Прости, прощай, привет…

      Руслана подскакивает на кровати от громкой мелодии, только вот это не будильник. Он априори не может зазвонить в половину седьмого утра в этой квартире. Первое о чем поспешила забыть бывшая спортсменка — ранние подъемы. Хлопает глазами, пытаясь прогнать пелену сна и определить, откуда доносится противная трель.       Сбоку завозилось тело и рефлекторно девушка подтянула повыше одеяло, прикрывая голое тело. Воспоминания о произошедшем всплыли весьма горячими картинками, Руслана чуть ли в голос не застонала от всей абсурдности сложившейся ситуации.       Она переспала с мужиком.       С человеком, к которому обязана относиться беспристрастно.       С Череватым.       С, мать его, Владом Череватым.       — Сними уже трубку, а то прокляну. — Чертила поспешил накрыть голову подушкой, чтобы избавиться от боли в ушах, создаваемой чересчур громкими звуками. Мышь походу еще и глухая, раз на такой громкости звонок установила.       Мужчина кашляет и ойкает, когда внезапно на живот ложится тяжесть женского тела, а Мышь, сучка такая, еще и локтем специально ему в районе пупка давит, пытаясь дотянуться до телефона. Строит из себя оскорбленного умирающего чернокнижника, а девчонка напоследок покрепче подушку ему в лицо вжимает, пытаясь прикончить его весьма тупым способом.       — Щербакова, ты на часы принципиально не смотришь? — с той стороны провода слышатся извинения от подруги, а Воронова принимает сидячее положение, рассматривая отросший маникюр. И нормально ей, как будто нет сзади темных глаз, прожигающих выступающие позвонки. — Ну, давай рожай уже. Я спать хочу.       Тело покрывается мурашками от ощущений мимолетных прикосновений к копчику, легкие поглаживания бегут вдоль всего позвоночника и возвращаются обратно, переходя на скрытое под одеялом бедро. Не, она же сама Череватому карт-бланш выкинула, че теперь смущаться? Тем более женскому организму иногда требуется хорошая разрядка, а Руслана молодая, привлекательная, в самом расцвете своих сил.       — И ты мне на полном серьезе звонишь, чтобы сказать, что расчехлила Матвеева?! — Влад аж закашлялся, судорожно стуча себе по груди, и моментально зашелся хрюкающим смехом, выбивающим из глаз слезы. — Блять, Анька, я в тебе не сомневалась. — меньше всего Череватый хотел становится свидетелем девчачьих сплетен, но повод шутить над своим конкурентом ему сам в руки шел, оттого колдун еще больше развесил уши, вслушиваясь в бабский треп.       — Ладно, на тренировке расскажешь. У меня сон по расписанию. — просто заебись! Как ей теперь на Школьника смотреть, зная, что за две минуты подруга выложила вообще всю информацию о его сексуальных возможностях?! Еще и испытание парню под её началом проходить. Не жизнь, а сказка, блять.       Уже предвкушая, как она снова завалится на спину и проведет еще пару часов, нежась в мягкой постели, Руслана абсолютно не ожидает, что владовы загребущие руки обовьют талию, словно лианы, и дернули назад, заставляя распластаться на широкой груди. Хотела было возмутиться и напомнить парню, что эта ночь была единоразовой акцией, но мужские губы насильно заталкивали слова обратно, выцеловывая каждый открывшийся участок кожи на шее.       Маленькие ладошки размещаются на груди, а ноготки впиваются в тело, выбивая из него нужную ей реакцию. Спать резко расхотелось, и сонливость слишком быстро заменялась возбуждением. Кто-то скажет, что это неправильно, аморально, но фигуристке так надоело выглядеть для всех пай-девочкой. Улыбаться в камеру, играть в доброту и самоотверженность в ущерб самой себе. Хочеться быть неудобной, идти наперекор навязываемым принципам.       Образ, который вокруг неё строили мать и тренера, давно начал рушиться, и все вокруг это понимали. Впервую очередь, сама Руслана. Блондинка начала кусаться, показывать свой собственный, далеко не сахарный, характер, и её моментально списали, выкинув в мусорный бак. Имя стало нарицательным, и превратилось в пугалку для таких же глупых девочек, чей мозг программировали и подгоняли под нужную тропку.       