Она была всем

Клэр всегда любила поспать. Между тем, чтобы продлить сон на двадцать минут или же позавтракать. Выбор был очевиден. Леон же просыпался всегда раньше. Тихо вылезал из постели, стараясь не разбудить девушку и не навлечь на себя гнев невыспавшейся Редфилд. Но были и такие редкие, но любимые для девушки моменты, когда Клэр просыпалась раньше мужчины. В такие ранние утра она любила наблюдать за Кеннеди. За его умиротворенным видом и просто любоваться, каждой частью его лица. Сегодняшнее утро можно было внести в этот короткий список. Первым, что почувствовала Редфилд были руки и грудь мужчины. Леон обнимал Клэр. Его теплое дыхание щекотало кожу, горячее прикосновение рук к ее телу и вздымающаяся грудь сзади. Клэр плавилась словно воск в объятьях Кеннеди. Все это было так по-особенному, так что сердце замирало. Рядом с мужчиной она чувствовала покой и любовь. Первая ночь, когда Клэр почувствовала нежные объятья Леона, была еще в 98-м. Когда в обветшалом, потрепанном номере придорожного мотеля они втроем нашли прибежище. В тот миг возможные клопы в постели казалось невероятной роскошью во всем многообразии ужаса, что им пришлось пережить. Клэр вышла из душа, обтирая влажные волосы, скорее всего, не самым чистым полотенцем, когда услышана тихие хрипы со стороны кровати, на которой спал Леон. Парень сжимал кулаки, тяжело дышал, его бинты на плече пропитались кровью. Обернувшись на Шерри, что уже давно спала, Клэр направилась к Леону. Аккуратно дотронулась до горячего лба полицейского и тут же встретилась с ним взглядом. — Ты горишь. Тихо сказала девушка и, намочив полотенце, положила полицейскому на лоб. Хмуро посмотрела на плечо. — Кошмары? Нужно бы поискать тебе лекарства. Леон лишь хмыкнул, вымучено улыбаясь. Клэр слегка сжала руку Кеннеди. А когда собиралась встать и лечь рядом с Шерри, почувствовала пальцы Леона на руке. Его хватка была слабой, пальцы чуть подрагивали. — Останься. И Клэр осталась. Не смогла уйти. В ту ночь она впервые узнала, какого это ощущать такие оберегающие и теплые объятья Леона. Девушка еще долгое время не знала, были ли те объятья настоящими. А когда все-таки осмелилась спросить, вопрос ее был тихим, робким. Сама девушка удивилась собственному поведению. «Тогда в Раккуне, ты обнял меня по-настоящему?» На лице Леона появилась такая невероятно милая улыбка. Редфилд видела такую улыбку впервые на лице мужчины. Мотнув головой и тихо посмеиваясь, он аккуратно взял девушку за руку. Переплел их пальцы. Кеннеди всегда так делал. Но, увидев серьезность Клэр, все-таки ответил. «По-настоящему. Но я понял это не сразу. Тогда я был сбит столку. Мне казалось, что Ада умерла, что я не смог ее спасти. Но я отчетливо понимал, чего именно мне хочется. Мне хотелось вас уберечь, тебя и Шерри.» Клэр почувствовала шевеление сзади и, моргнув несколько раз, прогоняя далекие воспоминания, повернулась. Сонно моргая, Леон привлек девушку ближе, обнимая. — Привет. Редфилд улыбнулась в грудь Кеннеди, отвечая на объятья. — Ты сегодня неприлично долго спишь. — Неприличным можно назвать только то, что ты ночью вытворяла. И потом, тебе ведь нравится на меня смотреть, — с усмешкой сказал Леон. Клэр шлепнула его по пояснице. — Ты хочешь сказать, что тебе не понравилось то, что я вытворяла? — спросила Клэр, выгибая бровь. Яростно борясь с улыбкой, стараясь придать себе максимально серьезный вид. Мужчина лишь усмехнулся, крепче обнимая девушку. — Ничего подобного. И в мыслях не было. Когда Леон понял, что именно он испытывает к младшей Редфилд, его будто холодной водой окатили. В миг ему стало все понятно, но в то же время абсолютно выбило из колеи. Всегда уверенный, сейчас он казался себе подростком, бессовестно влюбившимся в недосягаемую девушку. Клэр всегда была его ориентиром, стимулом продолжать борьбу, искать выход из кромешной тьмы. В тот вечер все навсегда изменилось. После истории с чипом прошло несколько долгих месяцев. Все это время агент ломал голову, пытаясь понять собственные чувства. Когда Ханниган сказала о приеме, на котором Леону нужно было быть в качестве охраны, мужчина скривился. — Это всего лишь один вечер, агент. Ты справишься. «Да, справится.» Клэр Редфилд