Калиста - зов крови.

Серые глаза Даниеля тоскливо смотрели на мать. Та уже больше двух месяцев с неугасающей надеждой глядела в окно, и сыну было больно видеть её такой. Его сёстры были ещё совсем маленькими, и им требовалась материнская любовь, которую они не ощущали в полной мере. — Матушка, прошу вас… — тихо обратился юноша. — Он не вернётся. Сидя на стуле, вся продрогшая от сквозняка и с красными глазами женщина казалась ещё более болезненной и жалкой, словно призрак. — Нас всю жизнь учили быть верными жёнами. И я буду ждать твоего отца до последнего вздоха. Порой Даниель думал, что он единственный разумный взрослый в их семье. Его отец был жестоким тираном, а мать фанатичкой, что могла лишь бросаться ему в ноги. Порой Даниель ненавидел себя за эти мысли. — Он не заслуживает ваших надежд, матушка. Женщина на его слова лишь непреклонно покачала головой. Когда-то в детстве она сказала ему, что вышла замуж против своей воли. Она не любила его отца, но со временем их доверие и уважение переросли в крепкие чувства, которые отец так безжалостно растоптал. — Вдруг с ним что-то случилось? Вдруг на него напали? — Это был его выбор, он бросил нас. Прихватив пол казны в придачу. К его удивлению, матушка встала со стула, и взгляд её наполнился решимостью. Даниель понял — она никогда не вытравит эту любовь, больше похожую на помешательство, даже ради собственных детей. — Я соберу отряд и найду его, живого или мертвого, — женщина кинула на него вопросительный взгляд — Ты же пойдёшь со мной, мой мальчик? Разве был у него хоть когда-то выбор? — Да, матушка, конечно, пойду. Даниель презирал своего чёрствого отца, он презирал и свою жалкую мать, но никогда не мог по-настоящему перестать их любить. Порой Даниель презирал и себя тоже.

***

Музыка и шум маленького городка затерялись где-то позади, заставляя молодых людей сбавить шаг. Камило неосознанно торопился скрыться от чужих глаз и спрятаться в чарующем глаз лесу. Свежая трава хрустела под ногами и уводила прочь с протоптанной тропы, в самую глубь. Камило хорошо знал эти места, не только потому что жил здесь. Вспоминая день праздника, для кого злополучный для кого судьбоносный, он в памяти вырисовывал все переулки и поляны, что он обошёл, пока думал о своих чувствах. Выслушивая её воодушевленные рассказы за прошедшие несколько дней, юноша продолжал тащить внушительную корзину с вкусностями, которая казалась ему всё более и более невесомой. Задорный голос Калисты и в чём-то даже нелепая жестикуляция не могли не заставить его улыбаться. Она болтала без передышки, и Камило очарованно слушал. Могла пройти вечность, а они бы и не заметили. — Я тебя утомила своей болтовней? Уже? — шутя, возмутилась Калиста, взяв его за предплечье и вытягивая из транса. — А? Что? — Я дважды спросила, куда мы идём. Ты дважды кивнул. До лицедея дошло, что он так заслушался кузину, что перестал слышать и как-либо реагировать на происходящее, лишь влюблённо смотрел. Ситуацию нужно было спасать. — Утомила? Ни в коем случае, — Камило взял девичью ладонь в свою. — Пойдём! Я знаю одно отличное место. Он утянул её в гущу деревьев, и они скрылись в тени леса. Лучи полуденного солнца слепили глаза, и девушка сощурилась, выйдя на залитую солнцем поляну, а затем и холм. Калиста узнала это место. Кусты дикой розы, папоротника и белоснежных вьюнков огибали небольшую полянку «подковой» и скрывали от посторонних глаз. Расстелив небольшой плед и расположив на нём еду, они уселись на землю, попутно обсуждая недавнюю новость. Камило и Калиста не раз хихикали над будущим мужем Луизы, уж очень он был…утонченным, и девушка могла поклясться, что наречённый кузины, наверное, имел самое миловидное лицо, что она когда-либо видела. Он был, пожалуй, даже красивее Исабеллы, как бы странно это не звучало. Их счастье, что они находились далеко от города, ведь голоса, наполненные весельем, разносились эхом в горах. Набитые до отказа животы надрывались от смеха. В какой-то момент юноша упал на землю, расправив руки в позе звезды, и постарался отдышаться. — Фух! Я объелся… Надо полежать… — Камило довольно погладил себя по