Трудный возраст

      Несмотря на то, что квартиранты перед уходом явно вызывали клининговую службу, в квартире все еще пахло посторонними. Александр поморщился, разуваясь на входе, поставил обувь на вешалку и пошел по комнатам открывать окна. Квартира досталась ему от отца, став своеобразными алиментами, практически откупными. Очередная (Калвер уже не помнил, какая по счету) мачеха после его смерти все пыталась оспорить и отсудить ее у Александра, но не вышло. Еще когда он учился в университете, отцу поставили диагноз - рак на ранней стадии, вполне себе операбельный, но он умер, даже толком не начав лечение - разбился в аварии, сев за руль “чуточку пьяным”. Бармен уверял, что он выпил буквально один стакан пива, но, видимо, и этого хватило, чтобы влететь в дерево и сломать себе шею. Тем не менее, его новоиспеченная супруга искренне считала, что диагноза достаточно, чтобы заявить о том, что она “досматривала больного раком мужа” и претендовать на квартиру.       Дом был старой постройки в спальном районе - три комнаты, коридор, кухня и туалет с ванной. Более чем прилично даже для полноценной семьи, не то, что для одинокого холостяка, который большую часть времени проводит в пансионе. Обычно Калвер сдавал квартиру студентам, подписывая временный контракт на десять месяцев. Кажется, в этот раз это были корейцы с короткими трехсложными именами. Конкретно эти ребята ему нравились - беспроблемные, тихие и относительно аккуратные. Во всяком случае им хватило совести поменять заляпанные обои в одной из спален и не доводить унитаз до состояния привокзального туалета. Когда в начале мая Калвер созванивался с ними с напоминанием, что жилплощадь скоро придется освободить, они очень аккуратно намекнули, что не прочь пожить здесь же и в следующем году, на что Александр подумывал согласиться. А вот через год ребятам придется подыскивать другое место - выпустив этот поток, он снова вернется в среднюю школу, где воспитатели работают посменно. Так что у него будет возможность ночевать дома хотя бы дважды в неделю.       Каникулы Калвер проводил по привычному уже за несколько лет графику. Заказывал путевку из числа “горящих” куда-нибудь в место потеплее, где можно было с чистым сердцем забыть о рубашках, брюках, устаканенном режиме и детях в одинаковой форме. Отличительной особенностью подобных поездок обычно были бриджи и шлепки вместо осточертевших туфель и брюк, сбриваемая начисто борода и парочка курортных романов. Вишенкой на тортике становился отключаемый наглухо телефон. Восстановив тем самым душевное равновесие, Александр с чистой душой возвращался к нежно-любимому консерватизму и остаток каникул проводил дома.       Прекрасную незнакомку звали Глэдис. Веселая, энергичная, рыжеволосая и быстроглазая. Она прекрасно умела скрасить вечер за приятным разговором, удивительно тонко чувствовала грань, когда стоит попридержать любопытство и язык, а еще была интересной в постели. Не то, чтобы эту женщину можно было назвать той, с которой мужчина забывает обо всем, но во время секса с ней в голову к Александру не забредали мысли о послушных юношах, порке и незабытом обещании “Мы потерпим и подождем”. Но к сожалению (а может и к счастью), сексом нельзя заниматься бесконечно, поэтому когда Глэдис уходила, упорные мысли возвращались “домой”. Расставались они безумно довольные друг другом, даже обменялись телефонами, но Калвер, прекрасно зная про свой режим жизни, не питал особых надежд на что-то большее, чем встречи на одну ночь. Какая женщина захочет заводить отношения с человеком, которого десять месяцев в году не бывает дома, а проблемы чужих детей важнее детей собственных?       В Британии его ждали душный дождливый июль, приличная горка корреспонденции в почтовом ящике и около трехсот сообщений в мессенджере от учеников. Из них - добрых штук двадцать от Фарлоу, который ненавязчиво интересовался, когда Калвер снова будет дома. Александр пролистал их еще в такси, пока ехал из аэропорта и прямо спросил: “Что ты уже натворил, Уилл?”       Фарлоу печатал долго, но через томительных шесть минут системного оповещения “Абонент набирает сообщение” в ответ пришло всего два слова.       “Ничего, сэр.”       Александр на это только усмехнулся и отправил свое:       “10”       “Честное слово! Я просто соскучился!”       “20”       - Девушка пишет? - по-доброму усмехнулся таксист, глядя на пассажира через зеркало заднего вида. Калвер удивленно вскинул бровь, что без костюма, бороды и с загаром, смотрелось не так эффектно.       - Простите?       - Вы пишете сообщение и улыбаетесь, - охотно пояснил водитель, - обычно так улыбаются, когда общаются с любимыми.       Калвер выключил экран и сунул телефон в нагрудный карман рубашки.       - Вы почти угадали, - не стал он спорить, и таксист победно ухмыльнулся.       Приоткрытые окна запустили в помещение немного душного уличного воздуха. Александр с сомнением покосился на кондиционер, висевший на стене, и полез в ящик стола искать пульт. Он не любил это состояние, когда в собственной квартире почти что как в гостях. Это особенно остро ощущалось именно в первые дни после каникул, пока он еще не успевал привыкнуть к новому расположению вещей. Пульта в столе не оказалось. Чертыхаясь, Калвер искал его двадцать минут уже чисто из принципа, пока не обнаружил, что креативные корейцы прикрепили к деревянным панелям пластиковую держалку, откуда пульт было удобно доставать, сразу как входишь в помещение. Учитывая, что последние несколько минут Александр мысленно выражался о жильцах весьма нелицеприятно, пришлось так же мысленно перед ними извиниться.       