Больно?

Так вышло, что первый секс Че ни хрена не романтичный и нежный. О чем свидетельствует боль в пояснице, засосы по всему телу и молотки, разбивающие его виски. Он просто сидит на постели, больше похожей на поле боя, в старой комнате Кима, и смотрит на него же. Пока Ким лежит, пытается проснуться и с ужасом пялится в ответ. А Порче рассматривает укусы на его шее и царапины на груди. - Че... - хрипит Ким, садится и сглатывает - Мы же не... Че морщится от боли и тихо так же хрипит сорванным голосом в ответ: - Мы же да. - Блять. Даже добавить нечего. Он только переводит взгляд на мебель вокруг и понимает, что это... жестко. Перевернутый журнальный столик, раскиданная повсюду одежда, сорванная валяющаяся на полу занавеска. Его боксеры, свисающие с ночника на тумбочке - просто вишенка на торте. Вот тебе и романтика. И любовь. Хреновая только какая-то. Да и какая любовь. Они не разговаривали почти год. А когда виделись в стенах особняка, Порче просто отводил взгляд, все еще не в силах нормально дышать, глядя на того, кто его разбил, как старый ненужный стакан. И схема была рабочая, позволяла не сойти с ума. Видимо, до этой ночи, когда Танкхун решил закатить семейную попойку и даже приволок домой за шкирку нерадивого младшего братца. Алкоголь и стал, видимо, причиной того, что случилось. Че хмурится, пытаясь восстановить воспоминания. Но выходит слабо. Только помнит, как они ругались по пьяни в коридоре, затем почему-то оказались в этой комнате, снова ругались, орали друг на друга. И вот наступило утро. В котором Порче больше не девственник, а его первым стал тот, кто причинил ему боль... Теперь еще и физическую. Порче даже не жаль себя. Скорее он просто... устал. Кое-как поднявшись на ноги, Порче трет поясницу и начинает медленно ходить по комнате, собирая свои вещи. Даже стесняться своего голого тела не может - сил вообще нет, полный ноль. Да и... судя по ощущениям, Ким не просто трахнул его разок. Скорее, они всю ночь развлекались под действием злости и алкоголя. Так что и винить его одного не получается. Виноватых двое. Ким все это время просто сидит на постели и смотрит. В какой-то момент не выдерживает, поднимается, подходит, берет за руку и разворачивает к себе. Всматривается в уставшее лицо. - Больно? - Больно, - честно отзывается Че. Кажется, не о той боли говоря. - Может, в больницу? - Не настолько все плохо, - криво усмехается Порче, глядя Киму прямо в глаза. Перед ним совершенно обнаженный мужчина, которого он когда-то любил. А он смотрит в глаза и кое-как просто дышит от усталости и понимания, что они творили ночью. - Че, я мог навредить. - Ким. Это всего лишь секс. - Ты раньше... ни с кем? На это Че способен только криво усмехнуться: - По иронии судьбы тебе досталось даже это. Отпусти. Ким слушается, отпускает его руку и отходит. Че натягивает на голое тело джинсы, футболку, забирает остальное и просто уходит. Они все еще никто друг другу. И он хочет, чтобы так все и оставалось. Ему все еще больно, и дело не в прошедшей ночи. Второй раз это случается в университете. Проходит неделя или полторы, когда Ким самолично является к Че, дожидаясь возле корпуса. Хватает за руку и уводит к техзданиям, куда редко захаживают ученики. Он пытается узнать, в порядке ли Че, даже словами через рот извиниться, хоть и криво. Ровно до той секунды, пока Порче не надоедает все это и он не вмазывает ему по морде. Тогда... Тогда их и срывает снова. Кима от копившегося все эти дни раздражения, а Че... он итак неспокоен, уже давно. Так что стена оказывается достаточно удобной, чтобы впечатать Че в нее носом, Расстегнуть брюки и вытрахать из него все злые стоны, зажимая рукой рот. Без смазки. Черт. Что удивительно, после у Кима даже хватает совести выудить из кармана куртки платок и помочь Че привести себя в порядок. Че не сопротивляется, тяжело дышит и просто рассматривает Кима, пока тот суетится, закусив губу. И даже не хочет врезать еще разок или два. Просто поясницу тянет не так сильно, а Ким был достаточно нежен без вообще-то нужной в таких ситуациях смазки. Наконец, Кимхан успокаивается, прислоняется спиной к стене рядом и достает пачку сигарет. Закуривает и пытается возмутиться, когда Че забирает ее и делает затяжку. - Отдай. Или снова трахну, - тихо ворчит