Тьма, сплетающая судьбы

      В классе, как всегда, было очень шумно. Кто-то громко смеялся, кто-то разговаривал. Все занимались своими делами. Только один из них сидел на своём месте и не сводил с одного блондина, позволяющий себя трогать одному идиоту, взгляд. Мидория что-то рассказывал Шото, но тот его совсем не слушал. В разноцветных глазах в тени спокойствия разгоралось невиданное безумие, полностью поглотившее юного героя. И выбраться из этой тьмы у него уже не было никакого желания. Там было так прекрасно… но не хватало одного очень важного фактора. Не хватало его. Но сейчас это было не очень важно. Ему осталось подождать совсем чуть-чуть и скоро они навсегда будут только вдвоём. И никого более. Только они. Всегда рядом. Вместе, в этой необъятной тьме. Это будет самое прекрасное, что случалось с ними обоими. На секунду уголки рта юного героя дрогнули, расплываясь в едва заметной улыбке. Но Мидория не обратил на это своего внимания.       Отразив новую атаку злодеев на академию Юэй, которые больше походили на свору клоунов, нежели на злодеев, класс 1-А решил отпраздновать это событие в одном недорогом, но весьма хорошем кафе.       — А Тодороки не пойдёт с нами? — удивился Киришима. Отсутствие одного из самых сильных одноклассников было весьма заметно.       — Он во время битвы попал под причуду одного из злодеев. — отозвалась Яоёрозу. — Она как-то связана с бактериями. Поэтому сейчас Тодороки у Исцеляющей Девочки.       — Хахаха… Во кретин! Попасть под вражескую причуду!.. — рассмеялся Кацуки.       — Бакуго, прекрати ржать! — возмутился Киришима. — На месте Тодороки мог оказаться каждый.       — Ребят, а может не пойдём никуда сегодня? Давайте дождёмся, когда Тодороки поправиться и сходим все вместе. — неловко спросила Урарака.       Послышалось несколько голосов одноклассников. Многие не хотели откладывать веселье, но и идти без друга тоже было бы неправильно. Были и за, и против. В итоге право слова взял Каминари.       — Урарка, я уверен, что Тодороки бы не согласился бы с твоими словами.       — На самом деле я заходил к нему. — неловко произнёс Мидория, поднимая вверх руку, чтобы на него обратили внимания. — Он сказал, что мы все просто обязаны сходить и отпраздновать, несмотря на то, что его с нами не будет. Исцеляющая Девочка сказала, что то, как вражеская причуда влияет на тело человека, не в её компетенции. После этого Тодороки ещё более уверенно заявил, что нет смысла откладывать празднество, раз уж неизвестно, когда действие причуды закончится.       Все были поражены, что Исцеляющая Девочка не справилась с вражеской причудой. Им было не по себе оставлять своего друга вот так, без праздника и праздничных посиделок. Обстановку разрядил Бакуго.       — Чё встали как истуканы?! Сказано же было веселиться! Потом в красках расскажете этому половинчатому, как провели время! — эта фраза стала своеобразным стимулом для того, чтобы все собрались и с хорошим настроением пошли на своеобразную вечеринку, а после заглянули к Тодороки и повеселились уже вместе с ним, рассказывая весёлые истории из этих посиделок.

***

      Кафе действительно оказалось довольно милым и уютным. Посетителей было много, несмотря на разгар рабочего дня. Здесь отдыхали и семьи с детьми, и парочки, и группы из школьников, и пожилые пары, разговаривающие под чашечку чая.       — Какое же классное место! — обрадовалась Ашидо, осматриваясь по сторонам.       — Действительно… — подтвердила Яоёрозу. — Здесь так уютно. Мидория, как ты нашёл это место? Никогда бы не догадалась, что в подвале может быть такая прелесть…       — Про это место очень много пишут в интернете. И плохих отзывов почти не было. Я и решил, что это будет хорошее место, что б сходить всем классом.       Заняв два больших столика, одноклассники плотно разместились на своих местах и сделали заказ. Пока еду готовили они принялись обсуждать недавнюю битву, ближайшие экзамены, разные жизненные мелочи. Никто из них не ожила того, что нагрянет буря.       Со стороны кухни раздался звук взрыва. Мгновенно зал с посетителями поглотил огонь. Многая мебель тут же оказалась во власти огня. Декорации начали падать. Дым быстро заполонял комнату. Повсюду началась паника. Некоторые люди начали бегать туда-сюда в поисках путей к спасению, а кто-то застыл в немом ужасе, не смея пошевелиться.       — Пожар!       — Помогите!       — Мама… Мамочка!       — Кто-нибудь, на помощь!       — Дорогой очнись! Дорогой…       Немой ужас прошёл и люди толпой хлынули на выход. Они не разбирали ничего на своём пути. Толпа гнала вперёд как сумасшедшая. Всё это переходило в опасную ситуацию. И главное, никто из них не слышал крики о помощи других людей. Никто не оборачивался. Возможно, кто-то и спохватился, что нужно было помочь, но толпа не позволяла. Толпа — самый страшный зверь. Только замешкаешься немного, и она тебя поглотит. Целиком и полностью. И ей не важно, останешься ли ты после этого жив. Поэтому никто даже при всём желании не возвращался назад.       — Ребята, мы должны всем помочь! — выкрикнул Мидория, покашливая от едкого дыма, уже успевшего попасти в лёгкие героя.       Все ученики мгновенно собрались и начали помогать пострадавшим, нуждающимся в помощи, потушить пожар и организовать дополнительный выход, для того чтобы проредить толпу. Пламя распространялось очень быстро. Все как один думали, что им очень не хватает Тодороки со своим льдом в этот момент. Но его сейчас здесь нет, а они будущие герои и обязаны помочь людям в беде.       — Ребята, — Яоёрозу прокашлялась. — нужно поторопиться! Пламя не стихает!       — Это пламя какое-то странное. Никакие способы тушения на него не действуют! — прокричал кто-то из ребят, ушедших на борьбу с пламенем.       — Мы должны быстрее… — Мидории не дали договорить. Послышался другой голос, перекричавший его.       — Ребята! Там человек! — Урарака показала в угол зала, где на кресле за столиком спокойно сидел человек, сложив ногу на ногу, и медленно попивал чаёк. Из того угла открывался чудесный вид на всё помещение, в котором находилось кафе. Оттуда было видно всё, что творилось в зале. Сам же человек был окружён пламенем. Но он как будто бы этого и не замечал. Попросту не обращал на это внимания. Хоть из-за пламени было плохо видно, но ученики Юэй разглядели, что человек был облачён в полностью белый костюм, за его спиной была такого же цвета мантия, а лицо обрамляла странного вида маска. Маска как будто бы отражала три эмоции человека. Верхнюю часть лица злодея закрывала маска. Губы, которые находились у всех на обозрении были подёрнуты улыбкой наслаждения. А глаза, единственная часть лица под маской, что была видна, отражали огонь. Но в глубине можно было разглядеть безумие, что пугало сильнее огня.       — Наверное это он во всём виноват! — послышался вопль Минэты.       — Ребята, нам нужно выбираться отсюда! Скоро всё рухнет! — заволновалась Яоёрозу, оглядывая потолки заведения. Ей и самой хотелось разобраться с предположительным злодеем, организовавшим всё это, но было некогда. Сейчас была важнее безопасность одноклассников.       Злодей встал со своего места и медленно направился в их сторону. Пламя плавно расступалось перед ним, освобождая дорогу.       — Я задержу его, а вы — выбирайтесь! — не послушав одноклассников, которые попытались его отговорить, Киришима активировал свою причуду и, укрепив собственное тело, бросился на злодея. Когда до него оставались считанные метры, и юный герой уже готовился к атакующему удару, злодей заблокировал атаку, перехватив руки Киришимы, и в одно мгновенье сломал их. От ужасающих звуков, сопровождающие дробление костей, одноклассники как будто бы ощутили всю боль на себе.       «Но ведь это невозможно!» — промелькнула у всех эта мысль. — «Запас прочности для поглощения урона был достаточно высоким. Как он сумел только притронувшись сломать руки Киришиме?!»       — Аааааа… — разнёсся крик боли по всему помещению. Всех ребят парализовало от страха перед таким противником. Они видели многих, но не таких. С Мидории и Бакуго быстрее всех сходит оцепенение. Они готовы рваться в бой. Но в следующее мгновенье Киришима уже летит в стену, оставляя там глубокую вмятину, не столько от того, что частично его причуда всё ещё активна, сколько от того, с какой силой его бросили. Все обратили внимание на рыжеволосого парня. На его груди зияла рана. От неё по помещению начал распространяться запах горелой плоти. Следы от огня покрывали всё его тело. А от удара об стену вся спина была разбита в кровь. Она просачивалась сквозь раны, заполоняя комнату металлическим запахом. Придя в себя ребята, хотели дать отпор врагу, который медленно приближался к ним, но вмиг почувствовали оцепенение в теле. Путь к отступлению давно был уже перекрыт. Комнату заполонил угарный газ. Все теряли силы. Не выдержав, они провалились во тьму. Единственное что они услышали в конце, так это мимолётную фразу:       — Сопротивляться было бесполезно с самого начала…

***

      Очнулся 1-А класс академии Юэй уже в больнице. Профессиональные герои успели вытащить их из того здания, пока не стало слишком поздно. Все были подавлены. Они терпели поражения и раньше, но никогда не были так беспомощны. Класс собрался в одной палате, но никто особо не разговаривал друг с другом. Было тихо, все летали в собственных мыслях.       Дверь палаты открылась и зашли учитель Айдзава и герой №1 — Всемогущий. Именно они и собрали весь класс здесь. Всё ради того, чтобы разобраться, что на самом деле произошло на месте взрыва.       — Ребята, мы знаем, что вы все сильно пострадали во время пожара, но мы должны задать вам пару вопросов и собрать нужную информацию. — постарался говорить как можно мягче Всемогущий.       — Что с Киришимой? — одновременно спросили все.       — У него сломаны обе руки, почти все рёбра. — строго проговорил Айдзава. Заметив как весь класс разом нахмурился, он добавил. — Но жить точно будет. Он у вас крепкий. Хотя от следов ожогов Исцеляющая девочка никого из вас избавить не сможет. Слишком уж специфический пожар был.       