Некромант

Когда Барти поместил имя Гарри Поттера в Кубок огня, Волдеморт не ожидал, что из этого выйдет много чего. Что касается Волдеморта, Поттер был мертв, сгорел дотла в доме своих маггловских родственников. Все официальные отчеты приходили к такому выводу, и у Волдеморта не было никаких оснований думать иначе. Но все же… они так и не нашли тело мальчика, и это беспокоило Волдеморта. Согласно отчетам, трое родственников Поттера оставили после себя почерневшие трупы, так почему же не Поттер? Вдобавок к этому Волдеморт слышал из нескольких источников, что Дамблдор, похоже, не был убежден, что Поттер погиб, и по крайней мере продолжал искать мальчика. Затем следовало рассмотреть пророчество, хотя Волдеморт еще не знал, что в нем говорится, кроме первой строки. Но Дамблдор определенно поддержал это, убедив Поттеров спрятаться подальше, чтобы защитить потенциального пророческого ребенка. Конечно, это не сработало для них в конце концов, но и для Волдеморта не сработало, и все потому, что смертоносное проклятие отразилось от мальчика, как будто он внезапно превратился в резиновый мяч. Нет, учитывая все обстоятельства, Волдеморт не мог исключить отдаленную возможность того, что Поттер все еще был жив где-то в каком-то мире, независимо от того, насколько убедительные сообщения о его смерти. И таким образом он разработал план, в основном благодаря Барти, проникнуть в Хогвартс и очень внимательно следить за Дамблдором, чтобы увидеть, что задумал старик, когда дело доходило до поиска Гарри Поттера. Это была идея Барти - выдать себя за Аластора Грюма. Рискованная игра, потому что выдавать себя за кого-либо в течение длительного времени утомляло по многим причинам, а также увеличивало риск быть обнаруженным. Чем дольше человек проводил время с другими, тем больше у него шансов ошибиться. Но Барти знал Грюма с детства, вырос вокруг этого человека, так как его отец работал с ним на нескольких должностях в Министерстве, а его мать была троюродной сестрой Грюма. Поэтому Грюм был постоянным гостем в доме Краучей, а Барти всю жизнь наблюдал за этим человеком и изучал его поведение. Если кто-то и мог выдать себя за Аластора прямо под носом Дамблдора и избежать наказания, то это был бы Барти Крауч-младший. А потом однажды ночью в сентябре, Барти позвонил ему на коммуникационные зеркала, которые они использовали для связи, и предложил тайно пронести имя Поттера в Кубок огня. Барти рассудил, что если кто-то скрывает мальчика, как предполагают некоторые из наиболее интересных теорий заговора, окружающих этого ребенка, то магия древнего кубка заставит Поттера выбраться из укрытия, нравится ему это или нет. Волдеморт считал это исключительно умным планом и разрешил Барти осуществить его, даже если сомневался, что из этого что-нибудь выйдет. Барти справился со своей задачей благодаря мантии-невидимке и нескольким сильным чарам, теперь настал день, когда будут выбраны имена чемпионов. Волдеморт рассуждал, что если случится что-то необычное, Барти вызовет его к зеркалу, но в противном случае он выбросил это из головы и сосредоточился на более важных вещах. С тех пор, как Волдеморт вернулся, он столкнулся со многими трудными выборами. Когда он украл Философский камень прямо из Хогвартса, верхом на затылке Квиррелла, он все еще собирался продолжить войну с того места, на котором остановился, как только вернет свое тело. В последний момент он сообразил, что, возможно, не стоит начинать игру так скоро и раскрывать, что камень забрал Волдеморт, а не просто амбициозный, одинокий учитель Квиррелл. Он немного сбил с толку детей, которые так отважно пытались уничтожить его, чтобы убедиться, что они поняли, что действовали действительно очень глупо, выступив против него. Затем Волдеморт переехал в особняк своего отца, который взял на свое имя сразу после окончания Хогвартса, поскольку он был законным наследником семьи Реддл. Он просто никогда не регистрировал особняк в Министерстве как волшебное жилище и постоянно платил смотрителю-магглу за содержание особняка из огромного богатства своей семьи, даже несмотря на то, что сам Волдеморт проводил там очень мало времени на протяжении многих лет. Хотя у Волдеморта было настоящее убежище, место, о котором никто не знал, даже его ближайшие последователи, и которое защищали все мыслимые обереги, он не хотел рисковать своим открытием, принося туда Философский камень. В конце концов, Волдеморт очень мало знал о Философском камне, за исключением общих свойств, о которых все слышали. Любой металл в золото, Эликсир Жизни и тому подобное. Но Волдеморт понятия не имел, способны ли Фламели каким-либо образом отслеживать свое творение. А последнее, что хотел сделать Волдеморт, - это спровоцировать Фламелей еще больше. Николасу и Перенелле Фламель более 600 лет. Волдеморт не хотел проверять их знания и опыт в дуэлях, особенно когда он сам был всего лишь призраком, приклеенным к затылку человека. И поэтому на время отсиживался в