Спрячься, родители приехали!

      Рождество одна тысяча девятьсот девяносто девятого года.       Это было наше первое совместное Рождество. Северус продал дом в Паучьем тупике и купил новый небольшой домик, в который мы только недавно переехали.       — Северус! — крикнула я, надеясь, что он меня услышит, что он не ушел на улицу или в лабораторию. — Северус, мне нужна твоя помощь! — никто не отзывался. — Черт!       Я левитировала коробки одну за другой трясущимися руками с чердака. И — ради Мерлина! — когда я успела поддаться этой предрождественской лихорадке? Когда я успела накупить столько украшений? Да Северус взбесится, если увидит их количество!       — Гермиона! — я услышала крик с первого этажа. — Что случилось? — внизу что-то упало и буквально через несколько секунд я увидела своего угрюмого волшебника. — Ты цела?       — Да, извини, я просто… — я замялась: я напугала его. — Я не могу спустить коробки и спуститься сама.       — Зачем ты туда вообще полезла? — брюнет поднялся на несколько ступенек. — Ого.       — Да, я, кажется, немного переборщила, покупая все это, — я обвела рукой несколько коробок с украшениями и, указывая на коробки возле лестницы, продолжила, — эти я смогла левитировать, но у меня закружилась голова, когда я смотрела вниз.       — Подай мне большие, — он управился буквально за несколько секунд. — Спускайся, — Снейп протянул мне руку и я, схватившись за его ладонь, упала в его объятия.       — Отпусти, я слишком тяжелая, — он молча закатил глаза, но не отпустил меня, а начал спускаться со мной на руках на первый этаж, маня коробки за нами заклинанием. — Ты принес елку? — на полу лежала пушистая ель, закрепленная сеткой.       — Ты же хотела праздник? — я запищала и бросилась обнимать мужчину.       — Кому рассказать — не поверят: Северус Снейп сходил с утра пораньше на магловский рынок за елкой, — протянула я игриво и поцеловала мужа в уголок губ.       — Миссис Снейп, вы искушаете судьбу, — он крепче прижал меня к себе.       — Нужно украсить дом, ты же помнишь, о чем мы договорились с Джинни? — я вывернулась из объятий супруга. — Поставь пожалуйста елку, я пока Крукса покормлю.       — Куда ставить? — я краем глаза увидела, как он взмахнул палочкой, и ароматное дерево поплыло в гостиную.       — Между окном и камином, — покормив кота, я подошла к нему и, опустившись на колени, распаковала одну из коробок. — Северус, мы наряжаем елку вручную, — пожурила я его, увидев как тот левитирует игрушки.       — Зачем? — он непонимающе нахмурился.       — Потому что так приятнее, — я обняла его и, притянув его хмурое лицо ближе к себе, поцеловала в уголок губ. — М-м-м, как пахнет, — я вдохнула запах хвои. — Вот, я вытащила из коробки гирлянду, включи ее в розетку!       Северус бурчал под нос, распутывая гирлянду.       — Милый, — я перехватила его руки, — просто включи в розетку, — я забрала гирлянду и стала аккуратно разматывать ее, обматывая ее вокруг ели и поправляя на пушистых лапах.       — Милый?       — Милый, милый, милый, — дразню. — Тебе придется обмотать вверху, я не дотянусь, — улыбаюсь, протягивая остатки гирлянды, и пока он выполняет поручение начинаю украшать шариками.       Так, игрушка за игрушкой, мы наряжали елку, украшали комнату. Пушистая мишура с бантами и небольшими шариками украшала камин, на котором уже были развешаны носки. Пару взмахов палочкой и на украшения навешана куча чар.       — А то твой монстр разнесет это все, — и, удивительно, Снейп стал разжигать камин вручную.       — Северус, ты любишь этого кота так же как и я, — взмах палочкой и в гостиную вплывает ужин на двоих. — Или ты думаешь, что я не знаю, где он пропадал все время в Хогвартсе? — я опять потянулась к нему и поцеловала, пробираясь пальцами под теплый черный свитер. — Мне нравится, когда на тебе что-то, что не нужно расстегивать миллион лет.       — Какое упущение, что я все время в сюртуках, — он осторожно заправил кудрявые пряди за мое ухо и погладил меня по щеке.        — И правда, — я потянула его к креслу возле камина и, усадив в него мужа, села к нему на колени. — Мы в кой-то веки можем побыть одни…       — Я все еще не могу понять, почему, — он поцеловал обе мои руки, — после всего, что я сделал? После всего, что я сделал с тобой?       — Ты знаешь, — я потянула его свитер наверх. — Ты должен был сделать все то, что ты сделал для нашей победы, — я поцеловала бугристый шрам от укуса змеи, — и за Малфой-мэнор я нисколько тебя не виню. Так было нужно.       — Я мог просто убить его, — черные глаза настойчиво смотрели.       — И тогда остальные пожиратели убили бы тебя, — я погладила его плечи и, обняв одной рукой, провела по его груди, чувствуя, как Снейп методично расстегивает пуговки домашней рубашки. — К тому же, — я помогла ему спустить рубашку с моих плеч, — тогда мы еще не уничтожили все крестражи.       — Мой сладкий голос разума, — я привстала, стягивая домашние полосатые штаны.       — Ужас, Северус Снейп льет мне мед в уши, — я в притворном ужасе помотала головой. — Мне, гриффиндорской зубрилке! — я потянулась ближе к мужу.