Этот инцидент оставил им не только душевные травмы, но и телесные повреждения. Ужасающие ожоги по всему телу, которые не может залечить даже Исцеляющая Девочка, будут вечным напоминанием, что все герои ежеминутно ходят по тонкому лезвию, граничащему между жизнью и смертью. Они послужат знаком того, что не всегда добро побеждает зло. Иногда даже хорошо сплоченная команда может проиграть одному единственному, но очень сильному и хорошо подготовленному злодею.       — Мы готовы рассказать всё что знаем. — сжимая края простыни, проговорил Мидория.       — Расскажите обо всём, что произошло. — немедленно задал вопрос Айдзава.       Ученики по очереди начали рассказывать о том, что произошло. Начала Яоёрозу, как только у неё не хватило сил вспоминать произошедшее, кто-то из ребят подхватил её рассказ. И так всё продолжалось до тех пор, пока вся история не была рассказана. Затем про герои начали задавать уточняющие вопросы.       — Значит, там был мужчина? — первым начал Айдзава.       — Не знаю. — помахал из стороны в сторону головой Дэку. — По внешнему виду было не понятно…       — Было ли что-нибудь примечательно в нём?       — М-маска… — вздрогнула Урарака от воспоминаний об этом человеке.       — Да, — Мидория кивнул головой на слова Урараки. — он был в венецианской маске…       — Это была традиционная венецианская маска на фестиваль… — вставила своё слово Яоёрозу.       — Она имела вид трёх лиц… — дополнил Минэта. — и закрывала его лицо…       — Но не полностью… — вспомнил Ида. — Среди трёх лиц у одного была открыта половина лица…       — И он улыбался! — воскликнул Каминари. — Чёрт бы его побрал!       — Сама марка была чёрная. — дополнил Токоями.       — Но не полностью. — вмешалась Ашидо. — Узоры были на ней белый.       — А узорами служили красивейшие вензеля. — красовался Аояма.       Воспоминать о произошедшем всем было тяжело. Поэтому старшее поколение героев решила остановить вопросы на этом.       «Судя по тому, что ребята начали вспоминать именно про маску, значит больше полезных сведений у них быть не должно», -думал про себя Айдзава.       — А где Бакуго? — внезапно осознал Мидория, что так и не увидел друга детства.       — Нам не удалось найти юного Бакуго. — скрепя зубами, ответил Всемогущий. — Мы предполагаем, что его похитил подозреваемый.       Все слушали об этом с замиранием сердца. Весь класс разбит, Тодороки не оправился после прошлого нападения, Киришима едва ли не умер, так ещё и Бакуго похитили. Для него это уже во второй раз. У кого-то из ребят даже мысль промелькнула, за что ж Бакуго так сильно понравился злодеям. Но факт оставался фактом, их одноклассника похитили, и они не знают где он.       — П-подожит-те… — Урарака остановила учителей. — С-сколько че-человек поги-погибло? — Она, запинаясь от беспокойства, задала вопрос, который интересовал всех. Но никто так и не набрался смелости озвучить его, кроме неё.       — Не думаю, что сейчас вас должна беспокоить эта информация. — Всемогущий попытался вытолкнуть Сотри Голову за дверь, зная его скверный характер. Но тот не стал давать даже ложную надежду своим ученикам, что всё хорошо. Он со всей строгостью объявил.       — Семь человек.       Кто-то из девочек тихо всхлипнул, вспоминая людей из кафе, их улыбки и счастье, которое, к сожалению, было так мимолётно.

***

      Темно. Совсем ничего не видно. Глаза чем-то были закрыты. Не было никакой возможности убрать это самостоятельно. Попытавшись пошевелиться, у Бакуго ничего не получилось. Руки были скованы и подняты вверх. Ощущался холодок по коже. Кацуки не паниковал и старался сделать хоть что-то, чтобы себе помочь. После того как по помещению раздались звуки шевеления, с другой стороны послышался радостный знакомый голос.       — Ты наконец-то проснулся.       — Тодороки?       — Ты так быстро узнал меня. Я счастлив. Значит мне не придётся томить тебя в ожидании.       С глаз что-то убрали. Тут же мир озарился ярчайшим светом пламени, бушевавшим вокруг. Привыкнув к свету, после непроглядной тьмы, и сфокусировавшись, Бакуго начал осматривать помещение. Первым, что он заметил, была валявшаяся на каменном полу маска для сна. Осознание того, что именно она и ограничивала его зрение, пришло моментально. Помещение, в котором находился парень, напоминало каменную коробку — ни окон, ни дверей, ни мебели, совсем ничего. Единственным элементом декора, видимо, выступал сам Бакуго, подвешенный с помощью цепей с наручниками к потолку и не достающий ногами до пола. Это осознание его ужасно раздражало. Поэтому он гневно посмотрел прямо в глаза одноклассника. Тот выглядел иначе, чем помнил Кацуки. Шрам из детства больше не обрамлял его лицо, а цвет волос, благодаря которому Бакуго называл его половинчатым, стал единым — красным. Герой бы даже сказал, что пламенным. А цвет глаз при этом стал голубым, будто в них море льда. Но больше всего изменился взгляд. Раньше зачастую, в нём можно было прочитать отрешённость. Но сейчас там было что-то очень тёмное и пугающее, и в тоже время любовь и нежность.       «Любовь и нежность?!» — не понял Бакуго.       — Эй, раздвоенный, чё вообще происходит? Где мы? И какого фига я в таком положении?! — Кацуки готов был взорваться, но что-то было не так. Он не ощущал своей причуды.       Тодороки блаженно улыбнулся. Эта улыбка не понравилась взрывному герою даже больше, чем то положение, в котором он находился. А положение было весьма скверное. Кисти рук затекли и онемели, так как вес всего тела поддерживали лишь они, скованные наручниками, которые крепились цепями к потолку.       — Ты в моём пространстве огня. Прекрасное изобретение… Здесь можно создать всё, что угодно. Хоть целый мир. Конечно, если быть достаточно сильным. И самое замечательное, здесь не будет действовать ни одна способность, кроме моей. — Тодороки лёгким движением пальцев провёл по лицу Бакуго, медленно опускаясь всё ниже. Кончики пальцев прошли по шее, слегка задевая кадык, и переходя на напряжённую грудь. Тело Куцуки подрагивало, не понимая что с ним.       — Ты что делаешь, урод! — зарычал на половинчатого Бакуго.       Но его одноклассник не обратил на это абсолютно никакого внимания. Он продолжал спускаться всё ниже. Рука проходила по кубикам пресса, поочерёдно очерчивая каждый из них.       — Ты меня слышишь, урод недоделанный?! Прекращай уже весь этот цирк! — Бакуго старался отодвинуться от рук, но у него ничего не получалось. Пальцы всё равно возвращались на свой маршрут.       — Тебе не о чём беспокоиться сегодня. Ты пока что не готов… — с разочарованным вздохом проговорил Шото.       — Не готов? Ты о чё… М-мгм! — договорить Бакуго не дали. Совсем немного не дойдя до паховой зоны, Тодороки оторвал руку от тела Кацуки и вставил ему в рот кляп.       Затем Шото щёлкнул пальцами и тело героя объял огонь. Кацуки истошно замычал, предчувствуя приближающуюся боль. Но никакой боли он не почувствовал. Зато почувствовал ещё более холодный воздух, чем раньше. Как только огонь полностью потух, Бакуго понял, что теперь предстал перед Тодороки полностью обнажённым. Прикрыть свою наготу он никак не мог, так как всё ещё был скован. Огонь ничего не затронул, кроме одежды.       — Я бы не простил себя, если бы оставил на таком прекрасном теле хоть толику шрамов от ожогов…       С наслаждением наблюдая за злым раскрасневшимся Бакуго, Тодороки вернулся к тому, на чём остановился. Он вновь окунул Кацуки в мир тьмы, надев на него маску. А затем заново положил руку на грудь и начал вести руку вниз. Тодороки нравилось наблюдать, как тело содрогается от каждого движения. Пока одна рука медленно водила кругами вокруг одного из сосков парня, вторая рука легла на яйца парня. Шото начал медленно мять их, перед тем как опуститься ещё ниже. Член Бакуго заводился от этих действий и начал постепенно твердеть. Кацуки не понимал, что происходит. Ему были отвратительны действия, происходящие с ним. Но в тоже время… он чувствовал неимоверное наслаждение. Ему не нравился столь дикий резонанс. Бакуго пытался сопротивляться. Но всё было тщетно. Руки ныли от ощущения веса всего тела и постоянных содроганий. Ноги обмякли от получаемого удовольствия. А глаза и рот закрыты. Нет возможности даже попытаться поговорить.       Через некоторое время Тодороки почувствовал, что достаточно подразнил яйца Бакуго, поэтому перешёл на заднюю дырочку. Один палец ловко скользнул в узкое розовое кольцо, разрабатывая его. Затем добавился второй. Тодороки почувствовал, как его пальцы были крепко сжаты. Бакуго же почувствовал сильный дискомфорт, граничащий с наслаждением. Попытки избавиться от странных чувств ни к чему не привели, лишь забрали больше сил. Внезапно Кацуки почувствовал свободу. У него появилась надежда на то, что всё наконец-то закончится. Но почувствовал резкую боль. В анус начало что-то постепенно проникать. Очень медленно. Сначала один шарик. Затем второй. Третий… Через некоторое время игрушка вошла полностью. Шарики внутри Бакуго бились друг об друга и о самые чувствительные места героя. Из-за этого по телу прошёлся табун мурашек от удовольствия. Кацуки содрогнулся и, мыча от наслаждения, кончил.       — Нет-нет. — недовольно отозвался Тодороки. — Было ещё рано кончать. Мы ведь только начали. У нас всё ещё впереди, дорогой. Зато я убедился, что введённый в тебя афродизиак прекрасно работает. И ты сможешь получит ещё больше наслаждения.       Шото надел на опавший член пленника кольцо. И резко выдернул за кончик игрушки шарики из задницы Бакуго. Член вновь встал. На розовом кончике члена образовался предэкуляр. Кольцо не позволило кончить. В таком положении Тодороки ввел в анус Кацуки вибратор.       — Мгм! — Бакуго недовольно взвизгнул.       — Что ж, оставлю тебя здесь на некоторое время. Надеюсь, ты не заскучаешь.       Кацуки почувствовал лёгкое прикосновение руки к груди, а затем неприятный холод. Он услышал, как отдаляются шаги, становясь всё тише и тише. В конце они и вовсе пропали. Бакуго было подумал, что такое невозможно, ведь комната не была таких размеров. Но потом вспомнил, что это измерение, созданное Тодороки, а значит здесь возможно всё.       