Настоящий монстр

       Ноющая боль в правом плече буквально вырвала Юджи из оков сна. Открыв глаза и уставившись в белый потолок, Юджи осторожно обхватил ладонью перевязанное плечо, сжимая зубы до скрипа.        — Итадори, ты проснулся! — Повернув голову, Юджи взглянул на Кугисаки, которая сидела рядом с койкой и выглядела так, словно совсем не спала, кажется на ней даже была та же одежда, от которой пахло гарью.        — Доброе утро, — улыбнулся ей подросток, попытавшись подняться, но подруга быстро вернула его в постель, заставив поморщиться.        — Идиот, я думала, ты коньки отбросил! Дурак! — замахнувшись, Кугисаки уже собиралась привычно врезать омеге по голове, но за мгновение замерла и вздохнув опустила руку, — Придурок, — на выдохе произнесла она и поднялась со стула, на котором, кажется, сидела продолжительное время. — Ещё раз ты меня так напугаешь, и я гвоздь на двести в жопу тебе забью, понял?        Рассмеявшись, Юджи тут же об этом пожалел, чувствуя, как боль распространяется от плеча по всему телу. Облизал пересохшие губы и вновь взглянул на потягивающуюся девушку.        — Прости.        — Идиот.        Юджи вздохнул и прикрыл глаза, перед которыми тут же возникли воспоминания о прошлой миссии.        Несмотря на то, что Юджи принял предложение клана Годжо и подписал договор, остальные кланы остались недовольны подобным исходом и, более того, им совсем не нравилось то, что омега продолжал учиться в техникуме на равне с бетами и альфами. Пару раз кланы даже присылали Юджи пригласительные «письма счастья» несмотря на официальное объявление о заключении договора с кланом Годжо, конечно же Юджи отклонял все предложения, возвращая приглашения через клан Годжо. Подобная непокорность только больше раздражала старейшин, и в итоге его вновь стали назначать на опасные миссии с пугающе частой периодичностью, оправдываясь перед кланом Годжо тем, что не сбираются давать ему поблажки «только из-за того, что это омега, раз он является магом, то пусть работает как все». Миссии Юджи были вовсе не как у всех, ведь каждая третья была высокого класса опасности.        На последней миссии Юджи едва не разорвали на части в прямом смысле этого слова. Его правая рука была почти оторвана от плеча, а он сам едва не превратился в шашлык, и если бы не Кугисаки, использовавшая «Заколку» в последний момент, он бы точно умер.        Они столкнулись с отвратительной громадиной грязно-коричневого цвета, из-за которого его трудно было разглядеть в глубине пещеры, света в которой почти не было. Она визжала как свинья каждый раз, когда Итадори попадал «черной молнией» по ее, будто бы, окаменелому панцирю или чешуе — сложно было разобрать, а гвозди Нобары были практически бесполезны, просто отскакивая от проклятия, которое было чем-то средним между броненосцем, медведем и черепахой. Эта громадина ещё успевала плеваться из своей зубастой пасти чем-то вроде огненных шаров. В первый раз едва не попала прямо в лицо Нобаре, подпалены передние пряди волос и брови с ресницами, от чего сейчас девушка выглядела немного комично.        Размышления Итадори были прерваны рингтоном его телефона, который Кугисаки заботливо подала:        — Это Яга-сенсей.        — Спасибо, — приняв вызов, Юджи прижал телефон к уху. — Да, алло…        — Как себя чувствуешь? — голос мужчины звучал обеспокоенно, но Юджи уже радовало то, что сенсей не злился из-за его неосторожности.        — Всё в порядке.        — Да, по голосу слышно, — в трубку хмыкнул мужчина. — До Годжо уже дошли слухи, они требуют, чтобы ты восстанавливался на территории клана.        — Но ведь ничего страшного, — тут же возразил Юджи, рывком садясь на койке, простонав от резкой боли, и сквозь зубы постарался заверить. — В основном пострадала рука, я ведь могу посещать занятия.        — Джобен-сан настаивает на том, чтобы ты восстанавливался на территории клана.        