готовящий кушать

Раннее осеннее утро встречает своим слегка депрессивным настроем опущенных головушек деревьев вниз, под гнетом ветра, что прибывает откуда-то с севера, привнося с собой лёгкую холодинку, а также кажется ещё и небольшой иней, осевший на земле лёгким, белым слоем. Солнце совсем лениво поднимается из-за горизонта, мгновенно спрятавшись за пушистые, серые облака, собравшиеся в большие группы. Потемневшие бочка сливаются в одну большую тучку, что прорывается музыкой капель, ударяющих прямо о стекло квартир, скатываясь ниже, к основанию пластикового окна. Алфедову пришлось поспать сегодня лишь пару жалких часиков, перед тем как его нагло вытащили руки жестокой реальности из мягкой постельки и теплого сна, ударяя его головной болью, что словно колокольчик назойливо звенела в висках. Он поднимается, аккуратно, пытаясь сильно не скрипеть их кроваткой, дабы не разбудить сожителя, который будет далеко не счастлив тому, что его друг посмел сотворить такое с ним. «сам не спит и другим не даёт!» -- цедило бы недовольное личико зевающего Джуста, пока его руки лениво поднимались к глазам и потирая те, одновременно сталкивали с кровати виновника недосыпа. Снеговик искренне улыбнулся, думая об этом, пока умывал лицо. Холодная вода заставляет взбодриться более менее лучше, а головную боль, на удивление утихнуть, провалившись в полу-небытие. Прекрасно! Вода всему голова. Алфедов спустился к кухне, сразу подходя к холодильнику. На стол выкладываются пару яиц и сковорода с маслом. Конечно, кушать хочется, особенно с утра! А когда ты живёшь с тем, кто особо себе даже еду не в состоянии приготовить, приходится работать в два раза больше. Ожидание разогрева сковороды сокращается подсматриванием за людишками, двигающими как зомби, что идут куда-то по своим делам, упорно и прямо, игнорируя любые препятствия. Интересно, опаздывающий человек смог бы сбить танк со своего пути? Алфи усмехнулся собственной произведенной за секунду шуткой, как его взгляд перевелся на площадку, где бегало пару подростков. Парень отвернулся к привлекающей своей горячестью внимание сковороде на моменте, где кто-то упал в лужу. -- доброе утро. -- звучит над ухом, после чего крепкие руки обвивают талию, словно змеи и жмут к своему телу. Мягкие губы оставляют на снежной шее нежный поцелуй. -- кушать готовишь, мамочка? -- следует смешок самым родным голосом, который Алфедов слышал в своей жизни, а после увеличение веса на его плече. Упёрся своим острым подбородком. -- да, готовлю, ибо кое кто не может. -- он улыбается и поставив масло, убавляет огонь. Джуст всегда любил сюсюкаться долго. Особенно с утра. А сожженный дом во время этого им ой как не нужен... -- как же мне повезло, что рядом со мной живёт такой ответственный мальчик.. хороший и красивый. -- последнее он шепчет на ухо снеговика, заставляя его сглотнуть. Использование запрещенных словечек было незаконно в их доме! Особенно в такие моменты: абсолютно расслабленный Алфи, готовящий кушать своему другу. И себе. -- а хороших мальчиков награждают. Знаешь? -- в интонации проскальзывает улыбка. И она ловится слишком отчётливо, чтобы ее пропустить. Она такая противная.. но лукаво-смущающая. Сахарная и приторная, как та сладкая вата, продающаяся в парках. -- н-награждают? -- неосознанный вскок в голосе тоже слишком очевиден, дабы не заметить растерянность. И демон ее приметил, решая продолжать давить на нужные рычаги. Горячий язык проходится по коже, собирая стекающие остатки снега, а после он причмокивая, смакует на языке только что полученный вкус... и лыбится. И улыбка у него такая говноедская и ядовитая, но игривая.. аж сводит скулы и подкашивает ноги. -- ты на вкус как ванильное мороженое, усыпанное снегом, дружочек. Алфедов выдыхает, откидываясь в руки своему близкому другу, на что тот резко развернувшись, прижимает снеговика ко столу спиной, заставляя выгнуться на всю длину и поджав ноги в коленях, сглотнуть. Скатерть слегка сдвинулась.. как и парочка салфеток полетело на пол, изящно размахиваясь со стороны в сторону. -- Д-Джуст.. что ты делаешь? -- глупый вопрос. Очень идиотский. Но итак болеющие мысли не могут составляться в адекватные предложения, а тем более переваривать движения его друга. -- Я делаю то, о чем мечтал, Алфедов. -- Он отвечает на удивление ровно. И так по-горячему грозно. В горле встаёт странный ком, а на лёгкие снизу что-то давит. -- Я мечтал об этом так долго, ты не поверишь. Я смотрел на твои губы и хотел поцеловать их. Я хотел трогать тебя. Любить тебя и получать любовь в ответ. -- Он делает паузу и приблизившись ближе, прикусывает мочку. -- и твое тело. Наконец разложить тебя на этом столе, или где угодно и трахнуть так, чтобы каждый на этом блядском сервере знал, что ты мой. -- речь переходит в рычание, сводящее с ума. Ноги дрожат, глаза бегают, а щеки краснеют так стремительно, аж ощущение что Алфедов растает в эту же секунду, пропадая из под прижимающего его Джуста. -- Я хочу оставить на тебе столько засосов, чтобы ты носил свитера всю свою жизнь. Чтобы другие