особняке своего отца, так что он мог экспериментировать с камнем сколько угодно, но также мог бросить его в мгновение ока, если это было необходимо. Если бы Фламели обнаружили особняк, это не было бы потерей для Волдеморта, поскольку его отношения с Реддлами не никогда не были секретом в определенных кругах. В конце концов, Дамблдор уже все об этом знает. Но ни один Фламель не взломал его дверь, поскольку Волдеморт через все более ослабленного Квиррелла проводил месяцы, экспериментируя с камнем. Сначала узнать свойства камня было, мягко говоря, непросто. Волдеморт - очень талантливый волшебник, глубоко изучавший многие предметы, но никогда не углублялся в алхимию, кроме основ. И чтобы заставить камень раскрыть свои секреты, требовалось мастерство алхимии, которое Волдеморту пришлось изо всех сил пытаться получить, используя подержанные книги, которые Квиррелл смог подобрать в Ноктюрн-аллее, используя различные маскировки. Наконец, к тому времени, когда Волдеморт изучил камень, узнал способ создания Эликсира Жизни, и теперь мог начать строить ритуал, который будет использовать при воскрешении, один из его крестражей прошел через дверь. Буквально ходил, используя новенькое тело из плоти и костей. Волдеморт был, мягко говоря, удивлен, увидев, как его шестнадцатилетняя личность смотрит на него с ясным суждением в глазах. Тома Реддла не впечатлило то, что он увидел, его старая версия застряла на затылке какого-то бессмысленного волшебника, едва цепляясь за жизнь. Но наличие там части себя в готовом к употреблению теле изменило положение вещей. Им удалось объединить призрак Волдеморта с телом Тома Реддла, соединив две части души в одну, и это было довольно откровенным для Волдеморта. Как выяснилось, потеря души изменила его с годами, причем не в лучшую сторону. Он становился все более параноиком, жестоким и разгневанным, и потерял концентрацию на всем, чего хотел достичь, и вместо этого стал одержим тривиальными вещами. Возвращение половины своей души в одночасье, безусловно, дало ему новый взгляд на почти все. Использование Эликсира Жизни в ритуале также помогло сохранить новый облик Волдеморта человеческим, хотя добавление более старой души к молодому телу состарило тело на добрые двадцать лет, не то чтобы это было проблемой. Выглядящий как зрелый Том Реддл, мужчина лет сорока, определенно помогал сливаться с окружением, когда он выходил за дверь, поэтому Волдеморт не видел в этом никаких проблем. Квиррелл едва пережил ритуал извлечения Волдеморта, и, вероятно, погиб бы, если бы не эликсир, который его исцелил. Затем Волдеморт официально пометил Квиррелла, чтобы получить магический контроль над ним. Волдеморт, возможно, получил новый взгляд на жизнь, но все еще не был глупым. Он хотел, чтобы его последователи были привязаны к нему, чтобы он мог контролировать их по мере необходимости, вот и все. Квиррелл был безмерно благодарен за то, что его жизнь сохранена, и позволил Волдеморту использовать свою темную метку для поиска других своих последователей, чтобы узнать, кто все еще был верен. Вот как Волдеморт понял, что Барти все еще жив, и после того, как осмотрелся, он нашел того спрятанным в доме своего отца. Немного взлома и проникновения позже, и Барти освободился, смог оправиться от столь долгого пребывания под Империусом. Волдеморт также обнаружил, что Хвост тоже все еще жив, но скрывался в Хогвартсе, как Волдеморт понял, когда выследил его, и это заставило усомниться в лояльности человека. Да, спрятаться крысой в большом замке, вероятно, было умным способом держаться подальше от рук врага, но как, черт возьми, Дамблдор не понял, что в замке прячется анимаг? Волдеморт знал, что обереги Хогвартса способны открывать такие вещи директору школы, так почему же Дамблдор не уловил этого? Возможно, он это сделал, но решил проигнорировать по какой-то причине, и именно по этой причине Волдеморт еще не вызвал Хвоста. Он не мог рисковать, Хвост заключил какую-то сделку с Дамблдором, чтобы пощадить его жизнь, и последнее, чего хотел Волдеморт, - это чтобы Дамблдор получил хоть какое-то подтверждение того, что он восстановил тело и вернулся в полную силу. Нет, Волдеморт должен был скрываться, восстанавливая свою армию и продолжая свои планы по господству в волшебном мире. В этом и заключалась проблема. С тех пор, как Волдеморт вернул себе половину своей души, он больше не был уверен, чего хочет делать. Да, он все еще хотел править волшебным миром и немного встряхнуть его, отменить все эти ограничительные законы, касающиеся темной магии, ритуалов и тому подобного, но Волдеморт понял, что, возможно, открытая война - не способ добиться этого. В конце концов, это стоило жизни многим с обеих сторон. Итак, Волдеморту нужен был новый план, но на его составление ушло время. Тем временем Барти должен шпионить за Дамблдором, а Волдеморт выяснил, чего хочет от своей жизни теперь, когда он может снова прожить ее должным образом. Помимо мирового господства, потому