Тишина

Тишину в обители нарушал шелест бумаг и то лишь в те моменты, когда мужчина, полностью удостоверившись в корректности текста, перекладывал лист в медленно и ужасно лениво растущую стопку. Рядом лежала уже другая, с виду идентичная, но больше. Кажется, девушка видьядхара оставила эту стопку уже... ох, сколько времени прошло? В висках пульсировало от перенапряжения, а голова, казалось, тяжелела лишь при виде этой информационной, бюрократической и дипломатической макулатуры. Про отдельные манускрипты так и вовсе вспоминать не хотелось. Ноша генерала была тяжела, как и его доспехи, из-за которых страдала безупречная осанка, а после многочасового корпения над бумагами так и вообще болела спина. Он пытался хоть немного облегчить свое состояние, потягиваясь и меняя положение в кресле. Беловолосый тяжело выдохнул и подпёр щеку открытой ладонью, отчего постоянные пернатые гости на макушке от неожиданности подпрыгнули, чирикнув, но поспешили усесться обратно на излюбленное гнёздышко. Кажется, Цзин Юань их и вовсе не замечал, успев привыкнуть. Сейчас ему лишь на секунду хотелось закрыть глаза, дать им отдохнуть. Почувствовать что-то помимо затёкших пальцев и хруста костей от каждого движения. Но, кажется, поддаваться этому желанию было ошибкой: веки стремительно тяжелели и заставить их подняться представлялось куда сложнее, чем продумать новую стратегию боя. И потому этот бой Цзин Юань проиграл, отдавшись в плен сновидениям. За этой картиной в каком-то смысле даже печально наблюдать, подметил про себя угрюмый гость, так и не привлекший внимания генерала пока тот бодрствовал. Заметил бы его генерал раньше, не будь он так измучен своей работой? Вероятнее всего, он просто не позволял себе лишний раз отвлечься, дабы не упустить какой-то важной детали в своих монотонных документах. Алые глаза ядовитым отблеском сверкнули в тени. Неизвестно точно, сколько этот мужчина здесь простоял, затаившись за ближайшей статуей благородного льва. Был ли он недоволен чем-то определённым или же выражение его лица всегда было таким — останется такой же загадкой, как и факт его появления здесь. Между ним и генералом существовала странная для него связь. Поражённая марой память не позволяла открыть осколки воспоминаний о прошлом. Это было похоже на заострённые лезвия, которые впивались в разум в неподходящий момент, после чего Блэйду часто требовалась помощь, чтобы усмирить всё это буйство внутри себя. И даже воспоминания о Цзин Юане, чуть мелькнувшие в сознании, могли быть мучительны для Охотника. Однако, он снова был здесь. Он наблюдал, как генерал, подстать своему прозвищу, дремлет над бумажной рутиной. Его пушистые волосы спадали на плечи, а чёлка почти полностью закрывала лицо, оставляя на виду лишь один глаз. Кажется. Отсюда сложно было различить. Брюнет коротко осмотрелся: большая часть стражей были снаружи, а другой же люд отошёл по своим делам. Удобно. Не то чтобы Облачные Рыцари могли быть ему препятствием, но сейчас он хотел избежать нежеланных встреч. Тишину в обители эхом нарушил звук шагов, которые направлялись прямиком к спящей красавице, минуя небольшой подъём. И затихли напротив самого стола, за которым спал генерал. В примечании о спящей красавице была доля правды. Цзин Юаню многого не требовалось, чтобы оставаться неотразимым, даже когда он смертельно уставал от нелюбимой работы. Лёгкое напряжение было заметно на его лице даже когда он дремал. Веки плотно сомкнуты, а губы сжаты. Что сказать, даже во сне он не мог полностью расслабиться. Пряди вокруг лица словно ореолом подчёркивали ту часть лица, на которой красовалась родинка-слеза. Волосы были белоснежными, на вид мягкими, и даже их небрежный вид не портил картину, а добавлял нечто уникальное в образ. Рассмотрев генерала поближе, Блэйд негромко и пренебрежительно хмыкнул. А после продолжил свой путь, обходя длинный стол вокруг так, чтобы в итоге оказаться рядом с хозяином этой обители. Ещё какое-то время он наблюдал за генералом сверху вниз. Со стороны его тёмно-алая фигура не внушала доверия, как и общий потрёпанный вид. Из видавшей лучшие времена одежды тут и там торчали обрывистые грязные бинты — видимо, он не находил большого смысла в том, чтобы заменять их каждый раз. Не внушало доверия и его отстранённое словно от всего этого мира выражение лица, с которым Блэйд безотрывно наблюдал за соней. По хорошему, от столь сомнительных личностей стоит держаться подальше и не терять бдительности. Охотник не спеша наклонился вперёд, опираясь одной забинтованной рукой о стол, а второй — о подлокотник сидения. На мгновение брюнет застыл, продолжая кровавым взором сверлить в спящем мужчине дыру. Мгновение. Второе. Холодные обветренные губы коснулись мягких губ генерала в неожиданно скромном поцелуе, после чего затеявший это поспешил отстраниться, но было поздно. Местный царь зверей решил наконец проснуться, коротко поморщившись от неожиданных ощущений. После чего усталые веки начали подниматься, а ещё затуманенный ото сна взор попытался уловить силуэт обескураженной фигуры перед ним. Генерал же точно спал, а не пытался подшутить над Блэйдом таким образом? Знал ли он о его приходе ранее? Ответа на эти вопросы у Блэйда не находилось. Тем более сложно было собраться с мыслями, когда на него смотрел блеснувший янтарным отблеском удивлённый глаз генерала, явно не ожидавшего такого пробуждения. Даже птицы, мирно дремавшие до этого на его макушке, проснулись и отлетели в сторону. Брюнет нахмурился и прикрыл глаза, но даже так он чувствовал направленный на него янтарный взгляд. — Тебе следует лучше обучать свою стражу, чтобы сюда не заносило всяких проходимцев, — наконец пробурчал Блэйд, нарушая неловкую тишину. Беловолосый мужчина моргнул, его взгляд смягчился, а на лице снова начала появляться его фирменная улыбка. Лишь по-кошачьи довольно потянулись вверх уголки губ, когда он игриво наклонил голову набок. — Мы говорим про каких-то конкретных проходимцев? — уточнил генерал и негромко усмехнулся.