Ваятель плоти

      Я полностью растворялся во тьме. Сознание постепенно становилось фрагментированным. Мысли путались и начинали противоречить друг другу. Я терял свою индивидуальность и был на грани несуществования.       Внезапно всё изменилось, ясность мышления вернулась и я начал… Нет не видеть и не осязать, но чувствовать окружающую меня обстановку. Хотя как такового «меня» не было; было лишь моё сознание, или же душа внутри чего-то необъятного. Я будто находился в толще вязкой, чёрной и холодной нефти. Если бы у меня было чем дышать, я бы умирал от кислородного голодания, замогильного холода и огромного давления, но у бесплотной формы существования есть свои плюсы, и я держался спокойно. Сложно чувствовать эмоции, не имея эндокринной системы, а потому я был абсолютно безмятежен; условия этого тартара не могли поколебать моё мертвецкое хладнокровие.       Подумал я, но получил от судьбы по яйцам. Хотя не от судьбы, а от кого-то несомненно худшего. Сперва чувство полной пустоты вокруг было развеяно ощущением взгляда в спину; и в лоб, и в сердце. Тысячи глаз со всех сторон тщательно и скрупулезно изучали каждый клочок души и характера Михаила Костерова, то есть меня, что-то бесконечно сверяя и уточняя. Это ощущалось как поползновения целого роя насекомых и червей, копошащихся не только под кожей, но также в толще плоти, между костей, даже внутри моей несуществующей головы. Моё отвращение к этому процессу было столь сильно, что от фонтана рвоты меня спасло лишь отсутствие рта и пищевода. Я был неспособен изменить своё положение, и мне оставалось лишь молча желать освободиться от влияния того, кто это со мной делал.       Затем вернулись ощущения тела. Оно не было моим, но сильно походило на него. Вернее не так, оно было моим но в нём будто что-то изменили, будто добавили что-то извне. Обстановка вокруг хоть и была некомфортной, но я точно блять не хотел возвращаться в пустоту, где был мгновением ранее. А потом я вспомнил о чувстве чужих взглядов вокруг меня. Вернее сказать, о нём мне напомнил Тот, кто эти взгляды на меня бросал. Его невозможный голос вызывал адскую тензионную боль в голове, и звучал напрямую в ней, минуя уши. Существо сказало мне только 2 слова:

«У̿Б͜ЕЙ͠ П̓АДШУ͘Ю̓»

      Не успев даже подумать, о чём идёт речь, я провалился в мягкий, блаженный сон.       

