Два истинных зла

      Творец был несправедлив к ней. Адам не понимал её мотивов, не понимал, почему она покинула его, и не принимал то, что она отказывалась от должного. Творец всецело был на стороне Адама, чего она, считая себя равной, достойной того, чтобы не преклонять колени перед собственным супругом, вынести не смогла.       Адам — первый мужчина, был он сотворён из необожжённой сухой глины, смешанной с водой. Также, как и Адама, Бог сотворил первую женщину.       Лилит была невероятна. В этом гордом создании с неукротимым нравом, жаждущим свободы, независимости от иных подобий Божьих, смешивались бесконечная непокорность и горячая страсть.       Лилит обладала проницательностью, какой не было у её первого мужа. Адам, подобный Богу, тоже проявлял вопиющую несправедливость, предвзятость по отношению к ней: он рьяно и чувственно отстаивал своё первенство, думал, что она должна жить в его абсолютном подчинении и следовать его жалким желаниям. Зыбкое счастье с каждым поколением верно и медленно раскалывалось на маленькие-маленькие кусочки, притупляя стремления Адама приструнить своенравную супругу; Лилит всё больше усомнялась в Боге, в своём предназначении быть женой Адаму.       Вольная и независимая она неописуема. Прекрасная и чувственная женщина, сексуальная и восхитительная в постели дьяволица, обладавшая потрясающей твёрдостью характера и шармом.       Адам не ценил её. Не ценил её как равное себе создание, а Творец — как своё творение. Ева, позже созданная из ребра своего мужа, была диаметрально противоположна Лилит: кроткая, миролюбивая и спокойная.       И обрёл власть над ней Адам, но потерял ту гармонию, которую привносила в его жизнь суверенная Лилит.       Зато она, решившаяся на отчаянный поступок, нашла свою нишу; обрела свободу воли, добилась уважения в «неправильном», но свободном мире Преисподней.       В начале своего безбожного пути она и повстречала того, с кем навсегда связала свою душу. Самаэль, только-только изгнанный с Небес, на спине которого болезненно кровоточили рваные раны, лишился Божьего милосердия. Также, как и она.       Она залечила его физические раны и после долгих столетий смогла исцелить душевные. Он же помог ей оправиться от Кары Божьей, когда три Ангела наказали её за ослушание Творца, за чванство и гордость.       Признанные безбожными существами, грязными и неверными, они скрепились. Они были двумя истинными воплощениями зла, двумя своенравными отступниками, покинувшими свою обитель, поддавшись собственным желаниям — Лилит и Люцифер были достойны друг друга. — Ты прекрасна, дорогая… — эмоционально шептал он, одаривая мягкими поцелуями её аккуратные пальцы.       Лилит запустила пальцы другой руки в волосы Люцифера. Она ласково гладила мужа по голове, нежно перебирая светлые пряди, пока он, точно самый преданный её последователь из всего множества, покорно устроился головой на её коленях. — Иногда мне, воплощению греха гордыни, становится сложно представить, каким эго обладал Адам, что так сильно не ценил тебя.       Он поднял расслабленный, полный чуткой нежности взгляд на слегка потускневшую Лилит. Разговоры о бывшем муже, трудном когда-то бытие всё ещё коробили её душу, но она упрямо в этом не признавалась. Лишь улыбка её приобретала некоторую толику тоски, противоречивую печаль. Адам не дорожил ею, много упрекал и не лелеял как Люцифер, но иррациональная привязанность к этому мужчине осталась. И каждый раз больно колола её грешное сердце. — Лилит, милая моя, — Люцифер приподнялся, кончиками когтей бережно проводя по её плечам, — ты совершенна. Совершеннее всех зазнавшихся, заносчивых, высокомерных болванов, каких мог создать Он. Ты страстна, свободолюбива и именно этим ты не похожа на Его представления о женщине. Ты хороша тем, что знаешь себе цену, и даже не представляешь, — вывернувшись из неудобного положения, Люцифер неспешно наклонился к жене, обвивая руками её шею, — как сильно я ценю эти качества. Как я обожаю силу твоего характера, как, словно в первый раз, дрожу, видя твою властность. Ты просто безупречна, моя дорогая Лилит!       Но с течением времени раны на сердце заживали. Необъяснимое уныние по первому дому и тоска сменялись жарким желаниями, порывами непревзойдённой нежности и ощущением собственной важности, нужности.       Как же любим был ею Люцифер!       И как же он пылал ею!       Она наклонилась к мужу, бережно обхватив ладонями его щёки, и поцеловала. Без хвалёной в многочисленных легендах страсти и порочащей развратности, но искренне, девственно чисто. Так, когда два создания хотят безмолвно выразить свою любовь, не впадая при этом в пучину греха.       Лилит умела сводить с ума людские сознания горячими картинками и неимоверно извращёнными сценами, за что и прослыла «Дьяволицой ночи», но иногда хотелось простой нежности, тихой ласки и супружеской заботы, за которые не нужно бороться. Люцифер уважал желания жены и с охотой исполнял. — Я тоже тебя люблю, — выдохнула она томно, прижимаясь всем телом к супругу.       Люцифер блаженно прикрыл веки, обнимая любимую.       Здесь, в грязном, неправильном и безбожном мире Преисподней, у них царила своя неповторимая гармония и забвенный покой, который они были готовы разделить друг с другом до конца времён. Главное — вместе.