Медали-медали-медали.       Титулы-титулы-титулы.       А что будет после окончания и так не долгой карьеры тщательно скрывалось. Тебя помнят, пока ты мелькаешь на телеэкранах, а как только ты перестаешь приносить «пользу» — вычеркивают навсегда. Повезет, если сумеешь найти себя вне льда, как Загитова, в противном случае — станешь одной из многих.       Руслана Воронова — чемпионка Европы, призерка чемпионатов России, одна из самых компонентных фигуристок за всю историю.       И она одна из многих.       — Че за мысли такие? — Влад, что уже оказался сверху, внимательно всматривался в отрешенное девичье лицо.       — А можно их не читать? — он не мог назвать себя полноценным психологом, но за столько лет в экстрасенсорике он уже свыкся с тем, что иногда свою отчужденность приходится перебарывать и проявлять некую тактильность что ли.       — Можно. Но ты слишком громко думаешь. — руки заворачивают девушку в одеяло, чтобы не было даже малейшего соблазна прекратить нужный ей разговор. — Если хочешь, можешь рассказать.       — Душу исповедовать? — чернокнижник хмыкнул, уже натягивая на себя поднятые с пола штаны, и обернулся на сидящую на кровати фигуристку.       При всей своей агрессивности и обширному матерному словарному запасу, которому можно было даже позавидовать, Руслана была еще девчонкой. Девятнадцатилетней девчонкой, которая не то что жизни, даже намека на жизнь не видела, проводя все свое время в пределах одного огромного холодного помещения. Бесспорно характер у Чемпионки будь здоров, и он бы не хотел встретиться с ней лицом к лицу в поединке, не важно на каком поприще. Она зубами будет землю грызть, но отделает будь здоров, будь то взрослый мужик или зеленая девица.       — У меня через час тренировка. Отвезешь? — фигуристка не собирается посвящать его в свои душевные метания, Череватый посторонний человек, просто вовремя подвернувшийся, будь на его месте кто другой — кроме, естественно, Спирида — исход был таким же.       — Отвезу, но мы заедем за жирным бургером с картошкой фри. — ком тошноты подкатил к горлу, а девушка недовольно уставилась на молодого мужчину, который уже во всех красках представил свой вредный завтрак, аж уровень сахара подпрыгнул от таких приятных мыслей. — Не пялься на меня так, траву вашу там тоже продают.       …«Только не говори, что ты с ним роман закрутила!» — Руслана недовольно зыркает на подруженцию, проходя мимо Щербаковой прямиком к тренерскому мостику, дабы не проглядеть ни единой ошибки, которую могут допустить воспитанники. Череватый отчего-то проникся любовью к фигурному катанию и решил изнутри взглянуть на тренировочный процесс. Люди за подобное бешенные деньги платят, а чернокнижнику на халяву подобное представление.       Громогласный голос мелкой девицы ураганом проносится по катку, Воронова моментально обрасла плотной ледяной коркой, с головой погрузившись в постановку конкурсных программ. Им сейчас вот никак нельзя в грязь лицом ударить, журналюги караулят на каждом углу, мечтая заполучить кадры нового тренерского тандема и порыться в грязном белье Ледового. Руслана безжалостно гнет тонкие викины руки в разные стороны, наглядно демонстрируя какое движение завершает идущие одни за другими связки. Не кричит, но её слышно в каждом уголке огромного помещения, а глаза сверкают решимостью и готовностью к действию.       — Руслана Андреевна. — фигуристка едва поворачивает голову в сторону подъехавшего Кирилла, внимательно следя за очередной дорожкой в исполнении Виктории. Поджимает губы, отсчитывая количество сменяемых направлений, и довольно кивает своим мыслям. — Можно вам кое-что показать?       — Самодеятельностью будешь заниматься в свободное от тренировок время. — Аня легонько пихает её в бок, награждая недовольным взглядом. Совсем видимо позабыла, что подобным образом себя с детьми вести не стоит, если хочешь сохранить их, как полноценных личностей. — Давай, Кир, показывай. Что ты там напридумывал?       Мальчишичьи глаза загорелись радостью и, подтянув повыше перчатки, молнией полетел по льду, набирая все больше и больше скорости. Влад от интереса аж вперед поддался, вслушиваясь в комментарии Вороновой о предрасположенности паренька к скольжению.       Голубые глаза внимательно провожают фигуру, которая уже отчетливо заходит на прыжок. Зрачок расширяется в испуге, а губы уже приоткрываются, чтобы прикрикнуть на самоуверенного пацана. Расшибется же, говнюк! Слова замирают в горле, и она дергается в сторону дверцы, готовясь растирать ушибленное бедро с такой силой, что Кирилл зашелся бы воем полным боли. Зубец с хрустом врезается в лёд, а растрепанная челка подпрыгивает от заданной амплитуды.       Один.       Два.       Три.       Четыре…       Лезвие входит в высеченную линию, и Руслана замирает с широко распахнутыми глазами. А Кириллу хоть бы хны, даже не запыхался, сучоныш.       — Мы с Анной Станиславовной тренировали. — Щербакова победно складывает руки на груди. Теперь осталось только Вике триксель стабилизировать и можно не просто на пьедестал рассчитывать, можно даже о золоте помечтать.       — Сальхов. — Аня радостно кивает. — Он только что выехал чистый сальхов!       — Да, Лан, да. На следующей неделе Саша вернется из тура и проведет несколько тренировок. — олимпийская чемпиона совершенно точно выжила из ума. Её дипломатическим способностям позавидует любой депутат, во истину чертовка.       Чтобы после последних событий, уговорить Трусову взяться за прыжковый контент их учеников?! У Русланы словарного запаса не хватит описать всю радость.       — Лан, мы разорвем следующий сезон. — захотелось сплюнуть через левое плечо три раза и перекреститься. Так, на всякий случай.       Когда становится уже совершенно невозможно испытывать на себе пристальный взгляд со спины, девушка разворачивается, сразу натыкаясь на темные мужские глаза. Чертила хмыкает и широко улыбается, потягивая из картонного стаканчика горький кофе. Тело покрылось мурашками и внезапно бросило в жар, захотелось чесать кожу до тех пор, пока она слоем не слезет. Неправильная реакция на близость опасного чернокнижника, ой какая неправильная.       Руслана действительно ощущает себя мышью, попавшей в ловушку голодного удава. Вспоминать не хочется о весьма приятной ночи, но картинки все равно в мозгу всплывают, заставляя дыхание сбиваться, и не иметь сил отвести взгляд о колдовских глаз. И Череватый прекрасно понимает, какую реакцию девичьего тела вызывает. Он нормальный мужик, которому в руки упала симпатичная девушка, по её же собственному желанию.       Дурак он что ли, чтобы от такого подарка отказываться?       Звук поступившего оповещения разрывает этот гипноз, переводя внимание на телефон. Еще одно сообщение всплывает в занавеске — Плющенко требует ответа на его предложение принять участие в одном из московских шоу. Глупо будет, если Руслана сейчас начнет гнуть пальцы и увиливать от реальных денег. Тем более, что каждая фигуристка мечтала примерить на себя образ Черного лебедя. Вороновой за спортивную карьеру ни разу не предлагали взять за основу любой из программ легендарное «Лебединое озеро», а на самом деле очень хотелось.       Если еще она и закрепится в поле зрения Евгения и Яны, можно смело кататься, как сыр в масле. И ведущие роли тебе, и красивые фотосессии, и пиар спортсменам. Можно будет попробовать перебраться под крыло к Ангелам и снизить нагрузку на их родной Ледовый, там и условия лучше, и вообще перспектив для, только начинающих свой путь, спортсменов гораздо больше.       Везде нужно искать выгоду.       Абсолютно везде.       