Eterocromia

— Вэй-сю-ю-юн, ну ты скоро? — Раздавалось уже в четвертый раз откуда-то снизу чуть ли не хныканье юноши, — у меня плечи затекли! — Еще пару минут, Хуайсан, потерпи, за мной останется должок! Мы обязательно его дождемся, если постоим еще пару минут! — Уже в четвертый раз заверил друга Вэй Усянь, сидящий у него на плечах с добрых полчаса. Порой Не Хуайсан вообще удивлялся, что раз за разом продолжает соглашаться на становящиеся все более опасными авантюры старого товарища. И, если раньше в задумках Усяня не было ничего особо криминального, то идея прокрасться на задний двор дома своего парня без ведома его опекуна и по совместительству их классного руководителя сразу показалась юноше сомнительной. Но разве мог он бросить друга, как сделал это Цзян Чэн, когда выслушал брата, кивнул и послал ко всем чертям сразу, если не дальше? Увы, но после него он был единственным, кто мог не проигнорировать Вэй Усяня с его аферами. Приходилось терпеть, стоически стоя по ощущениям уже часа два, если не больше, солдатиком возле чужого дома и поддерживая порой будто готового свалиться на землю друга. Минуты тянулись безумно долго, а обед был слишком давно. И в тот момент, когда Не Хуайсан, готовый и до этого благополучно упасть в обморок от упадка сил, пошатнулся, «всадник» вдруг резко дернулся и зашептал, подтягивая верхнюю часть тела ближе к окну, которое выходило на задний двор дома одноклассника: — Эй, Хуайсан, подойди-ка поближе. Кажется, он наконец вернулся домой. Слух не обманул юношу — через пару невыносимо долгих для «лошадки» минут дверь тихо скрипнула, открывшись, и свет в комнате хозяина наконец включился. А следом за ним послышался тихий вздох, перешедший в возмущенный шепот: — Вэй Ин! Почему ты еще не дома?! Зашел бы, как все, через дверь, зачем прячешься, словно преступник! — Ванцзи, очевидно, после начала отношений с самым бедовым учеником класса, при виде каждой затеи своего возлюбленного взрывался еще сильнее, чем это было раньше. Вэй Усяню же, судя по тому, как не особо лёгкое юношеское тело заерзало, было на возможную трепку от Лань Цижэня глубоко плевать, а вот старосту класса он видеть был безнадежно рад. И один Не Хуайсан, слегка переминаясь с ноги на ногу, мысленно уже молился всем известным Богам, чтобы небо заволокло тучами, и можно было наконец сослаться на плохую погоду и поздний час и утащить вконец сошедшего с ума от влюбленности друга. Остальные идеи Вэй-сюна были еще более-менее адекватны, если бы в их дружбе вообще существовало подобное понятие, но после дня, когда Цзян Чэн и сам Хуайсан с глазами размером с велосипедные колеса выслушали о начале истории любви между этой колоритной парочкой, Вэй Усяню вконец сорвало крышу. И это было мнение юноши, который долгие годы младшей и средней школы радостно соглашался на любую авантюру своего беспокойного друга! — Ну, Лань Чжа-а- нь, я просто соскучился... — Судя по голосу, Вэй Усянь надул губы и потянулся куда-то через подоконник. Парой секунд позднее по обе стороны от перевесившегося тела на пластиковый карниз легли две нефритово-бледные руки, а после... Хуайсан стыдливо зажмурил глаза. Но долго в темноте ему стоять не пришлось. Потому что на всю комнату, даже нет, тогда всем троим ученикам старшей школы показалось, что на всю округу раздался крик разъяренного Лань Цижэня: — Что здесь происходит?!