Экстаз

Три месяца назад

— Ода, о-ода! — раздавался весёлый голос юноши с нотками беспокойства. Юноша быстро бежал по длинному коридору, чувствуя чрезвычайную тревогу. Коридоры были длинными, просторными, а главное, темными. Стояла глубокая ночь, а в доме перестал гореть свет. Это напрягло юношу, ибо одна лампочка у него в доме перегореть могла, но не всё же за раз. Он жил в большом доме с тремя этажами, подвалом и чердаком. Он никогда не любил большие здания, большое количество комнат и длинных, немного запутанных коридоров. Юношу же, звали, Осаму Дазай. Родители мальчишки зарабатывали не мало, поэтому жили они в излишнем достатке. Мать работала в главной больнице Йокогамы являясь хирургом. Она часто задерживалась допоздна, предупреждая об этом только своего мужа. Детям оставалось сидеть на своих кроватях. Сидеть поджав колени под себя и гадать, когда она вернётся? Осаму не был единственным ребёнком, помимо него, в семье было ещё двое детей. Осаму был младшим ребёнком в этой семье. Ода Сакуноске и Киоши Дазай, его братья. Изначально, Осаму испытывал к Оде некое недоверие, но узнав его лучше, они стали ладить намного лучше. Ах, да, собственно, Одасаку, как его называл Осаму, был приёмным ребёнком в семье, отчего у него осталась своя фамилия. Он не стал бы её менять даже под дулом пистолета, причина до сих пор никому неизвестна. Отец Осаму, а если быть точнее, не родной отец Осаму имел свой бизнес и развивался в сфере медицины. Настоящего отца Осаму не знал, ибо самого Осаму усыновили, когда тот был совсем младенцем. Когда усыновили Одасаку, Осаму был лишь двенадцатилетним ребёнком. Он обнял себя за плечи, чувствуя замораживающий холод по телу. Завернув к лестнице, он осторожно поднялся по стареньким ступенькам и направился в сторону спальной комнаты своего брата — Одасаку-у, — он постучал в его комнату два раза и невольно отворил дверь, застыв в ледяном ступоре. Комната Сакуноскэ была не маленькой, а довольно-таки просторной. Около двери стоял белоснежный шкаф с одеждой, рядом был расположен письменный стол и задвинутый стул. Большое, и на удивление распахнутое окно. Осаму знал, что Ода никогда не открывал своё окно просто так. Рядом с окном стояла большая и осторожно заправленная свежим и чистым постельным бельём, кровать. Совсем рядом с кроватью стояла тумбочка, а в углу комнаты напротив двери, было два пуфика. В памяти Осаму, моментально ярко всплывали беззаботные, совместные и желанные вечера со своим братом. Дазай боялся грозы с самого детства, отчего всегда бегал во время грома к своему старшему брату Одасаку. С Киоши у него были хорошие отношения, но отдалённые. Киоши, как говорят родители, Гордость Семьи. Учился на отлично, ходит на разные спортивные секции и активно ведёт постельную жизнь. — Брат? — Осаму нервно сглотнул, проходя вперёд. Кадык дёрнулся. Он недоверчиво осмотрел своего старшего брата. Осаму подсел ближе к нему на коленях и дотронулся рукой до его щеки, осторожно поворачивая к себе. Одасаку лежал на холодном полу, обернувшись спиной к младшему брату. Когда он перевернул того на спину, по спине прошёлся холодный пот. Осаму, нервно закусив губу, смотрел прямо в закрытые глаза. — Осаму, — тихо произнёс Ода хриплым голосом. — Да? Брат, тебе плохо? Может, мне принести воды? — он уже хотел вскочить, как его схватил за руку Одасаку. — Останься со мной, — тихо молвил тот, почти шёпотом. — Знаешь, Осаму... когда меня только-только забрали с приюта, ты показался мне забавным. Прости, что я сейчас не способен тебе что-либо объяснить. Прости меня, — Ода убрал кучерявый локон каштановых волос Осаму за ухо, неотрывно смотря в шоколадные глаза. — За что мне тебя прощать? — ком пробрался к горлу, говорить было ужасно трудно. — Когда я впервые увидел тебя— начал он. — Мне было жаль тебя. Ты мне казался очень застенчивым ребёнком. Но это не так. Мне жаль, что когда отец срывался на тебе, я ничего не делал. Стоял в сторонке, черт... Я лишь слушал то, как ты пытался его в чём-то переубедить, получал от него, но и то, в лучшем случае, так это лишь пощёчину и убегал к себе в комнату. Я все время приходил к тебе, чтобы успокоить. Мне было жаль тебя. Мне стыдно за себя, Осаму. — хриплый голос Ода давал о себе знать, Осаму уже хотел было подняться и закрыть окно, чтобы тот не простудился, он посмотрел в уставшее лицо старшего брата и впал в недолгий ступор. — У тебя, кровь... — ошарашенно прошептал Осаму, смотря на то, что Одасаку закашлял прикрыв рот рукой, но лишь убрав её от себя, он заметил кровь на собственной руке. Он протянул руку к своему лицу и вытер губы, пока кровь струйкой текла из его рта. Осаму до боли сжал кулаки и опустил взгляд, но резко замолчав, он увидел красное большое пятно. Ода был одет в растянутую домашнюю футболку с чёрно-белыми полосочками. На низ были одеты свободные шорты, а обуви или носков не было. Осаму в ужасе протянул руку и задрал футболку на торсе, придя в настоящий ужас. Глубокий порез, сделанный ножом. — Ты дорог мне, Осаму. Глаза Одасаку закрылись. Навсегда.