животу и закрыл глаза. Калиста рассмеялась и подвинулась ближе, так, чтобы беспрепятственно смотреть на него сверху вниз. — Серьёзно? Поел и спать? Ты точно, как Парс. Может тебе за ухом почесать? — Почеши! Минуточку… То есть я похож на величественного ягуара? Это комплимент, бамбина? Калиста прикрыла его самодовольное лицо руками и, смеясь, отвела взгляд. — Скорее на пузатого кота! Её улыбка резко сменилась непониманием, когда Камило умолк и безэмоционально опустил взгляд чуть ниже её шеи, уставившись на кулон, что ярко блеснул из-за закатных лучей. По его взгляду можно было понять, будь его воля, он бы сорвал украшение с шеи Калисты. Перед глазами всплывали её губы на лице Карлоса и оды, воспеваемые его семьей в честь этого смазливого парня. Помимо этого, в голове Камило всплыли его ревностные похождения по Касите, гневные взгляды на Калисту и, как казалось, первая мудрая мысль, что посетила его голову после ужина, где вся семья восхитилась украшением Рамираса: «Пока я прячусь, Карлос может забрать Калисту. Пока я утопаю в своей ревности, он может упиваться её смехом, смехом что должен быть моим.» Если бы он был хорошим братом, он бы радовался за их отношения, как это делает Долорес. Если бы он был приличным человеком, он бы спрятал свои чувства куда подальше и никогда бы их не показывал. Но в глубине души Мадригаль понимал — он никогда в полной мере не был ни тем, ни другим. Он всегда был довольно эгоистичен. Камило всё ещё не сводил взгляда с изделия. Калиста поняла, куда он смотрел и прикрыла кулон ладонью. Юноша отвел глаза в сторону и немного поник. Это была памятная вещь, расставаться с нею надолго не хотелось, однако она ведь без задней мысли вручила её Карлосу, почти незнакомому ей человеку. Совесть начинала откусывать от Калисты очередной кусочек. Чего ей стоит снять его на каких-то пару часов для близкого друга? Она медленно расстегнула застежку и потянулась к сумке, что лежала позади Камило, изогнувшись над ним, словно кошка. Калиста взяла сумку в руки и спрятала кулон в карман. Юноша вопросительно посмотрел на неё. — Сниму на время, не хочу потерять. Камило понял, что его мимолётная ревность была раскрыта. Щеки его налились румянцем и, маскируя смущение за зевком, он кивнул, прикрывая лицо руками. Они лежали на траве молча, какое-то время и Камило даже прикрыл глаза, будто вот-вот собирался уснуть. Воспользовавшись тем, что он ничего не видит, Калиста начала его тщательно рассматривать. Смуглая кожа, кудрявый небрежный хвост, золотая сережка в правом ухе и крепкие длинные руки, скрывающие смущенную улыбку. Он был так очарователен, но при этом была в нём какая-то загадка. Внезапно Камило открыл глаза и бросил на Калисту до этого незнакомый ей взгляд. Полузакрытые карие глаза смотрели неё странно, и он улыбнулся ей так тепло, так до ужаса нежно, что Калиста стала бордовее пуще самого Камило. Девушка откатилась чуть подальше и повернулась в другую сторону от кузена, скрывая свою странную реакцию. Она знала, что Камило стал особенным для неё, но насколько и в каком смысле, ей не хотелось задумываться. Ей просто всегда было радостно и весело рядом с ним. Когда-то она с завистью смотрела на большие и дружные семьи в Санта-Цецилии. Она помнила, как ей было неприятно смотреть на детей, играющих со своими отцами или же бабушек, гуляющих со своими внуками под руку по улицам. Но больше всего она завидовала детям, у которых были братья и сестры. Они всегда могли играть друг с другом и смеяться над шутками, понятными только им. Калиста часто думала, будь у неё брат или сестра, может быть их путешествия с мамой не были бы так одиноки? У неё никогда не было постоянных друзей. Но Камило, ох… Он занял такое странное место в её жизни. На роль любящего кузена юноша подходил с натяжкой, по крайней мере, она понимала, что не воспринимает его так же, как Мирабель. Камило внимательно наблюдал за ней все это время. От него не укрылось, как покраснели кончики её ушей. В груди появилась маленькая надежда, что Калиста ощутила то же, что и он. Неловкость и смущение сменились уверенностью и безмятежным спокойствием. Они лежали