Закодированно

— Беннетт, я дома. Молчание. — Беннетт. Феликс Хонникер, поставив пакет с продуктами в прихожей, разулся и тихо прошёлся в сторону спальни. Стал слышен скрежет ручки. Феликс аккуратно заглянул внутрь. Его Беннетт, в яркой синей пижаме, с растрепанными волосами и синяками под глазами, выцарапывал что-то себе в тетрадь. Рядом с ним, на краю кровати лежали скрипка и смычок. — Беннетт. Лицо скрипача устало повернулось в сторону входа в комнату, а увидев лицо своего сожителя, так же устало улыбнулось. — Здравствуй, Феликс. — Я сходил в магазин, купил продуктов на неделю и пару энергетиков. Будешь? — Да. Феликс уже развернулся к прихожей, чтобы забрать пакет. — А вообще, тебе бы лучше поспать. — Обойдусь, малыш. Дедлайн не ждёт — тихо хихикнул Беннетт. — Обещай, что когда все это закончится, мы вместе пойдём спать. — Конечно. — улыбка такая неискренняя, что стало страшно с того, что на самом деле чувствовал скрипач. — Славно. Феликс забрал пакеты, достал оттуда пару жестяных баночек, разукрашенных яркими неоновыми красками, налил содержимое одной из них в одноразовый стаканчик и поставил его на комод в спальне. Бросив обеспокоенный взгляд на Беннета, он направился на кухню, писать код очередного внутреннего сервиса компании, в которой он работал. *** — Феликс! Феликс, Феликс, Феликс, Феликс, Феликс! — Будь добр, не кричи. — Смотри, что я сочинил! В кухню вбежал счастливый Беннетт с нотной тетрадкой и телефоном в одной руке, и скрипкой и смычком в другой. — Я сделал этот заказ! Сделал, Сделал! И мисс Флоренс он понравился! Как знал мистер Хонникер, «Мисс Флоренс» — это очередная заказчица Беннетта с неочередным заданием. Беннетту поручили придумать тему главного героя в спектакле, который ставила девушка. Тема должна была длиться не меньше 8 минут. — Это который со спектаклем, да? — Да, да, да! Послушаешь? — Я сейчас немного занят. Давай чуть попозже. — Ладно — немного разочарованно сказал скрипач, и оставил все вещи в руках на столе рядом с программистом. — Хотя нет, не ладно. Давай я тебе в телегу пришлю аудио? — Давай. Как исправлю эту… ошибку… — в консоли опять засветились красные строчки — Обяза-а-ательно послушаю… Феликс стукнул кулаком по столу. — Да что ж это такое! — Тихо, тихо, не кипятись. Беннетт положил руку на плечо программиста, немного поглаживая его большим пальцем. — Феликс, спокойно. Давай я тебе кофе приготовлю? -Давай. — Феликс успокоился и продолжил проверять многочисленные папки с js-кодами. Программист всегда предпочитал энергетикам кофе. На вопрос «почему», он всегла отвечал «энергетики слишком сладкие». Что ж, в глазах скрипача он выглядел как мазохист, когда пил кофе даже без молока. — На. Беннетт поставил на стол розовую кружку с попугайчиком, внутри которой находился ароматный напиток. — Спасибо большое. Вместо «пожалуйста» Беннетт сел рядом с Феликсом, поцеловал его в шею и лег на стол, пристально смотря на многочисленные команды на экране компьютера. — А почему здесь пусто? Пальцем он указал на 67 строчку кода, где начинался цикл For. И тут программиста озарило. — Беннетт… Беннетт, боже… — в глазах засияли искорки — Это оно! Беннетт, спасибо! Так вот почему все это не работает, во-о-от почему! Такой идиот, забыть условие для цикла написать! На то место, где красовался оглушительно белый пробел, сразу было записано условие «a > max». — Беннетт, ты не представляешь, как ты мне помог! Семнадцать тысяч строчек кода, и на все это одна единственная ошибка! Спасибо, спасибо, спасибо! Программист поднял Беннетта за плечи и крепко обнял. — Пожалуйста — и снова поцелуй в районе шеи. *** — Феликс, ты закончил? — Только что. — Посмотри в телегу. Курсор компьютера нажал на значок мессенджера. Автоматически открылся чат с Беннеттом, где появилось новое сообщение — аудио с названием «Kaede». — Это та самая тема главного героя? — Да, я же говорил тебе. — Извиняюсь, заработался и забыл. С какого это языка на этот раз? — С японского. — Неплохо. Феликс ткнул на кнопку «play», из динамиков ноутбука полилась тихая музыка, напоминающая раннее осеннее утро, местами перерастая то в яростный гром и стук дождевых капель об асфальт, то в музыку разноцветных листьев. Все это конечно было сказано образно, но тонкое звучание скрипки неплохо, можно даже сказать восхитительно, передавало разные виды осенней погоды. — Ты прямо как Вивальди. Ты же осень пытался передать, правильно? — Агась! Вот время золотой осени прошло, хотя грозы все так же бушуют среди ясных дней, постепенно листва начала опадать, а небо затягиваться пасмурной пеленой. Птицы летят на юг, парки пустеют, а грохот капель стал намного сильнее. Бесподобно. Просто не передать словами, насколько. Беннетт смотрел на программиста с интересом и долей умиления. Его лицо так забавно сменилось начала с уставшего на удивленное, потом с удивленного на счастливое, потом со счастливого на вдохновленное и так далее… Вот ветры воют, срывая последние листья с деревьев, ввивая их в ураган. Даже не так. Большой, могущественный, свирепый смерч. Смерч серых пожухших листьев. А в центре урагана все успокаивается. И на этом аудио заканчивается. — Беннетт… Восхитительно. Глаза на приятно удивленном лице, под которое можно было бы приписать эмоциию «Очуметь», быстро перемещали взгляд то на Беннетта, то на «Kaede». Руки сами потянулись к лицу скрипача. Мокрый, немного смазанный поцелуй. Уже третий поцелуй за день, кстати. *** В гостинной в полудреме сидел Беннетт, головой направленный в потолок. — Беннетт, спишь на ходу. — Все нормлально. — Мне так не кажется. Ты хоть что нибудь ел сегодня? — Шарики шоколадные утром… еще вроде пару энергетиков... иии… — Все с тобой ясно. Программист схватил скрипача за плечо и немного потряс. — Просыпайся, ленивец. Если не в состоянии приготовить себе еду, хотя бы меня попросил бы. Я кому суп варю? Беннетт медленно приоткрыл глаза, как тут его потянули на кухню. — Феликс. Пока ты работал, я еще кое что сочинил. — Потом послушаем, сначала есть. — Ну ты хоть имей ввиду, что после ужина я опять притащу скрипку, и снова начну тебе на ней что-то бренчать. Скрипача, не чувствовавшего себя в пространстве, Феликс усадил на стул, а сам начал наливать из кастрюли свежеприготовленный суп с брокколями. — Ешь. И только попробуй брокколи не доесть. — Спасибо. С обедом Беннетт справился быстро — все-же, голодным он был как скованный в цепях волк. И эти ненавистные ему зеленые овощи, которые он до сих пор ел «из-за полезных витаминов»  только потому что его Феликс попросил, он тоже съел. — Не пересолил? — Нет, нормально. — Слава богу. Программист мыл накопившуюся в раковине за пару дней посуду. Скрипач подсунул тарелку с супом ему под руку. — Так, я же хотел тебе кое-что сыграть. — Тащи скрипку. — Эх, тащу, тащу… Пока Беннетт искал нотную тетрадь под кроватью со смычком в руках, Феликс устроился на стуле поудобнее, раскинув руки и приготовившись слушать новое творение скрипача. Беннетт вошёл в комнату и положил нотную тетрадь на стол, открытую на страничках, подписанных словом «Liebe». — Немецкий, правильно? — Ага. У Беннетта есть забавная особенность. Все, что он пишет, имеет название