избавления.       Иииии грехи, что как плааааамяяя...       Нееее отпустят никогдааааа...       Горести свои,       На дневнооом свету...       Мне ты их отдай, я всё из них приму.       Ииии душииии покой ты обрети.       Отдай мне все свои грехиии...—пропел Дискорд, пытаясь облегчать страдания Кризалис магией. По ходу всей песни боли и страдания, хоть и не отступали, но заметно слабели. В конце концов Кризалис уснула в объятиях своего названного брата, что поглаживал её по плечам и голове, улеглись спиной на татами.—(крайнц.) Отдай мне все свои грехииии...—прошептал он, уставившись на виднеющуюся полную луну в окре и снежный пух метели.