Давай сбежим

      — Привет, — тихо говорит низкий хриплый голос, — Прости, что меня так долго не было. Ты же знаешь, мне приходится скрываться от властей, — сухой смешок, — Они увеличили силы для моих поисков. Так стараются взять меня под стражу… Напоминает былые циклы, не так ли… моя Искра?       Прохладный ветер. Ночное бархатное небо с рассыпанными по нему звёздами. Недалеко слышался городской шум: звуки двигателей, крики и бибиканье. В небо устремлялись вышки зданий, светившиеся лазурными огнями.       И здесь, за городом, находился Колодец Искр. И прямо рядом с ним стоял массивный серебристо-медный мех с фиолетовым, чуть грязным и оборванным по краям, шарфом, колыхавшимся на ветру. Тусклая карминово-красная оптика смотрела на блестевшие на небе звёзды. Мех смотрел на них с такой надеждой, будто надеялся что-то разглядеть среди них.       Точнее, кого-то…       — Твоим бывшим сокомандникам и товарищам очень плохо без тебя… Особенно Прайму, — экс-лидер десептиконов сухо и тихо смеётся, — Он в буквальном смысле готов дезактивировать себя за то, что сделал с тобой. Рэтчет еле как отговаривает его от дезактива…       К горлу подкатил душащий ком. Клыкастые денты стиснулись.       — Мне так тяжело без тебя… Мне так плохо… — сжатие кулаков, — Если бы не этот шлаков божественный оплавок… — в уголках оптики собрался омыватель, — Я так хочу увидеть тебя, Искорка… Хотя бы разочек… Просто побыть с тобой… — первая дорожка омывателя, — Ты… ты был моим всем… моим настоящим смыслом актива… Ты изменил меня… Ты помог мне, стал моим спасением… Ты был таким чистым, даже если в тебе были Анти-Искра… Ты столько для меня сделал… — омыватель свободно тёк по фейсплейту, покрытому шрамами, голос стал сдавленным, — Ш-шлак… Я в-всегда знал… что я недостоин тебя… И Праймус действительно решил забрать тебя… — коленные шарниры рухнули, — Я-я так… виноват перед тобой, Звёздочка… Ты не представляешь, к-как я хочу искупить свою вину перед тобой… Как я х-хочу просто функционировать… с тобой… Хочется сбежать с тобой… П-просто сбежать от всех, от всего, только чтобы б-быть вместе…       — Так давай же сделаем это…       Гладиатор резко разворачивается назад и… замирает в немом шоке…       — Хех, ты так смотришь, будто увидел призрака.       Чёрно-лазурный корпус, окутанный лёгкой чёрной дымкой, которая вскоре развеялась. Серебристый шарф, колыхающийся на ветру. Космическая фиолетовая оптика, в которой отражались нежность и любовь. Мягкая улыбка на серебристом фейсплейте, блестящем на свету звёзд.       Мегатрон не мог двигаться и говорить, словно его парализовало и он стал немым. Он не мог оторвать взгляда от медленно идущего к нему меха. Звездолёт так и стоял на коленных шарнирах, смотрел, будто молящийся, к которому снизошёл ангел с небес.       — Ну, не лей омыватель, Котёнок, — чёрные изящные пальцы вытирают влажные дорожки, — Он тебе не к фейсплейту.       Мегатрон не может подобрать слов, не может и звука издать, когда чувствует касания, когда смотрит в такие родные и любимые окуляры, когда видит перед собой свою Искру.       Дрожащие когтистые манипуляторы аккуратно берут маленькие чёрные мани, так нежно сжимают их. Мех не выдерживает, когда осознаёт, что это реально, что это наяву. Он утыкается фейсом в изящные мани, нежно целует их, лелеет. Омыватель ещё сильнее льёт, стекая по чёрным ладоням и падая каплями вниз.       — Искорка… — так тихо, так сдавленно, так хрипло произносит гладиатор, не смея поднимать свою карминово-красную оптику.       — Ч-ш-ш-ш, всё хорошо, — шепчет любимый и мелодичный голос над ним, будто ангельский, — Я здесь. Мы вместе. Ты больше никогда не будешь один. Я обещаю… Мегги, — Бамблби поднимает шлем серебристо-медного, смотрит в оптику, в которой отражается благоговение, — давай уйдём. Сбежим отсюда. Нам здесь больше нет места, так давай найдём место, где мы сможем спокойно быть вместе.       Экс-лидер десептиконов прикрывает оптику, кладёт свой мани на чужой, но такой родной.       — Да, Би, — отвечает мех, слегка улыбаясь, — Давай сбежим вместе.