***

      Мы так и сидели в кресле, обнявшись. На Северусе все еще были брюки, в то время как моя одежда была разбросана по комнате вокруг нас. Он гладил меня по спине одной рукой, а второй перебирал мои спутанные кудряшки, когда мы услышали настойчивый стук в дверь.       Я вздрогнула и посмотрела на часы, по моей спине прошел холодок: мы никого не ждали, а до прихода Джинни было еще почти два часа.        — Гермиона, детка, это мы! — раздалось из-за двери и трель звонка повторилась.        — Черт, это родители, почему они решили заявиться без предупреждения? — я начала судорожно одеваться. — Прячься! — я кинула в него его одежду.        — Серьезно, Грейнджер? — я умоляюще посмотрела на него.        — Я им ничего не сказала, — тихо себе под нос. — Только написала, что переехала и все. Больше они не знают ничего. Ничего, Северус, — с нажимом.        — Иди открывай, я не буду прятаться в своем собственном доме. Это первое. И второе — ты все равно не сможешь долго скрывать.        — Ты не понимаешь…        Я нахмурилась, вздохнула и открыла дверь. На пороге стояла моя семья — мама, папа и их двухлетняя дочка Хармони. Гермиона и Хармони, как прозаично.       — Милая, с Рождеством! — мама потянулась ко мне, но увидев за моей спиной Снейпа, отстранилась. — А это кто?       — Мам, пап, — я пропустила их в дом, — это Северус Снейп. Северус, это мои родители, Джин и Саймон Грейнджер.       — Северус Снейп? Твой преподаватель зелий? — уточнил папа.       — Северус Снейп — мой муж, — поправила я его.       — В каком смысле «муж»? — пискнула мама. — А как же Рональд?       — В самом прямом, я замужем за Северусом уже почти два года, — я подошла к мужу и взяла его за руку. — А с Роном мы только друзья.       — Как вы могли? — фыркнул отец, презрительно глядя на Снейпа.       — Как я мог что? — до этого молчавший Северус, оскалился в ответ.       — Гермиона, — донесся голос Джинни из камина. — Я не могу ее успокоить, она внезапно расплакалась.       — Джиневра, я сейчас к вам аппарирую, — Северус схватил палочку со стола и аппарировал. Я нахмурилась, потерла лоб и села в кресло, сжав голову руками.       — Черт! Черт! Черт!       — Гермиона, ты ничего не хочешь нам рассказать? — с нажимом уточнил отец.       — Что рассказать? — я психанула, у меня начиналась истерика. — Что меня поймали из-за того, что Гарри импульсивно нарушил табу, и притащили на оргию пожирателей? Что Северуса заставили изнасиловать меня? Что он наложил на меня кучу заклинаний, чтобы я не чувствовала боли от истязательств? Что он до сих пор винит себя в том, что сделал? Что я люблю его уже много лет и не то, что простила его, я его никогда не винила? Что единственное, о чем я думала в тот момент, единственное, что я могла сделать, это молила магию и всех известных мне святых, чтобы он остался жить? И это же он просил в тот самый момент. Магия связала нас, у нас магический брак, который невозможно расторгнуть, вы это хотите знать? — я не услышала, как Северус вернулся, не чувствовала его рядом, пока он не положил мне руку на плечо.        — Мы вместе меньше года, несмотря на то, что магия связала нас браком уже давно. Вы хотите знать, люблю ли я ее? Виню ли себя за все, что сделал? Конечно. Как могу жить с этим? Не знаю, Гермиону сложно переубедить. Она сама переубедит кого угодно.        — Я люблю его, мама, папа, — я сморгнула слезы, — люблю больше жизни и не позволю ничему нас разлучить. Ни вам, ни его чертовому самобичеванию и самоуничижению. Не сейчас, когда у нас есть наша малышка.        — У нас есть внучка?        — Да, Роуз Эйлин Снейп, — я обняла супруга, держащего на руках нашу малышку.        — Сколько ей? — мама тоже плакала.       — Уже год.