Вибратор продолжал работать. Как только Бакуго был близок к оргазму, игрушка переставала вибрировать. А через какое-то время вновь начинала работать, доводя Кацуки до исступления. Этот факт и то, что кольцо обхватывает член Бакуго не давали ему разрядиться. Напряжение всё нарастало, и афродизиак никак не помогал в этой ситуации. Желание становилось всё больше и больше. На это и рассчитывал Тодороки.       Так прошло некоторое время. Сколько именно парень не знал. Время, проведённое под напряжением, не поддавалось расчёту. Ему ужасно хотелось прикоснуться к себе. Ублажить себя. Кончить, в конце концов. Но без Тодороки это было невозможно сделать. Откуда-то послышался удовлетворённый хмык. Раздались приближающиеся шаги. Бакуго одолели противоречивые чувства. С одной стороны он хотел, чтобы ему доставили удовольствие, а с другой понимал, что всё это противоестественно. Это не его желание. Его вынудили желать почувствовать наслаждение. Поэтому, когда Шото снял маску с глаз, Кацуки злобно зыркнул на него.       — И что ты такой злой, мой хороший? — не особо обращая внимания на настроение героя, Тодороки приложил ладонь к лицу Бакуго. — Я вот пришёл облегчить твои страдания и немного помочь.       С этими словами Шото поднял вверх ноги Кацуки. Под коленями парня появились верёвки, обвившие коленные чашечки и подвесив с помощью новой пары цепей к потолку. Бакуго даже не успел ничего предпринять, чтобы воспользоваться ситуацией и ударить злодея. А может быть он просто не хотел этого делать. Двойственность чувств раздражала его и сбивала с толку. Теперь герой как бы сидел, находясь в воздухе. Это немного ослабило силу тяги на руках, так как вес распределялся теперь не только на руки, но и на ноги. С одной стороны, Бакуго был счастлив такому решению злодея. С другой, теперь он был в ещё большем заключении, чем до этого. Раньше хотя бы у него была свобода действий ног. Но что толку, если он не воспользовался этой свободой, когда появилась возможность.       — А теперь мне нужно накормить тебя. — Тодороки медленно расстегнул ширинку, доставая из неё свой твёрдый член. — Твой нижний ротик ещё не готов к такой еде. Будь душкой и не укуси меня. Иначе мне придётся тебя наказать. — проговорил бывший половинчатый с милейшей улыбкой на устах.       Сняв кляп, Бакуго не успел даже и пары слов вставить, в его рту уже находился член. Кацуки сдерживал себя, чтобы не откусить к чертям эту палку, так как боялся того, каким может быть наказание этого парня после всего, что он сделал. Поэтому он безучастно наблюдал за действиями Тодороки. А тот, видя безразличие своего любимого, схватил его за волосы на затылке и начал глубоко, до самых гланд, насаживать рот на свой член. Бакуго давился от этих действий. Воздух не успевал поступать в лёгкие. Но что его пугало ещё больше, так это то, что это доставляло ему наслаждение. Но он старался списывать это чувство на действие афродизиака.       Спустя пару толчков Тодороки кончил, сдерживая стон наслаждения. Как давно он этого хотел. Его любимый принял в себя его семя. Это был первый этап на развитии их отношений.       «Скоро все его дырочки будут заполнены моими соками…» — с безумной страстью в глазах подумал про себя Шото, медленно вынимая член из рта Кацуки.       Как только половой орган покинул тело другого человека, Тодороки немедля накрыл рот Бакуго своей ладонью и строго произнёс.       — Глотай. Это вся твоя еда на сегодня. И доказательство нашей любви.       Спустя пару секунд Тодороки заметил, что Бакуго так и не проглотил и капли спермы. Он был вынужден пойти на отчаянный шаг и доставить дискомфорт своей любви. Чтобы он съел всю свою еду, Шото зажал нос Кацуки двумя пальцами. Таким образом, чтобы вздохнуть, он был вынужден всё проглотить. С отвращением откашливаясь после этого, Бакуго покрывал Тодороки всеми нелестными словами, которые были ему известны. Шото не мешал этому. Он считал, что тот выговориться и примет его после этого.       Поэтому слушая громкую брань Шото достал, не понятно от куда, большой стакан. В нём находилась желтоватая жидкость. Бакуго не сразу заметил этот стакан, но как только у него начали появляться страшные предположения о содержимом стакана, он неволь сглотнул. Кадык подёрнулся и это было сигналом к началу действия со стороны Шото. Он принял это действие как знак того, что Бакуко уже ждёт не дождётся выпить этот стакан, наполненный его собственной мочой. Но поднеся стакан ко рту связанного парня, Бакуго резкими рывками головой расплескал по себе содержимое стакана, опустошив его на треть.       — Ты совсем сбрендил?! Даже не надейся, что я позволю этому попасть в свой организм!       Шото был вне себя от ярости. Он попытался влить мочу, насильно раскрыв рот пленника. Но тот исхитрился укусить Тодороки за большой палец. Содержимое опять ушло мимо рта любимого. Теперь стакан был лишь наполовину полно.       — Ты будешь наказан за свои действия. — с тихой яростью прошептал Шото.       