Шанс

— Гражданка Петрова, давайте по порядку, — устало сказал лейтенант, потирая переносицу. Он не мог выносить слегка истеричного и громкого голоса Карины, от которого при долгом слушании начинала болеть голова, — И поспокойней. — Костя, я тебе еще раз повторяю, — позабыв обо всех формальностях, цедила сквозь зубы Карина. Она сопровождала почти каждое слово нервными постукиваниями указательного пальца о лакированный стол милицейского, — Антон пропал, его уже сутки не было дома. — Когда вы видели его последний раз? Точное время и дата, — Тихонов сдался. Он не собирался оформлять протокол о пропаже человека, но решил записать общую информацию, которую могли поведать родители. Если им будет так спокойней. — Вчера утром, — рассеянно произнес Борис, — Нет, не вчера… Точнее я не видел его, но слышал, как он в комнате что-то делает. — Время, — коротко повторил лейтенант и покрутил в руке ручку. — Примерно шесть утра. — Так. Двадцатое июля, шесть утра, — вторил собственным записям Тихонов, подпирая подбородок кулаком, — И чего вы распереживались? — Тоша сказал, что пошел на ночевку к другу, — более спокойным тоном начала Карина. Она смотрела в пустоту, будто пытаясь сопоставить все в своей голове, — К Роме. Но он до сих пор так и не объявился. — Карина… — снисходительно протянул Тихонов, немного улыбнувшись, — Нашла из-за чего переживать. Парни молодые, часов не наблюдают. Сейчас сколько времени? Семь вечера всего, они гуляют поди где-то, вот и все. Лейтенант посмотрел сначала на Бориса, который и так не выглядел особенно обеспокоенным, а затем на Карину, в глазах которой, кажется, промелькнул огонек осознания. Она будто сама стала догадываться, что зря взъелась и накрутила себя. — Придет еще. Сама что-ли в молодые годы до поздна не пропадала? — эти слова Тихонова словно окончательно убедили Карину в глупости собственных переживаний. Она прерывисто вздохнула, дернув плечами, и кивнула. — Подождите еще, если до утра не придет, тогда и будем шум наводить, — Тихонов слегка хлопнул по столу, как бы завершая свою речь этим жестом. Борис тут же встал, пожал ладонь лейтенанта на прощание и вышел из кабинета, не сказав ни слова. Карина же осталась сидеть на стуле напротив лейтенанта, слегка склонив голову, а мужчина терпеливо ждал. Он не мог дождаться момента, когда уйдет домой на заслуженный выходной. — Костя, ты можешь выполнить одну мою просьбу? — тихо спросила Карина, поднимая глаза. Тихонов мысленно выругался, потому что понимал, что не сможет отказать старой знакомой, с которой провел детство в одних краях. Он сдержанно кивнул, — Ты поезди по селу, поспрашивай. Что-то у меня на сердце все-таки неспокойно. Лейтенант натянул улыбку и сдавленно согласился, пообещав выполнить просьбу. Когда Карина вышла, он уронил лицо на ладони, тихо простонал, но оправился и пошел наружу. Он сел в милицейский бобик, сказав напарнику, что потом сам закроет участок на ключ, и выехал на проселочную дорогу. Фонари еще и не думали загораться, ведь солнце только-только коснулось линии горизонта. Тихонов не знал, куда податься. Он решил начать с излюбленных молодежью мест – кострище у реки, заброшенный дом на окраине села, несколько полян недалеко в лесу. Везде пусто, только у реки были свежие следы от машины, которые немного размыло ночным дождем. Последним местом, куда хотел заехать лейтенант, был дом Пятифановых. Он был уверен, что когда зайдет в прихожую, то тут же услышит смех парней и показушно-строго накажет Антону идти домой – ведь мама волнуется! Тихонов зевнул, когда поднимался по ступенькам серого деревянного дома. Он постучал в дверь, но никто не открыл. Еще несколько громких стуков понадобилось, прежде чем на пороге появился отец семейства. — Дмитрий, здравствуй, — сдержанно сказал лейтенант, протягивая руку для приветствия. Пятифанов старший проигнорировал этот жест, так как ему нужно было держаться обеими руками за дверной косяк, чтобы не потерять равновесие. Тихонов никогда не любил общаться с Дмитрием. Он давно понял, что беседы по поводу выходок Ромки не приведут ни к чему путному, к тому же, от мужчины почти всегда несло или алкоголем, или перегаром. Сейчас в нос ударил жгучий запах спиртного, кажется, водки. Да и по внешнему виду было понятно, что Пятифанов, мягко говоря, подшофе, — Рома дома? — Опять чего натворил, гаденыш? — мужчина размазывал слова словно кашу по тарелке, глотая слоги, отчего Тихонов еле заметно скривился. Он хоть и уважал отца Ромки за участие в войне, но и внутреннюю неприязнь к этому человеку подавить не мог. — Нет, — сдержанно ответил лейтенант, заглядывая за плечо Дмитрия, — У него в гостях должен быть мальчик, Антон. Светленький такой, в очках. — Не знаю такого, — сказал мужчина, усмехнувшись чему-то, — И Ромка сам шляется где-то уже сутки. Щенок. Тихонов нахмурился. В его голове поселилось зерно тревоги, но исключать того факта, что пьяный отец мог просто не заметить присутствия гостя в доме отметать