Шёпоты в библиотеке

Кингсли не заставил себя долго ждать и появился на пороге её кабинета уже через несколько дней. Постукивая кольцами, он расположился в кресле напротив Гермионы и протянул ей внушительную папку. — Грейнджер, быстро введу тебя в курс дела. Кровавые рубины — опасный и неприятный артефакт, который появился в Испании. Мутная история. Первое — в составе есть кровь Валлийских зелёных драконов, а это под ведомством Уэльса. В заповеднике Валлийских драконов проведено расследование, но все драконы целы и подотчётны, совершенно непонятно, откуда этот компонент возник в рубинах. Что известно: рубины обладают очень мощным магическим потенциалом, но максимально нестабильны, взрываются большим импульсом магии. Гермиона переместилась на краешек стула, столешница вонзилась ей в солнечное сплетение. Как же она ждала этого, как же ей было интересно. Кингсли продолжил: — Мистер Туссен выразил желание проспонсировать поездку в Валенсию, чтобы изъять целый рубин. Его обнаружили в местном Океанариуме. Отправляю тебя как сотрудника Министерства Магии с ним в командировку. Стандартная процедура транспортировки, задача: произвести изъятие магии и изучение артефакта на нашей стороне. Отправил бы тебя прямо сегодня, но беда с порт-ключами. — Я могу добраться на самолёте, если нужно сегодня. Кингсли несколько секунд внимательно смотрел на неё, потом махнул рукой. — Если сможешь организовать всю эту бумажную чехарду, то оставляю за тобой право принимать решения самостоятельно, твой отдел, твоё дело. Будь осторожна, мне не нравится история со взрывами. Гермиона достала телефон и нашла рейс, который удачно вылетал через 3 часа, и купила билет. Призвав на помощь Поршу, она забронировала отель и отправила чек за авиабилет с конвертацией в отдел финансов Министерства на возмещение расходов. Ещё полчаса потребовалось на путешествие по камину домой и сбор сумки. В последний момент Гермиона вспомнила про несчастного мистера Туссена (читай Малфоя, потому что она никогда бы не поверила, что мистер Туссен действительно что-то решает) и отправила ему уведомление, что выезжает раньше и прибудет в Океанариум Валенсии уже к вечеру. Она ещё никогда не была такой спонтанной. Возможно, если бы Малфой не предупредил её о кровавых рубинах, она бы не ждала известий о них несколько дней и не была бы такой решительной, но теперь Гермиона была настроена обойти Малфоя и узнать о них всё. Первой и единственной, не выдав ему ни крупицы информации. Аппарировав в вечно закрытую кабинку туалета аэропорта Хитроу, Гермиона выскользнула в поток пассажиров, плотно закрыв за собой дверь — та сразу же будто приварилась магией к стене. Было приятно знать про тайные пути Министерства, будто Карта Мародёров Хогвартса всё ещё была в её руках, но в более взрослой версии. За два с половиной часа полёта Гермиона внимательно изучила папку с данными о кровавых рубинах. Что ж, это действительно была странная магия, рубины появлялись в рандомных местах Европы в уже использованном виде — одна покорёженная оболочка с остатками магии. Смесь алхимии и ряда сложных областей магии, цель использования и природа действия артефактов пока не была ясна. В Океанариум в прошлом месяце привезли новых акул, они хорошо адаптировались к воде, не демонстрировали никаких признаков агрессии. Но в одной из акул, как оказалось, был спрятан кровавый рубин, вероятно, в целях контрабанды. Совершенно непонятно, почему именно в акуле Океанариума, но, тем не менее, после проявления признаков агрессии, акулу изолировали. В аэропорту Гермиона взяла напрокат машину. Она чувствовала трепет, предвкушала поездку. Это была как раз та самая необходимая встряска, путешествие наедине