Персик

Юджи прекрасно провел время с друзьями. Хотя нервничал каждый раз, когда Кугисаки, с целью примерки, брала одежду меньшего размера. Мегуми, привыкший ходить по таким магазинам, даже не обращал внимания на происходящее. Лишь время от времени показывал Итадори те вещи, которые, по его мнению, пошли бы ему. Каждый раз, когда Юджи доставал на кассе черный пластик, он сжимал губы, словно вот-вот расплачется. Итадори считал в уме каждую покупку, думая о том, сколько ему надо прожить, чтобы выплатить всю сумму сенсею. Когда долг превысил шестьсот тысяч йен, Юджи был уверен, что от стресса у него появились седые волосы. Так прошла большая часть дня. Юджи, почувствовав голод ближе к вечеру, потянул друзей в ресторан. Они вкусно, сытно поели. Кугисаки счастливо обнимала друзей за плечи, рассказывая о том, что им надо выбираться чаще. Черная карта Годжо-сенсея открывала двери любых заведений, о которых Юджи даже не мог думать. В конце прогулки, когда ребята приехали в академию, Итадори помог Нобаре донести все её пакеты до комнаты. Когда же Юджи остался один, он наконец-то смог схватиться за живот, успев включить свет: желудок сводило жуткими спазмами. Итадори скатился спиной по двери, осев на пол. Его лицо побледнело. После того, как они поели, Юджи чувствовал нарастающую тошноту. Рвотные позывы усилились. У него определенно повысилась температура. Итадори не мог больше сдерживаться. Зажав рот рукой, он побежал к унитазу. Устало прикрыв глаза, Юджи, смыв остатки непереварившегося ужина, умылся. Он захотел прополоскать рот, когда очередной позыв заставил его согнуться над сидушкой. На этот раз это был желудочный сок. Он неприятно колол глотку. Глаза непроизвольно заслезились. Закончив, Итадори опять умылся, почувствовав себя немного легче, прополоскал рот. Кое-как выбравшись из ванной, спотыкаясь о собственные ноги, Юджи медленно дошел до спальни. Одежду с прошлого раза он так и не убрал. Поэтому, сбросив её на пол, лег. Его бросало то в жар, то в холод. Он крутился, пытаясь найти удобное положение. Резкий спазм внизу живота заставил мальчика прошептать самому себе: — Таблетки! Надо добраться до стола. Собравшись, Юджи аккуратно спустился. Шаг за шагом он пробирался к столу, пока не почувствовал — если сделает ещё один, его вырвет. Итадори оглянулся на ванную комнату, затем посмотрел на кровать. На краю матраса лежал телефон. Низ живота скрутило в очередной раз острой, пронизывающей болью. Юджи осел на пол. Колени давили на живот. Итадори прижался лбом к холодным доскам. Закрыв глаза, он попытался восстановить сбившееся дыхание. Немного придя в себя, Юджи опять посмотрел в сторону телефона. Он думал добраться до него, позвонить Нобаре или Мегуми, чтобы они пришли к нему. Но внезапно в голове возникла мысль — зачем? Завтра они уезжают на очередное задание вместе с Нанами. Наверное, у них отключены телефоны. Юджи захныкал. Чувство беспомощности накрыло его с головой. Он обхватил себя за плечи в попытке унять дрожь. Пролежав так некоторое время, Итадори аккуратно поднялся. Ноги затекли и плохо слушались. Он посмотрел на уведомления — никто ему не написал. Даже Годжо не спрашивал, почему ему не вернули карту. Омега внутри Юджи расстроился. Итадори разделял эти чувства. Рядом не было никого, кто мог бы позаботиться о нем. Он должен взять себя в руки. Очевидно — это не отравление, а подготовка организма, как говорила Сёко. Юджи, укутавшись в одеяло, подошел к столу. Посмотрев внимательно, он нашел рецепт. Выискав в списке название таблеток для снятия боли, он схватил нужную упаковку. Выпив максимальную дозу, вернулся к кровати. В комнате было тихо. Юджи слышал свое дыхание, однотонный стук часов. Ноги в тонких носках неприятно холодило, когда остальная часть тела была в огне. Итадори закрыл глаза. Боль чувствовалась все меньше. Оставалась лишь слабость и боязнь сделать лишнее