***

Настоящее время

Спустя трое суток.

Чуя стоял около преподавательского стола и называл всех по имени, чтобы отметить кто присутствует, а кто нет. Прошло три дня с тех пор, как пропал Осаму. В полицию они сообщили, но из зацепок был лишь его телефон. Чуя не спал третий день, мучаясь от бессонницы. Он всё время смотрел на пустующую кровать шатена, бросал тоскливые взгляды на его вещи. — Дик Вилл, — закончил Чуя. Он прошёлся взглядом по студентам и тяжело выдохнул, опуская взгляд на журнал. — Отсутствует. Дазай Осаму. — Чуя даже не стал поднимать взгляд, зная, что его нет. Он прочистил горло и удивлённо поднял взгляд на открывающуюся дверь в аудиторию, когда в проёме появился высокий шатен и не задерживая долгого взгляда на Чуе, прошёл в аудиторию и закрыл дверь, не спеша оборачиваясь торсом к ошарашенному преподавателю. — Здесь. — гадко улыбнулся тот. Чуя не нашёл подходящих слов, чтобы описать своё удивление. Пред ним стоит человек, что не пойми куда пропал и исчез на 3 три дня, а сейчас стоит и улыбается как ни в чем не бывало. — Прошу прощения за опоздание, Накахара-сан, — произнёс не без наигранной тоски шатен. — Садитесь за своё место. — сказал Чуя, пытаясь скрыть своё удивление и некую злость, появившуюся из ниоткуда. Осаму прошёл под пристальным взглядом Накахары до своего места, усаживаясь рядом с не меньше удивлённым соседом по парте. Шатен любил сидеть около окна, смотреть на привычный ему пейзаж за окном. Пожелтевшие листья падали с влажных веток от дождя, а дворники тем временем сгребали листья в разные места по кучкам. Прошло полтора часа, студенты уже запыхались и когда их спрашивал преподаватель, специально тянули время. Чуя и сам устал, отрицать это было глупо. Он ещё раз бросил задумчивый взгляд на спящего на парте шатена и сам не заметил, как подходил к его парте. Пока Накахара приближался к его парте, он рассказывал пояснение психологии и зачем она нужна, подходя всё ближе и ближе. Сосед Осаму, Дик Вилл, смотрел на преподавателя заинтересованным взглядом. Чуя нахмурился, пока оценивал взглядом Осаму. У него ужасно чесались руки взять учебник под рукой и ударить того по голове, чтобы тот перестал вести себя так вульгарно по отношению к своему преподавателю. Дик заметил недовольство Чуи и замешкался, пнув того под партой. Осаму лишь что-то пробубнил во сне и почесал затылок, приняв старую позу и погрузившись в глубокий сон. — Пара закончена, — с облегчением сказал Чуя, пока студенты уже во всю мчались из аудитории. Он прекрасно знал, что это была последняя пара у Осаму, что его очень даже устроило. Дик поднялся с места и наспех расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, закатывая глаза при виде Осаму. Он уже хотел разбудить того хорошеньким подзатыльником, но его остановил Чуя. Вилл ошеломленно выглянул на рыжеволосого, после чего выдохнул и удалился с аудитории. Они остались наедине. Чуя сел рядом с Дазаем, положив локти на парту. Шатен полу-сидел к нему лицом. Накахара мягко улыбнулся и подперел рукой голову. Он цеплялся за каждую мелочь на лице Осаму, внимательно изучая того за прошедшее время. У спящего были фиолетовые мешки под глазами, бледноватая кожа и обкусанные губы. Чуя нахмурился сильнее, протянув к тому руку. Он и сам не понял, что делал. На