с собой, как она и хотела в мае. Даже если всего на 2 дня. Других автомобилей не осталось, ей выдали синий кабриолет, крышу которого можно было открыть. Дико дорогой, и Гермиона порадовалась в глубине души, что счёт отправится «мистеру Туссену». Гермиона решила обязательно открыть крышу вечером, но сейчас ей нужно было поспешить. Она никогда не была в Океанариуме Валенсии и в Валенсии в принципе, поэтому не могла аппарировать. До крытого паркинга Океанариума Гермиона добралась за 15 минут. Покружив по парковке, она нашла лестницу наверх и вышла под открытое небо, ослеплённая заходящим солнцем. Вывеска из блестящих пайеток искрилась, как рябь на морских волнах в солнечных лучах. Тёплый душный воздух врезался в неё, в сравнении с более прохладным летом Лондона тут была откровенная жара. — Грейнджер, что это на тебе? Гермиона вздрогнула всем телом, она ещё даже не успела путём вдохнуть воздух Испании, как Малфой уже нашёл её. Она обернулась на голос, посмотрела вниз, кончиками пальцев проведя по ряду пуговиц, отсчитавших 90 см хлопка от плеча до середины бедра. — Это… платье-рубашка? Что не так? Как ты тут оказался? Гермиону раздражал собственный полувопросительный тон и неуверенность во всем, что касалось внешнего вида, когда в одном пространстве с ней оказывался человек, небрежная элегантность которого заставляла чувствовать свою неуклюжесть. Серебристый прищур глаз, лёгкий оценивающий изгиб брови, чуть что — и вот уголок губ уже срывается со старта вверх в ухмылке, после которой нет шанса, что прозвучит что-то ласковое. — Похоже на рубашку твоего любовника после бурной ночи. Уизел в курсе? Гермиона раздражённо выдохнула и развернулась к кассам. Чем быстрее пройдёт этот день, тем быстрее она окажется в безопасности своей устоявшейся жизни. Рука с блеснувшим в солнечных лучах кольцом на большом пальце обернулась вокруг её локтя, и Гермиона, подталкиваемая бессердечными законами физики, сделала несколько шагов вслед за Малфоем — он уже шагал ко входу в раскинувшее свои бетонные стены здание океанариума, словно большой цветок лилии. — Я уже купил нам билеты, Грейнджер, давай сделаем это быстро. — Ты не ответил. Почему ты здесь? Где мистер Туссен? Он же больше всех хотел со мной в командировку, — изогнув губы в ухмылке, Гермиона потянула руку обратно и Малфой сразу её отпустил. — Так и есть. К сожалению, заболел. Пришлось срочно подвинуть все мои дела, чтобы составить тебе компанию. Они перешагнули порог и оказались в прохладном помещении океанариума. — Как ты успел раньше меня? — Я уже был здесь, Грейнджер. Я не доверяю тебе. Гермиона задохнулась от возмущения. — Это я не доверяю тебе, Малфой. — Значит из нас получится феерически плохой тандем, — усмехнулся Малфой, направляя её к сквозному выходу в новое здание. — Океанариум состоит из нескольких павильонов, нам нужен тот, что с туннелем-коридором. — Тот, где находятся акулы? — Скаты и другие крупные рыбы, даже две белухи, проплывают над головой. Вижу, что ты успела ознакомиться со своей скромной министерской папкой. Гермиона вспыхнула. — Было бы быстрее, если бы ты мне всё рассказал заранее. Малфой не прикасался к ней, но она чувствовала его руку на расстоянии от спины, которой он как будто бы выбирал направление её движения. Это раздражало её, потому что Малфой привык управлять всеми вокруг, как марионетками. Она сама решит, куда ей идти. Просто пока ей было как раз в ту сторону, куда он шёл. — Итак, какой план у Министерства? — Малфой проигнорировал её претензию. — Встречаемся с представителем Министерства Испании, оформляем транспортировку акулы, отправляем её портключом в Министерство Великобритании. — Почему нельзя извлечь рубин из