комплекс незаслуженности

Дазай валялся на помятой постели, задумчиво кусая губы. Мачеха, Кое, снова поругалась с Мори, отцом Осаму. Мори не нашел варианта лучше, чем послать своего же сына куда подальше, когда тот просил материальной помощи. Шатен перевернулся на бок, болезненно простонав от головной боли, являющейся одной из побочек эпилептического припадка. Его мозг тяготили мысли о низкой психологической помощи в городе, ведь ни родители, ни врачи не хотели заниматься его лечением. В Йокогаме очень мало неврологов, а о хороших и речи идти не может. Найдя в себе силы подняться, Осаму, шатаясь, направился в ванную. В зеркало смотрело растрепанное лицо с клоками в волосах и потерявшие позитивную нить жизни мутные глаза, без отражения света в них. Порезы под бинтами дали о себе знать путем боли, но Дазай плюнул на физическую боль лет 5 назад, когда он начал испытывать прелести оказаться в столь прекрасной семье. Осаму ощупал на щеке синяк, полученный после психов Чуи-мистера-сгоревшего-зада. Ухмыльнувшись, шатен отложил идею сполоснуть раз в год лицо, а лишь погрел руки в теплой воде. Засветился экран телефона, показавший сообщения из рабочей группы. Пожалуй, единственная новость, которая могла вызвать искренний шок у темноволосого, — смена завучей в школе, где он работал. И сейчас об этом сообщили всем учителям. «Да неужели этого рыжика выбрали? Кошмар, как мне работать-то теперь..» Забинтованный ехал закрывать себе больничный и пялился в мобильник, листая ленту ВКонтакте. Все было прекрасно, пока на остановке в транспорт не зашел тот самый "рыжик". Чуя презрительно окинул взглядом шпалу-дылду и высокомерно задрал подбородок. — Даже не спросишь, как там мой синяк? — Иди к черту. — Не расслышал. Слишком высоко, походу. Нагнуться? — ВАЛИ К ЧЕРТУ, МУМИЯ. Нагнешься - отпинаю в живот. — Гневно сверкнул глазами оскорбленный, отворачиваясь к окну. — Бе-бе-бе. — Осаму расплылся в довольной лыбе, медленно шагая к дверям автобуса. Душу грела одна мысль о том, что низкорослик не игнорировал упоротые подколы со стороны болезненного шатена. Посторонние люди осторожно рассматривали парочку, что перекидывалась многозначными взглядами друг с другом. «Я тебя уволю, обещаю.» Получено 14:58. «А кто одобрит мое увольнение, ответственный ты наш?) Весомой причины у тебя нет, а в учебное время мы не собачимся» Отправлено 14:58. «Иди нахуй. Ты меня бесишь» Получено 14:59. «С радо-- На чей?» Отправлено 15:00. «На чей угодно» Получено 15:00. «Выбираю твой!» Отправлено 15:01. Щеки Накахары, как и его карие очи, вспыхнули от полученных сообщений, а отправитель с притворством глядел на адресата. Дазай в последний раз улыбнулся, а затем скрылся за распахнутыми дверями автобуса. Накахара еще несколько минут с непонимающим лицом тупил в экран, после и вовсе забив хрен на Осаму. Дазай машинально шагал до больницы, целиком и полностью погрузившись в себя. Он не понимал, какие цели им движут, зачем флирт стал манерой общения, для чего ему продолжать издеваться над Чуей.. Впрочем, все равно. Шатену важно было отвлечь разум, а уж каким образом - дело выбора сердца. На ресепшене ему улыбалась приветливая блондинка с кукольным лицом, уже год пытающаяся строить глазки историку. (Да, предметы Дазая - история и обществознание). — Добрый день, — подмигнула светловолосая, аккуратно подложив бумажку со своим номером. — Кабинет 404. — Здравствуйте. Да, помню. — Дазай длинными пальцами потянулся за бумажкой. Девушка растерялась и залилась краской, судорожно отворачиваясь. Осаму мысленно простонал. Его так достали эти липучки, что аж тошно. Благополучно закрыв больничный, шатен вышел другим путем, дабы не встретиться, как узналось относительно недавно, с Хигучи. На удивление, настроения "отвлечься" от рутины не нашлось, что довольно странно, ведь Осаму всегда соглашался на свидания, считая это шансом забить голову прекрасной особой, нежели в страхе за жизнь валяться без дела. В наушниках играла песня Операции Пластилин "Маяк". Дазаю нравился русский рок, а группа Порнофильмы вообще была обожаемой. Выходные прошли однотипно, как и все прошедшие. Темноволосый снова опаздывал на первый урок, толком не приведя себя в порядок. Ученики любили его уроки за простое объяснение и отсутствие напряженной обстановки на занятиях, а легкое получение оценок являлось бонусом предметов. Классы, кому достался в историка Осаму, считались самыми удачливыми. — Следовательно, мы завершаем эту тему. Отдыхайте оставшиеся 