Across the turtle's back/Поперек спины черепахи

Когда они спросили об этом в первый раз, Нил посмеялся над ними. Когда они не засмеялись в ответ, он остановился. — Реально? — спросил он. — Вы бы не стали, — сказал он. Его рот истончился до жесткой белой линии, и он два дня подряд исчезал под сине-зеленым покровом моря. Никакие предложения фруктов, карт или общения не убедили его вернуться. (В первый раз это было не столько они, сколько предложение, сделанное мрачноватым Капитаном Ваймаком с печально известного корабля "Искупление". После полувека помощи восточным и южным королевствам в установлении суверенитета от Короны, с их белыми парусами и кораблем кремового цвета, а также его меньшей и худой сестрой, "Голубой лисицей", пираты "Лиса" быстро стали легендой.) (Как и должно быть. Эти два судна были гордостью и радостью мастера Джереми Нокса, а также неофициальным подарком от города Трои за помощь пиратов в снятии осады Короля семь лет назад.)

***

Во второй раз, когда они спросили об этом, это было между Нилом и Капитаном "Голубой лисицы" неделю спустя. Это было сделано потому, что он все еще не смотрел в глаза Капитану Ваймаку, а они работали по некоторому графику. — Нет, — и из-за сдавленного горла это слово прозвучало одновременно отрывисто и глухо. В отличие от Капитана Ваймака, Капитан Уайлдс проследила за его выражением лица и не стала настаивать. Вместо этого она вздохнула, поскребла тупыми ногтями по своему крысиному гнездышку из вьющихся волос и сказала: — Я так ему и сказала. Я согласна с тобой. Мы не вправе просить тебя об этом. На щеке Нила дернулся мускул, другой напрягся на шее. Его глаза изучали лицо Капитана Уайлдс. Она криво улыбнулась ему и помахала рукой. — Тогда иди. Разве у тебя нет дежурства по периметру? Он ушел, но не исчез.

***

Пираты Лиса славились своим умением обращаться с магией. Они были известны своей свирепостью, хитростью и неумолимостью к тем, кто пользовался слабыми, но этими качествами хвастался каждый преступник, превратившийся в мстителя: настоящая хитрость, шептались жители деревни, – в их магии. (Они тоже так говорили. Человек мог услышать дополнительную константу в жестком ударении этого слова.) Одни говорили, что по их приказу появился кракен. Другие – что рой сирен. Другие – о стаде гиппокампов. Те, у кого воображение было слишком активным, утверждали, что все трое путешествуют вместе с кораблями Лисов, и именно поэтому никто не вставал у них на пути, когда они появлялись в поле зрения подзорной трубы. "Король стоит на их пути", может ответить человек в оживленной портовой таверне после слишком большого количества выпитого, когда смирение с несправедливостью жизни давит ему на плечи. "Просто подождите", может сказать женщина с острой улыбкой и еще более острыми глазами, обнимая беловолосую женщину за плечи. Когда они спросили Нила в третий раз, это было отстраненное замечание об эффективности и практичности во время традиционной и традиционно совместной игры кораблей-сестер. Нил посмотрел на первого помощника "Голубой лисицы" Кевина Дэя, но ничего не сказал.

