Midnight Masquerade

Астарион вздохнул, признавая поражение и наблюдая, как Тав или Селфи выбегает из его кабинета. Она подумала, что девушка, о которой говорил Станус, не она. Как же охотница ошибалась. Кровь Селфи всегда была настолько изысканной, что с ней не могло сравниться даже самое роскошное вино в его коллекции. Она всегда была изысканнее, чем кто-либо другой. Он был очарован ею с момента их первой встречи, и даже больше с того момента, как впервые вкусил её кровь. Он сказал бы, что «очарование» было вызвано его инстинктами выживания. Всё-таки он нашёл кого-то, кто готов обеспечить его безопасность, пока они пересекают Фаэрун. Однако это быстро стало ложью. Его раздражало всякий раз, когда она решала поступить правильно. Спасение детей-тифлингов от змей и гарпий. Согласие помочь беженцам, причём как тифлингам, так и гномам. Даже простая помощь людям, не требуя взамен компенсации. Боги, это его так раздражало. Но на протяжении всего их приключения он понял, что это была ревность. Она была тем героем, которого он хотел и в котором нуждался, когда впервые попал в лапы Казадора. Будучи охотницей, она чувствовала себя наиболее комфортно в лесах. Во время их отдыха она часто забиралась на дерево, чтобы прочитать одну из книг, которые они нашли в разрушенной деревне или заброшенном храме. Простое детское поведение заставило его оплакивать себя много лет назад, чего он никогда не делал за последние две сотни лет. Селфи совершала хорошие дела ради того, чтобы это были хорошие дела. Даже если Астарион не соблазнил бы её много лет тому назад под предлогом защиты, он каким-то образом знал, что она всё равно помогла бы, не попросив ничего взамен. Именно этим она раздражала. Она никогда не осуждала его за его прошлое, за души, которые он забрал во имя Казадора. Она приняла его таким, какой он есть. Но самым раздражающим было то, что он влюбился в неё. Целиком и полностью. Она поддержала его, когда он начал изучать свои шрамы и обнаружил, что они были частью Ритуала Вознесения. Она поддержала его решение отказаться пить кровь дроу из-за ужасного запаха, даже когда им предлагали взамен серьёзное зелье. Она помогла ему понять, что у него есть выбор, и его выбор можно и нужно уважать. Она даже приняла его желание отказаться от секса, ни разу не попросив его удовлетворить её потребности. А ведь он знал, что у неё были эти потребности. По вкусу её крови или по тому, как она ускользала из лагеря, когда думала, что он этого не заметит. Она ни разу не заставила его чувствовать себя виноватым. Терпеливо ждала столько, сколько ему нужно. Во время их приключения он узнал, что значит быть свободным. И он любил её за это. Боги, он любил — любит её. Он ненавидел себя за то, что не смог забыть её. А сейчас, вероятно, он вдребезги разбил последний шанс вернуть её. — Милорд, — голос Карика заставил Астариона подпрыгнуть впервые за более чем столетие. Он понял, что долгое время находился в глубоком раздумье. — Д-да. Что такое, — Астарион позвал Карика войти, отпивая вино, чтобы успокоить нервы. — Ваша недавняя гостья… — Селфи, — поправил его Астарион, ожидая услышать, что она ушла или пытается завершить торжество пораньше. Он был готов к тому, что больше никогда её не увидит. Она наверняка больше никогда не захочет видеть его после сегодняшнего вечера. — Вампиры взяли её в заложники, — Астарион поперхнулся вином, его сердце сжалось от внезапной паники. — Похоже, она взяла медальон у Стануса и замаскировалась под Вас, чтобы заманить вампиров. — Она выдала себя за меня? — Астарион вспомнил, как во время их путешествий она в шутку высмеивала его или других членов группы, мастерски их изображая. Астариона не особо убеждало то, как она изображала его, но в зале, полном идиотов? Кто мог бы заметить разницу? — Да, — кивнул Карик. — Я бы принял её за Вас, если бы только что не вышел из Вашего кабинета. Тело Астариона гудело от ярости, когда он встал со стула и подошёл к