не стоит. Лейтенант продолжал убеждать себя, что мальчишки где-нибудь загулялись, а пока он ездил по поселку, то они уже разошлись по домам, и Ромка появится на пороге с минуты на минуту. — Ладно, благодарю. Дверь захлопнулась, а Тихонов быстро сбежал по ступенькам. Он почесал затылок, решив проверить еще кое-что. Милицейская интуиция подсказывала, что нужно убедиться в наличии сломанных жигулей на заднем дворе дома Пятифановых. Так лейтенант и поступил. Он бесцеремонно отворил калитку в огород и прошел между рядов давно засохших и поросших сорняками грядок. Когда на месте сломанной машины Тихонов увидел примятую траву с отпечатками колес стало совсем тревожно. Он закусил губу, стараясь не впадать в панику. Сопоставить несложно – пропажа машины и двух молодых парней намекали на побег. Однако, оставался еще один вариант – они просто где-нибудь катаются, почувствовав безнаказанность и вкус свободы. Тихонов, все же, решил проверить, точнее, опровергнуть одну свою мысль. Для собственного спокойствия. Выезд из поселка был в двух направлениях, и на пути одного из них была речная переправа, где могли видеть парней. Лейтенант прыгнул в милицейский бобик и рванул к парому. Он кинул взгляд на часы – последний рейс вот-вот должен был окончиться на этом берегу реки Вымь. Тихонов нервно постучал пальцами по рулю и прибавил газу. Когда он подъехал к парому, который уже поставили на якорь, продавец билетов снимал свой жилет. — Михалыч, доброго вечера, — слегка запыхавшись, сказал лейтенант, подходя к мужчине. — Костян, здарова, — забыв о том, что Тихонов при исполнении, ответил мужчина и всплеснул руками, — Какими судьбами? — Странный вопрос у меня к тебе, — лейтенант потупил взгляд и протер пот со лба, — Не видал на днях двух парнишек на жигулях? Один такой с черными волосами, коротко-стриженный. А другой светленький, с окулярами. Тихонов сомкнул большой и указательный палец обеих рук и поднес к глазам, изображая очки. Мужчина хмыкнул и посмотрел наверх, словно пытаясь вспомнить. — Были, да, — кивнул Михалыч, — Сынок Димки Пятифанова? — Он самый, — выдохнул с облегчением Тихонов, — Куда они поехали, не подскажешь? — Подскажу. В Синдор. — Ч-чего? — лейтенант неожиданно для себя и собеседника прикрикнул, округляя глаза. Мужчина вздрогнул и ошарашенно посмотрел на Тихонова, — В какой Синдор? — В такой… — замялся Михалыч, будто сам был виноват в том, что парни направились туда, — Сказали, что за запчастями для машины поехали… Тихонов матерился нечасто, но сейчас он крепко выругался, махнув кулаком. — Ты что же это, дурень, права у них даже не проверил?! — Не проверил… — кажется, сам понимая, к чему идет дело, ответил виновато мужчина, — Я не думал, что они без прав… — Да откуда ж у них права-то? — почти завыл Тихонов. Его плохие ожидания оправдались. Мальчишки угнали машину и теперь на пути куда угодно. Лейтенанту слабо верилось, что в Синдор, но пока больше зацепок не было. Проигнорировав все уточняющие вопросы Михалыча, Тихонов забрался обратно в автомобиль и поехал к дому Петровых с тяжелым камнем на сердце. К Пятифановым ехать не было смысла – они сейчас ничем не помогут. Да и Ромка совершеннолетний. Его главная проблема сейчас – это отсутствие прав. А вот если с Антоном случится что-то плохое, то под раздачу пойдут родители. Этого Тихонову не хотелось, он, все же, относился к Борису и Карине с уважением. Когда милицейский появился на пороге у Петровых без Антона, Карина схватилась за сердце. Она была готова услышать что-то на подобии «Мне жаль, но было обнаружено тело». Однако, лейтенант принес новость куда-более неожиданную. — Сбежали, — после крупного глотка чая, сказал Тихонов, со звоном ставя чашку на стол. Борис стоял, облокотившись бедром о кухонную тумбу, а Карина сидела напротив лейтенанта. Она громко вздохнула, прикрыв рот руками. — Как сбежали? — удивленно спросил Борис. Теперь и на его лице проблескивали оттенки беспокойства. — Вот так. Починили, какого-то рыжика, Пятифановские жигули и укатили в Синдор. — Мамочки, — простонала Карина, — Как же… Что же… — Спокойно. Завтра выезжаю туда, буду наводить справки. Пока свяжусь с коллегами из того района, — Тихонов сам был на взводе, но сейчас для него было важно вытянуть из родителей как можно больше информации, прежде чем Карина совсем впадет в материнскую истерику, — Есть предположения, почему Антон мог сбежать из дома? Тихонов, все же, не успел до начала самого пекла, потому что Карина громко ударила кулаком по столу и закричала на Бориса: — Это все ты виноват! Ты его ударил, вот он и сбежал! Лейтенант посмотрел на главу семейства, который стоял, повернувшись уже спиной. — Ясно, — холодно бросил Тихонов, надевая фуражку, — Об этом позже. Будьте на связи. Лейтенант вышел на улицу, глубоко вдыхая свежий вечерний воздух. На улице стремительно темнело, а время близилось к девяти вечера. — Что ж вы делаете-то, дармоеды, — прошептал Тихонов и уныло поплелся к машине.