движение, которое повлечет за собой очередной спазм. Юджи хотелось разделить с кем-то эти чувства. Опереться на чужое плечо. Почувствовать успокаивающий аромат, нежное поглаживание головы. Потребность в разы усилила чувство тоски. Он, все ещё укутанный в одеяло, решил пойти в комнату Мегуми. Ближайшую комнату. Рядом с Фушигуро он всегда чувствовал себя спокойно. Юджи было стыдно его будить, но желание побыть с кем-то рядом рвалось из тела, сдавливая когтями мягкое сердце. Он даже не обулся. Пошел так, шлепая ногами по дощатому полу. Заветная дверь. Итадори улыбнулся, представляя сонное выражение Мегуми. Он постучался. Внутри было тихо. Улыбка Итадори сползла с лица, омега обеспокоено заскулила. Юджи постучался ещё раз. Тишина. Одеяло упало с плеч. Юджи понимал рациональной частью, что у Мегуми есть свои дела, своя жизнь. Так же, как и у Кугисаки. Они не будут с ним всегда рядом. Внутри что-то щелкнуло. Юджи разозлился сам на себя, из глаз потекли слезы. Он схватился за футболку, сжимая ткань на уровне сердца, пытаясь унять неприятную тяжесть досады. Итадори не хотел оставаться в одиночестве. Не сегодня! Его больше не тошнило. Боль превратилась в умеренную. Постепенно Юджи перестал шмыгать носом. Желудок недовольно заворчал. Он голоден. Внезапно в голову Юджи пришла мысль. Суши! Из круглосуточного магазинчика в центре Токио! Там будут люди! Он вернулся в спальню, забыв одеяло. Итадори, схватив телефон, задумался. Годжо в любом случае узнает о побеге. Он знал — старейшины следят за ним. Его персональный палач также никогда не сводил с него своих глаз. Юджи всегда это чувствовал, но молчал. К чему отрицать, сопротивляться? С момента пробуждения своей сущности Юджи понял одно. Она намного честнее, чем он сам. Обида, злость, радость были на поверхности, лишь протяни руку. Чувства, которые он испытывал к Годжо-сенсею, тоже были там. Ему нравился этот мужчина. Ещё с той самой первой встречи. Уверенный в себе, смешной. Юджи часто думал — что это конкретно? Восхищение? Благодарность за спасение? Поиск взрослого, который бы решил его проблемы по щелчку пальцев? А может, это влюбленность? Итадори старался не вдумываться, отрицал. Но омега был честнее — считал все внимание Юджи к альфе честно заслуженным. Поэтому, когда Годжо обнимал его, он старался не выдать смущение от приятных чувств, которые расцветали в его душе, словно цветы. Итадори не позволял себе смотреть на Годжо лишний раз, боясь самого себя: своей робкой нежности, которая ломала его ребра, прорастала сквозь кости. Чем больше времени он проводил с Годжо-сенсеем, тем он все больше понимал, что шансов у него с ним столько же, сколько и с Дженнифер Лоуренс. Юджи запятнан Королем Проклятий. Итадори иногда задумывался, позволяя себе помечтать — а что, если Сатору ответит ему? Что дальше? Будет ли правильным позволить случиться чему-то большему? Будет ли гуманно открыть свое сердце, показать своему будущему убийце эти чувства? Пальцев Сукуны всего двадцать. Четыре уже в нем. Хотя времени прошло не так много. Ему осталось не долго. Юджи не заметил, как слезы опять начали капать на экран телефона. Мерзкое чувство жалости к самому себе. Омега словно отражал темные, эгоистичные стороны его души — требовал внимания, заботы. Эта часть хотела брать то, что нравилось. Он хотел жить. Итадори сдержался, заблокировав телефон. Сукуна проснулся от бушующих эмоций в душе Юджи. — Ты опять хнычешь? Какой раз? Каждый раз приятно смотреть на твои страдания. Они скрашивают мое время. Его голос пропитан ядом насмешки. Юджи пробормотал в ответ: — Рад, что мои проблемы тебя развлекают. Он смотрел на одежду в поисках толстовки, которая позволит ему скрыться в толпе ночного Токио, остаться незамеченным для проживающих в академии. Юджи чувствовал ухмылку Короля всем телом. — Ты ведь хотел позвонить тому недоумку, чтобы он позаботился о тебе? Итадори