В пламени свечей

В бальном зале уже было невыносимо жарко и душно от пламени свечей. Весь зал пропах горячим воском. Но вот зазвучали первые ноты полонеза. Хозяином бала являлся только взошедший на престол Александр I, а потому он вместе со своей супругой Елизаветой Алексеевной представляли первую пару. Наш же дорогой Санкт-Петербург решил, что ему совсем не обязательно выступать, а потому он стоял в сторонке, попивая дорогое французское вино из бокала. Поодаль от него стоял скучающий и даже немного недовольный Михаил. Саша долго рассматривал предмет своего воздыхания. Себе он давно признался в, по его скромному мнению, позорной влюблённости в своего учителя.       Сашу привлекало в Михаиле всё: стройный, но отнюдь не слабый и не худощавый стан, волосы цвета зрелой пшеницы, голубые и глубокие, подобно небу, какое только в Москве бывает, глаза, прямой и такой аккуратный нос, угловатые черты чуть смуглого лица, вечно напряжённые плечи. И даже тот холодный и полный презрения взгляд, который Михаил дарил только ему, только Саше - всё это ещё юное и не познавшее любовь сердце хранило трепетно и бережно, кутая в кокон сознания.       Александр долго мялся, долго не мог решиться, но всё же подошёл к своей недосягаемой звезде. - Михаил Юрьевич, что же вы тут тоскуете в одиночестве? Не что вас ни одна дама не заинтересовала? - И вам доброго вечера, Александр Петрович. Я не люблю балы и пришёл лишь приличия ради. Вам что-то угодно? - Не сочтите грубым моё предложение, но... - Саша опустил голову и смущённый взгляд в пол. - Не соизволите ли следующий полонез станцавать со мной? Вы опытнее, а я ваш ученик... Пусть будет такая практика у нас. Вы ведь не хотите быть опозоренным моими ошибками?       Михаил всерьёз задумался. Негоже мужчине с мужчиной танцы выплясывать. Но ведь Александр ещё юн и неопытен, а Михаил просто покажет ученику, что да как делается. Почему же нет? - Как пожелаете, Александр. Но не более одного танца. Вы ведь верно подметили, как много здесь прекрасных юных дев, мечтающих с вами станцавать.       Александр поднял на учителя полный восторга и удивления взгляд. Он и не надеялся получить согласие. В груди словно рой бабочек раскрылся, воздуха стало недостаточно. Вместе они встали за императором и императрицей. Зазвучали первые ноты второго полонеза. Пары грациозно выходят в центр зала, а предпочитающие лишь наблюдать отошли к стенам. Саша чувствовал на себе недоумённые взгляды людей, от чего становилось неловко, всё таки мужеложство считается грехом. - Александр, я всего лишь преподам вам урок, как и положено, а вы краснеете как дева перед первой брачной ночью. Люди ведь подумают что не то, а вы ничего не задумываете плохого.       Саша тут же вновь смутился, но быстро накинул маску холода и безразличия. Каждое касание, каждое движение, каждый взгляд вызывал табун мурашек по спине ещё совсем юного Александра. А Михаил так и оставался холодным.       Внутри Саши всё пылало, щёки горели румянцем, глаза блестели. Горели и свечи...

      А потом, спустя ничтожные 14 лет, загорелась Москва... Да, подобно тем самым свечам. И сейчас он, Михаил Московский, весь в страшных ожогах лежал на перинах светлых покоев Екатерининского дворца в Царском селе. Его местами сгоревшие пшеничные волосы нежно перебирал Александр, что день ото дня метался между кабинетом и покоями Михаила. Руки его тряслись каждый раз, стоило ему только увидеть покрытое волдырями лицо возлюбленного. Саша боялся лишний раз касаться Михаила: а вдруг сделает больно?       Саша не верил. Не хотел верить, что Миша не проснётся. Москву отстраивать долго. А вдруг он так же как Рязань падёт? Вдруг Саша больше не увидит тот вечно-холодный и недовольный взгляд голубых глаз? Нет, не может такого быть. Даже в мыслях Александр не допускал подобного. Миша проснётся, обязательно проснётся. И Саша будет рядом. Он поможет, отдаст должное своему наставнику, докажет, что не бесполезен.       Сердце Саши покоя не знает со времён известия о пожаре. Оно рвётся на части, обливается кровью до комка слёз в горле, до дрожи и зуда в груди. Больно. Страшно. Совестно. Саша не смог, не спас его. Кто отдал приказ? Кто поджёг? Неизвестно. Нет документов, не с кого спросить. Французы сбежали, их армия разорена. А Миша лежит обгоревший и будто мёртвый.       Ох, сколько же слёз пролил Саша, стоя на коленях подле перин Москвы и умоляя простить его, сожалея, что не смог быть рядом и спасти. И ведь на то он и подросток, что не понимает простого: он ничем не мог помочь.       В воспоминаниях тот бал, а свечи в покоях Москвы больше никогда не горели. Ведь они так напоминали о далеко не первом в жизни Миши пожаре...