Юджи вздохнул. Ему хотелось попросить Масамичи о том, чтобы он попробовал что-нибудь сделать, но Итадори понимал, что мужчина и так слишком многое сделал для него. Поэтому, посмотрев на хмурившуюся подругу, на выдохе Юджи согласился, после чего ещё раз отчитался перед мужчиной о своём состоянии и, прежде чем закончить разговор, Яга сообщил о том, что за Итадори пришлют машину через пару часов.        Юджи не хотел находится продолжительное время на территории Годжо, он вообще старался без необходимости даже близко не подходить к территории. За последние пять месяцев с заключения договора Юджи посещал клан всего два-три раза, и каждый раз это заканчивалось тем, что Сатору прилипал к нему как пиявка, стараясь выторговать для себя внимание. Даже старался надавить на Юджи, в итоге обламывая клыки, но не признавая своего поражения.        Сам по себе Сатору не то чтобы не нравился Юджи, просто это был наглый ребенок, который хотел от омеги явно больше, чем простого держания за ручку и похлопывания по голове. А Итадори совсем не видел в Сатору никого кроме ребёнка и ему было немного не по себе. Да и, ко всему прочему, все разговоры мальчишки сводились только к становлению Юджи омегой Годжо.        Итадори совершенно не знал, кто такой Сатору, и тем более он не хотел с ним сближаться, потому что всё может резко измениться.        Однажды вечером, когда он с Кугисаки просто сидел в общей комнате общежития, Юджи признался девушке, что боится привязаться к Годжо или привязать его к себе.        — А что если я всё-таки умру? — Спрашивал он у Кугисаки, а после сам же и отвечал на вопрос. — Это причинит боль мальчишке, а ведь он совсем ещё ребёнок. Или если я к нему привяжусь и вся его детская любовь просто закончится, я не хочу страдать из-за этого.        Кугисаки в тот вечер просто взяла Юджи за руку, окутывая своими успокаивающими ферамонами и обещала, что всё обязательно будет хорошо. Юджи хотел ей верить, по крайней мере он старался делать это.        После этого разговора девушка часто окутывала Юджи своим ароматом, позволяя почувствовать безопасность. Даже несмотря на то, что Итадори по большей части был невосприимчив к ароматам, он всегда открывался навстречу к девушке, позволяя сущности внутри него довольно урчать и ластиться к альфе Нобары. Девушка уже давно стала для Юджи больше чем просто подруга, она стала его семьёй.        Вот и сейчас, пока Юджи сидел на своей постели, вернувшись в общежитие, чтобы собрать вещи. Девушка силой заставила его отдыхать и не напрягаться, просто наблюдая за тем, как Нобара сама собирает чемодан, в наглую оставляя свой аромат на каждой вещи Юджи, что вызывало у омеги лишь улыбку. Ведь несмотря на кажущуюся грубость Кугисаки, она была по настоящему заботливой — Итадори был благодарен ей за всё.

***

       — Так, давай сюда, — Кугисаки вырвала из рук Юджи рюкзак с его вещами, который тот достал из багажника.        — Хэй…        — Повозмущайся мне ещё, — пригрозив омеге кулаком, девушка пошагала в сторону территории клана. — Я тебя лично из рук в руки передам и тогда успокоюсь.        — Я что, вещь какая-то? — нагнав Кугисаки, Юджи поморщился от боли, несмотря на то, что рука была в бандаже — это не спасло от случайных движений, отдающими острыми вспышками боли, которые прерывали постоянную ноющую боль, к которой Итадори успел привыкнуть.        — Я должна убедиться, что тебя не запрут где-нибудь и не посадят на цепь, чтобы потом не отпускать.        — Им ничего не помешает сделать это, когда ты уедешь.        — Будешь звонить мне два раза в день, понял?        — Мама?! — едва Юджи успел это произнести, как Кугисаки врезала ему кулаком по спине, тут же осознав свою ошибку, когда Итадори от боли согнулся и замычал.        — Ой! — девушка обеспокоенно запрыгала вокруг омеги, боясь просто прикоснуться. — Итадори, ты как? Прости! Прости! Я забыла!        Втянув воздух через зубы, Юджи попытался успокоить боль и как можно быстрее подняться, чтобы Кугисаки не переживала, он поспешил натянуто улыбнуться и заверить:        — Всё хорошо… не переживай, — едва парень успел это произнести, уже ожидая, что Кугисаки что-то скажет против, как к ним подбежала Касуми-сан — девушка бета из клана Годжо. Именно она всегда встречала Итадори, когда он посещал клан.        — Итадори-сан, всё в порядке? — девушка быстро оказалась рядом и обеспокоенно осмотрела его, стрельнув недовольным взглядом в сторону Кугисаки, которая даже не заметила этого, так как была сконцентрирована на Юджи. — Давайте быстрее доберёмся до вашего домика, и я приглашу к вам доктора?        — Всё в порядке… — попытался оправдаться Юджи, но всё же глядя на обеспокоенный вид девушки, согласился с ней, но не позволил подхватить себя, просто направившись следом. Кугисаки молча шагала рядом, вероятно всё ещё обвиняя себя.        Касуми-сан всегда была вежлива с Итадори и сопровождала его во время двух прошлых посещений клана, одно из которых выпало на день рождение нынешнего главы Джобен-сана — Итадори пришлось провести на территории клана целый день, во время которого Сатору пришлось очень много готовиться, так что его почти не было рядом с Юджи, и омеге по территории клана провела экскурсию бета, показав и один из пустовавших домов, который Джобен-сан приказал подготовить для Юджи. Именно к этому дому и вела их Касуми-сан.        Итадори почувствовал на себе пристальный взгляд. Мурашки пробежали по коже, заставив Юджи замереть и, прежде чем он успел обернуться, Сукуна в его голове уже успел прорычать:        — Шестиглазый… — и действительно, за спиной Юджи в метрах двадцати стоял, прожигая взглядом спину омеги, Сатору.        Кугисаки замерла вместе с Юджи, оборачиваясь, и сразу понимая причину произошедшего. Девушка сразу же окутала себя собственным ароматом горького шоколада, образуя вокруг себя что-то напоминающее кокон, потому что взгляд Сатору не предвещал ничего хорошего. Обычно мальчишка всегда мгновенно кидался к Юджи, заискивая и бесконечно болтая разные глупости, цепляясь за омегу и выпрашивая похвалы и прикосновений. Но сейчас он просто стоял на месте и прожигал взглядом омегу, вынуждая его ёжиться и мысленно искать пути отступления, пока Сукуна внутри его головы подкидывал варианты того, что произошло: от ревности и жестокого убийства Кугисаки на глазах Юджи, до простой потери интереса и скорейшей казни Юджи.        Ничего из этого Юджи слышать не хотелось и поэтому он приказал Сукуне заткнуться, а сам улыбнулся мальчишке, громко выкрикнув:        — Привет! — словно волшебное заклинание, это заставило мальчишку отмереть и быстро приблизится к Юджи на расстояние вытянутой руки.        — Что это? — спросил Сатору, указывая на бандаж Итадори. — Кто это сделал? Скажи, и я убью их…        От слов мальчишки у Юджи волосы на голове встали дыбом, и он попытался сменить тему, просто отвязаться рассказом о проклятии, но Сатору даже слушать не стал. Воздух вокруг резко потяжелел, а тяжёлые ферамоны заставили ближайших людей отшатнуться, а Юджи замолчать.        Пару раз моргнув, Итадори вздохнул и положил ладонь целой руки на голову Сатору, взъерошив его мягкие волосы:        — Я пострадал на задании и именно поэтому буду восстанавливаться в клане Годжо, — Сатору поднял удивлённый взгляд на омегу, схватив лежащую на голове руку, крепко сжав ее в своих ладонях.        — Мы сможем видеться каждый день? — впившись взглядом в смутившегося парня, Сатору сделал шаг вперёд, практически вплотную прижимаясь к омеге.        — Именно, — заверил он мальчишку и нервно оглянулся к Нобаре и Касуми-сан, стоящих неподалёку, — Но сейчас, — он вновь обратил взор на Сатору, вытягивая свою ладонь из хватки альфы. — Мне нужно идти, у меня есть дела, извини пожалуйста.        — Я тебе помогу! — с готовностью ответил Сатору, совершенно позабыв о том, что он только что собирался идти и убивать всех вокруг.        — Не стоит, мы с Кугисаки справимся.        — Но я хочу!        — А я нет. Я устал, мне больно и я хочу отдохнуть, так что, пожалуйста, дай мне время? Хорошо? — Сатору отступил на шаг, сложив руки на груди и глядя на омегу исподлобья. Юджи вздохнул и позволил своему аромату распространиться вокруг и окутать альфу, практически мгновенно вынудив его расслабиться. — Ты можешь зайти ко мне вечером, но не сейчас.        — Хорошо, но я хочу за это…        — Это не сделка, Годжо-кун. — перебил омега мальчишку и обернулся к своим сопровождающим. — Давайте быстрее доберёмся до дома? Я действительно устал.        — Д… да-да, конечно, — тут же оживилась девушка бета. Бросив взгляд на Сатору, она быстро поклонилась ему и пошагала в нужном направлении.        — Увидимся вечером, — улыбнувшись на последок, Юджи поспешил за девушками, услышав, как Сатору в спину прошептал ему:        — Я обязательно приду…        Уже в доме Юджи смог спокойно выдохнуть, чувствуя, как боль в руке усиливается. Нужно было срочно принять обезболивающее, за которым омега тут же полез в рюкзак, висящий на плече Кугисаки.        — Я пойду… подготовлю вам татами, — оповестила Касуми и поспешила скрыться в комнате, откуда тут же раздались звуки быстрых приготовлений.        — Ты как? — шёпотом поинтересовалась Кугисаки, обернувшись к омеге, когда тот нашёл всё что нужно. — Может тебе всё же ещё какое-то время побыть в больнице?        — Нет, мне лучше. Пара недель и я вернусь в строй, — улыбнувшись подруге, Юджи запил таблетки водой из бутылки.        — Помочь тебе с вещами? Разложить их?        — Нет, я не буду разбирать сумки, пусть стоят, — войдя в комнату, в которой Касуми уже успела расстелить футон и подставить к нему невысокий столик, на который Юджи, при желании, мог бы положить всё необходимое.        Но Итадори было не до этого, потому что он поспешил опуститься на футон. Кугисаки оставила рюкзак рядом с Юджи и поспешила попрощаться, видя, что обычно ее энергичный друг совсем раскис.        Юджи смог полностью расслабиться только тогда, когда все покинули дом. Прежде чем уйти, Касуми-сан сам предупредила, что попросит их врача зайти и осмотреть Итадори.        Прикрыв глаза и найдя наиболее удобную позу, чтобы не доставлять дополнительную боль раненой руке, Юджи попытался задремать, но Сукуна, что считал своим ежедневным долгом доставать омегу, в очередной раз помешал Итадори, заговорив внутри головы подростка:        — Как ощущения? Какого это быть «жертвенной невестой?» Нравится? — Мерзким тоном начал спрашивать Сукуна. — Никогда бы не подумал, что меня сможет удерживать такой червяк как ты.        — Отстань, — Юджи старался не обращать на его слова внимания, как делал обычно, но сегодня Сукуна был особо разговорчив. Юджи даже удивился тому, как Король проклятий продолжает удерживать «власть», не позволяя заткнуть себя.        — Уверен, эта мелюзга, что обхаживает тебя, при первой же возможности трахнет, пометит и выбросит вместе с щенками внутри тебя, — Юджи не слушал сумасшедший голос внутри себя, предпочитая просто игнорировать его и фокусироваться на собственном сне. — И тогда ты приползёшь ко мне за помощью, будешь молить о мести, и я даже подумаю над этим. Не переживай, мы с тобой найдём способ разгромить их. Всего один контракт и…        — Я не буду заключать с тобой сделки, успокойся и дай мне покой.        — Это ты сейчас так говоришь, но когда прижмёт, коротышка, я буду единственным, к кому ты приползёшь.        Юджи сосредоточился, крепко зажмурив глаза, и заставил внутреннего мудака заткнуться, и лишь когда это произошло, Итадори смог с спокойно вздохнуть. Он даже и не заметил как заснул, но в себя он пришёл, когда в нос ударил знакомый аромат водорослей, свежести и соли, но открывать глаза ему всё также не хотелось.        Даже когда рядом с ним кто-то зашевелился, Юджи предпочёл не реагировать на это, чувствуя, как к нему на татами сбоку прижалось тёплое тело. Итадори предпочёл это игнорировать и открыл глаза только тогда, когда наглый альфы уткнулся носом в запаховую железу на шее, желая учуять омегу.        — То, что я не открыл глаза не значит, что я сплю, — проворчал Итадори и повернулся лицом к лежащему рядом с ним Сатору. — Я не разрешал тебе забраться ко мне в постель.        — Ты хочешь, чтобы я извинился? — на лице мальчишки красовалась глупая улыбка, а после он положил ладонь на грудь Итадори, прямо на сердце. — Я просто хотел побыть с тобой немного.        — Ты забрался ко мне в постель.        — Я одет, — хмыкнул Сатору и приблизился к лицу Юджи, почти соприкасаясь с ним носами. Он перешёл на шёпот, который обжигал губы Итадори, заставляя его чувствовать, как лицо начинает гореть, а сердце биться быстрее. — Что мне сделать, чтобы заслужить поцелуй?        Юджи открыл рот чтобы ответить, но мысли в голове путались, и наружу вырвался лишь прерывистый вздох, жар опустился в низ живота, а омега не мог оторвать взгляд от загипнотизировавших его глаз. Возможно неосознано, но Юджи ответил на феромоны альфы, испуская свой аромат, от чего ноздри Сатору мгновенно раздулись, втягивая больше и больше желанного аромата и вспыхивая алым ещё сильнее, чем Юджи. Ещё мгновение и Сатору бы спрятал лицо в ладонях, если бы не «музыка ветра», зашумевшая на улице из-за поднявшегося декабрьского ветра.        Юджи осторожно сел, скинув с себя руку Сатору, наконец осознав, как темно было не только в доме, но и на улице. Непонятное ощущение в руке вновь настигло его, и Юджи не сдержал болезненного стона. Сатору подобрался к нему сбоку, заглядывая в лицо омеги:        — Сильно болит? Я могу что-нибудь сделать?        Юджи помотал головой, на мгновение набирая воздух в лёгкие и, задержав дыхание, ненадолго перевёл дух.        — Всё нормально… — на выдохе произнёс он. — Пока не заживёт, оно будет болеть, с этим ничего не сделаешь.        Годжо просто сел рядом с ним, окружая своим ароматом, вливая в него успокаивающие ферамоны, и Юджи действительно почувствовал, как боль отступает.        — Я принес тебе ужин, — тихо сказал Сатору. — Давай вместе поедим?        Посмотрев на мальчишку несколько долгих секунд, которые Сатору стойко выдержал и не поспешил отвести взгляд, Юджи согласился, попросив мальчишку в начале включить свет.        — Ага, да, кстати, Джобен-сан попросил передать, что ждёт тебя завтра для разговора, — включив свет и поспешив поставить низкий столик ближе к татами, не позволив Юджи даже встать с него. — Сегодня тебе решили дать отдохнуть.        Перед Юджи на столике оказался рис, овощной суп, даже было немного рыбы и салат, не хватало лишь…        — Я съел десерт… — признался Сатору. — Просто не мог удержаться перед сладким… прости.        — Ничего страшного, — ответил Итадори — итадакимас! — Юджи приступил к ужину, пока Сатору сидел напротив, старательно делая вид, что не смотрит на Итадори. — Ты ведь хотел вместе поужинать?        — Ну, здесь нет палочек, да и я ужин только для тебя принёс, — подал плечами альфа.        Не долго думая, Юджи подхватил палочками кусочек рыбы и протянул его Сатору, который ошарашенно уставился на Итадори, на мгновение совсем не понимая, что же от него хотят. А после, не разрывая зрительного контакта, подался вперёд, обхватив губами палочки, позволяя еде соскользнуть в рот.        Годжо даже не ощущал вкуса еды, не понимая, что автоматически начал пережёвывать её. Всё внимание и мысли Сатору в тот момент занимало лишь то, что у него во рту только что побывали палочки Юджи, а после омега и сам съел с них, касаясь губами в тех же местах, что и он. Сердце альфы на мгновение замерло, чтобы в следующую секунду сорваться на бешеный темп. Совершенно забыв обо всём, Сатору подавился, тут же начав закашливаться. Итадори поспешил ему на помощь, стуча по спине и приговаривая, что нужно быть аккуратнее, а Годжо всё никак не мог перестать думать об Итадори, находящимся так близко. Стоит только протянуть руку и он окажется в его объятиях, в его власти, в его…        — Тебе лучше держаться подальше, сопляк, — грубый голос Сукуны заставил обоих замереть, а Юджи тут же подавил проклятие.        — Это было…        — Извини, — тихо произнёс Юджи, прижимая ладонь к щеке, на которой только что был рот Сукуны. — Иногда он проявляет себя. Не обращай внимания…        Сатору внимательно вглядывался в лицо Юджи, который уже успел подумать о том, что мальчишка, по всей видимости, испугался его. Но на лице Годжо расползлась хитрая улыбка, а после он протянул:        — А у тебя интересное тело, Юджи-кун.        