акулы и отправить сразу артефакт, в специальных боксах? — Откуда ты знаешь про боксы? — Гермиона была искренне удивлена. Боксы со специальной сдерживающей магией ввели буквально пару месяцев назад и это было крайне хорошее изобретение. Гермиона немного жалела, что не сама додумалась до этой комбинации чар. — Грейнджер, я хорошо делаю своё домашнее задание, — Малфой резко остановился и сверился с картой, после чего продолжил их движение. — Так и? — Потому что Министерство Испании и Океанариум рассчитывают получить акулу обратно в целости. — Ты, наверное, шутишь, — Малфой даже снова остановился. — Ты знаешь, сколько стоит акула? — Явно не дороже, чем взорвавшееся Министерство от нестабильного рубина? — Так же полувопросительно парировал Малфой. — Нам неизвестна природа артефакта, я ещё ни разу не видел активный рубин, одни оболочки. — И много их было? — спросила Гермиона. — Вскрыли акулу, достали рубин, транспортировали по всем нормам Министерства. Если проблема в деньгах, я готов купить эту акулу. — Малфой. Мы не знаем, как рубин повлиял на акулу, её должны осмотреть магозоологи и лучше проводить эти работы совместно с моим отделом. В акуле может быть остаточная темная магия от рубина. Не считая того, что, вероятно, это какая-то редкая акула, я ещё не знаю деталей. — Кажется, они дошли до нужного павильона. Лестница вела вниз, по бокам подсвечивались синие огни. — Ты знаешь, как рубины оказались тут? Чистой воды ошибка — акул должны были доставить в новый маггловский Мишлен-ресторан, что бы это ни значило, для оформления аквариума основного зала, но перепутали акул и отправили их в океанариум. Я думаю, что изначально акулы и были нужны только для транспортировки рубинов. Это самые обычные рыбы, нет в них ничего редкого. Гермиона даже не будет спрашивать откуда он всё это знает. Они спустились вниз и их тут же перехватил сотрудник Министерства Магии Испании, Андрес. Немного поплутав по узким внутренним коридорам они встретили специалистов Океанариума, которые привели их к небольшому резервуару с водой и акулой внутри. Акула выглядела, ну, обычно. Применив чары перевода, они обсудили условия транспортировки. Оказалось, её и правда нельзя было купить и нужно было вернуть в целости — Кингсли уже подписал договор транспортировки рыбы обратно в Океанариум. Цену акулы не разглашали, но глаза Малфоя, казалось, налились кровью, когда он услышал у кого-то в мыслях, сколько акула стоила. Малфой был в ярости: «всего 50 тысяч долларов». Для Малфоя, конечно, это были сущие пустяки. Гермиона применила множество чар обнаружения и классификации артефактов, рубин обладал действительно большим магическим потенциалом. Она оформила и завизировала документацию со стороны Министерства Магии. Оставалось только активировать портключ и акула отправится прямиком в Отдел магозоологов, которые извлекут рубин и поместят его в бокс. Портключ активируется в 6 утра. — Почему нельзя было организовать портключ с автоматической активацией? — Малфой был раздражён на каждом этапе. — Потому что портключ готовят на стороне испанского Министерства. Они должны быть со сроком и таймером активации, для отчётности. Так во всех Министерствах всех стран. Завтра Андрес активирует портключ и Голдстейн примет бокс со стороны нашего Министерства. — Если бы я всё делал сам, рубин уже был бы извлечён и изучен, — Малфой не скрывал, он был недоволен её эффективностью. Уже было 22 часа, океанариум официально должен был быть закрыт, но Гермиона хотела попросить кого-нибудь провести её в зал с аквариумным туннелем. Она никогда не видела рыб так близко и прямо над головой. Завтра она планировала провести время в городе, сдать машину в аэропорту и