стоит и смотрит. Смотрит, но не на мужчину, что напрягся до кончиков пальцев на ногах. Небесно-голубые глаза не смотрят на него. Заразный и невероятный смех не для него. И эти очаровательные улыбки тоже адресованы не ему. Невыносимо. Больно. Но почему? Клэр ведь его лучшая подруга. Они столько пережили вместе. К чему все эти сбивающие с толку эмоции? Вот только когда он смотрел на нее, Леон уже не казался себе тем, кем является. Идеальное длинное платье изумрудного цвета сидело на девушке потрясающе. Медные волосы сейчас были более красного оттенка, чем в их последнею встречу. Они красивыми волнами лежали на плечах. Весь образ девушки не позволял отвести от нее глаз. Но сама Клэр не смотрит на него, не касается его, не говорит с ним. До жути больно. Так больно, что видна дыра в груди. Как понять, что ты влюблён? Вопрос, которым задавался Леон Кеннеди, но никак не мог найти ответ. Ему хотелось вырвать сердце и растоптать. Хотелось уйти. Убежать. Лишь бы не видеть ее. Агент не мог понять, что с ним происходит. Или наоборот, отчетливо понимал, но не хотел осознавать? Как так вышло? Осознание своих чувств приходило всякий раз стоило девушке взглянуть к нему в глаза. И он утонул. Тонул в пучине ее голубых глаз. То самое чувство, когда ты понимаешь, что роднее взгляда уже не будет. Но она снова отвернулась. Отвернулась, будто и не видела Кеннеди. Отвернулась, будто и не знала его вовсе. Мужчина каждую ночь вязнет в ее далеком образе. Ее лицо, хрупкое тело, тонкие пальцы и аккуратные руки, что так трепетно прикасались к нему. Как только мужчина снова прикрывает глаза, опять ее образ возникает, словно вспышка. Ее пронзительный взгляд. Бушующий океан в них. Иногда она казалась ему такой хрупкой, такой беззащитной, что хотелось одного — взять Редфилд в охапку и защитить от всего мира. Он старался сохранять своё хладнокровие, но разве с ней это было возможно? Она изводила его. А когда Леон отворачивался, уходил, сама искала его взглядом. Ведь тоже чувствовала что-то. Клэр Редфилд была словно вспышка на солнце. Спасательным кругом. Она была всем. B нашей жизни есть такие люди, которые дарят невероятные чувства. С ними нам хорошо. Душа согревается, сердце перестаёт болеть. Такие люди появляются редко, но остаются навсегда в сердце. Но неужели он ее потерял? Казалось, пол уходит из-под ног. Сердце бешено колотится в груди… От одной этой мысли становится дурно. Навсегда. На всю жизнь останется незаживающая рана, которая будет кровоточить каждую секунду, наносить адскую боль. Но он ведь сам виноват. Сам. Зная это, он будто смирился. Но кого он обманывает. Сердце ведь не обманешь. Леон нашел ту, с кем он может быть собой. Тем, кем является на самом деле. Нашел ту, ради которой горы свернёт. Да вот только, ей это не нужно. Ей лишь надо знать о его чувствах. Но он молчит. Молчит, ибо хочет уберечь. Молчит потому что любит. А сердце болит. Смотрит на нее. Она идеальная. Стоит и смеётся от слов какого-то министра в запредельно дорогом костюме. Кеннеди сжимает кулаки. Хмурит брови и, не узнав собственного голоса, бросает рядом стоящему напарнику. — Я отлучусь. Скоро буду. Прохладный воздух отрезвляет, но лишь на время. В голове уже бродит план отправится домой и забыться в продолжительном запое. Внезапный стук каблуков по асфальту приводит мужчину в чувства. Медленно повернув голову, Леон видит приближающуюся Клэр. Действительно она? Это она. Зачем? Чувствует ее ладонь на шее и вздрагивает, будто током ударили. Сам не понимает своей реакции. Смотрит с непониманием в ее голубые глаза. Раньше она так не прикасалась к нему. Да и была ли у них возможность? Лишь в его фантазиях. Такая тёплая и мягкая, нежная. Такая родная и необходимая. Не сдержался. Не смог. Резким движением притянул Редфилд и будто укутал в своих объятьях. Объятья. Как же долго он ждал этого. Как нуждался. — Просто вернись ко мне… — шепчет агент. — Я никогда не уходила. Конечно, после этого вечера все изменилось. И, конечно, Леона ждал долгий нравоучительный разговор с Клэр. Но это все стоило того, чтобы каждое утро видеть спящую девушку рядом. Тесно прижимающуюся к нему. Чувствовать ее ладонь на своей и знать, что он наконец-то дома.