на желтом пледе, наблюдая, как плавно и медленно плывут облака по небу. Бесформенные массы обретали самые разные образы, разыгрывая воображение. — Смотри! Вон то похоже на бабочку! — Калиста ткнула пальцем в небо, указывая на одно из облаков. Камило тихо рассмеялся. — Что угодно может походить на бабочку, даже разрезанное манго! — Зануда, каким образом ты получил дар лицедея? Дар «Всепожирающего» подходит тебе куда больше! — Ха-х, посмотрим, каким будет твой! Может это дар «Вечного ворчания»? Девушка рассмеялась, но затем обеспокоенно вздохнула, ближе прижимаясь боком к юноше. — Что? Что не так? — с беспокойством спросил Камило. — Совсем скоро. Осталось не так много времени, и я… Начинаю волноваться. Ты проходил через это. Чего мне стоит бояться? Юноша улыбнулся. Немного сомневаясь, он всё же приобнял Калисту за плечо, ещё больше уменьшая расстояние между ними. — Не волнуйся, семья там будет, я там буду с тобой. Все пройдет отлично, бойся лишь одного. Что группа уйдет без нас! — Камило мечтательно улыбнулся. — Уйти вдвоём без тех знатоков и ярых искателей приключений будет куда сложнее. — Да, верно… — её голос звучал подозрительно тихо и неуверенно, но Камило этого не заметил, тот факт, что Калиста лежала рядом и все её внимание было приковано к нему одному, не давало ему сосредоточиться на чём либо, кроме тепла, что исходило от девушки. Калиста задумчиво водила пальцем по его руке, рассматривая вышивку на рубашке. От края рукава до плеча и обратно. Камило старался не показывать своего удовольствия от её прикосновений, однако биение его сердца желало раскрыть все карты. Юноша тяжело вздохнул, отпуская приятные ощущения, и поспешил сесть. Калиста последовала его примеру. Уголки её губ невольно взмывали вверх при виде Каситы далеко на горизонте. Его же — при виде зелёных и сияющих от восторга глаз. — Так странно… — юноша поправил ленту на волосах Калисты, что уже сползла до самых кончиков. — Что именно? — Я не задумываюсь о том, что делаю рядом с тобой, я просто делаю. И знаю… — Камило затянул ленту потуже на затылке, собирая волосы в хвост, — Что ты поймешь меня правильно и воспримешь всерьёз. Закат уже миновал, и в городе зажигались огни. Они всё сидели бок о бок, смотря в даль. Сильное дуновение ветра, словно подзатыльник, вернуло молодых людей с небес на землю. Как бы прискорбно это не было, «их» день подошёл к концу, пора возвращаться домой. Опершись на руку, Камило склонился к Калисте, да так, что оказался в нескольких сантиметрах от её лица. Девушка покраснела, задержав дыхание. Однако Камило тут же отстранился, держа в руке корзину. «Dios mio, он тянулся за ней, как же глупо вышло.» Они торопливо собрались и поспешили вернуться в город. Запах жареных кофейных зёрен, ароматы выпечки и летнего ветерка тут же ударили в нос. Они подошли к Касите, когда на улице уже давно стемнело, но свет на кухне почему-то ещё горел. — Странно. Время позднее, они должны были уже отужинать, — Камило потянул Калисту за руку в сторону входа. — Может они ждали нас? — взволнованно предположила девушка. — Не думаю. У Камило было плохое предчувствие. Касита распахнула им двери и опасения оправдались. — Ола, Калиста, — Карлос сидел за столом рядом с Бруно, попутно поглаживая Парса по загривку. Камило сильнее сжал руку Калисты, убеждаясь, что она не приблизится к Рамирасу. — Ола, а что ты…? Карлос улыбнулся ей, немного отстраняя от себя ягуара. — Сеньор Августин умудрился погнуть топор, когда рубил дрова. Отец велел мне сделать новый, я пришёл его отдать. — Августина сейчас нет, я предложил Карлосу дождаться его и лично отдать своё новое творение, — пояснил Бруно, и Камило напрягся. Сейчас с дядей было что-то не то, куда-то пропала его обычная робость и мягкость, — Кстати о творениях Карлоса, где же ещё одно? Бруно улыбнулся и вопросительно посмотрел на дочь. Калиста опешила и, отпустив руку кузена, начала копаться в сумке. — Оу! Оно… Где-то здесь, я… ох, я… — Боялась потерять в лесу, потому и сняла, — холодно пояснил Камило, оттягивая руку Калисты и словно прикрывая её собой, добавил, глядя прямо на Карлоса, — Это как-никак