витрине, где стояла его рапира. Его разум всколыхнулся, призывая волков, которых он держал на территории, готовя тех к охоте. — Где они? — Задний двор, — Карик открыл перед Астарионом дверь кабинета, и они быстро пошли в сторону двора. Его разум был полон эмоций, которые дремали, пока он снова не увидел её зелёные как лес глаза. — Пока мы говорили, гостей эвакуировали, и нам удалось задержать ещё троих вампиров. Астарион был в ярости не потому, что кто-то думал, что им сойдет с рук войти в его логово без приглашения; как они это сделали — вопрос, который может подождать. Он был в ярости, ведь они забрали единственного человека, о котором он действительно заботился, даже спустя три сотни лет. Он боялся, что Селфи не сможет защититься. Боялся возможности потерять её, оставив его с сожалением. — Я должен был связать её, когда у меня была такая возможность, — прорычал Астарион, когда они сбежали по лестнице. — Я больше не повторю ту же ошибку. — Сэр, — начал Карик, но не продолжил. У Карика хватило здравого смысла не подвергать испытанию вампира, не говоря уже о лорде-вампире, чья ярость была горячее Ада. Когда они приблизились к заднему двору, его окружил запах. Кровь. Кровь Селфи. Астарион взглядом поискал источник и заметил маленькие капли ярко-красной крови на белом и черном мраморе. Паника охватила его. Он бросился к задней двери. Ворвавшись внутрь, он почувствовал, насколько запах её крови был густым в воздухе. Его разум колыхнулся вновь, и его волки прокрались во двор, чтобы приготовиться к атаке. — А-Астарион, — голос Селфи дрожал. Его глаза сосредоточились на девушке, держащей в руках кинжал. Кровь залила её разорванное платье и маску ворона на земле. Он не мог сказать, была ли это только её кровь или же смесь с кровью двух трупов на траве. Она была измотана борьбой. Как долго она с ними боролась, прежде чем Карик предупредил его? Ему не следовало выпускать её из своего кабинета. — Я слышал, вы искали меня, — голос Астариона выдал гнев, когда он сжал свою рапиру. — Что же, вы меня нашли. — Астарион Анкунин, — обратился к нему тот, что повыше, ухмыляясь. — Мы наконец-то встретились. Жаль, не при лучших обстоятельствах. Самый высокий из четырёх был эльфом, возможно, высшим эльфом, вроде Астариона, с золотистыми волосами, зачесанными назад, как у Казадора. Двое других выглядели людьми: одна была лысой женщиной, а другой — мужчиной с короткими черными волосами, завитыми на концах. Четвёртый вампир выглядел как полуэльф с волосами, заплетенными в несколько кос. — Действительно, — Астарион стиснул зубы, прошипев это. Кровь Селфи пропитала воздух вокруг них. Она истекала ею, но он не мог понять, где именно. — Как ты смог войти в мой дом? — Конечно, нас пригласили, — засмеялись вампиры. — Вы лично отправили приглашения. У Стануса действительно было приглашение. Это была вина Астариона. Осознание этого разрывало ему поджелудочную. — Что же, в будущем мне придется соответствующим образом всё планировать, — Астарион взглянул на Селфи вновь и увидел, что она начала бледнеть. Он глубоко вздохнул, прежде чем подключить своё обаяние. — Раз уж мы здесь, давайте познакомимся. Карик, можешь ли ты сопроводить нашу озорную гостью и принести свежую кровь для гостей. — О, мы не привередливы, — улыбнулся высокий вампир, подняв руку, чтобы прикоснуться к Селфи. Девушка попыталась отпрянуть назад, но упала на одного из вампиров-людей, который выглядел очень голодным. — Кроме того, эта кровь пахнет довольно изысканно. — Я уверен, что смогу предложить вам что-то поинтереснее, — глаза Астариона продолжали метаться между вампирами. — Я могу попросить своих слуг приготовить для вас всех прекрасную подборку. — О, значит, это, должно быть, твой маленький питомец, — подметил эльфийский вампир, забирая Селфи у того, кто её держал. Астарион заметил, что её клинок упал на землю, и теперь она осталась совершенно беззащитной. — Мое сердце буквально разбивается из-за неё. Шансов у