Посреди комнаты все еще стояли чемоданы, с которыми он приехал из школы. Один - полуразобранный с одеждой, второй так и не открытый - с вещами. Сверху лежала спортивная сумка, в которой под конспектами и канцелярией лежало содержимое нижнего ящика из комода в его кабинете.       Александр вжикнул молнией и усмехнулся, глядя как из-за тряски перемешались вещи. Сверху на папке с календарными планами лежала коробка с резиновым членом, очень явственно сейчас отображая настроение хозяина - *** он клал на эти планы.       “И куда это добро теперь перекладывать?”       Не на полочки же ставить. В шкаф? Будет видно. Прикроватную тумбочку? Не влезет. Разве что заказать еще один комод с длинными глубокими ящиками. Самые первые вещи в его “коллекцию” притащил Уилл. Еще год назад в самый невыносимый период своего взросления. Это было в его характере - шокировать Калвера вывалив перед ним три коробки: с анальной пробкой, вибратором и фаллоимитатором.       “Нашу почту не досматривают, а китайцам плевать, кто и что заказывает, особенно, если оплачиваешь доставку курьером” - невинно сверкая глазами, заявил Фарлоу. Идиотская, упрямая позиция: или он попробует эти вещи под контролем Калвера, или сам. К счастью, тогда Александру удалось угомонить своего взбалмошного подопечного, чья покладистость и послушание не всегда вязались с его же упорством.       Позже, знающие люди из интернета, указали ему на парочку магазинов, пояснив, что к выбору игрушек и девайсов стоит относиться более чем серьезно. Лучше переплатить, но приобрести качественную вещь, чем случайно нанести вред здоровью китайским ширпотребом. Так что из всего набора, приобретенного Уиллом, пользовались они исключительно вибратором, а ну еще и пробкой пару раз. Фаллоимитатор так и остался не распакованным, отчасти из-за своих гигантских размеров и дешевого материала, однако Калвер не сомневался, что проигнорируй он Уилла, тот действительно засунул бы его в себя. Рассудительность время от времени делала мальчику ручкой. Оставалось только дождаться времени, когда Уилл повзрослеет и начнет относиться к собственным желаниям со здравым смыслом.       Например, сейчас Александру было кристально ясно, почему его подопечный так жаждет встречи. Ему уже шестнадцать и сейчас каникулы. Теперь, когда они находятся не в позиции учитель-ученик, Уилл может с чистой совестью добиваться близости между ними. Проблемы совести самого Александра его не особо интересовали.       В глубине души Калвер давно уже смирился с тем, что у него влечение не просто к собственному ученику, а фактически - к подростку. Вся эта демагогия про возраст согласия - не более чем ширма, юридическая отписка. Истина, как ни крути, все еще состояла в том, что он старше на пятнадцать с лишком лет, но как бы-то ни было, с этим оставалось только смириться. Будь его воля, он бы дождался, пока Фарлоу исполнится восемнадцать, а то и двадцать один. Но Уилл упрямо считал иначе. И хотя была надежда, что вкусив запретный плод, Фарлоу, наконец, угомонится, также как он успокоился, когда Александр сделал их отношения Тематическими, Калвер все равно беспокоился, что может случиться и обратное - Уилл разочаруется и озлобится.       Мужчина решительно выдвинул из-под кровати прозрачный ящик на колесиках. Вообще, в таких удобнее хранить бытовую химию, но Калвер приспособил их для постельного белья и полотенец.       Телефон снова завибрировал. Калвер, не открывая приложения, читал сообщения в шторке уведомлений:       “А если вы мне ответили, значит вы в Лондоне? Вы же вернулись?”       “Сэр?”       “Ну, скажите, что вернулись!”       - Несносный ребенок, - проворчал Калвер, откладывая телефон. Жаль, что отношения - не телефон, их так просто не отложишь. Александр даже немного злился на себя и на ситуацию. Всем троим было понятно, что для него эти двое стали не просто работой, воспитанниками, заблудившимися, теми, кого нужно немного уберечь от собственных ошибок. Он сам, что главное, понимал и признавал в себе наличие этого запретного чувства, но упорно не давал ему свободы. Да, будь они совершеннолетними, было бы проще. Или не было бы, и он продолжал бы искать отговорки.       Александр задумчиво повертел в руках стек, хлопнул себя по ладони, продолжая нанизывать рассуждения на нитку.       В конце концов, он же привык все контролировать: обстановку, людей вокруг, себя… Чувства контролировать было нельзя. На самом деле, Александр подозревал, что его чувствами управляет не он, а именно, что Уилл. То самое “управление снизу”, которое так бесило его-Доминанта. А быть зависимым от подростка, сдаться, прогнуться, это было… Как будто бы неприемлемо, хотя кому уж тут говорить о неприемлемости…       Телефон снова завибрировал.       “Я правда ничего не натворил, я помню, что вы приказали, когда мы прощались.”       “Просто завтра вечером мы уезжаем на неделю в Грецию. А вечер у меня свободный.”       “Обидно упустить возможность.”       “Сэр????”       “Сэр, пожалуйста!”       Калвер коротко вздохнул, смахивая уведомления, и набрал номер Фарлоу. Тот на удивление взял не сразу, вызвав короткую волну неудовольствия, хотя это было логично - Уилл мог искать место для приватного разговора.       - Алло? - на той стороне провода было немного шумно: какой-то гул, звяканье посуды, но Калвер безошибочно расслышал виноватые нотки в голосе Уилла.       - Брать меня измором - не лучшая тактика, Уилл! - строго заметил он, ища взглядом часы. Без пяти три. Странно, это где же сейчас носит его сабмиссива?       - Простите, сэр, я правда соскучился! А тут вы в сети и я не удержался. А можно я приеду сегодня? Пожалуйста.       Калвер коротко вздохнул, отмечая взглядом тот бардак, который следовало бы убрать, если ждешь кого-нибудь в гости.       - Мы не виделись всего две недели, Уилл, а я только что с самолета.       - Извините, сэр, - вина в голосе Фарлоу явно сменилась тоской. - Я не подумал, что это выглядит навязчиво… Могу я попросить вас кое о чем?       - Попробуй, - согласился Калвер, вытаскивая из сумки связку с шариками. Коробка оказалась плохо закрываемая и они выпали, перепутавшись между собой. Придерживая телефон плечом, он принялся их аккуратно распутывать.       - Мы едем в Грецию на открытие какого-то благотворительного филиала, мама решила, что пока она будет заниматься делами, я смогу отдохнуть у моря и все такое, - вздохнул Уилл. Калвер как наяву представил его скучающее лицо, когда он говорил ему эту фразу. - Мне, конечно, закажут экскурсии и культурную программу, но это будет все равно невероятно скучно. Вы можете мне придумать задания? Ну, как тогда?       “Фанты” - догадался Калвер. Уилл отнесся к ним с куда большим восторгом, чем Кит в свое время.       - Хорошо, я подумаю, - согласился он. - Когда ты уезжаешь?       - Спасибо, сэр! Завтра в семь часов мы вылетаем из… - голос Уилла неожиданно прервался громким шлепком и визгливым женским сопрано!       - Уилли! По-моему все свои перерывы ты уже истратил! Марш к раковине, кто за тебя работать будет?!       - Извините, сэр, я перезвоню! - быстро проговорил в трубку Фарлоу и отключился.       “Уилли?” - озадачился Калвер и усмехнулся. Похоже персонал кухни нарочно не предупредили, чей внук там моет посуду. - “Бедный ребенок…”       Александр сложил вещи по ящикам, отнес грязное белье в стирку и разложил по шкафам то, к чему во время отдыха даже не притронулся. Затем запустил холодильник, поставил чайник и заказал доставку продуктов на дом. Взгляд сам собой нашел часы. Половина пятого. Не перезвонил. Или забыл или все еще занят.       Все еще не будучи уверенным, что отдает себе отчет в своих поступках, Александр сам открыл мессенджер.       “Можешь приехать, однако не гарантирую, что ты останешься довольным. Здесь нужно убрать после жильцов.”       Сообщение висело непрочитанным минуты две, а затем прилетел счастливый ответ:       “Спасибо, сэр! Я буду через сорок минут!”       Калвер усмехнулся, мысленно сочувствуя своему мальчику. Это как его должны были достать за эти две недели, если даже на вероятную уборку он мчится с таким энтузиазмом.       “Будь готов, как обычно.”       “Тогда через полтора часа, извините. Но я возьму такси!”.       Первой, ожидаемо, приехала доставка. Замотанный курьер вручил хозяину пакеты с едой, отказался от чаевых и умчался, оглушительно газанув под окнами мотором скутера. Калвер как раз успел наскоро пообедать, разложить продукты в холодильник и даже принять душ, прежде чем позвонил консьерж и сообщил, что к нему рвется молодой человек.       - Ну, раз рвется, то пропустите, Сэм, - улыбнулся в трубку Александр и, открыв замок, остался ждать на пороге.       Без формы Уилл выглядел возмутительно-неприлично. Бриджи, легкая рубашка, сандалии. Подавив в себе желание отругать его за непозволительный внешний вид, отшлепать и поставить в угол, Александр приветливо кивнул:       - Добрый вечер, Уилл, проходи.       - Вы сбрили бороду?! - блондин успел взять лицо под контроль, поэтому его удивление выглядело гораздо приличнее, чем звучало.       - Похоже за эти две недели ты окончательно расслабился, мой хороший. Могу я услышать хотя бы “здравствуйте”?       - Ой… - Уилл сконфуженно прикусил губу, а затем, пользуясь тем, что Калвер закрыл уже за ним входную дверь, очень грациозно опустился на колени, скрещивая запястья за спиной. - Простите, сэр. Здравствуйте.       Калвер мысленно констатировал, что все попытки Глэдис перетянуть его на “светлую” сторону оказались бесполезны. Ему нравилось, когда Фарлоу стоял на коленях прямо на коврике “Дом, милый дом” на пороге его квартиры. Нравилось то, как он смотрел на него снизу вверх. Нравилось, что сейчас его не сдерживает ничего и он действительно может приказать Уиллу сделать все, что ему захочется. Эта безнаказанность била в голову не хуже алкоголя, но Александр не дал ей полностью овладеть собой, как бы сам того внутренне не хотел.       - Это уже лучше, - коротко резюмировал он, наклоняясь и аккуратно целуя Фарлоу в уголок рта. Поцелуй вышел коротким, как будто бы дежурным, но собственническим. Так в сериалах герои целуют любимых, встречая их на пороге, когда возвращаются с работы. Уилл в шоке распахнул глаза и прерывисто вздохнул от удивления.       “Хм, значит Кит не рассказал ему о том поцелуе… Интересно…” - мимолетно отметил Калвер. Не заметил? Не придал значения? Или решил специально не говорить Фарлоу, чтобы не вызывать лишней ревности?       От Уилла почему-то пахло весьма непривычно: сквозь знакомый яблочный запах пробивалось еще что-то химическое типа средства для мытья посуды.       - Можешь встать, идем.       В прошлом году Фарлоу навязался к нему в гости примерно также. Уилл еще в четырнадцать принял и смирился со своей натурой, поэтому испытывая потребность в том, чтобы быть наказанным, он не стеснялся просить об этом. Поэтому было странно наблюдать за его настойчивыми попытками напроситься в гости, без указания конкретной причины, зачем ему это надо.       - Как каникулы? - дежурно спросил Александр, проходя в кухню, которая была достаточно широкой, чтобы делить ее на зоны: рабочая и гостиная для приема гостей. Угловой диван с журнальным столиком, напротив настенный телевизор, когда-то очень крутой и новый, теперь на фоне современных диагональных чудовищ - нелепый и толстый. Калвер обычно подключал к нему ноут, чтобы почувствовать себя с максимальным комфортом: почти как в кинотеатре, плюс туалет и холодильник недалеко.       - Так себе, - пожаловался Уилл, - мне не повезло с начальницей смены. Вредная зануда. Она считает, что подросток за такие деньги должен не только мыть посуду, но и драить полы, фритюрницу и вытяжку. Терпеть это не могу! Ой, наверное, мне не стоило этого говорить, да?       Пока Фарлоу не было, Калвер успел привести квартиру в привычный для себя порядок, благо, пока он был в отпуске, максимум, в чем она нуждалась - разложить вещи по местам и протереть поверхности от пыли. Поэтому угроза про уборку была и оставалась только пугалкой. Впрочем, тот факт, что уборка для Уилла может быть худшим наказанием, чем порка, Калверу был давно прекрасно известен.       - У меня нет фритюрницы и вытяжки, но, если мне потребуется найти тебе занятие, не переживай, я легко организую тебе фронт работ, - пообещал Александр, присаживаясь на диван. - Помнишь, где у меня чай?       - Очень приблизительно, - честно отозвался Уилл, догадавшись, в какую игру они сейчас будут играть, - но я поищу.       - Я все еще жду обстоятельного рассказа.       Уилл захлопал ящиками и шкафами. Александр наблюдал за ним с дивана, смакуя неожиданную мысль, что Фарлоу выглядит весьма органично на его кухне.       - Папа пробыл с нами целых три дня, - пожаловался Уилл, аккуратно расставляя чашки на подносе. Калвер и здесь не изменял своим привычкам, пользуясь исключительно белым фарфором без рисунков и узоров, - но обещал приехать к нам хотя бы на последние три дня в Грецию. Кстати, он подумал, что я подглядывал тогда за девочками, в Охотничьих домиках. Сказал, что с одной стороны, он меня понимает, а с другой - что мне должно быть стыдно за то, что вам приходится наказывать меня в таком возрасте. Вы за полгода рассказали ему только про этот случай?       Александр дождался, пока он вместе с подносом подойдет к дивану и аккуратно опустится на колени. Двигался Уилл излишне осторожно, будто бы потянул мышцы или еще что. Калвер бросил короткий взгляд на его колени, беспокоясь, что Фарлоу мог встать косточками на кромку бриджей, но тот стоял правильно и устойчиво.       - Нет, про твою недельную отработку на кухне он тоже в курсе, - улыбнулся Калвер, - а вообще, я тебе уже говорил - все, о чем я общаюсь с твоим отцом, не твое дело.       - Это нечестно, - негромко проворчал Уилл себе под нос, - я не знаю, чего мне ждать.       - Насколько мне известно, - аккуратно забирая чашку с подноса, сказал мужчина, - тебя никогда не наказывают повторно.       - Нет, но мозги выносят, сэр.       - Выбирай выражения, Уилл.       - Простите, сэр.       Фарлоу опустил глаза с абсолютно не виноватым видом, и снова аккуратно и практически неуловимо переступил с коленки на коленку. Отвык за две недели? Ушиб ногу, но упорно молчит, только бы Александр разрешил остаться?       - Ты хорошо себя чувствуешь? – мужчина вернул чашку на поднос и мягко потянул его на себя, отбирая у Фарлоу и ставя на журнальный столик рядом.       - Да, сэр, - удивился тот, опуская руки. Удивился вполне натурально, как будто действительно чувствовал себя хорошо.       - Ты не выглядишь так, будто чувствуешь себя комфортно.       Короткая вспышка понимания мелькнула в глазах у мальчика, а затем он смущенно улыбнулся, опуская взгляд.       - Вы спросили хорошо ли я себя чувствую, а не комфортно ли мне. Вы сказали приготовиться «как обычно» и я подумал… Ох, в общем я воспользовался пробкой, простите. А как бы уже прошло достаточно времени, поэтому да, мне немного неловко.       Калвер откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза. «Немного неловко». Только Фарлоу мог так охарактеризовать свое состояние. Интересно, а как он в такси ехал?       - И какой же из них ты воспользовался?       - Большой мягкой. Маленькую вы отдали Киту. Просто вы забыли забрать ее назад…       - А ты решил не напоминать лишний раз, - понимающе кивнул Калвер, вспоминая, что Кит свою тоже не вернул.       - Я забыл, сэр! – невинно ответил Уилл.       Александр легко поднялся, подхватывая со столика поднос так с толком и не выпитым чаем.       - Бриджи вниз, грудью на столик, - коротко приказал он, унося чай на барную стойку, которая отделяла кухню от гостиной и служила своеобразным столом. Приказ отозвался в груди приятным томлением, даже кончики пальцев зазудели, так захотелось снова уложить Уилла поперек колен и отшлепать за самоуправство. Жаль, что такого правила не существовало.       Когда он вернулся, Уилл уже послушно устроился на низком столике. Между крепких светлых ягодиц заманчиво темнела силиконовая пробка. Александр собственнически провел рукой по светлой бархатной коже, сжал, оставляя стремительно светлеющие отпечатки пальцев. Уилл коротко выдохнул, подаваясь назад, за что тут же получил легкий обжигающий шлепок.       - Лежи смирно, - приказал Калвер, довольный тем, что Уилл дал ему повод, - что ты использовал вместо смазки?       - Ммм… - Фарлоу прерывисто вздохнул, когда Калвер мягко коснулся основания пробки, туго сжатого колечком мышц, - крем. Кажется, для рук.       