Но сначала он должен был выпить всё, что осталось. Действовать пришлось по старой методике — через нехватку воздуха. Но если просто начать в него вливать, то он начнёт выплёвывать всё. Пришлось действовать немного по-другому. Так как руки были заняты: одна зажимала нос, вторая держала стакан, Шото наполнил свой рот и через поцелуй передал все свои соки. Так происходило несколько подходов подряд, пока стакан не был осушён. Бакуго проглотил всё. От осознания этого он пытался сплюнуть неприятный привкус изо рта. Шото не нравилась эта картина, но он ничего не сделал. Он хотел услышать мольбу о прощении, за то что так неаккуратно расплескал любовь Тодороки к нему. В этом ему могло помочь только наказание.       И оно мгновенно началось после осушения стакана. Шото вытащил вибратор из Бакуго. Откуда-то появилось что-то, похожее на капельницу. На железной перекладине висел большой мешок с водой. От него вниз шла трубка. Тодороки вставил эту трубку в зад Кацуки. Тот начал ругаться матом, чтобы из него вытащили эту дрянь. Открыв кран, вода из мешочка полилась внутрь Бакуго. Глаза парня расширились от ужаса. Он замолк от страха. Его желудок постепенно наполнялся. Через некоторое время он начал вздуваться, наполняясь водой до предела. Когда на глазах Бакуго начали скапливаться слёзы, Тодороки остановил поток воды.       — Эй, половинчатый, дай теперь в туалет сходить. Отвечай за свои действия. А лучше вовсе отпусти уже меня! Наигрались!       — Так и сделаю. Буду отвечать за свои действия.       С этими словами Тодороки вставил пробку в анус Бакуго. Затычка не давала ничему выйти. А так как места в желудке стало ещё меньше после появления затычки, Кацуки непроизвольно издал стон. Но быстро опомнился и, отведя взгляд, закусил губу. После этого Тодороки исчез, оставив Бакуго одного. Действие афродизиака до сих пор не закончилось. И не смотря на распирающую боль внутри желудка, эта ситуация доставляла ему удовольствие.       Тодороки вернулся через пару часов. Но для Бакуго показалось, что прошла целая вечность. Он, подвешенный над полом, беспомощный, без возможности укрыться от чужих глаз, ревел, что было мочи. Беззвучно, но слёзы лились градом. Он был готов на всё, лишь бы ему дали испражниться. И эта возможность появилась, как только появился его одноклассник.       — Эй, Т-тодороки, хватит уж-уже. — дрожащим голосом говорил Бакуго. — Ес-сли не хоч-чешь отпускать, то пусть т-так и будет. Но дай хоть в туалет сходить.       — Называй меня по имени, мой дорогой. А также поклянись, что больше никогда не будешь сопротивляться тому, как я тебя пою и кормлю. Это мои подарки, и ты должен с благодарностью принимать их.       — Совсем сдурел?!       — Ну нет, так нет. Мы можем ещё немного подождать. — Тодороки сложил руки на груди и внимательно разглядывал свою любовь. От этого пронзительного взгляда голубых глаз у Кацуки побежали мурашки по коже. Он дёрнулся, и это принесло мучительную боль. Он почувствовал, что как будто внутри желудка всё перевернулось. Из-за этого Бакуго сдался.       — Ш-шото… я клянусь, ч-что буду п-принимать всё, что т-ты будешь мне дав-вать и делать в-всё, что ты зах-хочешь. — довольная улыбка расползлась по лицу Тодороки.       Как только пробку вытащили из Кацуки, из ануса разлился фонтан жидкости, смешанной с калом. Убрать всё это не составило бы труда. Но Шото хотел, чтобы Бакуго понял, что готов принять его любого. Ведь это любовь.       Бакуго расслабился. Так как кончить у него не было возможности, он получил сухой оргазм. Это дало хоть какую-то разрядку организму. Но Шото это не удовлетворило. Необходимо было растянуть Бакуго до размеров Тодороки. А также дать понять, что только с ним он сможет испытывать истинное удовольствие. Но на сегодня Бакуго и так постарался. Поэтому, просто вставив вибратор и, получив возмущённый взгляд Кацуки, чем заслужил возвращению маски на глаза, Шото покинул комнату.       На следующий день ситуация с кормёжкой и питьём повторилась. В это раз Бакуго не стал делать опрометчивых действий. Он только возмущался словесно. Но и этого хватила, чтобы вывести Тодороки из себя. Хотя злость была не так сильна. Поэтому Кацуки отделался лёгким наказанием. По мнению Шото. А также с учётом того, что афродизиак был подмешен в напиток. Теперь это скорее будет награда, чем наказание.       Поза снова сменилась. Теперь Бакуго твердо стоял на ногах. Но они были прикованы к полу. Руки всё также оставались соединены с потолком. Только слегка приспущены для лёгкой свободы действий. Но при падении цепи не позволят упасть вниз. Они будут поддерживать его. Кацуки ощущал, что его ноги подкашиваются, а голова находится в бреду. Внезапно он ощутил тяжесть в районе груди. Присмотревшись вниз, Бакуго заметил, что его соски были прихвачены прищепками с металлическими грузиками. На яичках незаметно расположились виброяйца. А в заднюю дырку вставили пробку. Тодороки всё делал настолько стремительно, что Бакуго не улавливал движений. Даже умудрился потерять его. От грядущего наказания тряслись колени. Но он осознавал, что это скорее эффект приятного ожидания, нежели страха. За своими