Biohazard

Фуго и сам не понимал, почему привязался к этому уличному мальчишке — Наранче. Может быть, увидел в нём ту версию себя, которая после исключения из университета жила на улице. Может быть, Фуго хотел помочь Буччеллати, вербуя новых людей. Всё равно бездомный неуч ни на что не годится. У него есть только одна дорога — в мафию, и лучше бы ему не облажаться. И всё же эти причины ничего не объясняли. По-прежнему было непонятно, почему Фуго так волновался за Наранчу, которому предстояло пройти испытание надёжности Польпо. Фуго не мог прямо сказать, в чём состоит это испытание, но старался помочь ему — намёками. Он будто бы случайно заводил разговор о том о сём, что на самом деле было хоть как-то связанно с испытанием, и надеялся, что Наранча вспомнит это в нужный момент. Наранча был глупым, но любопытным, и потому заваливал Фуго кучей вопросов. И Фуго терпеливо, как мог, пытался ответить, даже с подробностями. Но от этого вопросы только множились, и Фуго бросало то в злость, то в радость, что у него такой любознательный... напарник? Конечно, Наранча уже не раз демонстрировал волю к жизни. Значит, ему должно хватить духовной силы, чтобы пробудить стэнд. Но вдруг что-то пойдёт не так? Вдруг Наранча не выдержит и умрёт? Были ведь примеры, когда он слишком легко и быстро сдавался. И тогда, получается, Фуго лишь ненадолго отсрочил неминуемое. Всё равно как если бы он в тот день прошёл мимо паренька, роющегося в мусорных баках. И Фуго переживал, переживал, переживал... Как, наверное, ещё никогда в своей жизни. Не находил себе места. Наранча пришёл с закрытым, опухшим левым глазом, как если бы у него снова развилась та глазная инфекция. На левой ладони была глубокая рана, из которой капала кровь, оставляя следы по пути Наранчи. У Фуго язык не повернулся ругать его за такой «хвост». Он сомневался, что аптечка здесь поможет: Наранчу по-хорошему надо бы отвезти в больницу, — но всё же лучше сразу обработать раны. Несмотря на всё это, Фуго немного успокоился: Наранча жив и, похоже, почти прошёл испытание. — Не понимаю, как это произошло. Вроде бы нёс зажигалку, старался случайно не потушить пламя... Но оно само потухло, а в следующий миг заболел глаз, я попытался закрыть его рукой и выронил зажигалку, — шипя от боли, рассказывал Наранча, пока Фуго протирал рану на ладони перекисью. Фуго примерно представлял, что случилось. То, что Наранча ещё жив, было хорошим знаком. Скорее всего, скоро пробудится его стэнд. Он никогда прежде этого не видел и не знал, чего ожидать, будет ли это болезненным. Но если стэнд не пробудится, Наранча умрёт, а это последнее, чего хочет Фуго. Вскоре Наранча впал в состояние глубокого сна. Фуго пробовал его растормошить, но всё было без толку. Успокаивало только то, что Наранча дышал как обычно и пульс был равномерным. Поэтому Фуго дал ему отоспаться, оставшись сторожить его покой. Через двадцать минут Наранча открыл оба глаза, просыпаясь. Левый уже не выглядел болезненным, как будто он исцелился. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Фуго. — Нормально, кажется, — ответил Наранча, сонно потягиваясь. — Что-нибудь изменилось? — Не знаю. А должно? — Должно. Фуго не знал, как выразить то ощущение словами, поэтому решил продемонстрировать. Он сосредоточился и призвал Purple Haze. Он не собирался его использовать, только проверить, может ли Наранча видеть стэнды. — А-А-А-А-А-А-А-А!!! — закричал тот. Ожидаемая реакция. — Страшный, правда? — спросил Фуго, отзывая Purple Haze. — Нет... Просто он слишком неожиданно появился из-за твоего плеча. Так это и есть стэнд? — моментально сообразил Наранча. Фуго кивнул. — Офигенно! Я тоже так хочу! — Попробуй разозлиться со всей силы, тогда он должен появиться. Наранча долго мучился, не в силах по-настоящему разозлиться просто так. — Представь какую-нибудь ситуацию из прошлого, когда тебя обижали и ты очень сильно хотел врезать обидчику, — подсказывал Фуго. Выражение лица Наранчи изменилось. Он пытался это представить, и наконец-то появился он. Небольшой самолёт-истребитель, как игрушечный. — Ха-ха-ха! — обрадовался Наранча. — Только... как им управлять? — Тебе лучше это знать, — позволил себе ухмыльнуться Фуго. Наранча задумался на пару секунд, а затем возле его правого глаза появился маленький радар. И Фуго мог поклясться, что в кабине самолёта сидел миниатюрный лётчик. — О, Фуго, я тебя вижу! В смысле, здесь, на радаре, — пояснил Наранча. — Да ну? Покажи. Наранча послушно пододвинул радар к нему. Фуго действительно увидел одну пульсирующую точку — должно быть, это и был он. — А на что он срабатывает? — спросил он. — На углекислый газ. Кажется, в этот момент сердце Фуго пропустило удар, и он открыл рот то ли от изумления, то ли чтобы глотнуть спасительного воздуха. Он мог поспорить, что ещё неделю назад Наранча не знал таких слов. Пока Фуго, как мог, не объяснил ему про кислород и процесс