улететь обратно в Лондон. — Грейнджер, ты голодна? — внезапно спросил Малфой, когда они снова оказались в синих коридорах павильона. Указатели призывно сияли, звали её взглянуть одним глазком. — Я… Да, в целом, я бы что-нибудь перекусила, но я бы ещё хотела посмотреть этот павильон с морскими рыбами и поехала бы в отель, — Гермиона озиралась в поисках Андреса или кого-нибудь из сотрудников Океанариума, чтобы получить что-то вроде разрешения прошмыгнуть внутрь. — Я купил нам билеты на какую-то ночную программу здесь, поэтому и спрашиваю. Я останусь точно, прослежу, чтобы рыба отправилась в Лондон, — Малфой достал портсигар, увидел табличку «не курить», но не спешил убирать его обратно. — Ночную программу? — Я не очень вникал, что-то с названием «Ночь в океанариуме». «Ночь в океанариуме» оказалась мероприятием, которое проводилось в Океаническом парке Валенсии раз в несколько месяцев. Начиналось всё с экскурсии по внутренним помещениям Океанариума. Экскурсию Гермиона поняла не на 100%, потому что она была на испанском, а активировать чары перевода среди небольшой группы магглов было нельзя. Малфой в какой-то момент стал рассказывать ей какие-то короткие факты о местных рыбах: у каждого хищника и ската есть имя; например, эту улыбающуюся скатиху зовут Пипа, а различают их по всяким фишечкам и несовершенствам, например, отломанному хвосту или царапинам на плавнике. — Ты знаешь испанский? — искренне удивилась Гермиона. Малфой посмотрел на неё, как на идиотку. — Грейнджер, у тебя же тоже есть палочка. Это всего лишь чары перевода. — Малфой! Нельзя использовать чары рядом с людьми, — возмутилась Гермиона. Он только закатил глаза, мол, «как они узнают». После им вручили фонарики и отправили по тёмному океанариуму ужинать в красивом помещении с аквариумными стенами и маленькими рыбками. Весь ужин Малфой молчал и в целом не был приятным собеседником. Гермиона уже решила, что после поедет в отель хотя бы на несколько часов, но их повели в самый желанный коридор, который Гермиона так хотела увидеть. Из тёмного, погрузившегося в сон Океанического парка, они перенеслись в яркий и живой мир хищных рыб и скатов. Стеклянный тоннель, подсвеченный лампами, с синей водой и проплывающими над тобой рыбами, весь заваленный матрасами, с которых можно было наблюдать за водным миром хоть всю ночь. Гермиона прошлась по коридору, завороженно уставившись на рыб, кончиками пальцев проводя по стеклу, почти касаясь белого брюха проплывающей над ней акулы или стайки рыб, прячущихся под расправленным, расслабленно фланирующим скатом. Она видела такое только по телевизору в детстве. Гермиона вышла в большое помещение, где аквариум продолжался, но уже в стеклянных стенах от пола до потолка. Малфой безмолвно шёл за ней, никак не выражая своих эмоций. — Должна сказать, это безумно красиво. Спасибо, что купил такие билеты. Мне бы и в голову не пришло, — честно сказала ему Гермиона. Он только усмехнулся, останавливаясь у одной из синих стеклянных стен. Там было сразу несколько скатов, и они зависли рядом с Малфоем, стали кружить вокруг него, танцевать, рисовать восьмёрки на изящных движениях плавников. Гермиона засмеялась — её забавляло то, какой безучастный вид был у Малфоя и как скаты хотели привлечь его внимание. — Похоже, скаты выбрали тебя в фавориты, — поддела она его, но он не отреагировал. Вытряхнув в ладонь сигарету, он как-то неопределенно кивнул ей вверх и, вероятно, ушёл на улицу курить. Гермионе казалось, она провела несколько часов, ходя кругами вдоль стеклянных стен, пока не вернулась в коридор и не опустилась на буквально последний свободный матрас. Над ней проплывали сотни рыб, акул, скатов. Она подумала, что, наверное, и