Безмерная ничтожность

      Андрей понимает, что пора: самое время признаться Фёдору, рассказать всё, как на духу. Выпалить все свои чувства, расставить все точки на "й", ведь тот в праве знать правду. Но он не мог, просто не мог позволить себе открыть рот, когда мозг думал об этом. Каждый, чёртов, раз, когда Андрей набирал в лёгкие воздуха, прокручивал в голове зараннее заученный текст, что-то его останавливало - вставало на пути слов невидимой стеной, заставляя отступить назад и проглотить буквы, как вязкую жидкость, обжигающей струёй возращающуюся обратно, в самое пекло чресел парня.       Прошло несколько недель с тех пор, как Фёдор, кое-как переживший уход Вероники, вернулся в более-менее приемлемое состояние. Он писал музыку, в бешеном ритме выполнил все залежавшиеся без внимания заказы и уже набрал новые, а Андрей, что сновал около него, задыхался от несказанных слов, словно всё это время болтался на виселице. Ком в горле теперь преследовал его всегда, и ночью, и днём, не давал спать и нормально есть. Это выходило за все рамки дозволенного, но Андрей терпел.       Терпел, пока позволяли нервы, пока мозг не скукожился от нехватки кислорода, пока он жив...       - Пока жив, - пронеслось пулей в голове парня, наблюдающего, как Фёдор, нацепивший нелепо большие наушники, покачивал головой в такт какого-то бита.       Когда это началось, парень не знает. Но, однажды утром, он проснулся не от будильника или мягкого поцелуя Фёдора, а от бьющейся в голове мысли: "Смерть, смерть, смерть!". Тогда он ни на шутку испугался, выпрыгивая из кровати и затравленно оглядываясь по сторонам. У него уже были подобные случае, но последний из них - на третьем курсе университета, аккурат перед сессией. Тогда, психолог местного разлива, посоветовал ему больше бывать на свежем воздухе или оформить академический отпуск, чтобы снизить риски развития депрессивного расстройства. Конечно, Андрей послал подобные советы куда подальше, просто заполнив мысли кучей учебного материала, вытесняя гнетущие мысли физикой и теорией струн.       Однако, сейчас ему мысли нечем заполнить, кроме Фёдора, но и тот срабатывает ненадолго. С момента, когда Андрей наглым образом переехал в Феде, просто привез немного своих вещей, их отношения стали.. Обыденностью. Не было уже того трепета, с которым ожидались встречи, интриги - приедет Федя сегодня в квартиру или нет? - всё стало обычным и даже банальным. Андрей каждое утро просыпался рядом с ним, завтракал с ним на пару, садился на диван листать новостную ленту, когда Фёдор приступал к работе. Каждый, божий, день. Возможно, именно это и сподвигло его мозг на очередные неожиданные загоны.       Фёдор сидел рядом и даже не подозревал, какие тараканы терроризируют мозг парня, что тихо уселся на диване, поджав ноги. Он полностью ушёл в работу, ощущая новый прилив вдохновения. С воодушевлением, Федя начал писать тексты, параллельно продумывая под них биты, и уже предвкушал потрясающий хит. Наконец-то он был спокоен. Все интриги и страхи покинули его вместе с Вероникой. Конечно, он не считал её корнем всех проблем, но, пропав, она лишила его необходимости прятаться и бояться. Андрей всегда был рядом, это не могло не радовать - его всегда следовало держать под присмотром, как малое дитятко.       - Что-то интересное? - снимая наушники, спросил Федя.       Андрей отрешённо поднял взгляд.       - А? - спросил он, поправляя съезжающую с дивана ногу. - Да ничего.       - А лицо такое, словно снова к экзамену по физике готовишься, - усмехнулся Логвинов.       - Откуда тебе знать, с каким лицом я в физике готовился? - Андрей усмехнулся. - Как там с музыкой?       - Шикарно, - Федя потянулся в кресле. - Парень, конечно, старается петь, но голос у него ужасный. Никакой автотюн не спасёт.       - Спорим, он соберет Олимпийский?       - Даже спорить не буду, - усмехнулся Федя, сохраняя проект. - Не хочешь прогуляться?       Андрей в миг просиял, выключая экран телефона. Прогулка - это то, что ему нужно, как он думал.       - Давай, - кивнул он.