даже так видели их и понимали чей ты. -- Облизав губы, Джуст спускается к шее и ведёт разгоряченным языком по ней. -- Чей ты хороший мальчик. Послушная сучка. -- Он усмехается на тихое мычание из под него и желание продолжать бьёт в голову мгновенно. -- Нравится слышать, что ты мой? Хочешь услышать все, что я могу сделать с тобой, Алфи? -- Демон спускается ниже, осторожно стягивая чужую футболку и оголяя идеально нетронутые белесые ключицы. Мальчик снизу кивает, пока услужливо помогает стянуть вверх. -- я хочу искусать всего тебя, оставить так много засосов. Вставить в тебя свой член, чтобы ты помнил лишь мое имя, пока я трахаю тебя. -- Пытаясь в грубость, он мычит, слыша как снеговик повторяет за тем, отворачивая голову. Губы прижимаются к груди, проводя языком по набухшим соскам, задерживаясь на них сильнее всего. Слабое местечко же. -- ты такой хороший у меня.. такое красивый, идеальный. -- он шепчет в кожу, поглощая стоны Алфедова из-за укусов нежных бусинок, а после проведения горячим языком ниже, к животу. Снеговик выгнулся в спине, пытаясь успокоить самого себя, но был быстро остановлен прижатием запястий над головой. -- Терпи, малыш. Хорошие мальчики имеют огромное терпение. А я за это их награждаю. Ты же не хочешь остаться в таком состоянии, без меня? -- выделяя последнюю часть, Джуст поднимается над абсолютно расслабленным парнем, заглядывая в чужие блестящие от возбуждения глаза. Он словно опьяненный, завораживающе смотрел на любимого, не в силах подобрать слов. Ну и зачем, если они могли обменяться влюблёнными взглядами и понять все итак? Джуст улыбнулся. -- хорошо. Ты такой хороший снеговичок у меня... загляденье. -- одна из рук скользит по белому телу и залезает в натянутые стояком шорты, стягивая те до колен. Но непослушная ткань бежит дальше, падая на пол, задерживаясь лишь гармошкой на уровне носков и тапков. Наконец, его мальчик был абсолютно голый. Глаза отвлекались от лица снеговичка, дабы рассмотреть прекрасное тело под ним, нетронутое и совершенно девственно чистое. -- ты п-пялишься. -- скулит тот, пока демон смеётся и опуская голову на бок, ведёт рукой по чужой щеке, раздвигая пальцами пухлые, розовые губешки. -- Хорошие мальчики слишком прекрасны, чтобы на них не засматриваться. Ты как картина.. и я дополню тебя своими укусами и покажу всем кому же ты принадлежишь. -- Алфедов прикрыл глаза, позволяя пальцем Джуста войти в холодный рот. Они ловко бегают по всей полости, собирая на себя белую, ледяную слюну, что тоже была чем-то схожа с снегом. Но полурастаявшим, практически совсем приближенным к воде. Полностью мокрыми пальцами, демон давит на колечко мышц, что сначала оказывало сопротивление, сжимая в себе и словно выталкивая инородный предмет. Да и сам снеговик смущённо скулил от тесноты в себе, прижимаясь ближе и ближе. Пару минут и весь дискомфорт пропадает, заставляя снеговика умолять о большем. О втором, третьем пальце. Джуст был и не против, добавляя и раздвигая их в манере ножниц, получая сладкие вскрики «Джуст!» греющие уши, словно новогодний камин. Пару раз ударив, вытаскивает пальцы, подставляя уже нечто большее. Глаза Алфедова округляются, как только приходит ощущение чего-то явно шире, предыдущего и поднимаются выше. Комфорт окружающий Джуста заставляет отступить страх и он успокаивается, прикрывая глаза, пока любимый делает первый пробный толчок внутрь, сразу же выбивая воздух. Нутро ощущается очень холодно и тесно, но демон двигается все равно, наклоняясь над любимым. --Т-такой хороший.. красивый. Я так мечтал наконец трахнуть тебя.. дабы ты был лишь мой. Я хотел, чтобы ты кричал мое имя в удовольствии и совершенно забыл о других. -- толчок. И ответный стон. Алфедов отворачивает голову, смущённо пытаясь отвести глаза куда-то в другое место, но рука быстро направляет голову к себе и целуя в губы, резко и быстро, вновь толкается, заставляя скулить. -- Д-Джуст.. больше, пожалуйста. -- кажется, ему сносит голову. Джаст ускоряется, ударяя прямо по тому самому месту, что было найдено слишком быстро. Еще в момент первых толчков на ускорении. Снеговик выгибается и кричит чужое имя, глаза его слезятся от удовольствия, а в уголке губ образовывается вкусный пузырек слюней. -- хороший.. хороший мальчик. Так хорошо стонет подо мной. Маленькая сучка. -- я б-близко.. -- тихое признание, такое томное и горячее только повисает в воздухе, как на живот выливается белая жидкость, попадая ещё и на грудь, растекаясь там небольшой лужицей. Пара толчков, мольбы и укусы Джуста кончаются теплом внутри Алфедова, заполняющим все. Они уставшие, влюбленные и такие розовые, осторожно помогают друг другу вытереться и наконец доготовив завтрак, обсудить все накопившиеся за столько лет дружбы за столом. Признания в любви, сокрытие отношений в тайне от собственных чатов и сервера. Этим наполняется их жизнь. Попытками не показывать влюблённые взгляды, не кидать их, а лишь перешептываться в личных сообщениях в соцсетях, бесстыдно написывая друг другу и стыдно краснея из-за них на стриме под недоумение чата.