правда не сможет заснуть сегодня, потому что оторваться от созерцания казалось невозможным. Через какое-то время Малфой вернулся и лёг рядом с ней, опалив плечо вполне ощутимым жаром. — Малфой, у тебя нет температуры? — спросила Гермиона, как ей казалось, участливо, но он сразу же закрылся. — Это моя обычная температура. Я просто очень горячий. Привыкай. Гермиона закатила глаза. Они несколько минут лежали рядом, залипая в фигуры танца акул и скатов. Она чувствовала запах вишневого дыма. Над ними вдруг и правда проплыли киты белухи, сначала один, а за ним следом второй. Гермиона повернулась к Малфою, видя отражение синих отблесков воды в серой радужке. — Я читал, что электрические скаты могут убить ударом тока, — внезапно сказал Малфой. Гермиона удивлённо подняла брови. — Не все скаты электрические, но да. А ещё, древние греки использовали электрических скатов для обезболивания при операциях, — Гермиона слышала, как устало звучала. — Должен ли я удивляться тому, что ты знаешь интересный факт по любому поводу, — усмехнулся Малфой. — Меня больше удивляет то, что ты знаешь что-то не про магических животных, — Гермиону правда это поразило. — У меня одиннадцатилетний сын, — просто ответил ей Драко. Гермиона продолжала смотреть на его профиль, повернувшись чуть боком. — Я думала, он увлекается чем-то вроде драконов, — Гермиона знала, что Джеймс три года назад с ума сходил по драконам, с момента, как посетил Чарли в Румынии, но позже полностью переключился на квиддич. — Пройденный этап, — усмехнулся в ответ Малфой. — Чем он увлекается сейчас? — Квиддичем, как и все в его возрасте. Магическими существами. И немагическими, узнал примерно миллион фактов о динозаврах и обо всех этих рыбах. — Какая у него любимая? Малфой чуть повернул к ней голову, чуть издевательски вскинул бровь, Гермиона была уверена, что он сейчас скажет что-то неприятное. Но он отвернулся. — Скаты. У меня обнаружился не очень адекватный патронус, который поразил его до глубины души. — О, — удивилась Гермиона. — Твой патронус — это скат? Я думала… — Думала, что бывшие пожиратели смерти не могут вызывать патронус? — Малфой горько усмехнулся. — Да, если честно. Но это объясняет почему тебя облюбовали скаты в аквариуме, — улыбнулась Гермиона. Малфой крутил в левой руке портсигар. Гермиона хотела бы спросить ещё что-нибудь, но в голову ничего не приходило. Она чувствовала боком его температуру, пальцы покалывало от осознания, что его рука находилась в миллиметрах от её. Ещё чуть-чуть… Она чувствовала фантомное ощущение его ладони на своей ладони. Это было приятное чувство. Гермиона боялась посмотреть вниз и увидеть, правда ли это он взял её за руку или у неё повредился мозг. В этот момент отключилась подсветка бассейна, оставив только техническое освещение. Подводный мир всё ещё хорошо просматривался, умиротворяя плавными движениями морских рыб. Вместе с плеском воды в резервуаре Гермиона почти чувствовала плеск двух бокалов вина с ужина в крови. Она раздумывала о том, что это, возможно, самое романтичное событие в её жизни за последние… лет пять? Она чувствовала себя разомлевшей, расслабленной. «Что, если Малфой меня сейчас поцелует?». Воу. Гермиона напряглась всем телом. Это что сейчас такое было? Это она так подумала? О ужас. Хватка на ладони вдруг стала железной. Не смотри вниз. Это фантомное. Ужас! Малфой сейчас ведь тоже это услышал, и Гермиона почувствовала раздражение. Он снова был в её сознании и она не заметила прохлады прикосновения к мыслям? — Не переживай, Грейнджер. Этого не произойдёт. — Малфой повернулся к ней, перекатившись на бок, её рука выскользнула из захвата его пальцев. Он и правда держал её за руку? — Но