Бестолочь. Калвер не знал, какой конкретно маркой воспользовался Уилл, но, видимо, крем был на водной основе, поскольку бесследно впитался, создавая впечатление, что игрушку вводили насухую. Отсюда скорее всего и дискомфорт – пробка сидела плотно и туго.       - Чтоб больше не смел мне вытворять подобного, - Александр снова качнул пробку туда-сюда, после чего поднялся и ушел в спальню за смазкой.       Процесс извлечения, к счастью, прошел без проблем и заминок. Даже наоборот, поскольку и он сам и Уилл, коротко поскуливающий то ли от боли, то ли от нетерпения, немного возбудились, пока Александр терпеливо и аккуратно вытаскивал игрушку.       - Нигде не больно? – два смазанных пальца аккуратно скользнули в освобожденную дырочку по официальной версии, чтобы проверить нет ли микротрещин. По неофициальной, чтобы Уилл снова бесстыдно вильнул бедрами, подаваясь назад и насаживаясь на его руку.       - Нет, сэр, все хорошо… Пожалуйста, можно мне еще раз так…       - Как? – насмешливо спросил Калвер, добавляя геля на пальцы. Уилл неожиданно привстал на коленях, со стоном насаживаясь глубже. Александр подхватил его под грудью, опирая спиной на себя. - Вот так?       Собственное возбуждение еще ощущалось постольку поскольку. Привыкший жестко контролировать себя, Калвер обращал на него внимание только тогда, когда оно становилось совсем невыносимым. Уилл же, пользуясь тем, что в кои-то веки мужчина не отстраняется, бесстыдно терся о его пах.       - Пожалуйста, сэр… Еще!       - В таком положении тебя не очень удобно растягивать, - заметил Калвер, решительно убирая руки и перекладывая Уилла животом на диван. Тот недовольно завозился, пытаясь встать или перевернуться, но Александр безжалостно надавил ему между лопаток, заставляя оставаться на месте. - Если ты хочешь продолжения, Уилл, то только по моим правилам. Я контролирую, ты – слушаешься. Понял меня?       - Да, сэр, - тут же откликнулся тот, послушно расслабляясь под чужой рукой, - я буду слушаться.       - Хороший мальчик, - довольно хмыкнул Александр, свободной рукой стаскивая с него болтающиеся на щиколотках бриджи, - обхвати себя за локти.       Это связывание было более чем символичное, потому что Калвер стянул руки Фарлоу впопыхах, не затягивая особенно сильно. Перевернув его на спину, он с удовольствием расстегнул оставшиеся пуговицы его рубашки, заново исследуя тело своего мальчика, уже с каким-то новым, жадным интересом. На то, чтобы перебороть мимолетное сопротивление совести, ему потребовалось буквально несколько секунд, а затем, он позволил себе то, что ему хотелось сделать уже довольно давно – попробовать, какова кожа Уилла на вкус.       Фарлоу на секунду сжался, а затем расслабленно выдохнул, когда губы Доминанта прихватили его сосок, а затем язык прочертил влажную дорожку к пупку.       - Ах, пожалуйста! – невольно вскидывая бедра выше, когда Калвер на секунду опалил дыханием нежную кожу, простонал он. - Вы это… специально? – он недовольно двинул плечами, обозначая связанные руки. - Чтобы я не мог вас коснуться в ответ?       - Ты что сказал мне только что, радость моя? – Александр безжалостно отодвигая его колено в сторону, чтобы развернуть к себе задницей. - Что ты будешь слушаться. Еще одна претензия и я отправляю тебя домой. В твоем распоряжении только четыре фразы, - первый шлепок тяжело обрушился на светлые ягодицы. - «Да, сэр!», - рука взметнулась снова, заставляя Уилла заскулить и невольно заерзать. - «Нет, сэр!», - третий шлепок Калвер задержал, впиваясь и сминая пальцами мягкое полушарие. - «Пожалуйста, сэр!», - четвертый удар прошелся чуть по касательной, поэтому был особенно острым, вызывая короткий вскрик. - И стоп-слово. Ты понял меня?       - Да, сэр! – проскулил Фарлоу, часто дыша.       - Вот и умница, разведи ноги, ступни вместе, - скомандовал Александр, с удовольствием разглядывая получившуюся «бабочку». Он боялся себе представить, сколько усилий потребовалось бы, если бы он приказал сделать то же самое Киту. Уилл бесстыдно развел колени, позволяя полюбоваться как гордо стоящим членом, так и манящей дырочкой. Калвер мягко сжал в горсти и оттянул наверх яички, прижимая член мальчика к животу, а другой рукой снова скользнул внутрь, растягивая его изнутри.       - Сэр! Сэр, пожалуйста! - ахнул Уилл, когда пальцы нащупали нужный бугорок. Александр только чуть сжал другую руку, заглушая удовольствие короткой болью, а затем снова, добавив еще немного смазки, продолжил медленно и постепенно двигать пальцами туда-обратно, расслабляя поддатливые мышцы. - Пожалуйста-пожалуйста, еще!       “Еще” не было в списке дозволенных слов, но мужчина сделал вид, что не обратил внимания.       - Расслабься… Вот так, послушный мальчик… Сейчас введу третий, - предупредил Калвер, тут же выполняя задуманное и отвлекая Уилла издевательски-медленным скольжением кулака по члену. Тот жалобно заскулил невольно подаваясь бедрами вперед и вынуждая Александра, сжать его пенис у основания. - Терпи!       Отложенная в сторону пробка, снова толкнулась тупым кончиком, занимая место пальцев. Александр вводил ее осторожно и неумолимо, тут же медленно вытягивал назад, давая Уиллу привыкнуть к постоянному давлению.       Фарлоу послушно расслаблялся, коротко выдыхая, когда мышцы раздвигались максимально широко, и умоляюще поскуливая, когда пробка покидала положенное ей местечко. Сохранить холодную голову при таком зрелище было весьма непросто, но теперь, когда над ним не довлела давящая громада школьных стен, практически нереально. Калвер нетерпеливо стянул вниз пояс домашних удобных брюк на резинке, вытаскивая из кармана плоский квадратик презерватива.       