***

      Ветер, поднявшийся на улице, пробирался под все слои одежды. Андрей шёл медленно, словно его сдувало и почти не догонял Фёдора, который двигался, как ни в чём не бывало. Федорович передвигал ногами через силу, семеня где-то позади, и оглядывал удручающие пейзажи.       С набережной, где они шли, прекрасно были видны тонкие, одинокие льдинки, что показывались на Неве. Небольшими пластами они плыли по течению, разрезая рябящую гладь воды.       - Ого, здорово! - голос Фёдора звучал, словно из барахливших наушников, Андрей даже не обратил внимание на то, с кем тот поздоровался.       Всё его внимание приковали льдины. Такие вольные и беззаботные, словно они не растают через пару часов, когда солнце разогреет улицы до плюсовой температуры. Им было плевать, сколько осталось существовать, они были здесь и сейчас, а будущее - не их забота. Андрей завидовал им самой настоящей чёрной завистью. Бездушные и не мыслящие куски льда демонстрировали своё превосходство над венцом эволюции простым отсутствием чувств. Ни боли, ни мыслей, ни страданий - простое существование без намёка на поиск смыслов.       - Андрей? - Федя оказался рядом неожиданно. - Чего завис?       - Купаться хочу, - усмехнулся он.       - Давай не тут, окей? - Фёдор потрепал его по волосам, отмечая, что тот вышел без шапки. Опять.       Пришлось выбросить из головы мысли о вольности льдин, когда Федя аккуратно взял его за руку, уводя прочь с набережной. Тихие улицы ещё утреннего осеннего Санкт-Петербурга не блистали красками, но веяли собственной романтикой. Андрей старался смотреть по сторонам, хотя прекрасно понимал, что ничего нового его тут не ждёт. А Фёдор просто шёл, вдыхая влажный воздух, освободив свои мысли.       Так они блуждали минут двадцать, проходя переулками и дворами, срезая через арки и минуя оживлённые туристические улочки. Андрей смотрел уже невидящим взглядом, просто выискивая какую-нибудь яркую вывеску, лишь бы отвлечься от мыслей.       - Кофе? - резко спросил Фёдор, и Андрей кивнул.       Попросил сделать себе самую горячую подачу, что у них была, ссылаясь на холод, но, как только обжигающая жидкость коснулась языка, его мысли остановились, а в черепной коробке повисла долгожданная тишина. Покой.       - Да куда ты! - Федя выхватил кружку из рук парня, который уже высунул язык, стараясь его продуть. - Мазохист хренов!       - Фсё нолмально, - шепелявил он, прижимая холодные пальцы к пульсирующему языку.       - Я вижу, - Фёдор усмехнулся, ведь ему это казалось забавно. - Живой?       Андрей кивнул, протягивая руку к своей кружке. Надо ещё немного неприятных ощущений. Второй глоток прошёл уже мягче, потерявший все ощущения язык даже вкуса не понимал, но горло встречало напиток, как раскалённое железо. Андрей ёжился, кривился, но пил. Пил, пока кружка полностью не опустела, а желудок не начало сводить судорогой.       - Правда, всё хорошо? - голос Феди звучал озабочено, Андрей это заметил, но лишь улыбнулся, показывая большой палец.       Он, правда, в порядке.