***

Мир, так похожий наш, граница зоны влияния Ордена

***

      Пробуждение было ужасным. Я проснулся от того что что-то мешало мне вдохнуть, причём оно плотно закупоривало всё моё лицо. Как оказалось, дышать мне мешала сама земля. Серьёзно, с какого-то хуя вместо кровати своего купе я проснулся внутри земляного холма, присыпанного прелой листвой, причём сука голый! С рёвом я выбрался из сырой земли, разрыв кочку, в которой был похоронен. Начав думать, как же я здесь оказался, я перебрал все возможные варианты: от банального похищения до реинкарнации.       Вспомнив последние события, я понял, что последний вариант как ни странно верен. Осознание того, что мне не вернутся домой, не увидеть семью, не пролезть в ВУЗ, и что я сейчас очень далеко от дома выбило из меня дух. Отчаяние заполнило мой разум. Я не видел для себя перспектив в чуждом мире, о котором ничего не знаю. Мой путь здесь начался с середины и закончится ничем, я не отсюда и никогда не стану местным...       Когда самокопание подошло к вопросу конечной цели моей новой жизни, я внезапно вспомнил Его голос. В голове тут же зародилась вспышка фантомной боли, а душу пробрало до усрачки. Я понял, зачем я здесь — убить Падшую, кем бы она не была. И выбора нет, я не могу разочаровать Его, ибо Он за мной наблюдает, и Он очень не хочет иного исхода, кроме её смерти.       Осмотрев себя я понял, что я не просто голый. Моё тело ниже шеи изменилось: увеличился рост и мышечная масса, сердце стало выносливей. А потом я понял, что моё тело (кроме сердца) не изменилось, его просто обволокло чем-то инородным, что анатомически воспроизводило мои мышцы и кожу, образуя второй слой мышечной ткани и эпидермиса. Углубившись в чувства, пришло понимание, что «оболочка» срастается со мной в районах затылка, паха, ануса и ногтей рук и ног; ногти отсутствовали у моего тела, но были у оболочки. В этих местах оболочка прирастает к моему телу и становится прямым продолжением моих кровеносной, нервной, лимфатической, мочеполовой и иных систем. В районе паха образовался плотный гульфик из ороговевшей кожи, а отходы любой консистенции растворялись оболочкой и выделялись ею через её кожные поры. Также я почувствовал скрытый внутри правой руки оболочки орган, внешне невидимый: несколько подвижных, напоминающих кольчатых червей отростков с острыми хоботками на концах срастались с воздушными мешками с диафрагмой и слизистой оболочкой внутри себя, а также целым массивом нейронов неясного назначения.       Всё это я осознавал на уровне генетической памяти и безусловных рефлексов. Потихоньку до меня дошло, что мой уровень понимания собственной физиологии вырос в сотни раз по сравнению с прошлой жизнью, а биологические познания достигли высот, о которых я не смел мечтать даже когда поступал в мед. Возросший интерес к моей собственной анатомии немного развеял апатию и подстегнул меня искать безопасное место для проведения исследований. Так что я начал гулять по лесу в поисках подходящего укрытия.       Мои неспешные поиски нарушило внезапно появившееся желание поесть. Легкий аппетит за несколько минут перерос в голод, хотя нет блять, в ГОЛОД. Мне резко стали нужны калории, белки и многое другое, причём в изобилии, достойном отделения солдат. Да, штуки 4 военных пайка пришлись бы охуеть как к месту. Я начал пиздец как тосковать по лежавшему в моём рюкзаке набору еды: протеиновых батончиках, перловке в банке и термосу с кофе, вместе с моей тушкой размозжённых о «Фрейтлайнер». Но ныть долго я не мог; инстинкт выживания плетью гнал меня на поиски любой пищи, желательно животной.

***

      Лес вокруг напоминал среднюю полосу с минимумом изменений и был пуст. Резь в животе уже перерастала в острую боль, а я начинал думать, что мне придётся выбирать червей из древесной коры, чтобы поесть. Случайно взгляд зацепился за прогалину в кустах с вытоптанной травой. "Джекпот блять! Звериная тропа!": — ликовал я. Звериной я счёл эту тропу из-за её следов. Следы напоминали следы кого-то из семейства псовых. Кого-то крупного , с необычными пропорциями лап и странным способом передвижения. Вероятно, эту тропу недавно протоптали местные волки. Рассуждая об этом, я заметил, что мой рот уже полон слюны. Это был единственный след зверей за час поисков, к тому же свежий, поэтому я начал двигаться по направлению следов.       Нападать на дикого волка с голыми руками было бы безумием, поэтому в пути я искал любое подручное оружие. Найденные камни были слишком малы, чтобы их бросать, нанося ущерб, а увиденная мной засохшая ветвь оказалась слишком трухлявой. Я не хотел сходить с тропы, как и не хотел драться лишь кулаками, ибо из единоборств знаю только боевой гопак; а нет, ещё отец водил меня на баснословно дорогой бесконтактный бой. Первый же тычок в ебушатню от одноклассника-боксёра показал, какая это чушь. Предаваясь воспоминаниям, я чуть не проворонил своё новое оружие! Поваленный ветром тополь образовал в точке излома много больших и острых щеп. Выбрав обломок оптимального рамера, я резким движением отломал её. Моё первое оружие в этом мире было говном. Неудобная для держания, щепка то и дело норовила меня занозить, да и хватит её край на 1 удар.       Я не был удовлетворен полученным, но тяга к насыщению вела меня дальше по тропе. Я не думал о возможной смерти в зубах эволюционных предков мопсов, я не думал о бешенстве, которое могу подхватить даже от небольшого укуса. Я думал о горе мяса, которую съем не зажаривая, о мозге, который я выем прямо из черепа и о шкурах, из которых я сделаю одежду. Обновлённое тело и древние инстинкты окончательно вернули мне вкус к жизни и смыли страх. Таким я себе нравлюсь больше. Примерно через четверть часа я вышел к поляне, на которой царило странное копошение. Моя добыча была там. Бойтесь, суки, царь природы пришёл к вам. Да начнётся охота!