на каком либо языке, будь то французский, финский, итальянский, или, как например, сегодня — немецкий и японский. Иногда Феликс понимал, почему мелодия называется так, а не как либо иначе, иногда нет. Сейчас ему все прекрасно понятно. — Про любовь что-то? Не в твоём стиле. — Это не просто про любовь. Слушай. Скрежет смычка превратился в мелодию. По детски наивную, будто школьные дни. Сначала она игралась немного то ли не в попад, будто что то было не так, но все внезапно исправилось. Даже лучше стало, чем раньше. Выглядит, как их первое знакомство. Невольно пролетели воспоминания. Как Феликс впервые вошел в захламленную комнату общежития. И сильно расстроился из-за кучи мусора, немного накричав на Беннетта. А тот свел все в шутку. Это у него дар такой — обесценивать проблемы, рассказал ему когда-то скрипач. Вдруг началась темная полоса. Экзамены, защиты проектов, и то, и се. Беннетт почти что не готовился, один раз даже пришёл на защиту проектов пьяным, благо сдать он все-же смог. Музыка нудно долбила по ушам, показывая всю серьёзность проверочных работ. А потом первый курс кончился. Беннетт и Феликс отлично сдружились, и даже на время перерыва между первым и вторым курсом решили никуда не уезжать — так и провели они лето, постоянно болтая о том о сем, вечерами иногда выходили гулять или смотрели фильмы под одеялом. Снова музыка стала наивной и лёгкой. Но толи струна была дёрнута не так, толи так было задумано, настроение музыки внезапно сменилось на активное и… немного интимное, что-ли. Первый поцелуй, и, по совместительству, половой акт произошёл на середине второго курса. Забавно, Беннетт в своей музыке решил пропустить все, что было между каникулами и тем днём. Все произошло быстро. Но запомнилось надолго. Вот Беннетт робко целует Феликса в губы, а вот уже фаллос его бывшего лучшего друга попадает по эрогенной зоне Феликса многочисленное количество раз. Мелодия до того откровенная, что кажется, будто она стала слышна только между ними двумя, и даже открытые окна третьего этажа не пропускали звук через себя. Царапая смычком струны, эту мелодию играл Беннетт только для них. Вдруг все стало идти наперелом всем законам — и в музыке, и в личной жизни Феликса. Последние два курса ощущались как минута, зато такая счастливая, что Феликс, незаметно для себя, улыбнулся. Да, все было именно так. И вот, конец университета, оба сдали на красные дипломы. А потом все так завертелось, в итоге из мелодичного, чуть ли не случайного набора звуков все превратилось в спокойную мелодию. Сегодняшний день. Беннет, играя, закрывал глаза. Сейчас же он закончил, и, открыв глаза, он заметил счастливого Феликса, улыбавшегося во все зубы. Вместо слов, он накинулся на скрипача с объятьями. *** — Феликс, ты как? — Я щищу щупы, пожожти! Тьфу! Сплюнув пасту, программист смыл остатки с раковины и направился в спальню, где под одеялом его ждал его любимый скрипач. — Ложись скорее. Он явно был счастлив. Феликс лег рядом с ним. Тот сразу же прижал его к себе за талию. — Беннетт, ты молодец. — Ты тоже. — Ты больше молодец. Интересно, что сейчас делала мисс Флоренс? Может быть, спала, или репетировала спектакль? А они, два абсолютно, казалось бы, несовместимых человека, сейчас лежали в обнимку, пытаясь заснуть. — Я люблю тебя, Феликс. — Я тоже. Феликс повернулся лицом к лицу Беннетта. В сиянии луны за окном, его миловидное лицо блестело таинственным сиянием. В глазах усталость, но счастливые искорки вссе еще бушевали, будто сон — не для них. Очередной поцелуй. В губы. Легкий, будто перо ласточки. — Спокойной ночи.