О необдуманных действиях и их последствиях

Альбедо уже и не помнит, когда ложился спать раньше полуночи. Обычно свет в лаборатории Ордена Фавония не гас раньше рассвета, а иногда и обеспокоенная Сахароза не отходила от дверей, пока не была уверена, что Альбедо всё-таки пошел спать. Алхимик чувствовал себя очень странно. Обычно сон был чем-то механическим, вызванным непрерывной работой, поэтому у Альбедо никогда не занимало много времени, чтобы заснуть. Организм требовал своего отдыха и засыпал он мгновенно, но сейчас… Слишком много мыслей в голове. Парень бы и рад дальше пойти работать в лабораторию, но Сахароза и Тимей ясно дали понять, что сегодня они этого не допустят. — Вам нужно хоть иногда отдыхать, мастер Альбедо! — ученица юного гения отчаянно пытается найти хоть какой-то рычаг давления на собственного учителя. — Вы же себя так в могилу сведете! И вот он здесь, уже час ворочается в постели и не может уснуть. — Черт… — Альбедо не может. Он встает, подходит к тумбочке и хватает свой скетчбук. Если он не может работать, то хотя бы так. Руки сами тянутся к карандашам разной мягкости, но алхимик вдруг замирает, почти касаясь грифелем бумаги. Что он должен нарисовать? Альбедо осматривается. В доме, который любезно предоставила Алиса, мать Кли, его комната совсем не привлекала никакого внимания. Ничто не цепляло взгляд, вдохновения ноль, и Альбедо падает на подушку. Он перебирает всех знакомых в голове, кого он еще не успел зарисовать в своем альбоме: Итэр, Кайя, Лиза… Ох, как он мог забыть? Загадочный адепт, что не дремлет и охраняет Ли Юэ. «Зови меня по имени, если тебе нужна будет помощь» Ох, как бы он хотел позвать. Как бы хотел снова увидеть серьезное лицо, словно вырезанное из фарфора. Альбедо думает: все ли адепты так прекрасны? Или Сяо удостоился такой внешности один? К великому сожалению, Сяо рядом не было. Альбедо не любит рисовать по памяти, боится упустить даже самую малую деталь в образе, потому пытается вспомнить каждый узор на одежде адепта, каждый завиток его татуировки. Чем больше он визуализирует, тем труднее становится работать. Еще при путешествии в Ли Юэ вместе с Итэром он понял, что Сяо займет отдельное место в памяти алхимика. Еще тогда понял, что каждый украденный взгляд на божественное существо вызван чем-то чуть большим, чем простыми любопытством и научным интересом. И как же трудно было сейчас совладать с собой. Альбедо пытается остановиться, правда пытается. Вспоминает о Кли, что должна спать в соседней комнате. Но еще через секунду вспоминает и то, что она сейчас пуста, ведь ее владелица находится «под крылом» Джинн. — Да пошло оно, — Альбедо откидывает скетчбук на прикроватную тумбочку и чуть приподнимается на подушках. Ну, он пытался. Хотя Альбедо в доме один, он чувствует себя неловко. Заниматься подобными вещами он не привык, но иногда такое все же случается и неопытному парню приходится бороться со стеснением перед своим же телом. Он чувствует себя таким грязным, когда хватается за кромку пижамных штанов и оттягивает их вниз, представляя перед собой совершенный образ охотника на демонов. С судорожным вздохом Альбедо смотрит на собственный возбужденный член и закрывает рукой глаза, потому что стыдно. — Блять… — молодой гений редко когда позволяет себе выражаться. Тем более, что он живет с маленьким ребенком. Но, когда свободной рукой он медленно тянется к паху, касаясь себя, он не может сдержать сдавленный выдох. Альбедо подрагивает, медленно проводит ладонью по всей длине и не смеет убрать руку от глаз. Представляет рядом с собой объект своего обожания и чувствует, как реагирует его тело, потихоньку начинает терять самообладание. Движения ладони становятся смелее, а сдерживать постыдные стоны уже не удается. Он представляет и, Альбедо клянется, почти чувствует чужие руки на своей груди. Почти чувствует, как они нежно оглаживают и массируют ее, задевая соски. Алхимик тает, мечется на кровати. Слишком много чувств захлестывают его одновременно, заставляют кричать громче, хотеть больше, умолять в голос. — Сяо… — Альбедо воображает, как сильная рука адепта