что это было данностью. Это также было причиной того, что Волдеморт еще не позвал к себе своих последователей. Он, честно говоря, еще не знал, что им сказать, как представить свои текущие желания и амбиции. И поэтому в настоящее время Волдеморт сосредоточился на том, чтобы быть в курсе всех новостей, изучать любые новые заклинания, изобретенные за последнее десятилетие, дополнительно исследовать работу Философского камня и выяснить, в каком качестве он хотел править миром. Остальное придет позже, когда они наконец выяснят, что случилось с Гарри Поттером. В тот самый день Волдеморт съел простой ужин, приготовленный Квирреллом, который обладал некоторым талантом в приготовлении заклинаний, и впоследствии мужчина решил назвать это ранней ночью, принять горячую ванну, а затем провел час или два, читая в постели, прежде чем наконец поддаться сну. Квиррелл оказался самым полезным, выполняя домашние дела и поручения, будучи замаскированным, поскольку он был официально обвинен в краже Философского камня, и большая часть волшебного мира ищет его. Но прежде чем Волдеморт смог добраться до своей ванной, защитные чары вокруг особняка вспыхнули, указывая на известного посетителя. Волдеморт прекрасно знал, кто это будет, и остался в гостиной, пока Квиррелл открыл дверь, как хороший слуга. Барти с грохотом вошел в комнату, все еще в теле Грюма. — Прошу прощения, милорд, но у меня не было времени ждать, пока исчезнет действие зелья. У меня есть воспоминание, которое вы сразу захотите увидеть. Волдеморт жестом показал Барти, чтобы тот проследовал за ним в его кабинет, где хранил небольшой мыс, который он извлек из своего убежища. Он все еще не верил, что принесет туда Философский камень, поэтому просто собрал несколько полезных предметов из своего дома и на время положил их в особняк. Когда Волдеморт и Барти собрались вокруг Омута памяти, который стоял на деревянном постаменте в углу кабинета, Барти приложил кончик своей палочки к виску и быстро вытащил серебристую полоску, которую он бросил в Омут памяти без всякой паузы. — Наслаждайтесь, милорд, — сказал Барти, и лицо Грюма в шрамах скривилось от явного юмора. Волдеморт немедленно опустил лицо к Омуру памяти и вскоре обнаружил, что стоит позади Барти за учительским столом в большом зале Хогвартса, в то время как Дамблдор зачитывал имена чемпионов турнира. Когда назвали имя Гарри Поттера, все внезапно стало интересно. Очень интересно. Волдеморт, затаив дыхание, наблюдал, как появился человек с большой птицей и каким-то чудовищем рядом с ним. Дамблдор чуть не упал, когда понял, что Гарри Поттер вернулся, а Волдеморт проследовал за процессией через Хогвартс и спокойно наблюдал, как Поттер отвечал на несколько вопросов в кабинете Дамблдора, прежде чем объявили окончание встречи. — Что ж, — сказал Волдеморт, выпрямившись и вылезая из Омута памяти, — Это сюрприз. Барти рассмеялся, особенно резкий звук вырвался из горла Грюма. — Мой Лорд, если этот человек - волшебник света, я съем ногу Грюма. Посмеиваясь, Волдеморт жестом пригласил Барти сесть перед его столом, в то время как Волдеморт медленно опустился в удобное кресло позади него. — Да, магия, которую использовал Поттер, определенно не светлая. И, похоже, он не особо взволнован возвращением в наш мир. Глаза Барти расширились, насколько это было возможно при взгляде на фальшивку, которую использовал Грюм. — Представьте, что в детстве вас втянули в другой мир. Интересно, на что был похож этот мир и какую магию Поттер там изучал. Как вы думаете, возможно, он захочет поделиться своими знаниями? — Когтевран, — сказал Волдеморт, прозвучало как нежное обвинение, — Но я согласен с тобой, что идея альтернативных миров, совершенно новых измерений интригует. Но также немного тревожна, учитывая, что один из наших волшебных детей был украден вот так. Кто должен сказать, что они больше не сделают этого, или, возможно, они делали это много раз раньше, а мы этого даже не замечали. Барти задумчиво кивнул. — Пропал ребенок… никто не заподозрит, что это было похищение людей в разных мирах. — Барти, — тихо произнес Волдеморт, немного приподнявшись и серьезно взглянув на своего последователя, — Я хочу, чтобы ты был ближе к Поттеру. Предложи наставить его, научить его, а также расспроси о его жизни, разыгрывая это как желание быть уверенным, что людей больше не будут похищать. — О да, я справлюсь, — сказал Барти с полной уверенностью. — А затем узнай, в чем заключается его преданность, какой магии он научился и что он думает о ситуации в волшебном мире. — Конечно, милорд. Я докопаюсь до сути всего, что касается Гарри Поттера. — Молодец, свободен, — Волдеморт отмахнулся от Барти, который коротко поклонился ему перед тем, как выскочить из кабинета. Ну-ну, чудеса не прекращаются. Гарри Поттер жив, взрослый человек, обладал знаниями неизвестных видов магии и вполне мог быть темным волшебником. Волдеморт улыбнулся, осознав, что его жизнь стала намного интереснее.