***

      Когда за окном стемнело, Андрей виртуозно вытащил из пачки сигарету и, поджигая её на ходу, вышел на лоджию. Ближе к ночи становилось морозно, но его это не капли не смущало, наоборот, помогало. Никотин замедлял ход мыслей, а низкие температуры консервировали тело, покрывая его мурашками.       Он стоял минут пять, мусоля в руке несчастную папиросу, выкурил почти до фильтра, вдыхая горький дым и смотрел сквозь окно в комнату. Фёдор снова сидел в наушниках. На экране монитора плясали чёрточки и палочки, которые он то и дело переставлял, полностью погружаясь в этот замысловатый процесс, оставляя Андрея один-на-один с его демонами.       Кроме прогулки совместным досугом они не занимались. Вернулись в квартиру Фёдора, раскидали вещи и снова по своим местам, как NPC. Андрей ощущал это, как личное оскорбление. Неужели у них с Вероникой было то же самое? Неудивительно, что та так быстро от него ушла, не желая давать второй шанс, хоть и уживалась с ним столько лет.       А куда идти Андрею? Обратно к Владу? От компании Беседина он устал уже давно: как продюсер тот, безусловно, был незаменимым, а вот делить с ним жилую площадь было тем ещё испытанием. Уехать в ту квартиру в спальном районе? Смысл? Она была хороша тем, что туда мог приехать Фёдор, а сейчас ему туда приезжать нет необходимости.       - Когда жизнь свернула не туда? - выдохнул Андрей, выбрасывая бычок с окна. - Не знаю даже, Андрюш. Может, дело в тебе? Да, определенно, в тебе.       Он сел на холодную ступеньку у двери лоджии и обнял ноги. Давно ему не было так одиноко. Безысходность накрывала удушающей волной, что вот-вот погребёт его под слоем собственных сомнений и страданий. Казалось бы, объективно, у него все хорошо: крыша над головой, деньги тоже имеются, даже человек, который любит его - джекпот, за который любой его знакомый готов убить себя или других, но он всё равно чем-то недоволен. Собой или остальными? Ситуацией или жизнью в целом? Сегодняшним днём или завтрашним? Ему не было дела до причины, он ощущал лишь результат, который его не особо радовал.       Руки зудели от вгрызающихся в них ногтей, а пальцы на ногах поджимались от холода. Он так и сидел, пока Фёдор, резко открывший дверь, не заставил его подняться.       - Андрей, что происходит? - голос у парня был взволнованный, он глубоко и часто дышал.       - Ты марафон бежал?       - Тебя, дурень, по всей квартире искал, - он втянул Андрея в квартиру. - Блять, ты весь дрожишь!       - Да нормально всё, - Федорович попробовал сделать шаг, но ощутил колющую боль в ступнях.       Фёдор заметил скривившуюся гримасу Андрея. Поднял его на руки и внёс в спальню, опуская на незаправленную постель. Тут же накрыл одеялом и пледом сверху, наблюдая, как тот расслабляется.       - И что это был за перфоманс? - Федя присел рядом, убирая холодную прядь волос с такого же холодного лба.       - Захотелось развеется, - Андрей дернул плечом, кутаясь в одеяло.       - То купатьcя, то развеется, - Фёдор усмехнулся. - А нормальные желания у тебя есть?       - Хочу чай и те пирожные, что ты купил, - шмыгнул Андрей.       - Уже лучше, - Федя провел по его щеке пальцем, наклонился, оставив лёгкий поцелуй там же и вышел из комнаты. Через минуту Андрей услышал, как бурлит вода в чайнике.       Логвинов вернулся быстро, неся в одной руке контейнер с пирожными, а во второй - опасно плескающийся в кружке чай. Андрей поднялся, вытягивая руки к сладостям.       - А теперь ты мне расскажешь, что с тобой, - Фёдор залез на вторую половину кровати. - Расскажешь правду.       Андрей застыл с куском пирожного во рту. Он очень хотел рассказать, нуждался в этом, но всё ещё боялся. Фёдор понял это, поэтому начал сам:       - Я тут загугли, - он прочистил горло. - Ты же не просто так сегодня кофе давился, да и на балконе сидел почти до обморожения.       - Угу, - Андрей кивнул слишком воодушевлённо. Его радовало то, что Федя сам начал этот разговор, не придётся подыскивать слова, чтобы начать наиболее безопасным маршрутом.       - Самхарт?       - Селфхарм, вообще-то, - делая глоток, поправил его Андрей, отмечая, что чай был чуть теплый, но очень сладкий.       - Я могу помочь? - боязливо спросил Фёдор.       - Просто не дай мне умереть, - Андрей искренне улыбнулся, ощущая, как подавляющий слова комок в горле рассасывается и смывается сладким чаем.