мыслями он не заметил, когда его спину охватила боль. Обернувшись, он заметил на некотором отдалении Шото с плетью в руках. Именно она доставила такую резкую боль. Но боль приносила наслаждение. Не будь на его члене сейчас кольца, он бы кончил в это же мгновенье. Но сейчас он был способен получать только сухой оргазм. И Бакуго это даже начало постепенно нравиться. Тодороки наносил удар за ударом. Благодаря афродизиаку боль превращалась в приступы наслаждения. Отягощённые соски от каждого удара дёргались, увеличивая натяжение в несколько раз. Если бы не удерживающие его руки цепи, он бы уже упал от наслаждения. Ноги его совершенно не держали. Бакуго старался держаться за мысль, что всё это не настоящее, что всё это ему навязывают наркотики. Но с каждым сухим оргазмом это было всё труднее держать в голове. В конечном Кацуки начал признаваться самому себе, что ему это начинает нравиться.       Но когда Тодороки закончил, и голова отрезвела, Бакуго осознал, что он дебил. Он понял, что ещё немного и мог бы попасться на крючок этого злодея. А он хотел на свободу. Стать героем №1 и защищать мир от злодеев.       Но каждый раз с приходом Шото его память об этом стиралась всё больше и больше. С каждым днём игры становились всё более изощрёнными. Кацуки сопротивлялся долго, но в один день всё закончилось. Он признал факт того, что больше не сможет жить как раньше…       Тодороки пришёл как обычно. Бакуго не подавал вида, но он был вне себя от радости.       — Ждал меня, дорогой? — с лёгким смешком спросил Шото, видя жаждущие глаза. Тодороки давно заметил, что взгляд его любимого постепенно менялся. И каждый раз радовался этому.       — Мгм… — послужило ответом.       — Хочешь что-то сказать? — Кацуки кивнул. Шото вынул изо рта кляп.       — У…бери…       — Что убрать? — Тодороки решил, что хочет немного поиграть с ним.       — Коль…кольцо… — Но Бакуго слишком быстро сдался. — Дай мне уже кончить по-настоящему…       — Ты вот про это? — выгнув бровь, Шото потянул кольцо вверх, почти снимая ограничитель с Кацуки.       — Д-даа… — тело выгнулось, предвидя блаженное наслаждение от того, что сможет освободить свои яйца от скопившейся там спермы. Но кольцо так и не покинуло своё место, и парень остался неудовлетворённым.       — Так не пойдёт. — видя реакцию Бакуго, отрезал Шото. — Ты должен правильно попросить меня об этом.       — Сними его с меня! — прикрикнул Кацуки. Тодороки недовольно посмотрел на парня и тот съёжился от этого взгляда.       — Нет, не так. — Шото, с серьёзным взглядом, приблизился к уху Бакуго и медленно, со сладостью в голосе, произнёс. — Скажи: «Дорогой, сними с меня колечко. Позволь мне кончить от твоих рук, любимый».       — Сними с меня уже это грёбанное кольцо и дай кончить!       — Нет, не так. — повторился Шото, с силой схватив яйца Кацуки. Тот застонал от боли и наслаждения.       — Дорогой и любимый, блять, дай уже кончить хоть как-нибудь! — пытаясь сдержать ярость и стоны, прорычал Бакуго.       — Уже ближе, но всё равно не то. — Тодороки, помимо того, что сжимал яички Кацуки, начал надрачивать его член.       У Бакуго не осталось сил терпеть это. Он как смог, постарался в точности произнести слова Шото. И когда у него, наконец-то, получилось это, Тодороки сдержал своё обещание и снял кольцо. Герой кончил, заливая себя и всё вокруг спермой. Из-за долгой невозможности кончить, полученный оргазм был такой сильный, что Бакуго потерял сознание.       — Ты пока отдыхай, любовь моя, а я займусь следующими приготовлениями. — поцеловав Кацуки в макушку, Тодороки отнёс его в ванну и отмыл.       Затем он вновь вернул его в каменную комнату и подвесил обратно. К окончанию подвешивания Бакуго так и не очнулся. Это играло Шото на руку. Бакуго слишком быстро кончал. Но он попросил снять кольцо. Значит прибегать к помощи кольца — не выход. Поэтому Тодороки принёс нечто более увлекательное. Шото достал металлическую палочку и вставил её в уретру героя. Послышался всхлип.       Бакуго резко раскрыл глаза и уставился, что есть мочи на Тодороки. Затем перевёл взгляд на свой член. Он увидел, как в него что-то вставляют. С каждым мгновеньем было всё больнее и больнее. Слёзы потекли ручьём. Но Тодороки не был намерен останавливаться на полпути. Вставив палочку до конца, он откуда-то достал вибратор и был готов заткнуть им задницу Бакуго. Но тот остановил его.       — Дорогой, остановись уже. Трахни меня, наконец-то, сам. — Кацуки сдался. Губы Тодороки растянулись в улыбке. Он, наконец-то, дождался этого.       — Как пожелаешь, любимый. — Бакуго увидел, что Шото убрал вибратор. Затем почувствовал, что в его анус вставляют пальцы. Это было не то, что он хотел. Но даже это приносило неимоверное наслаждение.       — Ах… — стон сорвался с манящих губ героя.       — Сегодня я буду нежен… — Тодороки прикусил соски Бакуго. После стольких дней заточения и мучений, Кацуки поддавался всем ласкам.       