Гость со стороны невесты

— Обидишь мою сестру — голову отверну и на забор насажу. Этот урод Поллукс должен был родиться где-нибудь на Ноктюрн-Аллее, в самом злачном её районе, где наверняка обитали обойдённые Азкабаном убийцы и насильники, но никак не в древнейшем и благороднейшем семействе Блэк. И, конечно, он не мог приходиться родным братом милой, очаровательной Цисси, что с сияющей улыбкой принимала сейчас очередное поздравление. Её свадебное платье искрилось крохотными бриллиантами, рассыпанными по белоснежному подолу, они же поблёскивали в волосах, убранных в высокую причёску. Она, как день от ночи, свет от тьмы, отличалась от Поллукса — дементора во плоти, облаченного во все чёрное, с копной вороных кудрей, дерзко рассыпанных по плечам. Люциусу оставалось лишь порадоваться тому, что его прекрасная невеста ничем не напоминала своего зловещего братца. Он сделал бы ему величайшее одолжение, если бы вовсе не явился на их свадьбу или прямо в эту секунду сделал десять шагов назад и отвернулся в другую сторону. Об этом Люциус ему и сообщил. Чтобы не возникало недопонимания. — Я тебя предупредил, Малфой, — оскалился ублюдок, опираясь рукой о стену рядом с ним. Теперь его лицо было так близко, что Люциус видел капельки пота, выступившие у него на крыльях носа и над верхней губой. Блэк протянул руку и небрежным жестом поправил на нем галстук. Будто имел на это какое-то право. Люциус, не сводивший с него пристального взгляда, готов был поклясться, что горячее прикосновение чужих пальцев слишком уж задержалось на его шее. Непозволительно задержалось. — Ты чего-то хотел, Блэк? — ледяным тоном процедил Малфой, не выдержав, когда железный коготь на большом пальце борозднул чувствительное место под кадыком. Тот, конечно же, знал о прошившей его дрожи. Знал и наслаждался ею. — Красивый костюмчик, — прокомментировал Блэк, чёрные глаза, полуприкрытые тяжелыми веками, мазнули по Малфою сверху вниз, оставляя четкое ощущение, что за этим взглядом ползет густой, вязкий сажный след. Люциусу становилось все больше не по себе с каждой минутой. Его не оставляло предчувствие, что костюм понравится Поллуксу ещё больше, если на него прольётся кровь. Кровь Люциуса, естественно. В конце концов, именно это он сделал, когда впервые застал их с Нарциссой вместе — сломал ему нос его же собственной тростью. Набалдашник в виде змеи к тому же рассек кожу на скуле, и никакие заклинания не помогали шраму сойти окончательно, пока Поллуксу не стало известно об их помолвке — «твоё лицо должно радовать мою маленькую сестричку». Спасибо, что обошлось без Круциатуса. — Пожалуйста, — ухмыльнулся он, как будто прочитав его чертовы мысли. — Не лезь ко мне в голову! — потребовал Люциус, выставляя мысленный блок. В висках заныло, он давно не проделывал этого и никогда — против кого-то, настолько сильного. Много сильнее его. — Боишься, что я найду там что-то интересное? — продолжал издеваться Поллукс, в отвесной черноте его взора зажглись лихорадочные, азартные огоньки. — У нас есть тёмные секретики в нашей хорошенькой головке, мистер Малфой? — прогнусавил он, нарочно растягивая слова. Люциус вспыхнул — кем, в конце концов, возомнил себя этот придурок? Никто не разговаривал с ним в таком тоне, не будет и спесивый выскочка, которому позволялось слишком уж многое. Палочка выскользнула из трости менее, чем за мгновение, стерев усмешку с лица ублюдка. Он не собирался разбрасываться проклятиями, только не в переполненном хрусталём и гостями зале, просто хотел, чтобы Поллукс, испугавшись свары, оставил его в покое. Тогда Малфой абсолютно не представлял, на что он способен. Рука, в которой Люциус сжимал палочку, вдруг потеряла чувствительность. От плеча до кончиков пальцев её сковал холод. Он даже не заметил, как палочка покинула его ладонь и оказалась у Блэка, пока тот не направил её острие ему в грудь. — Кажется, ты это собирался сделать? — ласково уточнил он. — Верни мне палочку, Блэк, — тихо и с расстановкой произнёс Люциус. Его прошиб пот, сердце вздрогнуло и замерло в груди. Ублюдок использовал Петрификус Тоталус, даже не доставая собственной палочки, силой мысли сосредоточив проклятье в одном участке. Все, что Люциусу оставалось, это делать вид, будто происходящее ничуть не трогало его. — Это ведь вяз, верно? А внутри? — Поллукс взвесил на ладони чужую палочку. — Сердечная жила дракона. Отдай мне её, Поллукс, — теряя терпение, прорычал Люциус и сделал крошечный шаг ему навстречу, протянул вторую, не пораженную заклятием руку ладонью вверх. Но Блэк лишь покачал головой в мнимом сочувствии. Огонь в его глазах разгорелся ещё ярче, ещё безумнее. Он казался помешанным. — Только не после того, как ты пытался напасть на меня. Нельзя так