горения. Наранча расспрашивал его про дыхание и много чего ещё. И, выходит, запомнил. И это настолько отложилось в его памяти, душе, сознании, что отразилось на стэнде. Фуго до небес был горд Наранчей. — Я уверен, он может стрелять, просто я не хочу ничего рушить в твоём доме, — продолжал Наранча, как будто не заметил заминки Фуго. — А какая способность у твоего стэнда? — У него в капсулах на костяшках содержится вирус, способный убить любого всего за тридцать секунд. — Это же так круто, Фуго! — Это не так. Вирус не разбирает врагов и друзей, атакует всех подряд. Его опасно использовать. — Это всё равно очень круто, Фуго! — настаивал на своём Наранча. — Можешь показать его ещё раз? — Я бы предпочёл этого не делать. — Ну пожалуйста! Правило пяти секунд должно действовать и на него! Дай всего одним глазком взглянуть! Фуго мог бы прочесть лекцию, почему правило пяти секунд не работает и не заслуживает права на существование, что микробы — это не то же самое, что и вирусы, и к его Purple Haze не имеют никакого отношения. Но Наранча так трогательно его упрашивал, что Фуго готов был закрыть на это глаза. Может быть, в другой раз. — Хорошо. Но не больше пяти секунд! — предупредил он. — Мне этого будет достаточно, — заверил его Наранча. Фуго вздохнул и призвал Purple Haze уже во второй раз за день, что было для него слишком часто. Наранча понял, что соврал. На самом деле пяти секунд ему было мало, чтобы рассмотреть его фигуру, бело-фиолетовый ромбовидный узор, швы на ступнях, шее и рту, из которого всё равно сочилась слюна, и шлем, напоминающий гладиаторский. И Фуго, словно загипнотизированный этим внимательным взглядом, растерял свою решительность. — Красивый... — сказал Наранча так искренне, что Фуго не стал с ним спорить. Красота в глазах смотрящего, напомнил он себе. Наранча взял из аптечки кусочек ваты и вытер слюну, которая капала изо рта Purple Haze, за что получил довольное урчание. Наранча улыбнулся в ответ. Уже давно прошло отведённые пять секунд, а Фуго всё ещё не отозвал стэнд. — Можно?.. — спросил Наранча, но, не дождавшись разрешения, взял стэнд за руку и осторожно погладил капсулы. Те самые, в которых был вирус. А ведь Фуго рассказывал, что в природе яркий цвет означает опасность, предупреждает не подходить, иначе отравишься. Но Наранча, похоже, в тот раз совсем не слушал его. Или же был совсем не прочь отравиться. Как будто у него отказал инстинкт самосохранения. — Ну всё, хватит, — спохватился Фуго. Он уже очень долго держит Purple Haze. Ещё чуть-чуть — и беды не миновать. Он отозвал свой стэнд обратно. — Спасибо, что показал его, — поблагодарил Наранча. — Придумай своему стэнду имя, чтобы его было проще призывать, — перевёл тему Фуго, чтобы не смущаться ещё больше. Наранча ненадолго задумался. — Легче лёгкого! — заявил он. — Aerosmith! Фуго это имя показалось подходящим. И вряд ли такое возможно, наверное, у него просто разыгралось воображение, но, похоже, стэнду Наранчи оно понравилось. — Не устал ещё? — спросил Фуго. — Нет. Хочу выяснить про свой стэнд всё, — заявил Наранча. Фуго тяжело вздохнул, предчувствуя часы безумных и опасных экспериментов, какие только могут прийти в голову Наранче. И что он на самом деле будет только рад помочь ему. — Пойдём, выясним дальность твоего стэнда, — предложил Фуго. — Пошли! — согласился Наранча, улыбаясь во весь рот. Фуго заставил Наранчу стоять на месте и приказать Aerosmith лететь так далеко, как только он может. Сам же Фуго должен был идти за ним, чтобы узнать радиус его действия. Получилось около пятидесяти метров, хотя Фуго подозревал, что стэнд может пролететь и дальше. После этого Наранча стрелял пулемётными очередями на поражение в пустые консервные банки и прочий мусор, который только мог найти. При этом выглядел он таким довольным, словно выиграл тяжёлый бой у настоящих противников. И что-то в груди Фуго щемило от его полубезумной улыбки человека, упивающегося своим могуществом. — Твой стэнд сильный, но он действует только на ближней дистанции, поэтому я не дам врагам приблизиться к тебе, — с довольной улыбкой заявил Наранча, чем вогнал Фуго в краску. — Тебе скоро к Польпо идти, а ты так и не поел, — напомнил Фуго, чтобы в очередной раз перевести тему. — Да, точно! — спохватился Наранча, как будто действительно забыл про голод. — Надо только убрать стэнд... Наранча на секунду задумался, а потом развёл руки в стороны. Aerosmith приземлился на его левую ладонь, перекатился с левой руки на спину и затем на правую руку, после чего наконец исчез. — Volare via! — провозгласил Наранча. — Я это буду говорить каждый раз после расправы над врагом, — и улыбнулся, словно речь шла совсем не об убийстве человека. — Круто, — только и сказал Фуго, на самом деле впечатлённый тем, насколько Наранча продумал свой образ. — А теперь пойдём есть. — Вперёд! — Наранча уже нёсся впереди него на пути домой. Фуго только покачал головой.