Право на "нет"

Смерть — это только равнины. Жизнь — холмы, холмы. — Иосиф Бродский

На следующий день Малфой понял, что ему нужны союзники. Хорошо, что Блейз был одним из спонсоров «Холихедских Гарпий», поэтому выяснить время и место тренировки команды не составляло большого труда. Он шагал к полю, когда игроки уже опускались на землю после нескольких часов муштры от своего капитана — младшенькой Уизли. — Малфой, что ты тут делаешь? Ты не можешь просто так заваливаться на тренировки. Если хочешь поболеть за любимую команду, вышлю тебе приглашение на ближайший матч, — Джинни улыбалась и хищно щурила глаза. — Что тебя привело, хорёк? — Джиневра Уизли, если ты забыла, я дружу с человеком, который платит тебе зарплату, у меня есть лучшие места на каждую вашу игру. Я здесь из-за Грейнджер, мне надо с тобой серьёзно по… — Гермиона? Что случилось? Её нашли? Как она? Я уверена, что она ни в чём не виновата. Годрик, скажи, что она в порядке! Этот поток вопросов просто невозможно было прервать. Малфой не стал даже пытаться и терпеливо ждал, когда гарпия даст ему время на ответ. Джинни продолжила: — Что ты молчишь, Малфой? Отвечай на вопросы! — Джиневра, я с удовольствием отвечу, когда ты дашь мне минуту между воплями. С Гермионой пока всё в порядке, но твой бывший вот-вот вышибет из неё все мозги в поисках ответов на свои вопросы. Не хотелось это говорить, но мне нужна твоя помощь. — Жди здесь, я переоденусь и выйду, не смей уходить! Малфой в который раз вздохнул. То от него ждут, что он опоздает, то, что уйдёт не попрощавшись. Что с этим миром не так?

***

Гермиона знала, что Гарри придёт за ней, но никак не ожидала, что он приведёт на задержание ещё двух авроров. Мысль, что её считают опасной даже без магии, была забавной. И именно об этом она думала, когда её, закованную в цепи, тащили по коридорам Министерства. Её привели в крошечный кабинет, где было только два стула друг напротив друга. Авроры толкнули её на один из них, Гарри сел на второй. Его коллеги заняли место за его спиной. Гермиона подумала, что они пытались выглядеть устрашающими, от чего ей стало смешно. — Гермиона, ты в курсе, что с этой улыбкой не выглядишь невинной жертвой обстоятельств? — Ох, Гарри, не обращай внимания, меня веселит тот факт, что ты притащил двух бугаёв, чтобы задержать меня, а сейчас вы втроём пытаетесь заставить меня чувствовать страх. Это смешно, учитывая, что меня УЖЕ пытала одна из самых могущественных ведьм. Ты можешь предложить что-то ужаснее? — Хватит! Прекрати делать вид, что ничего важного не происходит. Давай я расскажу, как всё будет. Сначала мы накачаем тебя сывороткой правды под завязку, если это не поможет, мы приведём лучшего легилимента, который будет проникать в твою голову снова и снова, пока не сможет достать нужную информацию. Если и это не поможет узнать правду, я сам буду пытать тебя, потому что к особо опасным преступникам теперь разрешено применять Круциатус. Что скажешь? — О, мне нравится твой план. В целом, я не против остаться на этой вечеринке, но скажи, что именно ты хочешь узнать, потому что я и без дополнительных стимулов готова говорить правду. Или тебе просто ХОЧЕТСЯ применить ко мне насилие? Авроры за спиной Поттера переглянулись. Да, её задержали по громкому делу, но она не сопротивлялась и была готова отвечать на вопросы. Они никогда не видели своего начальника таким жестоким, а это вроде как была его подруга. Всё выглядело странно, но они не могли ослушаться главного аврора, а потому продолжали помалкивать. — Не неси чушь, Гермиона. Я просто хочу справедливости. Когда мы виделись в последний раз, ты заявляла, что чистокровных волшебников надо отстранить от всех должностей в Министерстве и отдать власть маглорождённым. Сейчас же ты утверждаешь, что живёшь без магии и вообще ни сном ни духом, что тут у нас происходит. Думаю, это полный бред. Моя версия такова: последние семь лет ты собирала свою маленькую армию таких же угнетённых, а сейчас притворяешься карликовым пушистиком, чтобы не сесть в Азкабан. Я прав?! — Гарри поднялся со стула и кричал уже в паре сантиметров от лица девушки. — Давай ещё раз пройдёмся по фактам. Я действительно хотела, чтобы чистокровных отстранили от должностей в Министерстве, но только тех, кто подозревался в связи с безносым уродцем — это раз. Два — я совершенно точно хотела тех же возможностей для маглорождённых, какими обладали чистокровные и полукровки, но я никогда не планировала добиваться этого насилием. Три — пытка уже началась, потому что моя внутренняя магия буквально разрывает меня изнутри, когда я нахожусь в магических местах, но я продолжаю спокойно сидеть и отвечать на твои идиотские вопросы. Да что ещё ты от меня хочешь?! — Я не верю тебе, Гермиона. Конрад, тащи сюда столько сыворотки правды, сколько сможешь найти.

***

Джинни Уизли и Драко Малфой неслись по коридорам Министерства. Они только что были в квартире Гермионы, где никого не оказалось. По общему беспорядку они поняли, что девушку неожиданно забрали из дома. Джинни была в бешенстве и перемещалась так быстро, что Малфой едва поспевал перебирать своими длинными аристократичными ногами. Волшебники разбегались по сторонам, когда видели приближение этой немного сумасшедшей парочки. — Я убью его, клянусь твоими яйцами, Малфой! — Эй, Джиневра, оставь моё при мне, хорошо? Мы найдём её, я уверен. Думаю, ей плохо, но она справится. А ты, пожалуйста, немного успокойся, если ты прибьёшь шрамоголового, всю вину свалят на меня. — Конечно, ты же бывший Пожиратель, а я просто бывшая жена, так ещё и очень милая, с меня взятки гладки. Они влетели в аврорский отдел, и все вокруг сразу же повернули к ним головы. — Где Поттер? — голос младшей Уизли был очень грозным. — Мне надо поговорить с ним прямо сейчас!