Даже там, где она даже не маячит, можно вывернуть ситуацию в удобное русло. Оттого фигуристка и печатает лаконичное «Я согласна. Когда необходимо приступить к тренировкам?» Остается только подстроить съемочный график Битвы под новые обстоятельства. Телеканалу, кстати, тоже выгодно, чтобы новая ведущая привела новых зрителей.       Дверь в тренерскую привычно не ботькает, и Руслана сразу понимает, что Чертила проскользнул за ней. Интересно, если она его нахуй пошлет сейчас, он реально отстанет или так и продолжит терроризировать? Она вообще не планировала проводить с ним больше времени, чем требует замена испорченной им же лампочки. Стремно признаться, что тело предательски реагирует на тихое дыхание за спиной, и судя по всему, мужчина это давно приметил.       — Ты знаешь, что такое «без обязательств»? — льдинки плещутся на дне её глаз, а уголок рта приподнимается.       — Мышь, ты должна быть мне благодарна. Только что я спас тебя от общества твоего рыжего ухажера. — Влад делает широкий шаг, вдоволь наслаждаясь огромной разницей в росте. Но фигуристка даже ухом не ведет, решительно смотря за широкую спину, в ожидании подтверждения его слов.       Чернокнижник делает еще один шаг, оказываясь в непозволительной близости к хозяйке тренерской, поднимает её лицо за подбородок, не забывая очертить пальцами выступающую скулу. Склоняет голову, прижимаясь губами к русланиным, и удовлетворенно хмыкает, получая моментальную ответную реакцию.       Слон и Моська.       Беспрепятственно наглый язык чернокнижника проникает в рот, заставляя коленки дрогнуть. И все-таки хорош Чертила, ничего не скажешь. Пальцы ложатся на плечи и сжимают ткань плотной кофты, притягивая ближе. Хочется сделать несколько шагов назад, чтобы упереться копчиком в стол, а дальше даже думать нет желания. Только ощущать чужие прикосновения по всему телу и выгибаться навстречу требовательным ласкам.       — Руслана, нам надо поговорить! — Воронова отшатывается от чернокнижника, тут же нервно проводя языком по губам, ощущая остаточный вкус выпитого им кофе.       Не соврал.       Спиридов застыл в дверях, уставившись на абсолютно спокойного чернокнижника и покрасневшую Воронову. Задержал взгляд на не пойми откуда взявшихся мужских руках на тонкой талии, а жилистые пальцы только сильнее сжались, обозначая занятую территорию. Фигуристка же намекала на помощь в отношении дотошного кавалера, за Шепсом пряталась и ему в локоть цеплялась, когда внезапно столкнулась с этим парнем в холле.       — Чё-то хотел? — Руслана недовольно зыркает на экстрасенса, но рот сам собой захлопывается, когда мужской профиль на глазах меняется, взгляд отчетливо темнеет, а на губах застывает зверская улыбка. Она её уже видела, на испытании, когда его, так называемая, бесятина прорывалась наружу, овладевая человеческим телом.       — Нам надо поговорить. Наедине. — широкая бровь изгибается, а Вороновой реально становится не по себе.       — Так говори. Лане от меня нечего скрывать.       Еще немного и эта самая Лана заржет в голос с абсурдности ситуации. Внезапно, она просовывает свою руку под владов локоть и приобнимает его за талию. Ну, давай, Никитка, глазей. Мамочке главное, чтобы потом донес. Блять, почему она раньше не догадалась мужика найти? Чтобы прям двухметрового, широкоплечего, чтобы от одного взгляда Спирид обосрался.       — Влад, оставь нас, пожалуйста. Видимо предмет разговора крайне важный. — Чертила недовольно дернул носом и поджал губы. Ой, прям Станиславский плачет по его актерской игре.       Череватый все-таки отлипает от тонкой фигуры, которую лучше бы на диване или столе размещал, чем наедине со странным типом оставлял. Вот строит из себя неприступную, а сама-то с неприкрытым удовольствием на поцелуй отвечала. Мышь, блять. Проходя мимо низкорослого паренька, Влад, в традициях покинутого родного городка, цепляет того плечом, да так сильно, что невольно впечатывает его в дверной косяк. Взыграло обычное мужское самолюбие — на горизонте замаячил конкурент, а он сам слишком любит выражать свое превосходство над откровенно жалкими людишками.       — Чем могу помочь?       — Ты с ним трахаешься? — Руслана вальяжно проходит мимо стола и усаживается в свое безразмерное кресло, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Спиридов перед ней, как нерадивый ученик, и его это не может не раздражать.       — Никит, когда у двух взрослых людей возникает симпатия друг к другу, иногда они занимаются разным наедине друг с другом.       — Мне лекции читать не надо. — красные пятна расцвели огромными отпечатками на лице рыжеволосого парня, а Воронова снисходительно улыбнулась. — Я прекрасно умею считать. Ты знакома с ним от силы месяц, а уже в койку запрыгнула. Никогда не думал, что Руслана Воронова — обычная шлюха.       Никита сделал колосальную ошибку, не закрыв за собой дверь. Стоящий неподалеку Череватый слышал каждое сказанное им слово, и весь побелел от ярости. Пизда товарищу, совершенно точно и бесповоротно. Влад уже устал врубать в себе мужика и разбираться с нависшими над фигуристкой проблемами, будь то ебанная лампочка, то её необузданный интерес, то хоть эта же ситуация.       Но, ебанный его рот!       Куда девать обычное материно воспитание, которое верещало и требовало защищать любую представительницу женского пола.       Руслана даже взвизгнуть не успеват, как дверь громко хлопает, отрезая Спириду пути к отступлению и сохраняя непосвященность перед случайными зрителями. Влад с ходу впечатывает откровенно слабенького пацана в стену и хладнокровно сжимает тому глотку.       — Слушай сюда, помесь говна и человека. — вот он грешил на ублюдка-папашу, а все его фразочки ебать как к месту в голове всплыли. — Тебя ебать не должно, кто и где кого трахает.       Фигуристка даже не предпринимает попытки подняться с кресла, вдоволь наслаждаясь открывшейся картиной. Ладно, Чертила нормальный. Кто из них не с припиздинкой? Несостоявшийся партнер давно уже напрашивался на хорошие пиздюля, и порой девушка очень сильно жалела, что сама не может прописать ему двоечку.       — Тебе русским языком сказали — съебись нахуй в сторону. Если до твоей пустой коробки не доходит, я тебе могу по-украински сказать. С’ебісь звідси! І щоб більше я тебе за кілометр біля неї не бачив. Доходчиво объяснил?!       Блондинка сдавленно хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Нет, она конечно слышала, что экстрасенс изредка «шокает» и бросается словечками на родном языке, но Сотникова говорила, что он довольно давно в Москву перебрался.       Рыжий хлопает ртом, как рыба, пытаясь заглотнуть побольше кислорода, но крепкая хватка оппонента не позволяет, и лицо все больше наливается синюшным цветом.       — Пшел вон.       Будто котенка, Чертила вышвыривает спорстмена из небольшой комнатки, с размаху вышибая им несчатную деревяшку, да так, что та приложилась о внешнюю сторону стены. Встряхнув затекшей рукой и потерев подбородок, Влад хмыкает, запоминая имя этого несчастного — личность он судя по всему популярная, фоток в интернете полно, а значит возмездие не заставит себя долго ждать. Сил не пожалеет, но устроит товарищу веселую ночку на унитазе и с парочкой бесов под кроватью.       Руслана наконец-то отрывает жопу от кожанной обивки кресла и выглядывает в коридор, радуясь, что Никита еще не успел сдриснуть из Ледового, оглядывает потирающего шею парня, и одним движением закрывает дверь, поворачивая в замке ключ.       Пальчики пробегают по напряженной спине, вдоль позвоночника, и с маниакальным удовольствием фигуристка следит за пробежавшей по щеке судороге. Насколько же по-блядски она сейчас выглядит, подтверждая все брошенные до этого слова, но отчего-то так насрать.       Второй раз в жизни Руслана делает то, что хочет, исключительно из-за любви к себе любимой. А хочет она отвечать на несдержанные болючие поцелуи, подставлять шею и грудь под требовательные прикосновения, давить в груди стоны, чтобы проходящие мимо тренерской дети не услышали никаких непотребств.       