12 минут до конца уро.. — речь историка прервал вошедший Чуя, лицо которого не менее сонное. — Важное объявление для вашего учителя, — Накахара поманил его рукой, пригласив за дверь. — Новый год планируют отмечать со всеми учителями нашей школы в снятом жилище. Ты приглашен. — Почти шепотом продолжил рыжеволосый, как только вышел забинтованный. — Охох, а ты придешь? — Да. Зачем я тебе, скумбрия? — Без тебя скучно. — Расплылся в ухмылке названный скумбрией. — Иди ты.. Позже скину адрес. — Скрипнул зубами новый завуч, еле удержавшись от подзатыльника. Осаму кивнул головой, тенью скрывшись в кабинете. Акутагава Рюноске вопросительно изогнул бровь, обеспокоенно рассматривая учителя. — Вас долго не было. — Все хорошо, информация действительно важная. Ты хотел исправить балл, Рю? — Д-да. Можно ответить на вопросы к параграфу? — Вперед. Рюноске ответил на пять, но иногда нервно кусал губы. Дазай не понимал, чем вызвал такой интерес и страх к себе, но не суть важно. Его волновал больше класс, который ему отдали на классное руководство, пока Достоевский, тоже историк и товарищ Осаму, отсутствует. Федор часто сидел на больничном, а его еб-- друг Гоголь пропадал на тот же срок. — С-т-р-о-е-м, а не стадом, ну ребят. Ну я же первый день с вами, проявите каплю уважения. Я куда строже, чем вы думаете. — Срывал голос Осаму, бешеным взглядом осматривая подростков, не желающих его слушать. Очень вовремя появился Чуя, обычно заранее приходящий на урок. — Видите? Силой мысли я могу позвать любого представителя администрации! — Да-да. Не забывайте, что следующий урок у вас со мной. Дазай-сан, помочь? — Спасибо, но не стоит. Они уже построились. — Удачи. Дазай с горем пополам довел до столовой детей, распсиховавшись на них целиком и полностью. У него не особо получалось с ними ладить. Нет, Осаму просто не переваривал детей в подростковом возрасте. Они громко орали на все помещение, чем собрали абсолютно все косые взгляды администрации. — Я вас уничтожу. Завалю на экзаменах, если вы не УГОМОНИТЕСЬ. — Окончательно сорвался шатен, развернувшись к выходу. Настроение в мусорку, отлично. «Никогда не возьму себе на попечительство класс идиотов». Двадцать минут перемены длились невероятно долго в одном кабинете с Чуей, тыкающим что-то в компьютере. Осаму решил поприсутствовать на уроке за последней партой, так как больше негде, а в библиотеку идти не хотелось от слова совсем. Там дежурил Сакагучи Анго, с кем они находились не в самых хороших отношениях. — Ты чего так рано со столовой? — Не поверишь, я психанул. — Вау, удивил. В твоем организме есть такая функция, как "психи"? — Когда рядом эти неугомонные опидоревшие еб--, прошу прощения, дети, - это кошмар. Накахара отреагировал смехом, после которого стучал себе по груди, подавившись, видимо, своей же слюной. Прозвенел долгожданный звонок. Осаму не горел желанием заполнять рабочие бумажки, поэтому не нашел ничего лучше, кроме как следить за процессом ведения занятия. Физик и историк сорок минут переглядывались, делая какие-то определенные выводы о преподношении предмета друг друга. «.. — Дазай, я тебя не переношу, но бросать не собираюсь. — С чего это? — одними губами прошептал эпилептик. — Не.. знаю. Просто прими, как факт, что я не уйду отсюда, пока ты не оклемаешься. — Оклемаюсь я через неделю, так что.. — До возможности ходить. И больше обсуждать это мы не будем, тебе принести чего-нибудь? — О, а, э. Ладно, хорошо, мистер-шляпа. Принеси воды и посиди со мной. — В голове Дазая всплыли воспоминания со дня рождения общего друга Чуи и Осаму, когда у Дазая впервые за три года случился припадок..» И, о черт, это воспоминание подтолкнуло на отказ от приглашения на новогодний праздник для учителей. — Дазай-сан? Все в порядке? — Над спящим историком нависли ученики и обеспокоенный Накахара, знающий о диагнозе Осаму. — А? Да. Я просто уснул. Перенапряжение, все такое, хаха. — Шатен потянулся, захрустев позвоночником. На слова темноволосого Чуя отреагировал лишь раздраженным вздохом и закатил глаза. Придя домой, Дазай устало плюхнулся на свою кровать, перематывая дневные события. «Неужели. Он ни разу не ударил меня сегодня.. Вау, взрослеет. Но, интересно же, чем я заслужил такое отношение к себе после стольких разногласий между нами? Почему он не хочет покидать меня?» — именно с этими мыслями уставший историк и заснул, напрочь забыв о горе тетрадей, лежащих на письменном столе. Ну и черт с ними, все равно проверяет раз в год.