После Юджи скормил Сатору ещё немного собственного ужина, наблюдая за тем, как альфа едва ли не вибрирует от удовольствия, а, закончив с едой, Итадори собирался вновь отдохнуть, но Годжо даже не подавал вида, что собирается покидать дом, так что омеге пришлось спросить об этом напрямую:        — Когда ты собираешься уходить?        — Я не собираюсь, — тут же ответил Сатору. — Я собираюсь сегодня остаться здесь.        — Нет.        — Ну, Юджи-и-и, — протянул Сатору, жалобно взглянув на омегу и похлопав глазами. Итадори ничего не осталось как признать — Годжо действительно невероятно красив и пользуется этим. Наверное, именно поэтому его ответ остался прежним, из-за чего альфа вновь надулся и, сложив руки на груди, отвернулся от омеги. — Плевать, я остаюсь.        — Сатору, я уже сказал — нет.        — Почему?        — Потому что ты ещё ребёнок.        — Ты моя омега! Я твой альфа, я хочу остаться! Хочу быть с тобой! — вернув взгляд к омеге, Сатору чуть повысил голос и подался вперёд, заставив Юджи откланяться и вновь ощутить, как боль становится сильнее.        Юджи не хотел продолжать спор, а потому использовал то, что действовало на Сатору всегда — придавив альфу собственным ароматом, Юджи вынудил его подчиниться и, забрав поднос с ужином, покинуть дом, после чего Итадори смог спокойно отдохнуть.        Вообще, выздоровление на территории клана Годжо было максимально скучным занятием, ведь уже на следующий день после приезда он посетил главу клана, который едва ли не в приказном тоне посоветовал Итадори прививать альфе хорошие манеры, пока они находятся вместе. А за Джобен-саном и доктора — приятного старичка, у которого несмотря на почтительный возраст всё ещё было достаточно чёрных как смоль волос. Доктор долго осматривал повреждение Юджи, ощупывал его, заставляя омегу кривиться и что-то с важным видом записывал в тетрадь, а после назначил лечение: перевязки и самое важное — обезболивающее, хотя, насколько Итадори понял, оно работало слишком плохо, так как не убирало боль, а лишь притупляло ее.        Сатору же, в свою очередь, ежедневно, едва солнце показывало свой первый луч, оказывался в доме омеги. Сам приносил ему завтраки, а вместе с этим оставлял дверь открытой, позволяя прохладному декабрьскому воздуху гулять по комнатам — это он называл проветриванием.        Вообще, Юджи был удивлён тому, что Сатору был настолько внимателен. Как рассказала Итадори Касуми-сан — мальчишка сам вызнал у доктора, как будут лечить омегу, а также постоянно сам проявлял инициативу в обеспечении больного едой. И Сатору действительно вечером, после приёма Юджи у доктора, порывался сделать перевязку. Только вот омега этого не допустил, доверяя свою рану лишь квалифицированному человеку.        Мальчишка приходил к нему каждый день несмотря на тяжёлые тренировки с Ясуо-саном, после которых на идеальной коже Сатору часто оставались ссадины, синяки или он вообще больше напоминал собственную тень. Но, тем не менее, после дня тренеровок, занятий, ещё тренировок, Сатору приходил с ужином в руках и ел вместе с Итадори, рассказывая о том, что происходило за день, постоянно норовя остаться у Юджи с ночёвкой и постоянно оказываясь за порогом. Он обижался на омегу, дулся и даже огрызался, но утром вновь возвращался и с улыбкой будил Итадори.        Хотя Юджи не мог отрицать, что ждал прихода мальчишки, ведь, по сути, в клане Итадори заняться было нечем — делать какую-либо работу мешала больная рука, да и его постоянно просили вернуться в дом и отдыхать. Итадори словно ощущал себя лишним в клане, потому что несмотря на улыбки и дружелюбный тон людей, он не видел за их масками ничего, кроме безразличия к нему. Словно он просто пустое место, по крайней мере Юджи пытался ободрить себя тем, что люди не испытывают страха в отношении него.       Единственные, с кем Юджи смог сблизиться - это Касуми-сан, её кузен Ясуо и Сатору.        Юджи чувствовал себя одиноко, даже несмотря на постоянные созвоны и переписки с Нобарой, которая пообещала, что постарается его навестить в предстоящий день рождения Сатору. Всю прошедшую неделю Юджи ждал этого дня, больше как раз из-за возможности встретиться с близкой подругой.