мне льстит, не буду скрывать, — шёпотом сказал он. Гермиона собиралась уже сказать что-то резкое, злое, как в воде произошёл взрыв. Одна акула атаковала вторую, несколько центнеров веса врезались в стекло аквариума, дрогнувшее, разошедшееся паутиной трещин. Малфой за секунду вырос во весь рост. Гермиона не успела даже палочку вытащить, как он бросил в стекло репаро и ряд сильных защитных чар. В следующую секунду их окутал непроглядный мрак. Если это был перуанский порошок мгновенной тьмы, а это скорее всего был он, то это был очевидный почерк Малфоя. Он уже однажды использовал его, чтобы провести Пожирателей в Хогвартс. Те магглы, что ещё не успели заснуть, встрепенулись, зашумели, но Гермиона уже выпрямилась и схватила Малфоя за плечо, круговым движением наложив на всю группу конфундус. Гермиона почувствовала рывок и побежала, всё ещё крепко держась за Малфоя. Они на ощупь добрались до выхода в соседнее помещение, куда чёрный мрак не достал. Акулы продолжали жестоко атаковать друг друга, вода бурлила, они быстро двигались по периметру бассейна. Малфой отправил в них петрификус, но луч гладко соскользнул с чешуйчатой кожи, не останавливая огромные тела. Гермиона бросила точечное замораживающее заклинание, превратившее воду вокруг акул в ледяные кубы — они комично столкнулись гранями и отплыли друг от друга. Другие рыбы умчались врассыпную по всему резервуару. — Что за херня? Ты хочешь сказать, что Министерство даже не проверило других акул на рубины? — Малфой был в ярости. Он уже шёл по внутренним коридорам, смахнув с себя её руку. — В документах было написано, что все акулы были проверены, — Гермиона пыталась догнать его, но шаг Малфоя был длиннее и раздраженнее, они почти бежали. — Что ты собираешься сделать? — Вскрыть ёбаную акулу, — выплюнул Малфой, рванув дверь на себя. Они оказались в помещении, где должен был быть резервуар с подготовленной к транспортировке рыбой. Гермиона толкнула его в плечи, привлекая к себе внимание. — Малфой, если ты сейчас тронешь эту акулу, я тебя обездвижу, — Гермиона воткнула палочку ему в грудь. — Ну вот кто предупреждает бывшего пожирателя о том, что собирается напасть, — гнев выплёскивался через край, Малфой готов был и сам её заколдовать. — Это будет бумажный ад и дипломатическая катастрофа, — зарычала Гермиона. Малфой перехватил её руки, прижав их к своей грудной клетке. — Тогда помоги мне, — он звучал отчаянно, на грани срыва. Гермиона чувствовала, что балансирует на остром лезвии своего цветового мироощущения. Ещё во время войны и бесконечного 7 года обучения, который они пропустили в лесах, тыкаясь друг в друга, как слепые котята, в поисках крестражей, Гермиона поняла, что мир не белый и чёрный, а градиентно серый. Она злилась на Дамблдора за то, что он не подготовил их и бросил на плечи неподъёмный вес судьбы всего магического мира. Она злилась на Рона, который бросил их с Гарри в середине пути. Сейчас ей казалось смешным, что её 18-летнюю смог пронять рассказ Рона про пульсирующий шар света, прошедший через его грудь. Она злилась на Малфоя за то, что он так глупо пытался убить Дамблдора не своими руками весь шестой курс, от чего страдали другие люди, принял метку, привёл пожирателей в Хогвартс. Гермиона понимала, что Драко, как и все они, был жертвой обстоятельств, любви к своей семье. Но она злилась, и на то, что мир не может быть просто правильным и неправильным, без смешения в серую мораль, и на то, что ей приходится и сейчас делать выбор. — Что я могу сделать? — спросила она, вытягивая руку с палочкой из его пальцев. Малфой развернулся к резервуару. — Снять защитные чары министерства и дать мне доступ к акуле. Я обещаю, я постараюсь