фыркнул, не обращая внимания на Сукуну. Воспринимая его, как включенное кухонное радио, по которому разыгрывалась дешевая аудио-драма. — Паршивец, ты же знаешь, что я был альфой. Я знаю его мысли. Юджи замер на мгновение: он понимал, к чему это все идет, но чертово любопытство, которое сгубило кошку. Сукуна, почувствовав лёгкую заинтересованность, продолжил свой монолог: — Тебе надо посмотреть правде в лицо. Для омеги ты уродлив. Юджи тут же огрызнулся: — Сказал четырёхглазый мудак! Сукуна, несмотря на возмущение Юджи, продолжил: — Я жил дольше тебя. Я видел больше тебя. Моего опыта хватит понять, каким омегам ставят метки, а каких разводят ради интереса. Как ты думаешь, с твоим характером и внешностью, к какой категории относит тебя твой любимый учитель? Юджи молча задумался, тот начал смеяться: — Тогда — на тренировке — ты вонял похотью! Разумеется, любой альфа набросится. Попробуй потереться рядом с Фушигуро, посмотри на реакцию. Откроешь для себя много нового. Юджи собирался ударить себя по щеке, на которой виднелся отвратительный рот. — Но я могу помочь. Итадори замер. Его рука зависла в нескольких сантиметрах от персонального проклятья. — Мне от тебя ничего не нужно! Сукуна слишком быстро ответил Юджи: — Ты хочешь сойти с ума, бросившись на первый попавшийся член? Юджи раздраженно выдохнул, сев на кровать. Он обхватил себя за голову. — Никогда не думал, что меня будут привлекать мужчины! Голос Сукуны походил на нежное мурлыканье больше, чем когда-либо. — Я могу тебя временно отметить, тогда, во время жары, ты будешь себя контролировать, Юджи. Итадори вскочил от этих слов. Все внутри перевернулось с ног на голову. Одна мысль о чужом прикосновении поднимала ярость на новый уровень. — Не предлагай мне подобного дерьма! Юджи со злостью натягивал на себя толстовку. Он ничего не знал о метках, но предложение исходило от Сукуны, а значит — уже со злым скрытым смыслом. Надев толстовку, Итадори ударил себя по щеке, изгоняя Короля Проклятий в те глубины сознания, где тот обычно дремал. Выбравшись из комнаты, Юджи, сорвавшись на бег, быстро пересек двор. Он был благодарен своей выносливости и скорости. Буквально через полчаса Итадори оказался в городе. Людей на улицах было мало. Юджи, натянув капюшон, отправился в сторону круглосуточного супермаркета. Он захватил свою карту. На улицах горели фонари в честь праздника осеннего равноденствия. Итадори, заметив небольшое здание с яркой эмблемой, улыбнулся. Колокольчик на дверях прозвенел, оповещая продавца о новом клиенте. Юджи сразу почувствовал неприятную прохладу от кондиционеров. Продавец в утепленной накидке раскладывал продукты. За столиками сидело несколько подростков. Судя по форме — студенты. Итадори, засунув руки в карманы, отправился глубже в магазин, где располагались большие холодильные камеры с готовой продукцией. Он быстро нашел набор роллов, который точно съест без последствий для желудка. Взяв упаковку, Юджи подошел к кассе. Продавец, громко извинившись, быстро оставил выкладку товаров. Внезапно нос Итадори уловил аромат. Запах дома. Юджи, повинуясь инстинкту, замер. Омега внутри счастливо расплакался — есть тот, кто позаботится! Тот, кто поможет! Тот, кто утешит! Юджи машинально протянул руку к терминалу, когда его запястье сжала чужая ладонь. Теплая, такая же широкая, как у Сатору. — Я оплачу. Нежный, ласковый голос. Итадори испуганно обернулся. Это был человек, одетый в темную буддистскую форму. Его черные волосы красивыми локонами спадали ниже плеч. На бледном лице виднелась добрая улыбка. Сердце Юджи забилось быстрее: перед ним точно стоял альфа. Красивый, высокий, и от него пахло домом. Хотелось броситься к нему, выплакаться в грудь. Кугисаки как-то рассказывала за обедом о предназначенных парах. Она говорила о подобном чувстве родства единения. Итадори, испугавшись этих мыслей, вырвал свою руку. — Не