Сны

Она тихо открывает дверь чужой спальни, заходит, присаживается на край кровати. При неверном свете свечи начинает аккуратно перебирать волосы цвета платины, разметавшиеся по подушке. Она знает, что тот, к кому она пришла, давно уже крепко уснул — именно этого момента она и ждала. Дыхание спящего становится чуть громче — он просыпается... Его рука находит её руку и несильно сжимает. Хозяин комнаты замирает, словно не веря в происходящее, а затем медленно, будто боясь спугнуть, разворачивается к гостье. — Лилит... В тот же момент она кладёт палец на его губы: — Т-с-с... Это сон. Это нам снится. Юноша послушно замолкает, лишь медленно опускает веки и поднимает вновь — в знак согласия. Тогда Лилит осторожно обводит подушечкой пальца контур его губ, поспешно задувает свечу и приникает устами к его устам. Сладкий, словно патока, глубокий поцелуй. Она чуть отстраняется, и Лиам почти неслышно шепчет: — О, моя милая Лилит, любимая... Лилит опускается ниже, скользя губами по его шее; шире раскрывает ворот рубахи, целует ключицы. Грубая домотканая ткань не пускает дальше, и она стаскивает её с него через голову, через секунду припадая устами снова к молочной коже, к плечам, груди. Лиам перебирает её волосы тонкими пальцами, дыша прерывисто — она не может видеть его лица, но знает точно, что сейчас оно пылает краской. Ей нравится думать об этом. Чуть касаясь языком, она опускается ниже, к животу. Лиам, не в силах сдержаться, тихо стонет, и тут же зажимает себе рот свободной рукой. Лилит довольно улыбается. Поднявшись назад, она отстраняет его руку и вновь дарит ему поцелуй, взрывной, яркий и страстный, почти что исступленный. Тянется к подолу своей ночной рубашки, чтобы избавиться от неё, и стоит ей лишь обозначить это желание, как чуткие руки парня уже ослабляют завязки её одежды, помогая. Теперь они оба совершенно нагие. Лилит опускается на Лиама сверху. Оба вздыхают и замирают, чувствуя друг друга, глядя на лица друг друга уже привыкшими к темноте глазами и объединив дыхание. На секунду Лилит прикрывает веки. Непрошенно в голове вспыхивают воспоминания. Девичий голос звонко негодует: – Ну и уродство! За что мне эти чёртовы пятна, я выгляжу как скунс! Ему вторит мальчишеский, спокойный: — Ничего не уродство. Посмотри, как красиво - словно молочная пенка на кофе. — Ох, Лиам, ничего ты не понимаешь. Тебе-то все красиво, но другие надо мной издеваются! Мальчик улыбается. — А ты не думай про них. Дай мне руку. Он вытягивает навстречу свою. Теперь их руки рядом, и видно, что светлые пятна на руках Лилит, такие же, как и на плечах и груди, почти того же оттенка, что и фарфоровая кожа Лиама. Девочка это замечает и задумывается. Затем решает: — Я, конечно, не могу на такое не обращать внимания, Лиам, просто не могу! Но, может, если я буду думать, что какая-то часть меня — это часть тебя, мне станет легче? Как думаешь? Лиам смущённо, немного неловко пожимает плечами в ответ. — Я бы так хотел, чтобы тебе полегчало, Лилит... Воспоминание обрывается. Здесь и сейчас взрослый Лиам берет руки девушки в свои, целует тыльные стороны ладоней. Затем пальцы его, чуть дрожа, пробегают по её напряжённой спине, мягко касаясь, а губы нежно скользят по груди и плечам, по фарфоровым пятнам, белеющим в ночи, резко выделяющимся на чёрной как ночь коже в свете наконец-то вышедшей из-за облаков луны. Лилит чувствует, как все её существо замирает от этих прикосновений, как невыносимо сладко тает и плавится. Резко вздохнув, она начинает двигаться, и он вторит ей. Его руки достаточно твёрдо, но нежно её придерживают, дают опору. Она ласково убирает волосы с его лица. Лоб ко лбу, глаза в глаза. Завтра первое время они будут избегать друг на друга смотреть, но сейчас оба не хотят думать об этом, и каждый желает лишь утонуть во взгляде партнёра. Лилит выгибается первой навстречу ему, и он, не прекращая движений, крепко прижимает её к себе. Всё его существо наполняется звенящей радостью, пока он чувствует, как она содрогается в сладкой эйфории в его руках. Слегка придя в себя, она вновь начинает двигаться, и, когда понимает, что теперь до пика дошёл он, то целует его в третий раз, прижав к высокой спинке кровати всем телом, обхватив ладонями лицо, целует так, словно хочет отдать все свое дыхание, которое ему сейчас так нужно. ...Лилит лежит рядом с Лиамом, в его объятьях, окутанная приятной дремой. Сквозь неё девушка чувствует руку, осторожно гладящую её по щеке, и лёгкие поцелуи мягких губ на своём лице, несмотря на всю страсть так и оставшихся прохладными. Так хочется дать себе расслабиться и уснуть с ним рядом, бок о бок, но нельзя: стоит проснуться утром в одной постели, и сон станет явью, реальностью, а этого допустить она никак не может. На мгновение Лилит все-таки проваливается в забытье, но, сделав над собой чудовищное усилие, просыпается. Лиам спит рядом, крепко, будто ребёнок, уткнувшись лбом в её щеку. Его мерное дыхание щекочет ключицу девушки, а пальцы их рук тесно переплетены. Лилит неслышно вздыхает и начинает высвобождать руку; Лиам, однако, никак не хочет её отпускать, и ей приходится повозиться, прежде чем удаётся высвободиться из этого нежного плена и не разбудить при этом юношу. Она осторожно встаёт, поправляет подушку и одеяло. Накидывает на плечи ночное платье. Долго смотрит на спящего Лиама, затем мягко целует его в лоб, едва касаясь губами. После берет незажженную свечу и идёт к выходу. Тихо щёлкает закрывающаяся дверь.