***

Гарри не соврал. Он никогда не врал ей. Гермиона лежала на полу всё той же каморки и думала о том, что боль от Круциатуса вперемешку с болью, которую доставляла её собственная магия, — это ужасная смесь. Она удивлялась, как после двух «сессий» от бывшего друга она вообще могла о чём-то размышлять. Гарри хотел, чтобы она призналась в преступлениях и раскрыла имена её сторонников. Но она не собиралась брать на себя чужую вину. Мысли текли медленно. Оказалось, что в Министерстве теперь действительно можно было применять Круциатус на особо опасных преступниках «в количестве, которое потребуется для раскрытия правды», под эти цели даже выделялись палочки, когда-то принадлежавшие Пожирателям, чтобы не марать тёмной магией собственные. Для Гермионы этот факт значил лишь то, что пытки продолжатся. Она повернула голову и посмотрела на Гарри. Он молча сидел на стуле и пялился в стену, видимо, чтобы не замечать, как по её лицу снова и снова стекают слёзы.

***

Малфой и Джинни быстро выяснили, где находится Гарри, но к тому, что они увидели там, никто из них не был готов. Когда Драко открыл дверь и, как истинный джентельмен, пропустил Джинни вперёд, он чуть не оглох от её крика. — Гарри Джеймс Поттер, ты что, ПЫТАЛ её? Ты! Да как ты посмел сделать это с нашей лучшей подругой?! Малфой быстро протиснулся мимо девушки. Похожая картина часто преследовала его в кошмарах. Храбрая гриффиндорка лежит на полу в позе эмбриона и едва дышит между тупыми всплесками боли от прошедших пыток. В комнате стоял запах Круциатуса. В своей голове Драко называл его запахом «медленно закипающей крови». Подвал Малфой Мэнора до сих пор пропитан им. В прошлый раз он ничем не смог ей помочь, сейчас же он упал на колени и очень медленно просунул руки под тело девушки: — Уизли, она в шоке, плюс эта запертая магия, ей больно. Мне нужно забрать её обратно в магловский мир как можно быстрее. — Иди, Малфой, я разберусь здесь и вернусь к вам. — Стоять! Ты не можешь забрать подозреваемую с допроса! Я главный аврор, если сделаешь это, верну тебя в Азкабан! — Плевать, Поттер, ты довёл её до полусмерти. Если надо сесть в Азкабан, чтобы она жила, то так тому и быть. Ты не в себе, ты только что чуть не убил ту, которая много раз спасала тебе жизнь. — Малфой, иди, я не дам Гарри пойти за вами. Мне всё равно надо с ним поговорить, — Джинни смотрела на бывшего мужа так, словно не могла понять, за что она его когда-то любила. Её сердце разбивалось на части прямо сейчас, но нужно было вытащить отсюда Гермиону, поэтому её собственная драма снова должна подождать.

***

Гермиона не приходила в себя уже восемь часов. Малфой принёс все необходимые зелья из собственных запасов, но никто не знал, какие последствия могут возникнуть после пыток и сколько времени нужно, чтобы девушке стало лучше. Драко и Джинни оба не понимали, куда себя деть и чем заняться. Они обсудили все происходящие события. Джинни была удивлена, что именно Малфой нашёл Гермиону первым. Сама она решила поделиться с Драко их историей. Она узнала, что Гермиона пропала, уже после выписки из Мунго. Да, она действительно потеряла ребёнка, но никогда не считала подругу виноватой — это был несчастный случай. Она искала девушку везде, где могла, но та словно сквозь землю провалилась. Ещё через несколько лет её брак окончательно развалился — теперь на первом месте была карьера, а семья когда-нибудь потом. Хоть Джинни улыбалась, рассказывая свою историю, Драко чувствовал, сколько боли в ней скрыто. Её выдержка и любовь к жизни восхищали. Сам он рассказал, как год ждал суда в Азкабане. Через несколько месяцев после битвы отца казнили. Самого же Драко оправдали, потому что он никогда не хотел быть Пожирателем и не преуспел ни в одном задании от Тёмного Уродца. Плюсом стало то, что в финальной битве он принял сторону Ордена и отдал палочку Гарри, а его мать помогла святому Поттеру в лесу. Так он освободился и начал обелять фамилию. Сейчас Драко управлял строительной компанией, а его мать до своей смерти была главой их благотворительного фонда. Джинни рассказала, что заключила сделку с Поттером. Она должна была уговорить Гермиону вернуть магию и ответить на вопросы под сывороткой правды. Но только после того, как она восстановится. Девушка переживала, что запертая магия замедляет процесс восстановления, но пока никто ничего не мог сделать, нужно было ждать. Они оба не подозревали, что их пострадавшая подруга уже начала приходить в себя. Когда девушка открыла глаза, ей показалось, что первым побочным эффектом после Круциатуса стали галлюцинации. Как иначе объяснить, что в её спальне сидел бывший враг, слизеринец номер один, главный задира всего Хогвартса в одном лице и разговаривал с её лучшей подругой, которая должна была её ненавидеть? У Гермионы не осталось сил, но всё ещё были запасы любопытства, поэтому она снова прикрыла глаза и просто стала слушать.