закрытые глаза Осаму падал кучерявый локон, который очень кстати вписывался в картину. Рыжеволосый убрал непослушный тёмный локон волос за ухо, через пару секунд проведя большим пальцем по щеке шатена. Осаму в ужасе распахнул глаза, смотря на остановившуюся около его губ жилистую руку мужчины, быстро моргая глазами. Чуя резко убрал руку и поднялся с места, скрестив руки на груди. Осаму осторожно поднялся следом и принялся убирать учебник в чёрный портфель. Он поставил портфель на парту и перевёл внимание на рыжеволосого преподавателя. — Давно не виделись, Чуя. Успел заскучать? — Осаму изогнул тёмную бровь. Рыжеволосый приблизился тому почти вплотную, смотря в наглые, шоколадные глаза. — Дазай, черт, где ты пропадал эти три дня? — Да так, Чуя, отдыхал. — Где ты был? — Я не хочу об этом говорить. Когда я захочу, я тебе расскажу. Хорошо? Чуя задумался. — Ладно. Но ты, Осаму, сам будешь объясняться Ацуши и Рю. Я не буду тебя оправдывать, заруби это себе на носу. Осаму чувствовал себя так, будто его пропустили через мясорубку и не давая опомниться, делали так до посинения. Хотя, какое там, до посинения? Ноги предательски подкосились, они стали совсем ватными. — Осаму, умеешь ты пугать людей. Ты хоть понимаешь, о чем мы все думали когда ты пропал? Полиция уже хотела объявить тебя в розыск, если бы ты не объявился до сегодняшнего дня. Нет, ты объявился на моей паре. Что с тобой происходит? Осаму, ты... — Чуя не успел договорить от того, что на его плечо упала чужая голова. Рыжеволосый заткнулся, смотря на того. Когда Осаму предпринял попытку подняться и выпрямиться, он лишь упал тому в объятия. Чуя подхватил его и крайне удивился, не понимая, что происходит. Он сел на стул и осторожно усадил того к себе на колени лицом, восстановляя быстрое дыхание. Осаму обнял того за шею и уткнулся в рыжие волосы, вдыхая запах персикового шампуня. Чуя запустил одну руку в тёмную копну кучерявых волос, начиная массировать кожу головы. — Прости, Чуя, — тихо прошептал Осаму. — Я тебе всё объясню. — пауза. — но попозже. Чуя знал, что в ближайшие два часа в его кабинет никто не заявится, да камера давно не работает. Она стояла в углу аудитории лишь для того, чтобы запугивать студентов. Накахара облегченно выдохнул и закрыл глаза, а на лице появилась мягкая улыбка. Волосы Осаму пахли ванилью, что безусловно понравилось Чуе. Но он подметил для себя то, что ещё до запутанной и весьма странной пропажи Осаму, тот всегда пользовался духами нежных запахов, ибо от слишком резких духов у него болела голова. Он прекрасно помнил, что ещё тогда от Дазая пахло зеленым чаем. Это были любимые духи Осаму. Точнее, которые ему от скуки купил Чуя. Осаму до конца делал вид, что, мол, ему всё равно на внезапный подарок от своего рыжеволосого соседа. Однако, когда тот уходил по делам или приготовить завтрак, Осаму душился подаренными ему духами и бережно убирал в полку, пока на лице играла звонкая улыбка. Чуя ещё раз задумался над тем, где мог быть Осаму всё это время. Сердце пропустило удар. В его голову пришёл очень неприятный факт того, что от его хорошего друга пахло точно так же. Ванилью. Так пахло только от фёдора. Чуя усмехнулся от своей же мысли и сам не заметил, как его рука оказалось в ослабленной хватки чужой ладони.