ооооооо

Первое, что Северус обнаружил на следующее утро - лежащая на его обеденном столе записка от Минервы, в которой она велела записать подробную историю войны волшебников с Волдемортом, закончившейся убийствами Поттеров. Северус фыркнул, выпил лекарство от похмелья и отправил Минерве записку, что он просто направит Поттера в исторический раздел школьной библиотеки, где мужчина сможет найти множество работ, подробно описывающих войну, и таким образом Северусу не придется тратить часы на запись информации, которая уже была общедоступной. Затем он позавтракал в своей комнате из овсянки и кофе, такого черного, что Темный Лорд казался апостолом света. В то утро Северус отказался ступить в большой зал и подвергнуться крику нескольких сотен детей о неожиданном возвращении порождения Поттера. Северус оделся в свой обычный наряд, проигнорировал новую записку Минервы, которая, вероятно, настаивала на том, чтобы он написал что-нибудь для Поттера с более личной точки зрения, вместо того, чтобы подвергать бедного мальчика этим безличным историческим текстам, и покинул свои апартаменты в поисках своенравного человека. К счастью, ему не пришлось долго или далеко смотреть, и он обнаружил Поттера, стоящего в вестибюле, практически загнанного в угол Грюмом, который, вероятно, пытался как минимум подвергнуть человека обыску с раздеванием. — Я понимаю вашу точку зрения, — сказал Поттер Грюму, когда к ним подошел Северус, — Но я уверяю вас, что ритуал вызова детей из разных измерений был уничтожен. — Что ж, приятно слышать, дружище, но я все же был бы признателен за более подробный разговор о любых других потенциальных проблемах безопасности, — поддельный глаз Грюма ненадолго повернулся в глазнице, чтобы сосредоточиться на Северусе, но вскоре снова остановился на Поттере. Что ж, очевидно, Северус больше не считался большой угрозой для сумасшедшего аврора, теперь, когда в их школу попал загадочный человек из совершенно другого мира. Северус предположил, что в дружбе с отродьем Поттера, в конце концов, может быть положительная сторона. Неужели чудеса никогда не закончатся? — Я был бы рад встретиться с вами позже. Но пока мой эскорт прибыл, чтобы проводить меня до банка, — Поттер коротко кивнул Северусу, но тот упорно проигнорировал его. — Тогда найди меня, когда вернешься в замок, — и с этими словами Грюм, хромая, ушел в сторону большого зала. На краю вестибюля собралась целая стайка детей, которых сдерживали, вероятно, светящиеся взгляды зверя Поттера. Вокруг эхом разносился шепот, и прежде чем Северус смог вывести Поттера из замка, вперед выступила одна отважная ученица, крепко сжимая в руке экземпляр «Ежедневного пророка». Это была Гермиона Грейнджер. Северус сомневался, что это кого-то удивит, поскольку Грейнджер, похоже, превратила сование носа в чужие дела в искусство. — Мистер Поттер, — сказала Грейнджер, делая несколько очень осторожных шагов к отродью Поттера. Чудовище Поттера переместилось на место рядом с мужчиной, но не издало ни звука. И все же Грейнджер сразу перестала приближаться. Умная девушка. — Зови меня Гарри, — сказал Поттер, потому что, естественно, он был из тех, кто устраняет любые формальные границы между учениками и взрослым персоналом. Грейнджер широко улыбнулась. — Хорошо, Гарри. Привет, я Гермиона Грейнджер. Это правда, что ты вообще застрял в другом мире? — как будто это было уликой, Грейнджер подняла бумагу в руке и поднесла к лицу Поттера. Большие черные буквы на первой полосе возвещали о возвращении Поттера, хотя, как они получили информацию о местонахождении Поттера, оставалось только гадать. Либо это были портреты в офисе Дамблдора, либо Грюм связался с Министерством и рассказал историю мужчины, сразу после встречи накануне вечером. — Да, это правда. В молодые годы я посещал там школу магов, — Поттер казался совершенно счастливым и готовым потакать своей шумихе. Грейнджер оживилась. — Школа? Какие предметы они там преподавали? — Мы должны уйти, — без извинений прервал ее Северус, — Поттер, сюда, — и, не дожидаясь ни одного из них, Северус вылетел из вестибюля на территорию замка. В начале ноября стояла свежая погода, Северус застегнул воротник плаща. Поттер шел недалеко от него, но остановился, как только добрался до тропинки, ведущей за территорию школы. — Кекет, — сказал Поттер, слегка поглаживая зверя рядом с ним по массивной голове, — Почему бы тебе не найти там место для нашего дома? — Поттер указал на Запретный лес вдалеке, — И я уверен, что ты также сможешь найти там что-нибудь поесть. — Убийство единорогов запрещено, — сказал Северус, прежде чем смог остановиться, но он был бы проклят, если бы зверь Поттера уничтожил их стада единорогов. Северус нуждался в них для зелий. — И кентавры не сдадутся без очень жестокой борьбы. Но там есть гигантские пауки, которых вы можете съесть, сколько захотите, — все время, пока Северус говорил, зверь, казалось, слушал его очень внимательно, наклонив голову, и как только Северус закончил, он издал взволнованный щелкающий звук, который закончился грохотом, прежде чем он устремился к деревьям. — Я рад, что ей есть что поесть, — Поттер смотрел вслед зверю несколько мгновений, прежде чем последовать за Северусом. Ему не хватало