***

Четвертый раз, когда они спросили, начался с вопроса: — Что помогло бы тебе чувствовать себя комфортно? Какой запасной план или страховка? — Я этого не сделаю, — резко ответил он, крепко держась за борта кремовой шлюпки. После столкновения с водяным драконом, который дышал не огнем, а горячим паром, на левой щеке и руках у русала появились шрамы от ожогов. В утреннем слабом свете грубая кожа, покрытая сломанной чешуей, отбрасывала на него резкие, неровные тени; как и остальные, все они были намного старше, чем думали, что доживут до этого времени, он выглядел столь же опасным в неподвижности, как и в движении. Первый помощник "Искупления" Мэтт Бойд вздохнул. Сбоку от него Ники Хэммик бросил на него взгляд, я же тебе говорил. — Прекратите спрашивать, — сказал недовольный Нил. — Ладно, —согласился Мэтт. Ники спросил, что, по его мнению, они могут сделать, поскольку ни один из их Капитанов не собирался сдаваться. Как и не должны, добавил он. Это было важно. Корону нужно было остановить, на суше и на море. Они побывали везде, а сколько мерфолков встретил Нил? — Меньше дюжины, — нехотя ответил Нил, хотя знал точное число: десять, шесть русалок, четыре русала, трое едва ли достаточно взрослые, чтобы самостоятельно вскрыть моллюска, еще четверо достаточно юные, чтобы закатывать глаза, когда их родители утверждали, что мир когда-то был полон мерфолков. Для южных тропиков это была необычно большая группа, и только трое из них не были родственниками остальных. Их это вполне устраивало. Они были счастливы, что остались в живых. Их изоляция и нежелание покидать родные места, по их словам, были причиной их долголетия. По их мнению, он представлял опасность. Они поспешили обвинить его в том, что он пахнет как человек и хочет стать человеком. Нил не испытывал особого сожаления по поводу того, что не задержался в их бухте больше чем на день, хотя время от времени думал о том, что они вели себя скорее как рыбы, чем как русалы. Мэтт посмотрел на него, но промолчал. Нил нахмурился в ответ и рявкнул: — Я знаю. В основном это была вина Короля. Если бы у кого-то был план действий, можно было бы сказать, что это была целиком вина Короля. У Лисов был свой план действий. Справедливости ради: Нил тоже был Лисом.

***

В пятый раз они вообще не спрашивали. Они бросили якорь в одном дне пути от порта. В то время как большинство пиратов проводили свой четырехдневный отпуск в городе, один бездельничал на каменистой отмели. Так бы сказал Аарон, если бы его спросили, где его брат, но Эндрю Миньярд никогда не бездельничал: в лучшем случае он слонялся без дела, а чаще просто ждал. Когда существо, которое он ждал больше всего, появилось и прокричало: — Я нашел хорошую пещеру, — он поднял бровь в ответ, зашел дальше в прохладную воду и протянул: — Ты хочешь получить за это поздравления? — Пока ты не найдешь хорошую пещеру, я так и сделаю, — ответил Нил, протягивая руку, чтобы потянуть Эндрю вниз. Они встретились на полпути: человек согнулся в спине и коленях, бледная кожа русала вынырнула из моря. Прижавшись к теплым губам, Нил пробормотал: — Ну как? Да или нет? Это заняло мгновение, но потом: — Да. Давай посмотрим эту пещеру. Приятное гудение отдалось в горле Нила, и он опустился вниз, чтобы проложить путь к более глубоким водам. Как только вопрос о мобильности отпал, Эндрю уцепился за его