***

       Просыпаться и видеть перед собой лицо Сатору стало для Юджи уже привычкой, так что омега просто улыбается мальчишке:        — Доброе утро.        — Доброе, — улыбнулся он в ответ, прищурив глаза, выглядел абсолютно милым, совершенно не похожим на самого себя. — Как спалось?        Ни в тоне, ни в эмоциях Юджи не замечал его обычных нахальных ноток, даже его аромат не казался столь навязчивым и не въедался в ноздри, словно нашатырный спирт. Юджи почувствовал, что может расслабиться рядом с таким Сатору.        — Прекрасно, я выспался.        — Я рад, — подобравшись ближе и уложив голову на подушку Итадори, Годжо обнял его. — Не против, если я вот так полежу с тобой?        — Не против, — у Юджи даже возникло желание обнять мальчишку в ответ и если бы не перевязанная рука, он бы обязательно сделал это, а так ему оставалось просто лежать на боку, подперев голову свободной рукой. — У тебя сегодня праздник, да?        — Угу… — Сатору вжался лицом в грудь Юджи, испуская аромат счастья. — Хочу провести с тобой весь день.        Приглушённый голос Сатору заставлял Юджи невольно алеть. Повернувшись на спину — из-за чего Годжо недовольно засопел, собираясь что-то возразить — Юджи притянул его назад и здоровой рукой зарылся в волосы, вынуждая мальчишку замереть, будто боясь спугнуть момент, и Итадори не мог упустить возможности пошутить:        — Если ты дышать не будешь, то умрёшь.        — Зато счастливым, — тихо ответил Сатору и вновь обнял Юджи, уложив голову ему на грудь. — Почему ты так редко позволяешь мне быть рядом?        Юджи вздохнул, уставившись в потолок. Его рука замерла, и Годжо недовольно засопел и зашевелился под боком.        — Тебе тринадцать.        — Сегодня уже четырнадцать! — возразил Годжо, подняв голову и заглядывая в лицо омеге. — Я не маленький, я люблю тебя! А ты? Ты любишь меня? Я ведь сильнейший, я смогу тебя защитить! Как ты не понимаешь? Я…        — Стоп, — Годжо захлопнул рот и сел, поджав ноги, позволяя Юджи тоже подняться, — Я не полюблю тебя за «что-то» никогда. Мне плевать, что ты сильнейший. Сейчас ты ещё ребёнок и ничего не понимаешь — любить за «что-то» глупо — это не по-настоящему, — воздух в комнате тяжелел от недовольства Сатору, а мальчишка становился всё более и более хмурым, но Юджи продолжал. — Повтори свои слова, когда поймёшь то, о чём я тебе сказал.        Годжо молчал, его лицо не выражало никаких эмоций, но Юджи заметил, что мальчишка теперь смотрит на него с большим вниманием. В его глазах проблескивала искра, словно капля надежды на то, что альфа хоть что-то понял.        После этого разговора Годжо ушёл, а Юджи принялся за свои обычные дела: завтрак, небольшая разминка, поход на перевязку. А после его в оборот взяла Касуми-сан, для участия в подготовке к празднованию дня рождения Сатору.        Девушка поделилась, что не ожидала увидеть омегу свободным сегодня, ведь Годжо выторговал у Ясуо целый день отгула, а в итоге вместо того, чтобы проводить день с омегой, он закрылся в своей комнате. Услышав это, Юджи даже собирался извиниться перед альфой за то, что был так резок с ним, но пришёл к выводу, что он должен был сказать Сатору об этом ещё давно.        Так подготовка продолжалась своим чередом и ближе к вечеру к Итадори приехала Кугисаки в сопровождении Яги-сенсея, так как он был приглашён на официальную часть, как представитель Юджи. Девушка большую часть вечера перед началом праздника провела с Юджи, выспрашивая о том, как к нему относятся в клане и стоит ли ей воспользоваться своим молотком в воспитательных целях.        