***

В аудитории стояла мёртвая тишина. И лишь голоса из коридоров, пение птиц и слабый дождь, стучащий в окно, нарушал эту тишину. Осаму сладко посапывал в объятиях рыжеволосого, пока тот слушал посторонние звуки и размышлял о чём-то своём. Чуя и не заметил, как Осаму поднял голову с его груди и ошарашенно смотрел в лазурные глаза. Когда Накахара почувствовал пристальный взгляд на себе, медленно повернулся и заглянул тому в глаза. — Блять, — тихо выругался шатен, опуская голову. От такой картины Осаму стало стыдно за самого себя, понимая, как близко к своему соседу по комнате. — А я ждал от тебя прощального поцелуя, а то у тебя взгляд такой, словно ты щас умрёшь, — с лаской в шутку произнёс Чуя, убирая тёмный локон за ухо. Он подметил для себя очень приятный факт об Осаму, смотря на покрасневшие кончики ушей. Через секунду неловкого молчания, Чуя с опасением взял того за подбородок и медленно повернул к тебе, смотря в шоколадные глаза. — Чёрта с два, — выдохнул Осаму, смотря в лазурные глаза. Его взгляд опустился на алые, пухлые губы рыжеволосого, отчего на щеках выступил незаметный румянец. Чуя провёл ладонью по щеке Осаму, взглядом сцепляя каждую родинку. Осаму распахнул глаза и вскочил, отойдя от того к стене. Он опустил взгляд себе в ноги, понимая, что щас происходит. — Черт, — выругался Осаму. Чуя поднялся и приблизился к тому, скрестив руки на груди. — Осаму, тебя привлекают парни? Осаму суетливо поднял брови. — Ты рассудком тронулся? Это же, — с наигранным отвращением сказал тот. — Омерзительно. Как людям могут нравится представители их собственного пола? — Тебе это навязало общество, или семья? Уж не думал, что ты мне так ответишь. Ты так, возможно, считаешь... но на самом деле ты это отрицаешь. — Это вовсе не твое дело. Меня интересуют девушки, твои вопросы мне не нравятся. Это ненормально, к чему такие вопросы? — Осаму, — голос Чуи поменялся в секунду. Тон стал более грозным, пока рыжеволосый расставил свои руки напротив головы Осаму, отчётливо следя за реакцией шатена, — Не лги самому себе, если бы ты считал это и впрямь омерзительным, то тебя бы уже здесь не было. — выдохнул Чуя, наклонившись к уху напряжённого Дазая. — Ты уверен, что это настолько мерзко? — поинтересовался Чуя, вновь смотря в карие глаза. Осаму молчал как рыба в воде, не зная, что сказать. Точнее, что сказать было. Увы, даже потратив целый день на высказывания, ему бы столько не хватило. Осаму уже хотел было открыть рот и дать тому колкий комментарий. Но все его идеи оборвалось, когда к его губам, прильнули чужие, родные... и до чёртиков желанные мягкие губы.