спинной плавник и позволил ему обогнуть полуостров побережья к его более крутому и неровному утесу. Вход в пещеру был тесноват для одного, не говоря уже о двоих, но они справились. Темный, мрачный туннель открылся перед ними прохладным, влажно мерцающим внутренним пространством: вода резко обмелела, каменное дно было гладким, а вдалеке, через выщербленную часть потолка, проникал непрямой солнечный свет. Эндрю сел на один из больших камней, откинув голову назад, чтобы насладиться одинокой красотой нетронутого, забытого пространства. Синие и серые камни полосовали стены, полосы отраженного света чаще других отражались на одной стороне неровных выступов. Ветер проносился над головой и не опускался вниз; бассейн, если бы их здесь не было, никогда бы не потревожили. Это делало пространство очень приватным и, соответственно, очень интимным. Эндрю чувствовал, что, будучи единственными обитателями пещеры, они могут быть единственными существами на свете. Нил, уже натренировавшийся закрывать жабры и выходить из воды на несколько часов подряд, раздвинул ноги и протиснулся между ними, зацепившись одной рукой за плечи Эндрю и упершись носом в мягкую нижнюю часть его челюсти. — Хорошая пещера, — признал он, не сводя глаз с длинной линии спины Нила, когда тот склонил голову набок. Зубы задели его ухо. "Говорил же" было теплым дуновением на него, и заставило его вздрогнуть. Когда он положил руку на бедро Нила, тот хмыкнул; когда он провел ногтями по его спине, чтобы запутаться в волосах, Нил вздохнул; когда рука отстранила Нила от своей шеи и губы наконец встретились, нарушение тишины и покоя пещеры было предрешено. В пятый раз ни один пират не попросил Нила о помощи. Что касается Эндрю, то выбор полностью лежал на Ниле. Он знал условия и план. Если он не соглашался, то он этого не делал, и они находили другой способ достичь желаемого, или они шли дальше. Пока они были вместе, он пресекал все попытки Нила заговорить об этом. Это просто не было проблемой Эндрю. (И независимо от того, какой бы выбор сделал Нил, Эндрю отказался принимать участие в том, чтобы привести его к этому.) Но когда Капитан Уайлдс вернулась со своим экипажем из берегового отпуска и услужливо проворчала на Эндрю: — Я тебя ни разу не видела. Все четыре дня? Серьезно? Что ты ел? — она вскочила, когда у борта их шлюпки появился Нил. Хотя он перемерил множество нарядов, подобранных хихикающими членами экипажа, он надевал их только по первому требованию; без рубашки, пальто или банданы, как у Эндрю, багровые, похожие на зубы синяки на челюсти, горле и ключицах были очевидны. Независимо от того, какие человеческие жесты и выражения он перенял, Нил так и не смог обнаружить в себе чувство скромности или, по сути, стыда. — Я сделаю это, — сказал он, не сводя с нее глаз. — Но ты не запечатаешь крышку. Она не ожидала, что он согласится. На самом деле она не хотела, чтобы он соглашался. Она заставила себя перестать пялиться, потому что Капитан Ваймак захотел бы немедленно начать подготовку, и она должна была убедиться: — Ты уверен? Небольшим движением головы он кивнул. Она сделала долгий, медленный вдох и сразу же выдохнула. — Хорошо. — В ее лодке было еще пять других, старых и старших членов экипажа. Она посмотрела на них, выпрямила плечи и сказала им: — Дамы и господа, приготовьтесь. Впервые мы плывем на север.