оставить её живой, но мне нужен этот рубин, — Гермиона взмахами палочки снимала министерские скобы и доставала магические печати, складывая их в том же порядке, чтобы незаметно вернуть на место. Она всё ещё надеялась, что удастся провернуть это незаметно. Малфой наложил на рыбу сложное диагностическое заклинание, проверяя состояние артефакта внутри. — Малфой, нам нужен ряд защитных чар на случай реакции артефакта или, не дай Мэрлин, взрывов. — Делай, — бросил ей Малфой, двигая палочкой над акулой, напряжённо изучая диагностику. — Делай! Так просто! Нужна твоя помощь, — Гермиона начала пружинить на пятках, у неё было слишком много нервных переживаний и тело не справлялось. Она показала движения палочки и они наложили несколько слоёв заклинаний. Малфой сразу же вернулся к акуле. Гермиона создала бокс для транспортировки и сдерживания реакций артефактов. Ей очень нравилась эта магия, она сплеталась из серебристых нитей, как кружево, если кружевом можно было сковать темнейшую магию. Малфой сделал надрез на чешуйчатой коже акулы и чарами вытянул камень размером с галлеон. Наложив ещё несколько сдерживающих магию и очищающих чар, Малфой отправил рубин в бокс. Это был потрясающе красивый камень, в его гранях метались, сталкиваясь в схватке, два вихрастых потока, светлый и тёмный, преломляя свет. — Это кровь единорога и дракона? — Гермиона изучала камень, накладывая министерские печати. Малфой тоже во все глаза уставился на камень, будто старался создать его точную копию в памяти. Лицо его торжествовало. Он был изнурён. — Хэй, Малфой! Акула! Драко слабо отмахнулся, но увидев выражение лица Гермионы, вернулся к рыбе и небрежно зашил её бок, запечатав магией надрез. — Всё с ней будет в порядке. Вызывай министерство Испании, нам нужно отправить камень прямо сейчас. И изучить оставшихся акул в бассейне. — За что ты мне свалился на голову, Малфой. Она закрыла бокс и установила министерские защитные скобы, завизировала документы. Её глаза слипались, она была так же без сил, хотя прошло не больше 10 минут активной магической работы. Гермиона отправила Андресу бледную тень своей выдры-патронуса — на такую сильную магию у неё почти не осталось потенциала. Андрес аппарировал сразу с группой сотрудников Министерства Испании, которые направились подправлять память магглов под конфундусом и проверять замороженных акул в бассейне. Андрес раздражённо отчитал Гермиону на испанском, Гермиона с ядовитой вежливостью, сглаженной дипломатическими чарами перевода, указала ему на пункты в экспертизе, где было сказано, что в других акулах Океанического парка рубины не были обнаружены. В итоге: в бассейне плавали ошмётки взорвавшейся акулы и два акульих кубика льда с неизвестной начинкой. Она не могла знать, проверяли ли акул в принципе или просто подмахнули документы не глядя. Отправить рубин всё равно получилось только в 3:40 ночи, но от Голдстейна сразу же пришло сообщение на заколдованный галлеон, какой Гермиона выдавала в командировки своим сотрудникам для срочной связи и в этот раз воспользовалась сама — «рубин на месте». В размороженных акулах обнаружились пустые оболочки камней, которые Гермиона отправила в Министерство уже в полусонном состоянии. Гермиона ушла в туалет, где умылась ледяной водой. Когда она вернулась в стеклянный коридор, вся группа магглов мирно спала, подсветка была выключена, сотрудники Океанариума и министерства Испании уже изъяли акул и очистили воду, скаты продолжали улыбаться и кружиться в воде, рыбы фланировали по кругу, будто ничего не произошло. Малфой уже лежал на их матрасе, уставившись в водный потолок. Гермиона опустилась рядом и, кажется, сразу заснула. Это была чертовски тяжёлая ночь.