надо, я сам. Продавец заинтересованно смотрел на картину перед ним. Незнакомец отошел. На нём не было видно пластыря. Юджи, оплатив еду, поблагодарил кассира за две пары палочек, которые тот всучил ему в руки. Поправив капюшон, направился за свободный стол в обеденной зоне. Мужчина не последовал за ним. Итадори, усевшись, ещё раз оглянулся: тот пропал как мираж. Юджи пожалел, что не взял с собой таблетки. Возможно, это опять гормоны. Вскрыв упаковку, Юджи наклонился вдохнуть аромат. Улыбка сползла с его лица. Они воняли. Итадори посмотрел на маркировку. Свежие. Юджи раздраженно бросил палочки. Облокотившись на стол, потер свои глаза. Выдохнув, Итадори вернулся за бутылкой воды. Продавец сочувственно на него посмотрел, предлагая добавки для улучшения пищеварения. Юджи, улыбнувшись, отрицательно покачал головой. Инстинкты требовали найти мужчину, остаться с ним. Юджи сдерживался, чтобы не броситься выискивать по улице нужный аромат. Он отпил воду, смачивая пересохший рот. Юджи напомнил себе — у него нет какой-то там пары. Тем более нет семьи! Это безумная игра отчаявшегося разума. Ему надо полагаться только на себя. Сердце неприятно сжалось. Итадори вышел из магазина с желанием вернуться в свою комнату. Желудок продолжал урчать от голода. Он прошел несколько метров, когда почувствовал тот самый аромат из магазина. — Юджи, подойди. Юджи, услышав голос, словно попал под толщу воды. Он завернул в узкую улочку, где стоял этот мужчина. Итадори не понимал, почему его тело двигалось под команду. Он подошел вплотную, смотря снизу вверх на альфу. Юджи не мог ничего произнести, лишь хлопал глазами. — Ты стал таким взрослым. Мужчина наклонил голову Итадори на бок. Глаза цвета темного янтаря встретились с медовыми. Альфа не моргал. — Идеальный. — Он прошептал глубоким голосом, вызывая у Юджи неприятные мурашки. Он не мог пошевелиться! Лишь ожидал новой команды. Мужчина потянулся к оголённой шее, аккуратно втягивая аромат Юджи. Его ладони удерживали лицо Итадори наклоненным. Альфа нежно оставил поцелуй чуть ниже разреза, где появлялась дополнительная пара глаз Сукуны. — Пойдем, мой мальчик. Я позабочусь о тебе. Ноги опять подчинились команде. Итадори отрешенно смотрел, как с его пальцами переплетаются чужие — тонкие, элегантные. Омега внутри начал что-то подозревать. Аромат постороннего альфы сбивал с толку. Юджи не мог вспомнить, сколько они прошли. Он очнулся, увидев кроваво-красное поле. Цвела хиганбана. Луна мягким светом освещала землю. Омега внутри взволнованно сжался от странного чувства страха. Итадори, кое-как разобравшись в шквале эмоций, зацепился за одно — человек перед ним не тот, за кого себя выдает! Это подделка! Обман! Рука Юджи выскользнула из чужой. Тот, не обращая внимания, пошел дальше. Дойдя до середины поля, альфа обернулся. Итадори сделал несколько робких шагов, сминая цветы. Затем поднял взгляд на мужчину. Тот молчал, смотря ему в лицо. Не было даже намека на злость. Юджи шагнул. — Юджи, пойдем. Итадори машинально сделал ещё один шаг. Сущность внутри него превратилась в натянутую струну. Альфа стоял неподвижно; его грудь время от времени вздымалась, имитируя дыхание. В прядях отражался лунный свет. Он не моргал. Юджи замер; омега скулил, но не позволял двигаться дальше. — Как жаль. Ещё увидимся. — Мужчина повернулся вперед, бросив через плечо прощальный взгляд на Юджи. Спустя время его силуэт растворился во тьме ночи. Итадори упал на землю, тяжело дыша. — Что это было?! Он зажмурился, облизнув пересохшие от напряжения губы. Вдалеке послышались шаги. Потом ближе. Юджи открыл глаза — над ним нависал Годжо. Его лицо было в метре от головы Итадори. Глаза, едва прикрытые повязкой, излучали свечение. Юджи совсем не мужественно вскрикнул от испуга. — Мне пришлось повозиться, чтобы тебя найти! Голос Годжо-сенсея казался игривым, в отличие от выражения его лица.