***

Им пришлось второй раз вернуться, чтобы купить ворона, обученного летать в столицу империи. Кевин вспомнил оставшийся личный адрес Принца Мориямы. Ваймак составил письмо – предложение, а также условия "Лиса" – и отправил его с птицей с наступлением утра.

***

Четыре месяца спустя Король Ичиро Морияма получил улов, которого ждал почти десять лет. — Что случилось с его плавником? — Придворная захихикала, когда она постучала по стеклу русалки. Она отшатнулась, когда мощная линия чешуйчатых мышц треснула там, куда она ткнула, и нервно хихикнула своей жене. — Он выглядит потрепанным, — сказал Король главному продавцу русалок, на плечи которого был накинут тяжелый плащ из меха черной пантеры, а на грудь наброшен пиджак с красным акцентом. Ичиро был образцом отстраненности: холодные глаза, холодные слова, холодный взгляд, неприкасаемое присутствие во главе непобедимой империи. Хотя выглядел он на двадцать с небольшим лет, последние двадцать пять лет он выглядел на двадцать. По слухам и собственным наблюдениям торговца, только в последнее время он стал выглядеть несколько старше своих лет. — Как, вы говорите, вы его поймали? — Уверяю вас, он абсолютно здоров, — ответила продавщица. Торговка с южной репутацией, столица не знала ее имени, но ее товары были превосходны в любой сфере. У нее были нежные руки, но кожа обветрилась до загара – по ее словам, это результат ее работы в качестве медсестры на исследовательском судне. — Возможно, толпа заставляет его нервничать. И... возможно, мы могли бы завершить наше дело наедине? Король посмотрел на русала. Русал смотрел на него в ответ, его лицо было пустым, а тело свернулось в углу аквариума. Народу было немного: нанятые торговцем люди притащили резервуар в качестве доказательства своей находки перед десятой частью Королевского двора. Через мгновение Король поднял руку в перчатке. Его совет и советники неохотно удалились, но дядя и королевская гвардия остались. Его глаза не позволяли торговцу заподозрить что-то неладное в том, что он держит их при себе, а просто говорили ей, что они не уйдут, и если у нее возникнут проблемы, то она не получит плату за магию, которую принесла к его дверям, и, кроме того, может потерять голову. Ее наемная сила, девять человек, также осталась. (Резервуар, как видите, был довольно большой.) — Мы нашли его в восточных водах, — сказала торговка Королю. Его дядя, принц, издал заинтересованный звук; ее глаза переместились на него. — Мы не были уверены в том, какие рассказы о пользе русалок правдивы, а какие нет, поэтому постарались сохранить его чешую в целости. Он не был в море уже... о, десять месяцев. Между ними повисло короткое, гробовое молчание. — Красная чешуя приходит с севера, — сказал Король. Прежде чем она успела ответить, он отстраненно продолжил: — И он слишком спокоен для десяти месяцев вне моря. Отступив на шаг от резервуара, он снова поднял руку. Он не потерпит лжи, и у него не было причин беспокоиться о жизни торговки с южной репутацией. Ножны его стражников лязгнули, обнажая сталь. Облаченные в лучшие доспехи, трое мускулистых торговцев, которые в испуге выхватили кинжалы, не имели никакой надежды победить их. Тем не менее, даже те, у кого не было клинков, прижались к борту резервуара и приготовились к бою. Охранники, однако, не стали их рубить. Вместо этого они обрушились на своего Короля: клинок пронзил спину и вышел спереди, другой вонзился в шею, и еще больше – в его упавший труп. В ожидании русала Ичиро стал предсказуемо небрежен в проверке лиц своих стражников и еще более безрассуден в выборе тех, с кем он не носил свой меч, что было гибельно для него, но выгодно для его врагов. Охранники в черных плащах были похожи на стервятников, набросившихся на пиршество, на свору собак, вцепившихся в кусок мяса. Самый высокий из них вышел первым – под шлемом он улыбался, яростно изогнув губы в мрачной усмешке. Много лет назад по приказу Короля и из-за увлечения волшебными существами его отправили из южной деревни в жестокий северный флот. Ичиро, в первый и последний раз в своей жизни, упал. Его смерть была быстрой. Это оставило отпечаток удивления на его юном лице. Дыхание Эбби сбилось, ноги задрожали, и она привалилась к боку Ваймака. — Я действительно не думала, что это сработает, — сказала она ему. — Какая медсестра станет торговцем? — Та, которая готова солгать Королю в лицо, — ответил он. Когда троянцы, замаскированные под стражников, наконец отступили, вперед вышел дядя покойного. Тэцудзи присел рядом с племянником, его стареющее лицо выражало презрение. — Грязно, — цыкнул он. — Жалкий конец рода моего брата. Один из пиратов с кинжалом махнул им в его сторону. — Ты хочешь присоединиться к нему, старик? Он провел пальцами по блестящей ониксовой булавке цвета воронова крыла, затем вытер кровь незапятнанным куском плаща. Встав, он холодно ответил: — Нет, я бы предпочел этого не делать. Он не смотрел на русалку. Он был совершенно уверен, что его выпотрошат, если он это сделает, а его правление как Короля только началось. — Это хорошо, — сказала беловолосая прорицательница. — Всегда лучше помнить о том, что тебе есть что терять. Забвение о своей смертности не сулит ничего хорошего для здоровья. — Не забывайте об этих реформах, касающихся требований к дани, — сказал Капитан Ваймак. — И об уничтожении королевской награды за головы магических существ. Капитан Уайлдс откровенно размышляла: — Кто следующий на очереди? Какой-то парень по имени Хэтфорд? Неплохой выбор для Короля. — У Королей нет выбора, — сказал ей Король. — Похоже, мы только что сделали выбор здесь, — ответил другой пират. Даже спустя столько лет Тэцудзи узнал его. Ведь он воспитывал Кевина Дэя как сына. (Хотелось бы надеяться, что он будет лучшим Королем, чем отцом.) В своем аквариуме губы русала рассекала улыбка, достойная акулы. Это напомнило некоторым Адмирала, но всего на мгновение. В конце концов, это никогда не будет направлено на них.