посоха и птицы, но он был одет в свой нелепый меховой плащ, как будто был средневековым королем. Опять же, это отродье Поттера. Ожидалось, что этот человек, по крайней мере, зазнался. Северус кивнул в ответ, но промолчал, не в настроении болтать с Поттером. Он был здесь, чтобы выполнять приказы Альбуса, и до некоторой степени мог быть вежливым, но большее его не интересовало. Что ж, возможно, он также ценил возможность удовлетворить собственное любопытство, когда дело касалось этого загадочного человека. Например, Поттер говорил со странным акцентом. Он был слабым, но все же был. Это наводило на мысль, что Поттер, возможно, не говорил по-английски много времени, пока был в другом мире. Фактически, имело смысл, что доминирующим языком в потустороннем мире был вовсе не английский. Так как же Поттер до сих пор так хорошо говорит на нем и даже утверждал, что умеет на нем читать и писать, если его похитили, когда ему было всего четыре года, и он еще не посещал никаких формальных школ? Северус решил проверить это маленькое открытие. — Твой английский очень хорош для того, кто не говорил на нем так долго. Поттер моргнул, глядя на Северуса, а затем его губы скривились в крошечной улыбке, как будто вопрос Северуса его ужасно позабавил. — Доминирующим языком, на котором мы говорили, был сантирин, да, но я был не единственным англоговорящим. Другие дети научили меня читать и писать, и мы сохранили наш родной язык, разговаривая на нем наедине. Северус не мог обнаружить лжи по тому, как говорил Поттер, и было логично, что в том месте могло оказаться больше детей, говорящих по-английски. — Как мы поедем в банк? — спросил Поттер, когда Северус больше ничего не сказал. — Аппарация. — Ах. Могу ли я предположить, что это похоже на телепортацию? — спросил Поттер, слегка нахмурившись, что сделало его почти встревоженным. Северус держал лицо прямо, ухмыляясь изнутри. В конце концов, казалось, что Поттер был не из храбрых гриффиндорцев. Джеймс Поттер, должно быть, перевернулся в могиле. И вот так, весь день Северуса уже был прекрасным, хотя не было и девяти. — Да, это похоже на телепортацию. Я тебя аппарирую. Разве в твоём предыдущем мире у вас не было никакого волшебного транспорта? — О, да, — произнес Поттер с нежной и отстраненной улыбкой, — В основном мы путешествовали через порталы, но их создание, с помощью рунических кругов, занимало довольно много времени. Отличный вариант для отправки больших групп людей. Мы также использовали телепортацию, которая была быстрее, чем портал, но также в несколько раз более неудобной. Северус понимающе кивнул, не в силах подавить любопытство по поводу этих порталов. Однако он отказался задавать Поттеру какие-либо вопросы. Чем раньше он избавится от порождения Поттера, тем лучше. — Обещаю, я буду нежным, — сказал Северус самым мягким тоном сквозь зубы. — Ой, не беспокойтесь, — хрипло усмехнулся Поттер, — Я не против, чтобы время от времени было грубо. И точно так же Северус моргал и задавался вопросом, правильно ли он только что услышал мужчину. Когда он взглянул на Поттера, ему подмигнули в ответ, и хорошее настроение Северуса мгновенно испортилось. Он не собирался флиртовать с отродьем Поттера, независимо от того, что у него были глаза Лили. Мужчина выглядел как Хагрид, которого вымыли при слишком высокой температуре и он из-за этого сжался, а Северуса совсем не привлекали какие-либо волосы на лице, и все это даже не имело значения, потому что это был выродок Джеймса Поттера. Северус отрезал бы себе член и съел его, прежде чем даже подумал бы о прикосновении к этому мужчине. Конечно, через несколько минут напряженной тишины они подошли к воротам, и как только переступили через них, Северус был вынужден положить руку на пушистое плечо Поттера, прямо на гриву льва. Северус не позаботился о том, чтобы предупредить Поттера, а просто аппарировал их к точке внутри Косого Переулка. Поттер остался стоять на ногах, лишь раз или два покачал головой, прежде чем уставиться на их новое окружение. — Спасибо, что поторопились, — сказал Поттер, еще раз подмигнув, — Это было совсем не плохо, — Поттер пошел дальше, даже не дождавшись молчаливо разгневанного Северуса, — Какая странная торговая улица. Где именно банк? — Это большое белое здание в конце улицы, — сказал Северус со слабой усмешкой, — С огромными буквами, обозначающими банк Гринготтс сбоку. — Ах! Это действительно так, — улыбка Поттера была огромной и приводящей в ярость, — Потом, думаю, я зайду в какие-нибудь книжные магазины. Я знаю, что мне нужно наверстать упущенное. Северус хотел отказать этому человеку, пока они шли по Косому Переулку, но не смог придумать никакой причины, чтобы запретить Поттеру ходить по магазинам. Кроме того, Альбус, вероятно, разразился бы горькими слезами, если бы Северус отказал его драгоценному Поттеру в чем-либо. — Ты также должен посетить Олливандера и купить волшебную палочку, — наконец сказал Северус, когда они достигли подножия мраморной лестницы Гринготтса, — Приказ директора. Поттер пожал плечами, поднимаясь по лестнице. — Сомневаюсь, что мне нужна палочка, но, думаю, не повредит. Они подошли к большим деревянным дверям, гоблин службы безопасности странно посмотрел на них обоих. В