Пленник почувствовал приближающееся тепло. Он открыл глаза, закрытые ранее в порыве наслаждения, и увидел свечу. Всё было как в замедленной съёмке. Тодороки медленно поднимает свечу и наклоняет её перпендикулярно полу. Расплавленный воск скапливается в одной точке. Капля отделяется от свечи и падает ровно на сосок парня. Один сосок во власти непослушного рта, второй под жаром пламени.       «И это он называет нежным?» — наслаждение скапливалось тугим весом в утробе. В животе разлетались бабочки от будоражащих эмоций. Именно сейчас парень понял, что он получает кайф от произошедшего. — «Я хочу большего. Хватит уже медлить».       Но вслух были только томные вздохи и стоны.       Ещё одна капля упала уже на живот парня. Он вздрогнул и капля покатилась по телу вниз, достигая члена, обрамляя его красным пятном. Багуко получал от этого неимоверное наслаждение. Жалел он лишь об одном, что не может кончить в этот момент. А оргазм всё подступал. Слёзы вновь полились из глаз. Кацуки с мольбой посмотрел Тодороки прямо в глаза. Злодей понял, что парень на грани и готов кончить. И конечно же понял и то, о чём -тот хочет попросить. Поэтому опередил его.       — Скажи же, что твой любимый молодец. Он заранее подумал о том, что игра может слишком быстро закончится, если не заткнуть эту похотливую дырочку. — уверенно твердил Тодороки, легко ударяя по кончику члена, где была вставлена палочка. Та забилась о стенки уретры и доставила новую волну удовольствия и боли. — Не беспокойся, мы только начали.       — Боль-но… — прохрипел Кацуки, надеясь хоть на какое-то снисхождение. — Любимый…       Шото с широкой улыбкой отстегнул Бакуго от цепей на потолке. Парень мгновенно схватился за Шото. Ноги совершенно его не держали. Он хватался за злодея как за спасательный круг.       — Ну чего же ты, милый. Всё будет хорошо. Ведь я рядом и смогу доставить тебе такое удовольствие, что ты забудешь обо всём, что было до этого. Потерпи ещё немного. — Бакуго переводил взгляд с Шото на член и обратно и, спустя несколько секунд, уверенно кивнул, соглашаясь пасть в мир удовольствия и боли. Свою уверенность он показал, сплетя пальцы на одной руке с ним. — Милашка! Люблю тебя, Кацуки!       Тодороки прикрепил маленький вибратор к уретральной затычке. Одновременно с этим продолжая окроплять восковыми каплями тело Бакуго. Герой ощутил весь спектр эмоций. И страх, и боль, и радость, и наслаждение. Многое он даже не смог бы выразить словами. Но сейчас они были и не нужны. Сейчас он был в моменте. Моменте наслаждения подчинением.       Как только злодей заметил, что парень попривык к охватывающим его эмоциям, Тодороки вернулся к анусу. Теперь он вставил три пальца, проверяя насколько хорошо разработана дырочка. Одновременно с этим парень воспользовался своей второй стороной причуды. Его пальцы были ледяные. Бакуго почувствовал температурный резонанс. Внутри него таился холод, а снаружи разливался жар. Голос от стонов был сорван, сознание периодически уплывало от наслаждения. Кацуки терялся в моменте. Но всё ещё хотел большего. Он не чувствовал заполненность внутри себя. Оставалось только ждать, когда его любимый войдёт в него. Но мгновенно пришло решение, что будет быстрее попросить. И эта мысль казалась самой правильной.       — Дорогой… войди… Войди в меня, Шото! — Кацуки смотрел затуманенным взглядом прямиком в глаза Тодороки. И увидел в них своё отражение. Шото одним рывком вошёл в тело возлюбленного, ударяясь в нужную точку и задавая темп. Из-за этого по телу Бакуго каждый новый толчок как будто проходил разряд тока. Ему только и оставалось стонать и просить большего, одной рукой царапая спину возлюбленного. Вторая всё также оставалась сцепленной с рукой Тодороки. Периодически теряя связь с реальностью, Бакуго дошёл до своего пика и получил заветный оргазм, хоть и не смог кончить.       — Это уже второй твой сухой оргазм за сегодня, а ведь мы еще не закончили. — сладко прошептал Тодороки на ухо Кацуки. Шото перевернул парня, поставив его на колени, и резко вошёл на всю длину, задавая более быстрый темп. Когда Кацуки наполнила сперма возлюбленного он не запомнил. В воспоминаниях остались только боль перемешанная с наслаждением, рука Шото, сжимающая его и сладкий поцелуй на устах, перед тем как он вырубился.

***

      Прошёл год с тех пор, как пропал Бакуго Кацуки. А ровно полгода назад внезапно исчез Тодороки Шото. Никто так и не смог его найти. Старатель отчаянно пытался найти сына, но всё было бесполезно. Юные герои проходили стажировку в агентствах. На одной из вылазок, где собрались лучшие ученики их класса, произошло то, что потом начали называть «Пришествие огня». Герои узрели короля и королеву, что танцевали в огненном шторме, уничтожающий всё вокруг. Люди сгорали за считанные минуты. Никто не мог противостоять огню. Погибали даже злодеи. А парочка спокойно наслаждалась музыкой и криками людей, танцуя в масках, закрывающие их лица, но открывающие душу. И маски и костюмы были противоположны друг другу. Среди моря огня мелькали чёрное и белое пятна, которые не могли существовать друг без друга, как инь и ян. Как свет и тьма. Как те, кто не могут жить друг без друга.