По твоим темным следам

      Он в сотый раз перечитывает до боли знакомое дело. Перечитывает, пытаясь понять, что они тогда упустили? О скольких его преступлениях они не знают? Скольким еще ребятам это чудовище успело испортить жизнь? Как он столько лет прятался от полиции, если его ориентировки были разосланы по всей стране?       «Как будто ты не знаешь, как работает полиция в регионах. Сам сколько раз был с проверками? Чаи они там гоняют, на фото находящихся в розыске внимания не обращают даже в аэропорту, что уж говорить про остальных. Он мог сотню раз сменить фамилию…»       Стук в дверь заставляет его вздрогнуть — слишком глубоко он погрузился в свои мысли.       — Товарищ генерал-майор, ваше выступление через пятнадцать минут.       — Я помню, лейтенант — не опоздаю, вы же знаете. Можете идти.       «Выступление. Мальчик, да я бы с радостью с тобой местами поменялся — отдал и речь, и звания, лишь бы снова вернуться к тому делу и не упустить его. Столько лет прошло, а я все также просыпаюсь ночами от кошмаров. Столько лет вижу во сне те записи, что мы просматривали, и меняются в них только лица его жертв.»       Он подходит к зеркалу и с горечью усмехается — если он так изменился, как же сейчас выглядит Добровольский? Челка все так же лезет в глаза, и он убирает ее небрежным движением руки — на ней всего одно кольцо, обручальное, вместо столь любимых им печаток. Рассматривает себя в зеркало и отмечает, что челка вся седая, а лицо покрыто сетью морщин, осанка правда не изменилась, но это заслуга любимой жены. А вот зеленые глаза смотрят уже не так дерзко.       — Антон Андреевич, можно? — этот голос возвращает в прошлое, и он чувствует себя Шастом, а не генерал-майором Шастуном       — Арс, хватит издеваться — заходи. — Старый друг проходит в кабинет, и Антон с радостью отмечает, что не только он постарел — в черных волосах Арса седых прядей больше. Правда Попов в строгом черном костюме выглядит слишком элегантно для своих почти семидесяти лет, да и взгляд у этого лиса мог бы быть менее счастливым — не каждый день твоих друзей провожают на пенсию.       — Шаст, не возмущайся. — Арс рассматривает его и довольно кивает. — Хорош, столько наград я последний раз у отца видел.       — Без Сергея Александровича я бы давно все забросил — сколько раз он меня убеждал остаться и не бросать все?       — Ты просто истеричка, Шаст. Любое препятствие вгоняет тебя в ступор.       — Под препятствием ты имеешь ввиду депутата, прикрывавшего убийцу за огромную взятку, или начальника ГИБДД, скрывшего, что его подчиненный сбил человека на служебной машине?       — Ой, ты мне еще все свои дела перечисли, пока тебя там несколько сотен людей дожидаются. Ты чего завис? Лейтенант, который должен был позвать тебя, сказал, что ты в плохом настроении.       — Вспомнил кое-что. — Антон подхватывает дело, протягивает папку Арсу и улыбается, когда тот лезет в карман за очками. — Ага, значит и до тебя старость добралась.       — Ну, во-первых — очки мне идут, — Арс бросает на него взгляд из-под стекол, и Антон согласно кивает, — во-вторых, не старость, а зрелость, а в-третьих, я старше тебя на восемь лет, Тох, не забывай об этом.       — Ой, все — душнила, как и раньше.       — А ты все никак не отпустишь прошлое? — Арс, как и он, знает это дело наизусть. — Шаст, его, вероятно, уже нет в живых — забудь ты про Добровольского.       — Он старше тебя всего на четыре года. Арс, такие как он даже в этом возрасте опасны.       — Антон, информация по исчезновениям подростков собиралась со всей страны больше тридцати лет. Ни одного совпадения не было — убийств подобных не было. Знаешь, я не верю в мистику и прочее, но думаю, что он получил по заслугам — сдох где-то, как собака, и о нем никто не знает.       — Или он забросил свое увлечение, осел где-то и все эти годы жил тихой жизнью, ничем себя не выдавая. Он мог как Чикатило прятать жертв где-то в лесу, так же работать в школе — не обязательно учителем, мог семью завести.       — Шаст. — Арс кладет ему руку на плечо. — Это все твои домыслы. Забудь ты про него, как это сделали мы. Ты с завтрашнего дня на пенсии, у тебя чудесная жена, дети, внуки — живи счастливой жизнью, встречайся с нами — через неделю мы с Серегой, Димой, Ромой, Пашей и Стасом едем на рыбалку — давай с нами.       — Какая рыбалка, если ты рыбу ненавидишь?       — Так я же не есть ее буду, а ловить. Хотя рыбу, приготовленную Серегой, не есть — грех. Ты не пробовал?       — Когда? Все ваши выездки без меня проходят.       — Ты был занят. Шаст, ты работал — пахал за десятерых, но теперь можешь расслабиться и отдохнуть. Поедешь?       — Да, только Иру надо предупредить заранее — вдруг у нее планы.       — Ладно, Тох, с Иркой твоей разберемся, а сейчас собрался, выдохнул и пошел говорить речь.       — Идем, хитрый, специально пришел, чтобы меня поторопить? — Антон пропускает Арса вперед и закрывает кабинет– слишком много секретной информации в сейфе и ящиках стола.       — Тох, запомни, чтобы не случилось– мы всегда будем рядом.       Арс уходит — его место в зале, а Антон проходит к выходу на сцену.       — Дорогие друзья, сегодня мы провожаем на пенсию генерал-майора Шастуна Антона Андреевича. Это потрясающий человек, настоящий профессионал. Сколько дел было раскрыто благодаря его невероятному трудолюбию, сколько жизней спасло его потрясающее чутье. Антон Андреевич многое сделал для органов внутренних дел, столько лет отдал этой службе. Впрочем, об этом он расскажет сам — встречайте нашего дорогого друга.       Антон думает, что этот человек его совсем не знает — Антон слово "друг" использует всего для нескольких человек — все они сейчас в зале, но генерал-полковника среди них точно нет.       — Здравствуйте. — Он выходит из-за занавеса, проходит к трибуне, жмет руку закончившему речь и поворачивается лицом к зрителям, пережидает аплодисменты. — Спасибо, что пришли, рад вас всех видеть. Большинство из вас помнят меня молодым лейтенантом, пришедшим на службу более тридцати лет назад.       Он смотрит туда, где сидят дорогие ему люди. Илья с женой– сложно поверить, что они с Антоном дружат больше пятидесяти лет. Рядом с Макаром сидит Серега с, все такой же хрупкой, Окси, у них трое сыновей, и Окс жутко хочет внучку, но, как назло, рождаются у них только внуки.       Дальше Позовы — Дима с Катей и Тео, Савина не пришла, но это и понятно — взрослая женщина со своей семьей и проблемами — это раньше она шептала ему на ухо, что как вырастет, сразу выйдет за него замуж, и папа не сможет ей помешать. Чуть сзади Рома с Олей, Стас с Дариной и Арс с Олесей и Мариной, их сын Серега сейчас читает лекции по международному праву в одном из московских ВУЗов. Арсу с женой повезло — Антон помнит, как Марина построила всех врачей, когда у Попова было подозрение на сердечный приступ. Тогда, к счастью, все обошлось, но врачи при виде жены Арсения еще долго бледнели и старались слиться со стеной. А впереди его жена, его любимая Иришка, малышка и королева, принцессой она перестала быть после рождения дочери — Ира, не колеблясь ни секунды в отсутствие мужа, назвала дочку Майей. Его принцесса сидит рядом с мамой, сложив руки на животе — скоро у Антона будет еще один внук или внучка. Артем, его сын, его гордость — на службе — продолжает отцовское дело и уже сам дважды отец.       — Вы знаете, что я не очень люблю долгие речи, да и не умею я говорить красиво. Я очень благодарен вам за любовь и поддержку. Когда говорят о раскрытых мной делах, все время забывают, что это командная работа, каждая спасенная жизнь– это работа всех нас. Отдельно я хочу выделить людей, которые стали моими учителями — своим примером показали, как надо работать и любить свою профессию. Полковник Позов Дмитрий Теймурович.       Он жестом просит Поза подняться, и тот улыбается аплодисментам, а Шасту тайком показывает кулак — Дима, как и он, не любит пристальное внимание.       — Полковник Косицын Роман Александрович. Генерал-майор Шеминов Станислав Владимирович. — Когда Стас поднимается, Антон позволяет себе улыбнуться, — Наконец-то мы с тобой в одинаковых званиях, да, Стас?       Шеминов улыбается, в его глазах Антон видит себя тем испуганным парнем, пришедшим на службу в новое отделение.       — Человек, с которым мы дружим более пятидесяти лет, Макаров Илья — гений частного сыска. — Макар встает с места, и Антон явно слышит, как кто-то испуганно ахает — годы его друга не изменили.       — Ты с цифрами не напутал, Антон Андреевич? — Илье даже микрофон не нужен, его и так слышно.       — К сожалению, нет. — Антон улыбается.       Илья садится, и Антон готов благодарить небеса за такого друга.       — Матвиенко Сергей Борисович — заслуженный учитель биологии.       Глядя на хитрый прищур Сережи, Антон готов ожидать чего угодно, но бдительная Окс зорко следит за мужем и, едва он открывает рот, тянет его на место.       — И Попов Арсений Сергеевич, — Арс поднимается с места, шлет ему ободряющую улыбку и уже собирается садится, когда Антон останавливает его. — Арсений, когда мы только познакомились, с нами рядом был еще один человек. Он был очень близок и дорог тебе и со временем стал мне, как отец. Ты понимаешь, о ком я? Я не ошибаюсь, сегодня ведь пять лет?       Арс кивает, и Шаст готов поклясться, что видит слезы в глазах друга.       — Его нет с нами уже пять лет, но все, сделанное мной — его заслуга. Он был для меня идеалом и символом нашей службы. Я прошу всех встать и почтить минутой молчания память генерал-полковника Попова Сергея Александровича.       Минута полной тишины, и Антону осталось всего несколько слов.       — Последняя по списку, но не по значению, благодарность моей любимой супруге. Ириша, ты была надежной опорой и поддержкой в самых сложных ситуациях. Я был отвратительным мужем — меня не было рядом почти никогда. Ты знаешь, что я люблю тебя, несмотря ни на что? — Улыбка и воздушный поцелуй согревают сердце. — Спасибо Вам всем еще раз.       Антон передает своему заместителю бумаги — официальный жест, все передачи будут завтра, после того, как Звягинцев Алексей подпишет документы о неразглашении и приказ о назначении.       — Поздравляю, Алексей — ты, как никто другой, этого достоин?       — Не уверен, Антон Андреевич, что смогу вас заменить.       — Все у тебя получится. Ты прошел через многое, и это тебе по плечу.       Банкет с многочисленными поздравлениями, тостами и шумным весельем заканчивается далеко за полночь, и Антон рад, что Майя ушла раньше — в ее положении нужно больше отдыхать.       — Ты устал? — Ира гладит его по руке, и Антон довольно улыбается.       — Нет, Ириш, я в порядке. Ты как? Мне почти не давали к тебе подойти.       — Всем хочется твоего внимания, родной, я понимаю. Завтра передашь дела и будешь только моим. Я этого ждала почти тридцать лет.       — Твой. — Он вспоминает про приглашение Арса. — Ты меня через недельку отпустишь с ребятами на рыбалку?       — Отпущу. — Ира улыбается, а водитель такси едва сдерживает смех. — Тоша, вам всем уже седьмой десяток, Арсу через два года семьдесят, а ты все "ребята".       — Ну, родная, когда мы станем называть себя мужиками, Арсу придется признать, что он постарел.       Дом встречает тишиной.       — Я даже не заметил, как пролетели эти годы. — Ира выходит на балкон, давняя привычка — курить они бросили, но просто выйти на балкон и полюбоваться видом — чудесное времяпровождение. — Как так получилось, что дети выросли, у них теперь свои семьи, а мы с тобой остались вдвоем?       — Дома чаще бывать не пробовал? — В голосе Иры нет упрека, она просто констатирует факты. — Ничего, вот Темка приведет внуков, ты еще пощады просить будешь. Надеюсь, что у Майи будет девочка — трех внуков я не выдержу.       — Попроси совет у Окси. — Антон улыбается. — Три сына, четыре внука — мне кажется, она за внучку душу продаст.       — Тебе не кажется. — Повернувшись, она целует его в щеку. — Иди спать, любимый, в понедельник тебя ждет новая жизнь.