частности, Поттер подвергся некоторому пристальному вниманию. Наконец гоблин махнул им рукой. — Просто назови свое имя у стойки, а все остальное сделают гоблин, — объяснил Северус, подошел к стульям для посетителей слева и сел. Он надеялся, это не займет много времени. Не должно, если только этот человек не был очень глупым самозванцем, который думал, что сможет обмануть гоблинов. Если бы это было так, Северус, вероятно, получил бы свою голову в сумке, чтобы отнести ее Дамблдору. Эта мысль определенно вызвала улыбку на лице Северуса, но, наблюдая, как Поттер следует за гоблином в офис в задней части здания, он понял, что Поттер, скорее всего, настоящий. К несчастью. Прошло много долгих минут, пока Северус наблюдал, как люди толпятся вокруг него, ожидая возвращения Поттера. Гоблины, вероятно, попросят немного крови, чтобы подтвердить его личность, прежде чем разблокировать учетные записи Поттера. Северус понятия не имел, сколько золота Джеймс Поттер оставил своему единственному ребенку, да и не особо заботился о нем. Поттеры были зажиточными людьми, но не настолько богатыми, как Малфои или Блэки. И кто знал, каково было экономическое положение Поттера в его предыдущем доме? Он мог быть там очень богатым человеком, и эта расширенная сумка, свисающая с его пояса, могла быть переполнена золотом. Или он мог быть нищим, кто знал? — Северус, так приятно видеть тебя здесь, — Нарцисса Малфой подошла к нему сбоку, а Северус даже не заметил. Видишь ли, отродье Поттера уже разрушало чувства Северуса, отвлекая его, даже когда того не было рядом. — Нарцисса, как всегда, рад тебя видеть, — ответил Северус своим мягким голосом, нисколько не удивившись, что Нарцисса оказалась в эпицентре самых важных новостей дня. Северус убежден, что Нарцисса подкупила множество людей, как гоблинов, так и волшебников, чтобы держать ее в курсе любых интересных новостей, в том числе о том, что чертов Гарри Поттер посетил Гринготтс. Нарцисса села в кресло рядом с ним, поглаживая свое длинное синее платье вокруг бедер. — Верно ли то, что было написано сегодня в Пророке? Неужели Поттер вернулся? — К сожалению, да, — сказал Северус с неприятной насмешкой при воспоминании об этом человеке, — Он здесь, разбирается со счетом Поттеров. Нарцисса несколько раз моргнула, переводя взгляд с Северуса на офисы и обратно. — И что он за человек? — Он очень похож на Хагрида, включая его любовь к жестоким домашним животным. — В самом деле? — удивилась Нарцисса полным восхищения голосом, — Значит, он совсем не похож на Джеймса Поттера? Северус хотел заявить, что Поттер-младший был точно таким же высокомерным и тщеславным, как Поттер-старший, но также знал, что на самом деле это не так. Нет, Нарцисса пришла к правильному выводу. — Нет. Даже внешне он не очень похож на него, но это может быть также связано с тем, что большая часть его внешности скрыта слишком большим количеством волос. Нарцисса тихонько усмехнулась, весело наморщив нос. — История у него довольно интересная, не правда ли? Вырос в совершенно другом мире. Он вообще знает настоящую магию? Взглянув на Нарциссу, Северус нашел время, чтобы обдумать этот вопрос. — Думаю да, хотя я еще не видел, чтобы он выполнял хоть какие-то заклинания. — Так он может быть практически сквибом? — легкий тон Нарциссы выдал, что она нашла это понятие крайне забавным. Северус вспомнил чистую силу, которая исходила от Поттера, когда он появился в большом зале, насколько холодным, чуждым и неумолимым он казался, как каждый волос на теле встал дыбом. — Как бы это ни было смешно, я в этом сомневаюсь. Он посещал школу магов, так что, должно быть, он чему-то там научился. Прежде чем Нарцисса смогла ответить, дверь, ведущая в офисы, открылась, и Поттер вышел с широкой улыбкой на лице и огромным вороном на плече. Откуда вдруг взялась птица, Северус понятия не имел. — Привет, привет, — каркнула птица, коротко взмахнув крыльями, когда Поттер подошел к ним. — Как весело ездить на этих повозках! — Поттер продолжал улыбаться, останавливаясь перед ними, даже когда он с любопытством посмотрел на Нарциссу. — Поттер, могу я представить Нарциссу Малфой, — быстро сказал Северус, потому что Нарцисса выглядела так, будто могла бы проклясть его, если бы он официально не представил ее своему нежеланному подопечному, — Нарцисса, это давний потерянный наследник Поттера. — Как неожиданно познакомиться с вами, а как приятно, — протянула Нарцисса, несколько раз оглядывая Поттера с головы до ног и, вероятно, придя к всевозможным снисходительным выводам, основанным исключительно на деревенской одежде Поттера. — Приятно познакомиться, — кивнул Поттер, но не предложил пожать руку. Теперь, когда Северус подумал об этом, Поттер ни разу не предлагал пожать кому-нибудь руку. Возможно, это не было частью нормального приветствия в мире, откуда он пришел. — Какие красивые подвески, — сказала Нарцисса с легкой улыбкой, потому что, конечно же, она сразу заметила кусок украшенного золота, который Поттер носил на шее. Трудно было не заметить. Но на той же цепочке висела еще одна деталь, которую Северус до сих пор упускал. Красный камень в золоте - довольно скучный кулон по сравнению с медальоном с яркими начертаниями. — Есть ли у них какое-то