Маленькие истории

Блевать цветами, при этом пытаться выплюнуть за компанию и лёгкие - отвратительно, думает Юнги, который двумя минутами ранее обнимал фаянсового друга так, будто не видел его лет сто и это самая дорогая вещь в его жизни. Ещё он думает, что любить тоже отвратительно, особенно, если человек гандон. Только выхода из ситуации у него нет. Он потратил десять грёбаных лет на человека, блаженно пребывая в выдуманном собой мире, смиренно хавая ту лапшу, что Пак Чимин без зазрения совести вешал на его уши, чтобы по концовке узнать, что этот... этот, слов цензурных не подберешь, трахался с их общим другом, а сам Мин теперь блюёт цветами при каждом удобном и не очень случае, что в народе значит одно - у него ханахаки. -Мда, Юн... - иронично скалится парень своему отражению. Некогда красавец, теперь чудовище. Как сказала бы мать - в гроб краше кладут. Он придирчиво осматривает себя, ощупывает впалые щеки, морщась из-за серого оттенка кожи и впалых глазниц. За каких-то пару месяцев скинуть двадцать килограмм... Любая девчонка бы позавидовала. - Будет тебе уроком, если выкарабкаешься, - устало хмыкает парень. Он всё ещё любит этого человека, но так же сильно ненавидит. Устало потирая лицо, мужчина сползает по стенке ванной комнаты, впервые за время болезни, позволяя себе, слабость в виде слез. Он осознаёт, что у него истерика, но его крик о безысходности до ужаса тихий, только бегущие по лицу слезы и оглушающий вопль где-то внутри. *** Юнги не может поверить тем словам, что вылетают из уст Тэхёна тем вечером, про его горячо любимого человечка. Стадия отрицания во всей красе, где Юнги сидит с немного туповатым лицом и не сильно качает головой, повторяя: " Он не мог. Тэ, он не мог. Умоляю, скажи, что ты сейчас пошутил. " Но правду приходится принять, когда через пару дней кашель становится невыносим. По первой Юнги страшно перепугался, что это мог быть туберкулёз, или того хуже рак. Оказалось ещё хуже... Ханахаки... Смертность почти сто процентная. Оставшийся единственный друг был в ужасе из-за диагноза, и буквально поселился в его квартире, цепко отслеживая все изменения в самочувствии Мина. Не то чтобы Юнги был против, но порой такая удушающая опека неимоверно злила. Но он был благодарен, что хоть кто-то был рядом. Родителей у него не было, он был выходцем дет дома, собственно как и Тэхён. Именно там и познакомились. Тэ был младше на три года, и когда попал в приют, был очень напуган. Юн, не смотря на свою замкнутость, всегда был рядом с самого первого дня опекая и защищая этого паренька. Тогда все ломали голову, почему вечно нелюдимый и агрессивный Юнги вдруг начал заботиться о только появившемся в приюте мальчике. Ответ оказался проще, чем все могли подумать, он просто увидел в этом потерянном ребенке себя, и не хотел, чтобы тот проходил те же этапы принятия приютскими детьми, новенького. Так и не заметил, как прикипел к малышу. И даже выпустивший из приюта, он постоянно навещал подростка, принося хоть что-нибудь с собой. Это всегда было что-то съедобное, и Тэ всегда съедал это сразу. у него всегда было такое восхищенное лицо, что Юнги иногда тратил последние деньги, чтобы принести какой-нибудь гостинец, балуя своего сорванца. И когда мелкий выпустился из приюта, вполне нормально было сьехаться вместе, а одну из квартир сдавать, чтобы иметь дополнительный доход. И вот спустя столько лет, Юнги тридцать пять, и Тэ снова живёт с ним, но только по совсем другим причинам. Смог ли Юнги справится с болезнью? Нет. Его сердце так и не смогло отпустить чувства к человеку, что предал его. Была ли в этом его вина? Тоже нет. Человек не может выбирать кого и когда любить. Но он отчаянно боролся ради своего маленького тонсена, и уходя ни о чем не жалел. Зато жалел Тэхён, что пообещал старшему не трогать его бывшего парня.