подарок её матери. Было бы жаль потерять его, не считаете? — Разумеется, — с вежливой улыбкой согласился Карлос. Он не видел в Камило для себя соперника, скорее временную преграду, камешек, что лежал на его пути. Однако у этого булыжника были свои планы. — Калиста, ты говорила, что устала? Иди к себе, а я составлю им компанию, — Камило заботливо посмотрел на девушку, подталкивая её в сторону лестницы. — Оу, ну я… — Нет-нет, Кали, останься, — Калиста вздрогнула от того, как обратился к ней Бруно. Так её называла лишь мама. Мужчина встал со своего места и усадил на него девушку, прямо рядом с Рамирасом. — Калиста составит Карлосу компанию, а мне нужна твоя помощь, Камилито, — Бруно взял племянника за плечо и поспешил увести его наверх, неожиданно сильно толкая его вперёд. — Моя помощь? Сейчас? — Камило, брыкаясь, оборачивался в сторону кухни. — Может завтра? С утра пораньше? Время сейчас позднее. — Ну что ты, что ты, времени ещё полно. Камило успел поймать обеспокоенный взгляд Калисты на себе, прежде чем дядя завёл его в свою башню. Песчаный водопад, адская лестница, канатный мост и каменная дверь были позади. Камило, что и так побаивался Бруно, сейчас уже был практически в ужасе. С Калистой здесь было не так страшно, как в одиночку. Худощавая фигура Бруно медленно шагала по пещере видений. Он собирал ярко зелёные пластины в стопки и укладывал их в колонны. Шарканье его сандаль не скрашивало напряжённую тишину. Камило сжался в комок, стоя у двери в пещеру. Был ли это приступ смелости, или же у него от страха поехала крыша, но он решился спросить, в чём же собственно состоит его помощь, ведь дядя даже не оборачивался в его сторону. — Tio, а… — но его перебили. По пещере эхом раздался хриплый голос Бруно, напевающего строчку из песни. — «Два метра рост, крысы на спине. Позовёт тебя, исчезнет во тьме, » — Бруно замер посреди комнаты и посмотрел на племянника через плечо. — Ха-х, очаровательно. Как ты до этого додумался, сколько тебе было? — П…пятнадцать, — Камило почувствовал, как пальцы за спиной вот-вот запутаются до точки невозврата. — Верно, пятнадцать. Знаешь, вы так быстро растёте. Я глазом не успел моргнуть, а ты уже взрослый юноша. Со своими мечтами, характером и… — Бруно направился прямиком к племяннику. — Желаниями… Камило прижался к каменной двери и опустил глаза, желание зажмуриться нарастало. — Знаешь, Камило, я благодарен судьбе за всё, что со мной произошло. — О… о чем вы, tio? — Да обо всём. Всё, что я испытал. Страх, злобу, разочарование окружающих. Всё это стоило одной лишь встречи с матерью Калисты, — произнося её имя, Бруно положил ладонь на плечо юноши. — Я всегда считал свою жизнь несправедливой, Камилито. Но вот чудо, кажется судьба начинает отдавать мне свои долги. Мой ребёнок, наследие моей любимой. Разве я мог даже мечтать о таком? Камило тяжело сглотнул, когда глаза Бруно в упор уставились на него. — Я знаю, какого быть изгоем в этом городе. Знаю, как это невыносимо. Но я всем своим существом желаю, чтобы мой ребёнок был со мной здесь, в Энканто. И я сделаю всё возможное, чтобы на неё никто и никогда не смотрел осуждающе или с презрением. Бруно выпрямил спину, и они оказались почти одного роста из-за того, что Камило наоборот сжал голову в плечи. — Но помимо этого я рад, что у неё есть ты. Добрый, разумный и ответственный кузен. Который всегда будет с ней и в моём поле зрения. Так ведь, sobrino? - отчеканил каждое слово Бруно. Несмотря на то, что голос дяди был невероятно мягким, несмотря на то, что на губах его была добрая, почти отеческая улыбка, а его плечо мужчина сжал едва ощутимо. Несмотря на всё это Камило мог поклясться, что на одно мгновение глаза дяди Бруно угрожающе сверкнули зелёным светом, совсем как в его детских кошмарах. Липкий страх коснулся его, а за ним и стыд. Дядя видел его насквозь, даже без своего дара. — Я понял тебя, tio, я буду ей лучшим братом. Круглая дверь распахнулась, и Камило вывалился за неё, упав в песок. — Я уверен, так всё и останется, а теперь иди спать, sobrino. Прямиком в свою комнату, — спокойно сказал Бруно, закрывая свою дверь прямо перед его носом.