знаешь, где меня найти.

«Знаешь, где меня найти, если что». До того избитая фраза, что блевать тянет. У Волкова неиронично уши в трубочку сворачивались каждый грёбанный раз от сладкого тона его голоса и самодовольного вида. Это значило только одно: Вадик опять оказался прав. Маленькая деталь: вообще-то у Олега никогда не наблюдалось стремления быть впереди-планеты-всей. Это получалось само по себе так легко и непринуждённо, что жаловаться на такой бесценный талант – просто грешно. Есть и есть, чего бубнить? И в детдоме, когда за шкирку оттаскивал придурков от Серого, и за школьной партой, когда доделывал на коленке домашку за спиной Марьиванны, и первые пару недель университета Волков действовал по коварному шёпоту интуиции, а со стороны выглядело так, что он, ну… Просто всегда прав и молодец? Разумовский цыкал, закатывал глаза, пихал локтем в бок, ненавидя Олега до глубины души за такую сверхспособность. Серый ночами кропел над задачками по геометрии, учил теоремы всякие, а Олег просто накатал решение от балды и получил заветную пятёрку. И тут случился Вадим. Это живое двухметровое доказательство того, что волк – не сверхмашина, которая насквозь сочится мощью и самостоятельностью, и в цирке не выступает. Да чтоб его. Сначала в армии. Тренироваться всю ночь после очередного письма Сергея было бы правильным решением. Нужно выбить из себя строчки, полные тоски-боли-сожаления, которые упрямо перед глазами мелькали, да не получалось никак. Зал закрывали на ночь, а наматывать круги по платцу глупо, но и это Волкову кажется неплохим вариантом. Интуиция – мудрая баба, но Вадим – хитрее. Хрен знает, как он понял, что Олег рискнёт эту ночь выбраться из казармы, но они нос к носу сталкиваются в тёмном коридоре. – Тебя ж потом так загоняют, что сидеть неделю не сможешь, – бросает Вад вместо протокольного приветствия. – И хорошо, – хмурит брови Волков, прёт напролом, едва ли не лбом в чужое плечо утыкаясь – это сержант настолько выше?.. – Я знаю, что делаю, – прям как тогда, в спину Серому на вокзале. Дерьмо. Он до сих пор видит эти подрагивающие в чёрном пальто плечи. – Валяй, – отступает в полупоклоне, – А потом ещё скажешь мне, Волчик: «Ты же говорил, Вадюшка!», – кричит уже в спину Олегу да так, что слова его эхом отлетают от стен. Придурок, ну точно запалят, – Ну, знаешь, где меня найти, если что. Только находит его всегда Вад. И в медпункте после драки с сослуживцем, вроде из-за оспоренного приказа, и на платцу во время дембля – счастливого, довольного, аж сияет от радости, но с каким-то грустным взглядом, что ли. Дракон все его эмоции на зубок выучил. – Скучать будешь? – спрашивает, наклоняясь к самому уху Волкова, от чего тот вздрагивает ощутимо. Явно не ожидал. – Меня Серый ждёт. – Пусть ждёт. Гражданка – это не твоё. Увидитесь ещё. Подай документы на перевод в другую часть. – Ты не... – хочет возразить было Олег, но тут называют его фамилию, а Вадим по плечу хлопает, подбадривая. – Встретимся ещё. Встретились. Интуиция – баба скверная, и Волков руками её душить пытался, но даже тогда, булькающе хрипя, она выдавала: «Вадик будет там». «Там» – в отряде, где Олега поставили командиром. Первая серьёзная должность! А он ведь документы и прочие характеристики от балды отправил... после серьёзного долгого (все три месяца после дембеля) разговора с Серым. Не для него гражданка, пиздец не для него. – Знакомьтесь, ваша команда... «А мы уже знакомы», - так и читается в хищной улыбке Вадика. «Нашёл-таки», - явно видит Олег в его глазах, коротко пожимая руку. Протокол соблюдать нужно. Но до чего ж хотелось послать его куда подальше. И протокол, и Вадика. Вадика вообще-то больше всего. И этот тон елейный, и эти крепкие ладони на собственных бёдрах. Олег в жизни не мог представить, что будет себя чувствовать собственностью в чужих руках, но особенно – что это будет так заводить. Сидеть на коленях своего подчинённого в собственном кабинете, точнее, чулана. Единственный приличный угол в старом доме. Верх пошлости. – Расслабься, – просит Вад, выцеловывая шею Волкова, – Я же не съем тебя. «А лучше бы сожрал с потрохами», - лениво успевает подумать Олег и до боли жмурится. Он опять всё делает неправильно. Там же Серый, который ждёт его, любит, письма пишет... – Блять, – выдыхает Волков шумно. Оказывается, ему и укусы нравятся. Почему он вообще посчитал, что поддаться на провокации Дракона – хорошая идея? Почему он вообще посчитал, что обойдёт Вада в его же игре под названием «Признай-что-рыжий-тебе-не-нужен»?, – Прекращай. – Понял, – только бы не смотреть в глаза, чтобы не наткнуться на разочарование, которое так и сквозит в услужливом голосе, – Захочешь продолжить – знаешь, где меня найти. Лучше бы ударил, изуродовал так, чтоб мать родна... Серый не узнал никогда. Не честно поступает. Гнусно, мерзко. И как Вад ещё целовать его может, про губы что-то там говорить... Это же измена, так ведь? Сколько раз Олег клялся (а кому? помнишь?) ничего подобного не совершать. Но Вадик называет это «прими тот факт, что ты можешь любить кого-то другого. Это нормально, Поварёшкин. Не еби себе мозги уже и перебирайся ко мне». Только вот оба не представляли, что это «перебирайся» так надолго затянется. Воды много утекло. И отряд раскидало по разным уголкам земного шара, и Вадим давно не объявлялся на горизонте, и Олег, ну... С Серым. Потому что так должно быть, так происходит всегда. Если Разумовсий говорит: «Мне нужна твоя помощь», то Волков исполняет. Собирает людей, вытаскивает Сергея из тюрьмы и, сидя в кабине дорогущего самолёта, не верит, что перед ним тот человек, которого он когда-то любил. Сущий ад. Разумовский говорит всё про какого-то питерского майора, про его друзей, а потом обещает занимательные каникулы. С шампанским, клубникой в шоколаде и гандоле. Романтично, конечно, но... Интуиция – баба с паранойей, и уговаривает проверить квартиру в Цюрихе. Вад купил её как-то по приколу, решил представить себя швейцарским банкиром, а на деле – скупить шоколад из магазина напротив. «Там самый вкусный!» – Ну нихрена себе, – говорят они почти одновременно, когда щёлкает замочная скважина и показывается светлая сонная макушка. Олег – от неожиданности, что его догадка оправдается. Вад, кажется, от радости. – Ты вроде предлагал перебраться к тебе, – неуверенно начинает Волков, глупо мнётся у порога, пока Дракон внутрь его за куртку затаскивает и в крепкие объятия утягивает, не даёт Олегу даже вдохнуть. – Я знал, что ты согласишься, – и никакого сладкого тона, как раньше. Скорее облегчение, – Сыр хочешь? Нашёл тут просто охрененный... Потом Олег обязательно расскажет ему обо всём, и они вместе найдут выход. А пока у него намечаются швейцарские каникулы.