тянется к его собственной. Как оглаживает головку, помогает держать умеренный темп, подводит к краю. — Боже, Сяо. Он всё-таки убирает руку от своего лица, хоть глаза его все так же закрыты. Разводит ноги шире и понимает, что обезумел окончательно, когда касается пальцами собственной промежности, предварительно смочив их выступающей смазкой, и аккуратно проникает в себя одним. Он осторожно разминает отверстие и постепенно становится смелее в своих действиях, проталкивает следующий палец и чувствует легкое жжение. Когда со временем Альбедо проталкивает и третий палец внутрь, он уж было начинает жалеть, что поддался собственным желаниям. Но стоит ему отыскать чувствительную точку внутри себя, как его подкидывает от неожиданно приятных ощущений. Буйное воображение снова подменяет реальность и Альбедо прогибается в спине, когда сознание рисует сцены того, как Алатус входит в его горячее тело и заполняет все пространство внутри него. Так горячо. В комнате стало безумно жарко и Альбедо слишком не в себе, чтобы волноваться о спутавшихся волосах, что волнами прилипали к его разгоряченному лицу. Ему слишком хорошо. Ему так хорошо, что становится плохо. — То есть, ты звал меня из-за этого? Альбедо в ужасе распахивает глаза и мгновенно останавливает собственные руки. Он медленно, будто не веря, что ему не послышалось, поворачивает голову набок и мечтает, чтобы то, что он видел, было галлюцинацией. На кресле, что стояло напротив кровати алхимика, скрестив ноги и руки, с невозмутимым лицом сидел защитник якша. Его копье было аккуратно приставлено к стене, а маска, что обычно располагается на бедре мужчины, лежит рядом на столешнице. Сяо осматривает его с головы до ног и Альбедо до ужаса боится той невозмутимости и спокойствия на его лице. — С-Сяо, я… — Альбедо еле находит в себе силы проглотить ком, стоящий поперек его горла. Что он должен был сказать? «Это не то, что ты подумал»? А что еще можно подумать, когда блондин лежит с пальцами в собственной заднице и кричит его имя? — Как долго ты здесь? — Достаточно давно, — Сяо берет свои маску и копье в руки и встает с кресла. — В следующий раз, пожалуйста, держи в голове то, что я слышу каждый зов своего имени. Альбедо не знает, что он должен делать. Самым смелым его желанием было заставить Сяо остаться, умолять прикоснуться к себе, почувствовать его руки на себе не в виде фантомных ощущений. Он был таким эгоистом сейчас. И, как только Алатус подходит к окну, чтобы снова скрыться в кромешной темноте ночи, Альбедо решает, что терять ему все равно больше нечего. — Прошу тебя, останься, — он чувствует себя побитой собакой, когда практически скулит и смотрит на адепта влажными глазами, — Мне так нужна твоя помощь. Мне так нужен ты. Так нужны твои руки на мне. Так нужен твой член внутри — — Кажется, ты слегка не понял, о какой помощи я говорил, — Сяо застывает на полпути и уже начинает думать, почему просто не проигнорировал. — Пожалуйста… — Альбедо хватает его за руку, на что Сяо лишь недовольно вскидывает бровь, но из чужой хватки выбираться не торопится, — это моя первая и последняя просьба. Ты больше никогда не увидишь меня после, если захочешь, но я прошу тебя… Альбедо притягивает божество ближе к себе и готов взвыть от счастья в голос, когда с глубоким вздохом Сяо поддается и идет ему навстречу. Блондин никогда не испытывал такого трепета и наслаждения от простого поцелуя. Несмотря на внешнюю агрессивность и властность адепта, Сяо был предельно нежен и аккуратен. Он со всей осторожностью уложил младшего на спину, не торопясь расстегнул последние оставшиеся пуговицы на его пижамной рубашке и не отрываясь от губ касается чужого члена. Альбедо боится даже подумать о том, что это может быть сном. Что его собственное воображение решило сыграть с ним злую шутку и оставить после себя горечь и вес разочарования на утро. Он отстраняется, чтобы набрать воздуха, но тут же задыхается стоном, когда Сяо начинает двигаться. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Алатус шепчет ему вопрос на ухо, влажно целуя его шею. Умеренно двигает ладонью и свободной рукой массирует кожу его головы. Альбедо думает, что умрет от удовольствия: не может же быть настолько хорошо. — Я так хочу тебя внутри, — юный гений обхватывает чужую поясницу ногами, притягивает ближе к себе и с самыми невинными глазами говорит то, что заставляет Сяо подавиться воздухом. — Черт возьми, Альбедо… Он снова целует его, пока Альбедо тянется рукой к чужому белью. Поглаживает и оголяет член адепта, подставляя его к собственному проходу. Алхимик трется об орган и заставляет Сяо задуматься: не побочный ли это эффект какого-то из зелий Альбедо, которые он тестирует на себе? Ведь поведение парня настолько несвойственно его спокойной и чуткой натуре. Адепт восхищается им. Бесподобно красивый Альбедо выглядит еще привлекательнее, с его волосами растрёпанными на подушках и раскрасневшейся кожей. Знал бы он только, насколько желанен и обожаем сейчас. Охотник на демонов входит аккуратно, готовый в любой момент остановиться, стоит только Альбедо сказать. Самоконтроль уже давно не является проблемой и Сяо никогда бы не смог позволить себе навредить невинному человеку. Особенно, если этот человек Альбедо. Взаимная заинтересованность друг в друге была заметна, кажется, абсолютно всем, кроме их самих. Но то, что происходит сейчас… Что же, это делает все куда проще. — Твою мать, — Альбедо снова выругался, стоило их бедрам соприкоснуться, — Ты не представляешь, как мне это было нужно. Ох, он прекрасно представляет. Сяо медлит, боится сделать что-то не так, боится сделать больно. Это не было первым подобным опытом, но в контакте с другими людьми адепт никогда не был хорош. Он дает Альбедо время привыкнуть и отдышаться, позволяет обдумать все и самому себе. Не сказать, что он не чувствует будто то, что он делает, неправильно. Сяо боится последствий. Если после того, что здесь случится, Альбедо просто предложит все забыть, то будет несомненно больно. Он не хочет быть игрушкой, он не хочет снова быть использованным. — Эй, — Альбедо мягко одергивает его. Обеспокоенное выражение лица якши не давало покоя. Совсем не такое напряжение ожидаешь от близости, — Все хорошо? Ты выглядишь расстроенным. — Скажи, ты хоть что-то чувствуешь ко мне? — Сяо не любитель начинать издалека. Прямолинейность его никогда до добра не доводила при общении с людьми, но это не тот случай, когда стоило бы подбирать слова. Альбедо чувствует себя виноватым. Не трудно было догадаться, что преподнося это, как акт помощи, Сяо почувствует себя использованным. Блондин мягко улыбается и поправляет волосы партнера, заводя выпадающую прядь за ухо. — Ты абсолютно точно мне симпатичен. Я бы даже сказал, что ты мне нравишься. И я бы очень хотел верить, что это взаимно. Сяо заметно расслабляется и позволяет себе слегка приподнять уголки губ в улыбке. Он наклоняется и кладет голову на чужую грудь, прячет лицо в сгибе шеи и улыбается еще шире. — Взаимно. Альбедо тихо смеется. — Это все безумно приятно и мило, но ты же не думал, что все закончится на этом? — Алхимик двигает бедрами, чем выбивает воздух из груди адепта. — Ты еще будешь умолять, чтобы я остановился. — Да ну? *** Все происходило нежно и медленно. Каждое движение отдавалось чистым удовольствием и теплом. Это не было простым сексом, наверное именно это люди подразумевают под «заниматься любовью»: отдавать всего себя, чтобы сделать приятно партнеру, быть аккуратным в каждом своем движении. — Ты уйдешь? — Альбедо жмется ближе к чужому телу, обнимает крепче, смотрит прямо в глаза. Часть его не хочет, чтобы Сяо вообще когда-либо уходил, другая понимает, что на плечах адепта лежит непосильная ноша и ответственность за чужие жизни. — Как я могу уйти после этого? — У тебя есть куда более важные дела, чем я. — Глупый, — Сяо усмехается, кладет руку поверх плеча блондина, — Это несомненно так, но ты всегда будешь важнее. Моракс тоже имеет возлюбленного. Уверен, что он меня поймет. Тепло. Альбедо редко, когда может сказать, что чувствует себя счастливым. Кроме Кли его почти никто не заставляет чувствовать себя подобным образом. Однако теперь, ситуация приняла слегка неожиданный оборот.