Кугисаки также жаловалась на то, что несмотря на отсутствие Итадори, ее отправляют на миссии, хотя в основном ставят в группу к старшим и вообще не дают ей отдыхать.        Уже ближе к ночи, когда все приглашённые собрались в главном доме, Юджи, наконец, увидел Сатору, который казался ему каким-то отстранённым. Он делал всё, как ему говорили, чётко, правильно и без пререканий, но то, что напугало омегу больше всего — Годжо делал это без огня в глазах, словно потухший, как безликая оболочка.        И обратив внимание на главу клана Годжо, Юджи внутренне похолодел — Джобен был рад. Это читалось в его поведении. Он одобрительно кивал, мягко улыбался мальчику и смотрел на Сатору с облегчением.        А Юджи от этого вида стало плохо, он просто опустил взгляд, не желая видеть альфу таким.        — Итадори-кун… — шёпотом позвал его Яга, сидящий рядом, пока старейшина Камо, приглашённый на праздник, говорил свои слова поздравления для Сатору. — Тебе плохо? Всё нормально?        Юджи чувствовал, что на него смотрят, но он действительно не мог поднять взгляд, поэтому просто согласно кивнул сенсею. Итадори срочно хотел покинуть церемонию, но не мог этого сделать, по-крайней мере до окончания официальной части. Поэтому он остался сидеть там, с опущенной головой слушая голоса старейшин, которые продолжали пялится на омегу, проявляющую неуважение. Те самые старейшины, которые желают либо подложить его под кого-то из своих кланов, либо прикончить на задании.        Он едва досидел до момента, когда все перешли к угощениям и светским беседам, а после поспешил слинять домой, где зарылся лицом в подушку, не желая ни с кем встречаться. Но тишину его дома нарушил тихий звук шагов, замеревший у входа в комнату.        Юджи поспешил подняться, чтобы встретиться с пустым взглядом Сатору.        — Почему ты ушёл?        — Я не хотел там оставаться, — признался Юджи и опустил взгляд на собственные сцепленные руки.        — Ты не хотел поздравлять меня? — Юджи немного напрягало то, что Сатору стоял на месте и не делал попыток пересечь границу комнаты.        — Наш разговор утром. Возможно, я мог не так выразиться. Я лишь хотел, чтобы ты понял меня, — Юджи поднялся с татами, подойдя к мальчишке. — Я не стану любить тебя за статус или за то, что благодаря нашему браку отменили казнь. Я хочу увидеть тебя настоящего. Просто Сатору без каких-либо приставок. И надеюсь, что ты сделаешь то же самое в отношении меня.        Сатору поджал губы, уставившись на поникшего омегу. Между ними повисла тишина, которая заставляла Юджи чувствовать себя не в своей тарелке, а после Годжо наконец заговорил:        — Тогда и ты будь собой, — Юджи с непониманием уставился на Сатору. — Ты так покорно склонил голову на официальной встрече — мерзко. Мне нравится, когда ты дерзишь.        — Мне тоже.        — Я хочу поцелуй! Пока не поцелуешь, твои извинения не будут приняты! — живой блеск вновь озарил лицо мальчишки, когда он нагло вздёрнул нос.        — Кто сказал, что я извинялся? Я просто разжевал всё простыми словами, чтобы даже идиот понял, — возразил Юджи.        — Эй! — хотел было возмутиться Годжо, но в мгновение всё слова возмущения застряли у него в горле, когда Юджи прижался губами ко лбу мальчишки.        — Запомни этот день, — прошептал Итадори. — И запомни мои слова, Сатору.        — Глупый Юджи… — Годжо залился краской, и попытался как можно скорее спрятать смущённый взгляд, добавляя, — Я хотел настоящий поцелуй.