делать, Люциус, я мог убить тебя, не будь мы на твоей свадьбе. Придётся извиниться. Он говорил с мягкой улыбкой, будто учитель, объясняющий нерадивому ученику, почему его следует наказать. От этой ассоциации Люциуса замутило. Отец точно также обращался к нему прежде, чем уложить поперёк скамьи. — Ты ведь понимаешь, что это необходимо, Люциус? — спрашивал Абраксас и гладил его по голове, получая в ответ покорное «да, отец». В другой руке он держал плеть. Но те времена прошли. Если Блэк думал, что Люциус станет умолять его, он ошибался. Малфой уже получил свои уроки, и один из них был таков: если преимущество забрали силой, вернуть его можно умом. Краем глаза он замечал, что на них стали оборачиваться, а значит, представление вот-вот подойдёт к концу. — Ты же не хочешь испортить праздник сестре, Поллукс. Для Нарциссы очень важен сегодняшний день, не думаю, что драка — уместное его завершение, — вкрадчиво проговорил Малфой, повторяя легкую, чуть ленивую улыбку соперника. — Разумеется, драки не будет, — возразил Поллукс, удивлённо приподняв брови, словно его задевало, что Люциус мог такое о нем подумать. — Если я не услышу извинений, — он задумчиво постучал остриём палочки по губам, толстым, вывернутым и красным. — Скажем, вместе с рукой у тебя парализует сердечную мышцу. Иногда на свадьбах такое случается, у молодоженов от счастья останавливается сердце. Так красиво и так грустно… — Ты не в себе, — прервал его Люциус, невольно отшатнувшись. — Я жду, мистер Малфой, — пропел Поллукс и приблизился сам, от него слабо пахло вином и вместе с тем чем-то резким, дурманным, как яд, что сперва дарит величайшее блаженство, а после в муках убивает. — Нужно всего лишь попросить. Уверен, тебе это под силу. Его горячая, как пекло, ладонь легла Люциусу на щеку, такая крупная, что могла закрыть все лицо. От Поллукса исходил жар, но в глазах его таился холод смерти. Губы жестоко усмехались. Тихий голос зазвучал у Люциуса в голове: подчиняйся. Слово причиняло боль, такую, словно в мозг всадили иглу и медленно проворачивали её… Пытка продлилась всего секунду, хотя могла, Люциус уже не сомневался в том, продолжаться и дольше. Но тут его план все же сработал, пусть и несколько запоздало — к ним стремительно приближались две решительно настроенные женщины, схожие друг с другом в той же мере, в какой не походил на них Поллукс. В последний момент одна из них обогнала другую, и Люциус — нет, не ощутил, рука по-прежнему не принадлежала ему — скорее предположил лёгкое, но уверенное прикосновение к своему локтю. Нарцисса всегда так делала, собираясь вмешаться. — Что здесь происходит? — вопросила она со стальными нотками в звонком голосе. — Люциус, в чем дело? Дело было в том, что рука Поллукса по-прежнему лежала у него на лице, мешая повернуть голову, а его собственная обратилась бесполезным аксессуаром, безвольно повисшим вдоль тела. Или в том, что член шурина терся о его бедро, а Люциус не мог сказать ни слова против. — Всего лишь давал новому родственнику парочку советов на будущее, — беззлобно рассмеялся Блэк, отпуская его. Но Нарцисса не улыбнулась в ответ, напротив, брови её были предупреждающе сведены, между ними обозначилась тонкая складочка. Уловки брата могли провести кого угодно, но не ту, кто рос с ним бок о бок. — Это абсолютно не дело, Полли, — Друэлла Блэк наставила указующий перст сыну в грудь. — В конце концов, ты уподобляешься магглам с их грязными повадками, устраивая ссору на празднике! — её четко очерченные красным губы презрительно изогнулись, отчего Поллукс заметно помрачнел, и неудивительно — в устах этой женщины любое недовольство звучало так, будто ей лично противен тот, кто осмелился потревожить её. — Мама, уверяю, о ссоре не шло и речи, — стал вяло отнекиваться «Полли», но миссис Блэк его безапелляционно прервала: — Идём, я хочу тебя кое с кем познакомить. Его мнения она не спросила, крепко взяла под руку и повела в другой конец зала, где действительно стояла компания о чём-то весело беседующих магов. Уже уходя, Поллукс обернулся и смерил Люциуса взглядом, полным недоброго лукавства и еще чего-то, чему не было названия, но что липло к коже, как паутина. Что-то гадкое было в том, как он смотрел. Люциус поморщился, потянулся за платком, чтобы вытереть лицо, как вдруг понял, что тёплая кровь снова прилила к руке. Палочка поистине магическим образом оказалась в кармане сюртука. — Люци, на тебе лица нет, — заметила Нарцисса, глядя на мужа с тревогой и виной. — Если мой глупый братец расстроил тебя… Теперь Люциус ощущал тепло её пальцев, и гнилостный осадок, оставленный Поллуксом, его глазами и руками, стал исчезать. Он взял лицо Нарциссы в ладони и поцеловал, чувствуя, как раскрылись в улыбке её губы.