особое значение? На лице Поттера появилось несколько интересных вещей. Его глаза на мгновение вспыхнули, а губы сжались в линию, прежде чем выражение его лица снова расслабилось. — Просто брелки и реликвии, — затем он посмотрел на Северуса и указал на дверь, — У меня есть мешок с золотыми монетами, и я хочу потратить часть из них. У Северуса не было иного выбора, кроме как последовать за Поттером, который без остановки вошел в дверь. Поттер был уже на полпути к «Флориш и Блоттс», прежде чем его догнал Северус. Ни один из них не разговаривал, пока они не вошли в книжный магазин, Поттер остановился как вкопанный, глядя по сторонам, пока его рот не открылся. — Разве книги не редкость в этом мире? — спросил Поттер, искренне потрясенный увиденным. — Не особо, нет, — ответил Северус, почему-то ужасно позабавленный вопросом Поттера. — Торговец! — Поттер неожиданно заорал, отчего один незадачливый посетитель врезался в стопку книг, когда от неожиданности подпрыгнул, — Я здесь, чтобы купить ваши товары! Клерк за прилавком, бездарный когтевранец, едва закончивший Хогвартс. Северус вспомнил, как тот сдавал СОВ. — Да сэр. Э… о, профессор Снейп? — клерк несколько раз сглотнул, глядя на Северуса широко раскрытыми глазами. Хорошо, он точно помнил, с кем столкнулся. — Э-э ... есть корзины, которыми вы можете пользоваться, и как только сделаете выбор, я вас обслужу, — клерк указал на плетеные корзины у двери, принимая Поттера внутрь. — Книги, книги, — каркнул ворон на плече Поттера, когда тот схватил корзину. Прежде чем он успел исчезнуть в стопках, Северус остановил его быстрым жестом. — Покупай то, что хочешь, но помни, что в Хогвартсе есть библиотека, которую ты можешь посетить. — Ах, я почти забыл, — и без дальнейших комментариев Поттер исчез, потерянный среди моря книг. Северус оставил его в покое, направившись в секцию зелий, чтобы посмотреть, есть ли какие-нибудь новые публикации, которые он еще не читал. Они, должно быть, просматривали в течение часа, прежде чем появился Поттер, с рук которого свисали три переполненные корзины. Северус встретил его у стойки, где он уже заплатил за две новые книги для своей собственной коллекции. — Это единственные книги, которые у вас есть? — спросил Поттер у ошеломленного клерка, — Очень скудный выбор. — Э ... как так? — осторожно спросил клерк, немного недоверчиво. — Ну, а где ваши книги по ритуалам? По вызову душ? Некромантия? — потребовал ответа Поттер, сузив глаза. — Э-э… — клерк несколько раз переводил взгляд между Северусом и Поттером, в то время как Северус сохранял выражение лица, внутренне задаваясь вопросом, что за колдун на самом деле был Поттер. — Эти предметы не разрешены, но я полагаю, вы могли бы посмотреть в Ноктюрн-аллее. — Я схожу туда. А теперь скажи, купец, сколько монет я тебе должен, — Поттер швырял корзины на стойку, повсюду разлетались книги. Северус тихо наблюдал, как клерк старался разобрать покупки Поттера, а Северус мысленно разбирал, какие книги покупает Поттер. Руны, арифмантика, защита, зелья, проклятия и контр-проклятия, дуэли, чары, трансфигурация, и даже алхимия. Судя по тому, что Северус мог сказать, все они были более новыми публикациями. Это была интересная подборка магических предметов, но ни одна из них не была книгой для начинающих. Северус хотел указать на это Поттеру, передумал. Было бы гораздо интереснее увидеть, как Поттеру удастся изучить любую магию из книг, в которых не было введений для новичка. Как только Поттер передал щедрую стопку галеонов и бросил все свои новые книги в расширенную сумку, Северус напомнил ему, что у них есть последняя остановка, прежде чем Поттер сможет отправиться исследовать чудеса Ноктюрн-аллеи, за которые Северус с радостью заплатил бы пригоршню золота, чтобы это увидеть. — Палочка, — Северус указал направо, в сторону магазина Олливандера, — Сюда. Поттер пожал плечами и последовал за ним, очевидно, не заботясь о том, что волшебникам нужны палочки даже для того, чтобы использовать магию, описанную в книгах, которые только что купил Поттер. Звонок прозвенел, когда Поттер вошел в дверь магазина Олливандера, Северус последовал за ним. А потом произошло самое странное. Как только за ними захлопнулась дверь и Поттер достаточно вошел, весь магазин, казалось, сделал встревоженный шаг назад. Северус поклялся до самой своей смерти, что каждая коробка с палочкой соскользнула назад хотя бы на дюйм по всему магазину, словно боясь, что они окажутся в руках Поттера. — О боже, — выдохнул Олливандер, крадясь за угол и глядя на Поттера широко раскрытыми неуверенными глазами, — Прошло действительно много времени с тех пор, как вы здесь побывали, мистер Поттер. — Мне сказали, что мне нужна палочка, — сказал Поттер, небрежно пожав плечами, — Я искренне сомневаюсь в этом, но подумал, что не повредит ее купить. Северус застыл на месте, боясь издать хоть один звук, потому что понятия не имел, о чем говорил Олливандер, но отчаянно пытался это выяснить. — У тебя уже есть фокус, не так ли? — Олливандер сделал несколько осторожных шагов к Поттеру, который с интересом оглядел магазин. — Несколько, да. — Хм, — Олливандер несколько раз осмотрел Поттера с ног до головы, прежде чем приняться за поиски волшебной палочки. Когда