неё было немного, однако она все равно заманила нас сюда. Ради тебя. Чтобы защитить своего любимого хозяина. От последнего слова у Астариона побежали мурашки по коже. Это слово навсегда ассоциировалось с рабством, от которого он освободился. И теперь Селфи расплачивалась за это. — Мы уже довольно долго разговариваем, но я так и не узнал ваших имён, — Астарион сменил тему. Карик начал осторожно двигаться, формируя план и позволяя Астариону продолжить диалог. Он был на это способен. — Это была серьёзная оплошность с моей стороны, как хоста. В конце концов, вы все знаете моё имя. — Где наши манеры, — засмеялся эльфийский вампиры. Остальные присоединились. — Простите нас, мы не такие… общительные, как Вы. Можешь звать меня Миталар. — Голия, — первой заговорила лысая женщина, после чего провела пальцами по щеке Селфи, заставив девушку вздрогнуть. Чем дольше они стояли и разговаривали, тем бледнее становилась охотница. Она уже была такая же бледная, как Астарион. Он не хотел, чтобы ей стало еще хуже. — Террис, — другой человек подмигнул Астариону. Знакомая желчь подступила к его горлу. — Айрдан, — последним представился полуэльф, пристально глядя на Карика и внимательно наблюдая за ним. — Полагаю, мы обойдёмся без фамилий, — кивнул Астарион, стараясь вести себя как можно более непринужденно. Им нужно было сейчас же увести Селфи подальше от вампиров. У него закружилась голова от насыщенного запаха её крови. — Итак, скажите мне, почему вы решили сорвать мою вечеринку? — О, всё просто, — Миталар держал Селфи перед собой. Его руки играли с платьем. Глаза Селфи были остекленевшими. Она почти потеряла сознание. Она боролась за то, чтобы не заснуть. — Ты стал одним из первых вампиров, получивших способность ходить под солнцем. Нам очень хочется узнать, как. — Боюсь, что этому за одну ночь не научишься, — пожал плечами Астарион, пытаясь сохранить спокойствие. Он приказал своим волкам уделить первоочередное внимание безопасности Селфи. — Я был бы более чем счастлив обсудить это в гостиной. Просто позвольте моему слуге забрать девушку. — Видишь ли, я не могу этого сделать, — Миталар распустил косы Селфи, позволив им упасть ей на плечи. — Эта смертная — единственное, что удерживает тебя, его и твоих псин от нападения. Если мы отдадим её, то что же сделает вас такими послушными. Ещё одно слово, которое он ненавидел слышать. Он поймал взгляд Карика, и в его голову пришла идея. План. Он передал его своим зверям и задал последний вопрос. — И что заставляет тебя думать, что я оставлю тебя в живых теперь, когда ты причинил ей боль, — прошипел Астарион, его пальцы сжались вокруг рапиры. Вместе Карик и Астарион прыгнули на группу вампиров. Голия и Эйрдан превратились в туман, прежде чем получить удар. Звери Астариона начали действовать, атакуя Террис, в то время как Карик схватил Селфи и вырвал её из хватки Миталара. У него не было времени среагировать, ведь Астарион пронзил его грудь клинком. Из раны хлынула вампирская кровь. — Уже слишком поздно, — Миталар начал задыхаться, когда кровь наполнила его лёгкие. — Она потеряла слишком много крови. Его волки закончили рвать Терриса на части и обратили своё внимание на Миталара, когда Астарион вытащил свой клинок и повернулся к Карику с девушкой. Слуга уже начал вливать ей в рот лечебное зелье, и к ней начал возвращаться цвет. Волки вгрызались в плоть вампиров, не в силах сдержать ярости. Двое сбежавших вернутся куда раньше, чем он думал. — Карик, — Астарион наклонился и поднял Селфи. — Сегодня вечером дворец должен быть в состоянии повышенной готовности. Я хочу, чтобы Голия и Эйрдан умерли к утру или сгорели на солнце. Карик протянул ещё одно лечебное зелье и кивнул, повернувшись к гончим и надев на палец кольцо, которое позволило бы ему разговаривать с волками. Астарион отдал тот же приказ зверям, добавив, что они должны работать с Кариком и остальной охраной, а сам понёс Селфи во дворец. Туда, где она будет в безопасности.