Впрочем, она это и делает, резво запрыгивая на чернокнижника и сжимая бока длинными ногами. В ней весу то, как в какой-нибудь собачонке.       — Опять интерес проснулся? — широкая ладонь залезает под тренерскую кофту, сжимая небольшое мягкое полушарие. — Ощущаю себя проституткой.       — Так и забью тебя в контактах.       Выбор у мужчины невелик: стол или диван? Лаконично рассудив, что на деревянной поверхности слишком много бумажек, за сброс которых ему грозит нехилый такой подзатыльник, он приближается к мягкому небольшому диванчику, плюхается на него, не переставая прикусывать опухшие губы и исследовать хрупкое тело руками. Помогает ей стянуть с себя прилипающие к коже лосины и тут же возвращает девушку на свои колени, бороться с молнией вдвоем крайне тяжело — собачка грозит заесть и испортить намеченное рандеву. Ткань комом падает на пол, и туда же отправляется резво растегнутый бюстгалтер, позволяя беспрепятственно переключиться на чувствительную грудь.       Руслана вдоволь наслаждается концентрацией мужского внимания к своей персоне. Задаваясь только одним вопрос — где она в жизни свернула не туда, что абсолютно бессовестно отдается первому попавшемуся под руку в собственном ледовом царстве.       Наверняка мать впадет в долгую и громкую истерику, сокрушаясь о том, что её маленькая девочка навсегда вычеркнула из своей жизни все моральные устои.       И будто бы назло этим мыслям, фигуристка сильнее прижимается к Владу и активнее двигает бедрами навстречу сильным толчкам. Поддавшись порыву, прикусывает мочку уха, вздрагивая от тихого, но от этого не менее звонкого стона, покинувшего мужскую грудь. Исследует его тело дальше, намереваясь окончательно превратить мозг в кашицу: оставляет мелкий поцелуй под челюстной косточкой и оттягивает кожу на шее губами, запечатывая не особо яркий, но приметный засос.       Абсолютно ясно, что сегодня Череватый пребывает в её власти, позволяя творить абсолютно всё, что взбредёт в светлую девичью голову. Он может только вцепиться в бледные худые бедра и направлять движения сидящего на нем тела, все быстрее приближаясь к разрядке. Зубы впиваются в верхнюю губу, а носогубная складка укалывается об отросшую щетину, это даже приятным оказывается на самом деле.       Влад недовольно бухтит, когда блондинка с коленок слезает, но тут же его взгляд темнеет, следя за каждым действием разметившейся между разведенных колен девушкой. Даже интересно, что на этот раз родилось в голове фигуристки.       Использованная резинка отправляется в мусорное ведро, и губы уже смыкаются на головке, заставляя сцепить зубы до проступления желваков. Кончик языка обводит набухшую маленькую венку, а Руслана все больше вбирает орган в рот, сильнее втягивая щеки. Стонет, пуская вибрацию по всей длине и слышит, как затылок ударяется в стену, жилистые пальцы зарываются в волосы, портя тщательно переплетенные косички. Поддается легкому нажиму, позволяя упереться в заднюю стенку горла, и максимально расслабляется, давая разрешение толкаться в приятную мокрую теплоту раз за разом.       — Бля-я-ять. — тонкие пальчики сжимаются плотным кольцом у основания, добавляя давления, а она уже ощущает четкое вздрагивания всего мужского тела. Теперь, по всем законам навешанного ярлыка шалавы, она обязана с Череватого не меньше сотни роз затребовать.       — Да хоть две. Мне не жалко. — когда-нибудь она добьется, чтобы её мысли оставались при ней же. Два взгляда находят друг друга, давление на затылок исчезает, и за несколько движений рот наполняется теплой вязкой жидкостью.       С пошлым чмоком Воронова отстраняется, проводит языком по губам, собирая остаточную влагу.       — Забились. Хоть фотки в ленту выложу, а то понтов маловато. — Чертила закатывает глаза, приводя свой внешний вид в относительный порядок.       Это какой-то абсурд, растянувшийся почти на сорок восемь часов.