Больше никаких обещаний

Он уже давно перестал понимать, что чувсвует. Давно потерялся в собственных ощущениях, в тех запретах, что выстроил для него собственный же мозг, пытаясь спастись от прошлого. И так ведь каждый раз. Каждый раз. Одно и тоже, такое чувство, будто он уже должен был привыкнуть выискивать всё это в своей голове и ломать, довольно быстро понимая что к чему, если ухватился хотя бы за мельчайшую зацепку. Но нет. В этот раз всё будто сложнее, хуже. Он совсем перестал как-либо осозновать себя, растерял все свои чувства. Буквально. — Я буду с тобой. Я... всегда буду с тобой. — Правда?.. — Да. Обещаю, Дрим. Клянусь. Сейчас он жалел об этом. Жалел о каждом обещании, которое он когда-либо ему давал, ощущая себя совершенно беспомощно. В голове всё крутилось "я всегда буду любить тебя", "мы всегда будем вместе" "всё будет хорошо, я защищу тебя" "я буду рядом". "Всегда". Отвратительное слово. Потому что сейчас он ничего не чувствовал. "Всегда"  просто взяло и кончилось. Он мог сколько угодно смотреть на него, разглядывать эти золотистые глазёнки, видеть в них искренее счастье, любовь, привязанность. Он знал о нём чуть ли не всё, вплоть до каждой трещинки и царапинки на костях, в плоть до каждого шрама на них. И на его душе. Дрим открылся ему почти сразу. Ну, как открылся? Он был потерян, раздавлен, разбит, они познакомились, когда тот был совершенно растерян, поломан. Разочарован во всём. Кросс не был в нём заинтересован, ему было фактически всё равно, но судьба так распорядилась, что они продолжали общаться и тот вскрыл ему всё. И предательство брата, и свои ошибки, страхи, своё недоверие, обиду, расстройства, чувство вины. Кросс буквально в долю секунды мог понять, что произошло, лишь посмотрев в эти прекрасные грушевые глаза. И тогда он оказался влюблён как ребёнок. Но был взрослым, со своими взглядами, своими отношениями. Так что Дрим тогда был лишь друг. Неважный. Ненужный. Они могли не общаться неделями, не видется месяцами, словно чужие люди, каждый в своей толпе. Но в какой-то последний момент тех странных и неприятных отношений Кросса, Дрим обьявился вновь. Они снова общались, снова улыбались друг другу, гуляли, отдыхали вместе после работы. И когда Кроссу было плохо после случившегося с ним дерьма, Мечтатель был рядом с ним. Он поддержал его, сберёг, вытянул из той ямы, в которую Монохром постепенно погружался с каждым часом. Сколько себя помня, Мечник никогда не плакал на людях, не выдавал собственных эмоций, очень редко на его лице можно было заметить то, что он ощущал на самом деле, ведь казалось, что он никогда не улыбался, никогда не плакал. Но в тот день... А в прочем, уже не важно. Он столько раз прокручивал в голове те свои страдания, что они ему уже приелись. Как змея сейчас на горле сжималась ответственность. Столько обещаний, данных Дриму. Таких искренних, честных, но ужасно шатких, ведь никто не знает, что будет потом. И он не знал. Не знал, что перегорит, потухнет, разлюбит это маленькое солнышко. Что тот, кем он так дорожил, с кем хотел строить совместное будующее, с кем сидель холодными вечерами в пледе, выслушивая чужие истерики, станет ему совершенно безразличен. Ненужен. Только чувство вины, за все те обещания, что теперь казались ложью даже ему самому.       — Никогда больше ничего не буду обещать.       А это ведь тоже обещание. Только самому себе.       Увы, Дрим всё ещё не знал о том, что творится в голове у его парня. И видимо не узнает, ведь Монохром ничего не хотел говорить. Возвращаясь к травмам, тот был уверен, что наверняка неправ. Что просто не понимает себя, не понимает, что на самом деле чувствует. Предпологал, что мог лишь врать себе, или запрещать. Запрещать любить. Запрещать доверять. Отношения строятся на доверии, но какое доверие, если он по сути солгал? Кросс не верил даже самому себе, не верил и не хотел верить, боялся, что действительно выгорел, что и правда больше не любит Дрима. Наверное, стоило поговорить с ним, но он так боялся подорвать его хрупкое доверие, или стать для него "ещё одной травмой". Помнил сколько их у него. Знал каждую чуть ли не в лицо и всегда помогал ему, спасал, выслушивал, оберегал, подерживал. В такие моменты свои чувства он всегда считал уже не важными. Чего бы не боялся Дрим, в чём бы не обвинял его, Монохром не реагировал тем внутренним "я", словно не был собой, целиком отдаваясь проблемам Дрима. Может это сыграло с ним плохую шутку.       Он весь измотан. Устал. И абсолютно уверен, что врал себе. Что притворялся, или околдовал себя самого. И не знал что делать, не хотел никому ничего говорить. Единственный друг — Инк, явно расскажет всё Дриму, или скажет Кроссу, что тот идиот, может даже шуточно но серьёзно оскорбит, скажет что-то не то. Больше хотелось, чтобы кто-то просто выслушал, не пытался найти в нём изъян, не пытался помочь принять решение, просто послушал. Но ему некому всё это выговорить. Некому. Он просто больше не будет никому ничего обещать. Никому. Ничего.