Ким. На что Порче снова затягивается и выдыхает дым куда-то в сторону: - Не сегодня. И это ебаное обещание. Неосознанное. Но так случается, снова. В третий раз, когда Ким ругается с Поршем в особняке вечером из-за каких-то дел мафии. Че просто проходит мимо гостиной, но слышит их рявканье, заглядывает, замечает, как Кинн на диване только вздыхает, пока эти двое собачатся. Заходит в кабинет, видит злого как черт брата, хватает Кима за руку и просто тащит вон из комнаты. - Эй! Какого черта?! Мы не договорили! - возмущается Порш - Ким, ты должен... - Пошел к черту, Порш! - желает Ким, моментально полностью настроившись на Че и его пальцах, что сжимают запястье. Че выводит его из дома, тащит на парковку и раздраженно возмущается: - Бесишь. Ким открывает перед ним дверь и Че просто проскальзывает в салон. Они едут молча довольно долго. Пока Ким не привозит его на заброшенную смотровую площадку, затерявшуюся где-то в зелени и ночи. Поворачивается к Че и усмехается. Молча открывает бардачок и достает тюбик со смазкой. Трахаться на капоте машины не так, чтобы удобно. Но Че не жалуется. Ему... хорошо. Ким снова достаточно нежен, меньше кусается и так утробно рычит ему в ухо, что Че, уткнувшись носом ему в ключицы, хватаясь за него, улыбается, наверное впервые за долгое время искренне. Позже, одевшись, они еще долго сидят на капоте и курят. Че тихо спрашивает: - Успокоился? - А ты? - Ким смотрит в небо, но спрашивает явно не про сейчас. - Больно. Ким кивает. Домой они возвращаются только под утро, уставшие, растрепанные и с распухшими губами. Потому что Ким в какой-то момент съезжает на обочину темной трассы и отстегивает ремень Че, перетаскивая того к себе на колени, чтобы очень долго целовать, не говоря ни слова. А Че не сопротивляется ни этим поцелуям, ни чужой руке в своих джинсах. В четвертый раз они ругаются снова в особняке, куда Ким зачастил, просто чтобы лишний раз раздражать Че своим присутствием. Че все еще не так, чтобы хочет общаться, Ким не заебывает беседами. Но он перед глазами, постоянно, слишком часто, непомерно много. Так что за завтраком, видя его в очередной раз, Че раздраженно отставляет стакан, молча уходит из-за стола и уходит в дальний угол сада, стараясь просто успокоиться. Ким находит его спустя несколько минут, тащит к пруду, где светло и шумно, и хмурится. - Я так заебал? - Да. И все. Ким не знает что сказать. Не умеет. Он может только показать. Так что хватает его за рукав рубашки и тянет на себя. Че даже не сопротивляется. Только шепчет в его губы: - Как же ты заебал... - и сам набрасывается на его губы, наплевав на телохранителей по периметру и огромные окна столовой, через которые их отлично видят все, кто там есть. А это Танкхун, Кинн и его собственный брат. Ким не просит прощения. Не жаждет его. Но он жаждет Порче каждым движением губ и языка. Руки сжимают как свою собственность. А Че плавится, соглашаясь на это. И им почему-то обоим плевать на лица родственников, когда они, сплетаясь руками и ногами, вваливаются в двери столовой. Ким только подхватывает Че под бедра, и просто несет на себе в гостиную, что прилегает как раз к столовой, захлопывая ногой дверь. Ковер тут оказывается вполне удобным для секса, у Кима в кармане смазка, а Че сам встает на колени и требовательно стонет, если тот убирает свои руки с его тела хотя бы на секунду. Что странно, в этот раз агресси почти нет. Только смутное ощущение тепла и удовольствия на двоих. Которое они разделяют стонами, касаниями и горячечным дыханием друг другу в рот. Не думая вообще ни о чем. Возможно, позже Че будет стыдно перед братом. Возможно позже им придется поговорить. Все таки. Возможно у них что-то получится. Сейчас же Ким голый валяется на мягком пушистом ковре, прижимает к себе такого де голого в отметинах Че, касаясь кончиками пальцев засоса на его плече, и только тихо спрашивает: - Больно? - Почти нет... Ким переворачивает их, оказываясь сверху, и ухмыляется: - Это был только первый раунд. На что Че закатывает глаза, запускает пятерню ему в волосы и тянет: - У нас полно времени. На самом деле, у них все время мира. Не только для секса. Но и для чего-то еще. Только вместе. Криво. Косо. Вот так. Как умеют. Как умеют любить. Криво. Косо. Позже больно не будет совсем.