Фарлоу жадно распахнул глаза, как будто ему дали возможность на секунду взглянуть на что-то запретное, что он больше никогда не увидит в своей жизни. Александр только вскинул вопросительно бровь, ожидая неизбежных комментариев, но тот только прикусил нижнюю губу, никак иначе не выражая вероятного беспокойства.       - Будет больно - не терпи, говори сразу, - спокойно, будто речь шла о вещах будничных и привычных, сказал Александр, нависая над Уиллом на локтях. Его смутно радовал тот факт, что ранее тот был лишен столь близкого тактильного контакта, а значит сейчас поцелуи могли сойти за отвлекающий маневр. Задумка удалась на все сто процентов, потому что Фарлоу расслабился, полностью концентрируясь на чужих губах, языке и пальцах, мягко ласкающих его член.       Отвратительная трель телефонного звонка заставила обоих вздрогнуть, мгновенно потерять нужный настрой. Уилл распахнул глаза, глядя на Калвера несчастным взглядом:       - Простите, сэр…       Все-таки у школы были свои преимущества. Как минимум – отсутствие неожиданных звонков смартфона. Телефон, в брошенных на пол бриджах, продолжал издевательски заливаться и вибрировать.       - Выпорю, - коротко пообещал Александр, очень стараясь, чтобы досада не отразилась на его лице, - но после.       - Простите, я заслужил. Он сейчас заткнется, сэр, - жалобно прошептал Уилл, подставляя лицо под поцелуи. Но телефон не затыкался, а заниматься сексом под вокализ Жан-Батиста Монье Александр категорически не хотел.       - Раз тебя так сильно жаждут услышать, стоит ответить, - сухо заметил Калвер, нащупывая телефон на полу. Уилл разочарованно застонал.       - Пожалуйста, сэр, выключите его к черту!       - Что за выражения, Уилл, - укоризненно возразил Александр. На язык просилось «мистер Фарлоу», но использование этого оборота означало конец сессии, а Калвер планировал все-таки закончить начатое. - Неизвестный номер.       - Тем более! – жалобно взмолился Уилл, но мужчина уже нажал на кнопку принятия вызова и приложил трубку к его уху. Фарлоу вздохнул, прикрывая глаза, и совершенно светским и вежливым тоном ответил. - Алло? Я вас слушаю, говорите!

***

      - Майерс, не спи, подай трещотку!       Кит панически оглянулся, пытаясь понять, что из разложенных в диком беспорядке инструментов – трещотка. Наугад цапнув какую-то непонятную штуку, он сунул ее под машину мастеру, справедливо ожидая разноса. Но тот молчал, только недовольно сопел, из чего Кит заключил, что угадал и облегченно вздохнул.       Раньше он считал, что самое ужасное – проводить каникулы в школе. Теперь он окончательно убедился, что сейчас самые отстойные каникулы в его жизни.       Во-первых, его ожидаемо никто не встретил по прилету, а работники аэропорта, естественно, и не подумали выпустить его из комнаты ожидания без сопровождения. Не то чтобы Кит особо рвался, поскольку не был уверен, что имевшихся у него средств ему хватит на дорогу в такси от аэропорта до дома. Работница социальной службы принялась названивать его родителям, и в результате, отец приехал за ним только к вечеру - раздраженный и злой, как будто Кит не предупреждал семью о своем приезде и оторвал от каких-то очень важных дел.       Во-вторых, как Майерс и предполагал, в его комнате уже начали ремонт. Брайан переселился в кладовку, организовав себе многоуровневые высокие полки, а его немногочисленные вещи перетащили в пристройку над гаражом. Проблема в том, что переложить крышу отец все-таки забыл, поэтому в его новой комнате одуряюще пахло плесенью, прелыми листьями и сыростью.       “С другой стороны, какая разница?” - мрачно думал Кит, пытаясь заткнуть дыры остатками старого рубероида. - “Это всего лишь на два месяца. Только бы лето было не дождливое…”       Твердо решивший во что бы-то ни стало помириться с семьей, Кит цепко держал язык за зубами, ничего не сказал ни про вынужденный переезд, и даже попросил отца помочь ему с поиском работы. Последнее тот воспринял с большим энтузиазмом, прочитал проникновенную речь про то, что семья - это святое, и в результате устроил Кита на ближайшее СТО помощником мастера в ночную смену. Платили там хорошо, но отчасти благодаря тому самому игнорированию трудового кодекса.       Если и были вещи более не совместимые, то Кит и механика - точно шли в первой сотне. Душная, масляная атмосфера гаража его душила, глупые примитивные шуточки рабочих - раздражали. Он искренне пытался понять все нюансы работы с автомобилями, но это оказалось слишком непостижимо для него, поэтому Майерс тут же стал объектом дурацких шуточек и ухмылок со стороны рабочих, считавших, что парень не разбирающийся в автомобилях - не мужик. Майерс боялся себе даже представить их реакцию на тот факт, что он по мальчикам. Другое дело, что больше идиотов, согласных работать в ночную смену не было, поэтому слесарям оставалось только смириться с таким непутевым работником.       Поэтому летние дни проходили безрадостно и как-то словно мимо от него. С полуночи до восьми часов утра Кит вынужден был торчать в гараже, подавать инструменты, выносить-заливать масло, мыть машины и чистить коврики. Естественно, с таким графиком большую часть дня он отсыпался в своей пристройке, спускаясь в дом исключительно на завтрак, который для всей остальной семьи был ужином. Причем в первые четыре дня про него упорно забывали и накрывали на восьмерых. Кит отшучивался, делал вид, что ему не обидно, но глухая тоска постепенно сжирала его изнутри. Ни разу за это лето он не сходил к океану. Ни разу не встретился ни с кем из друзей. А еще не написал ни одной строчки и именно это угнетало его больше всего. Мысли и образы постоянно крутились в его голове во время работы, отвлекали и манили, но разбегались, едва он брал ручку и блокнот.       - Майерс, хватит в облаках витать! - Джон, один из рабочих, проходивший мимо, отвесил ему легкий подзатыльник. - Тебя мастер зовет.       - Ой, простите, мистер Хайт, - опомнился Кит, - я вас слушаю.       - Головку на одиннадцать миллиметров, Майерс, - недовольно прогудел мастер из-под машины, и Кит поспешил достать нужную из чемоданчика. Благо последние были подписаны специально для него.       На улице загрохотало. Кит беспокойно прислушался, пытаясь определить насколько серьезной планируется гроза. Отец обещал отдать ему остатки линолеума, чтобы натянуть под потолком изнутри, но у него все никак не было времени вытащить его из комнаты. А сам Кит, даже с помощью Брайана, не справился бы.       - Что, парень, - ободряюще хлопнул его по плечу мистер Хайт, который уже вылез из под машины и как раз вытирал пальцы грязной промасленной тряпкой, - тяжко тебе тут?       - Нормально, - вымученно улыбнулся Кит, который последние пару дней мечтал только о том, чтобы выспаться. Планирующийся дождь значительно портил его планы, поскольку означал, что вместо долгожданного сна ему придется беспокоится о сухости своего жилища. - Не твое это, Кит, - покачал головой мастер. - Машина - это не просто груда железа. К ней подход нужен, понимание, как к человеку. Ее любить надо, каждую по-своему, чувствовать, а ты не можешь.       - Я стараюсь, - робко возразил Кит, подавая ему тюбик со средством для чистки рук от машинного масла.       - Э, нет, парень, не стараешься. Себя корежишь, а толку - ноль. Мне-то что, на то, чтобы подавать инструменты или отмывать машину после работы - много ума не надо, но кто другой тратил бы эти часы себе на пользу, а это значит что? - мастер вопросительно ткнул в Кита грязным пальцем.       - Что? - не понял тот.       - Что где-то есть место, где ты принес бы больше пользы и себе, и людям! - выдал философскую сентенцию мистер Хайт и перешел на деловой тон. - Приберись тут, разложи инструменты и можешь идти домой пораньше. Дождь собирается.       Кит всегда считал, что стихия в приморских городах гуляет шире и опаснее, чем в глубине материка. Гроза над городом стелилась низко и давяще. Когда Кит вышел из гаража, она только-только входила во вкус - мелкий дождик налетал с короткими и жесткими порывами ветра с моря, тучи мрачно хмурили кустистые брови, гром гремел вроде и близко, но пока еще не оглушающе.       На семейный завтрак Кит уже не успевал, к тому же маму, которая вместе с отцом на выходные возвращалась домой, на седьмом месяце сильно мучал токсикоз, поэтому обедами-ужинами заведовала бабушка Кэти. Она замечательно готовила, но в силу возраста упорно забывала, что старший внук тоже дома и тоже должен питаться.                   Поэтому Майерс, даже не заходя домой, залез по приставной лестнице в пристройку, где он попытался организовать себе в начале каникул хотя бы подобие уюта. Увы, старая раскладушка, ненужный хлам и постоянно перегорающие гирлянды на стенах выглядели не очень убедительно. Маленькие мутные окошки давали мало света, проваливающуюся крышу приходилось подпирать чем-то изнутри и завешивать, отчего в пристройке постоянно было душно. Впрочем, основная часть его вещей была в доме, а сюда он приходил исключительно спать.       Игнорируя ворчащий бас грозы за окном, Кит рухнул лицом в подушку и буквально за десять минут отрубился. Чтобы уже через полчаса подорваться от того, что напором ветра снесло шиферину и вода веселым потоком заливала его пристанище. Пришлось, ворча подыматься, стаскивать мокрую постель вниз и плестись в дом.       - О, Кит, ты почему мокрый, солнышко? - беспокойно спросила мама, величаво выплывая из кухни, где оглушительно гремел миксер, в котором бабушка Кэти перемалывала ягоды для ее йогурта.       - Крыша, - коротко пояснил Кит, стараясь не вдаваться в подробности, что папа обещал ее заделать. Он не хотел, чтобы это звучало обвиняюще, потому что мама бы расстроилась. Стараясь выглядеть весело, он протянул, - меня немного намочило, поэтому лягу где-нибудь в доме.       - О, милый, - мама печально облизала ложку, - на первом этаже не получится. Папа с мальчиками монтирует кроватку в детской.       В подтверждение ее слов на весь коридор задребежал электрический шуруповерт, невольно заставляя вспомнить про стоматолога. Кита передернуло.       - А если я лягу на диване в гостиной?       Мама перевела задумчивый взгляд на часы и виновато пожала плечами. Миксер в кухне снова оглушительно взревел, заглушая ее слова.       - Что? - переспросил Кит, подходя ближе. От недосыпа и постоянного шума у него начала болеть голова.       - Я говорю, что у дедушки начнется его любимый сериал, он никогда его не пропускает, - пояснила мама, дальновидно замолчав, когда в ответ миксеру снова загудел шуруповерт. В будущей детской что-то грюкнуло, а за окном громыхнула гроза. - Иди в комнату к близнецам. Они все равно еще долго будут помогать папе. Для них это почти что игра.       Она нежно улыбнулась и любовно погладила живот. Ее умиляли все попытки “ее мальчиков” подготовить дом к появлению сестренки. Да, уже точно было известно, что это девочка, хотя врачи и требовали неукоснительного соблюдения режима и покоя, опасаясь очередного выкидыша. Как можно организовать покой в этом дурдоме оставалось загадкой. Словно подтверждая мысли Кита, из его бывшей комнаты громко затарахтела о стену дрель - папа монтировал балдахин для кроватки.       - А я не могу лечь в вашей? Там хотя бы дверь закрывается? - неуверенно предположил он.       - Нет, зайчик, я сама планировала скоро ложиться…       Кит не стал настаивать, аккуратно чмокнул маму в подставленную щеку и поплелся в комнату к близнецам. Голова начала болеть сильнее, отзываясь на непогоду, Кит даже подумывал зайти к бабушке Тэсс и попросить что-то из таблеток, но ему неожиданно стало так лениво, что он просто не дошел до нужной двери, а ввалившись в комнату к близнецам, разгреб себе место на одной из кроватей и моментально отрубился.       Увы, мама не угадала. Сэму и Берту надоело помогать папе гораздо быстрее, чем она ожидала. Как раз столько времени, сколько измученному Киту хватило, чтобы уснуть в этом бедламе. Зато разбудили его уже привычным способом - Сэм набрал в рот воды из стакана и радостно выплеснул ему в лицо получившийся фонтанчик. Не сообразивший, что происходит, Кит решил, что все еще находится в пристройке, которую заливает дождем и, видимо, очень забавно подорвался с кровати, потому что близнецы радостно расхохотались.       - Какого черта! Вы что творите! - он яростно выдернул из рук Сэма стакан и, поймав того за ворот футболки, вылил ему за шиворот. Сэм оглушительно завизжал, перекрикивая дедушкин телевизор.       В коридоре грохнула дверь родительской спальни:       - Ну я же просила, можно потише! Я хотела отдохнуть!       И вот тогда Кит понял, что все его попытки быть хорошим сыном - покатились ко всем чертям. Потому что на мамин крик ожидаемо среагировал папа, для которого ее комфорт давно занял приоритетное место в пирамиде его ценностей.       - Вас как нормальных людей попросили: ведите себя спокойно! Маме нужно отдохнуть! Ну неужели хотя бы два дня в неделю нельзя вести себя по-человечески?       - Это все Кит! - мгновенно сориентировались близнецы, тыкая пальцем в старшего брата.       Отец стремительно развернулся к Киту, но тот примиряюще выставил вперед ладони:       - Я просто спал, я два часа как вернулся со смены, а они меня начали водой обливать, ну нормально?       - Правильно, потому что я их послал тебя разбудить! Сколько можно спать? Мне нужна помощь, - возмутился отец, - Брайан не отходит от меня ни на шаг, мелочь под ногами вертится, то шурупы таскает, то мусор выносит. А где же Кит? А Киту плевать, он спит!       Кит аж поперхнулся воздухом от возмущения. Он стоял, открывал-закрывал рот, не в силах подобрать достойные слова для ответа, а отец тем временем распалялся все сильнее:       - Тебе единственному плевать на будущую сестру! Ты упорно игнорируешь все, что с ней связано, я не понимаю, Кит, как можно было вырасти таким эгоистом? В конце концов, мы же не просим много, банально: немного внимания, немного помощи! Но нет, он будет дрыхнуть до вечера еще и носом крутить, что его светлость посмели разбудить!       - Остин! Я прошу тебя, прекрати орать! - крикнула мама из-за стены и Кит ощутил, что тучи сгустились не только за окном, но и над его головой.       - Не дай Бог, из-за твоего эгоизма пострадает мама или ребенок! - свистящим шепотом прошипел отец, надвигаясь на него так, будто бы это Кита, а не его сейчас, обвинили в шуме. - Ты пожалеешь, что родился на свет!       - Я уже жалею! - огрызнулся в ответ Кит, решительно отпихивая отца в сторону и сбегая вниз по лестнице. От обиды и несправедливости его начинало подташнивать. Ему вслед донесся обиженный вскрик Сэма:       - Лучше бы ты и не приезжал!       - Ну, и катись отсюда! Захочешь жрать - вернешься!       Кажется, что-то еще опять крикнула мама. Кит уже не слышал, вылетев из дома прямо в дождь и моментально вымокнув. На одной злости и адреналине он буквально за пятнадцать минут преодолел шесть остановок до пляжа. Почему туда? Майерс и сам не знал, наверное потому, что за все это время он так ни разу и не побывал там. Океан, серый, разбухший и сердитый, такой не похожий на себя лазурного в солнечные дни, грозно ворочался на песчаном берегу, плюясь пеной и оранжевыми водорослями. Кит юркнул под ближайший навес, где обычно сушили доски для серфинга. Было холодно, мокро и хотелось реветь, жалея себя. Но надо было как-то решать ситуацию.       Одно Кит знал точно - домой он уже не вернется. Надо найти себе место для ночлега, хотя бы какой-нибудь дешевый хостел, может быть с друзьями договориться, все равно как раз послезавтра будет две недели его работы на СТО - дадут какой-нибудь аванс или еще что-то на чем можно продержаться до конца лета. А там… Может действительно попросить в долг у Уилла, как-нибудь извернуться, попасть домой, чтобы папы не было и поговорить с мамой? Она подпишет разрешение на выезд из страны, а там, в школе, он уже что-нибудь придумает. В конце концов, всегда можно писать домашку за деньги или рефераты-курсовые для первокурсников, чтобы вернуть долг?       Решившись, он вытащил из кармана телефон, набирая номер Фарлоу. До этого они все время общались через интернет, но где находится ближайший бесплатный вай-фай, Кит понятия не имел. К счастью, номер все еще был подключен к роумингу. Просить не хотелось, но Уилл был единственный, кому он мог сейчас позвонить и попросить о помощи. Звонок тянулся через пол-земного шара, вытягиваясь в длинные гудки. Кит слушал их, судорожно пытаясь вспомнить который час сейчас в Британии и не трезвонит ли он другу среди ночи. Наконец в трубке щелкнуло и спокойный, родной голос вежливо спросил:       - Алло? Я вас слушаю, говорите!