он отдал коробку в руки Поттера, она задрожала, как будто палочка внутри нее отчаянно пыталась вырваться из предназначенного ей в руках Поттера. Северус никогда раньше не видел, чтобы волшебные палочки действовали подобным образом, даже не слышал об этом. — Вишня и сердце дракона, — сказал Олливандер, передавая Поттеру темную палочку, — Что ж, попробуй. Поттер прошептал несколько слов, которые Северус не смог понять, взмахнул палочкой и захихикал, когда та превратилась в пепел в его руке, и останки мягко упали на пол. — Нет, абсолютно нет, — тихо сказал Олливандер, резко взглянув на Поттера, — Я не могу продать тебе палочку. Уходи. — Доброго вам дня, — сказал Поттер, повернувшись и без каких-либо протестов выйдя из магазина. Северус едва осмеливался дышать, следуя за своим подопечным, гадая, что же, черт возьми, только что произошло. Никогда в жизни он не видел ничего подобного. Сам Темный Лорд использовал все виды экспериментальной магии, к которым ни один другой волшебник не осмеливался прикоснуться, и тут он без проблем использовал палочку от Олливандера. — Где я могу найти этот переулок Ноктюрн? — потребовал ответа Поттер, когда они стояли на улице под слабым ноябрьским солнцем. Но прежде чем Северус смог ответить, Фоукс возник во вспышке пламени. Северус отпрыгнул на фут назад, ударившись о дверь Олливандера, в то время как Фоукс почти плюнул ему записку, прежде чем полететь на крышу напротив них, чтобы он мог сесть и тихо посмеяться над ним, Северус был в этом уверен. Проклятая птица. — Плохая птица, плохая птица, — каркнул ворон на плече Поттера, пока Северус открыл записку, гадая, чего теперь от него хочет Альбус. Не сопровождать Поттера в Министерство, чтобы Фадж мог покрыть этого человека медалями или чем-нибудь подобным. О нет, это было намного хуже.

Северус, Пожалуйста, сопроводите Гарри на Двенадцать, Гриммо-плейс в Лондоне, где двое мужчин с нетерпением ждут встречи с ним. Маленькому Гарри будет полезно познакомиться с друзьями своих родителей. Альбус

— Тебе придется отложить свое путешествие в захудалые части волшебного мира на более позднее время, — сказал Северус, скручивая пергамент и поджигая его взмахом палочки, — Тебя ждут поклонники. Мы сядем на автобус, — Северус едва мог выговорить слова, не проклиная что-то на куски. Люпин и Блэк - именно то, что ему было нужно в этот и без того восхитительный день. Поттер посмотрел на него, приподняв бровь, вероятно, заметив внезапно испорченное настроение Северуса, но промолчал, пока они направлялись к выходу. После очень неудобной поездки они прибыли к полуразрушенному городскому дому. Северус опередил Поттера подняться по ступеням, потому что он действительно хотел полюбоваться лицами Люпина и Блэка, когда они впервые увидят Поттера во всей его неопрятной красе, но в остальном Северус поклялся уйти сразу после этого, покончив с чертовым Гарри Поттером. Дверь открылась вскоре после того, как Северус постучал в нее, он отошел в сторону, чтобы Люпин и Блэк смогли хорошенько разглядеть порождение Поттера. По их сбитым с толку выражениям было ясно, что они не ожидали, что Поттер будет выглядеть так. — Привет, привет, — каркнул ворон, когда Поттер подошел ближе к открытой двери, глядя с Люпина и Блэка, прежде чем все его лицо осветилось, и он широко улыбнулся им. — Бродяга, Лунатик, можете сказать мне, где вы, черт возьми, были и почему я оказался в гребаном доме Петунии? Северус моргнул, а затем снова моргнул. Откуда, во имя Салазара, Поттер узнал эти детские прозвища, которые хулиганы использовали друг для друга в юности? Северус искренне сомневался, что Петуния знает их, а если и знала, то вряд-ли делилась ими со своим племянником. Очевидно, не только Северус заметил это несоответствие. — Привет, Гарри, — приветствовал Люпин с мягким, но любопытным взглядом, — Как, черт возьми, ты узнал эти имена? Поттер пожал плечами и провел рукой по растрепанным волосам, в то время как ворон прокричал: — Лунатик, Лунатик. — Когда я учился защищать свой разум и проводил много времени в медитации, я разблокировал некоторые ранние воспоминания. В некоторых были вы, — сказал Поттер с яркой улыбкой. Это была ложь. Северус был в этом уверен. Поттер только что сказал свою первую очевидную ложь, чтобы скрыть то, что им не следовало знать, и Северус сразу усомнился во всем, что Поттер сказал до этого. Неужели этот человек вообще застрял в другом мире? Как он постарел? И как он узнал те подробности о друзьях своих родителей, для которых он был слишком молод, чтобы помнить? К черту планы избавиться от Поттера как можно скорее. Теперь Северус был полон решимости разобраться в тайне Гарри Поттера. Прежде чем кто-либо смог его остановить, Северус проскользнул в дом, и Поттер сразу же последовал за ним. Блэк бросил на него очень кислый взгляд, сузив глаза полные отвращения, но Северус упорно проигнорировал его, наблюдая за Поттером. Пока ворон на его плече хлопал крыльями в явном возбуждении, Поттер прошел по пыльному, темному коридору особняка семьи Блэк и провел пальцами по стене, глядя вокруг широко раскрытыми глазами. — Какой у вас прекрасный дом, — сказал Поттер. О да, Северус держался за Поттера, и даже Темный Лорд не смог бы утащить его.