Шаг вперёд - два назад

— Двойной эспрессо с собой! Костя кивнул бариста и подхватил бумажный стаканчик. Ранним утром в модной кофейне было пусто, поэтому из колонок орало что-то панковое, а Камалия не сверкала натянутой улыбкой. Вместо этого девушка оперлась на стойку и оглядела его. — Ты позоришь это заведение своим видом, Уралов. А мы мешаем кофе с апельсиновым соком. Дальше падать некуда, понимаешь? Костя фыркнул, отпивая хороший крепкий кофе. Он вышел из студии, как был — в майке и тапочках, — поэтому в “хипстерский” интерьер и правда не вписывался. Но жертвовать своим комфортом ради эстетики не планировал. Танцевальная студия, где он работал, расположилась в самом центре молодежного квартала, поэтому заведений “попроще” тут было немного. Кофейня Малы наполнялась фрилансерами и сотрудниками окрестных магазинов только к обеду, так что вид Кости никого не шокировал. Девушка бурчала исключительно из вредности. — С Аней ты так же дружелюбна по утрам? Камалия возмущенно загремела посудой, уходя от ответа. На открытых руках девушки вперемешку с тату мелькали слова, бледные и насыщенно-черные. Ровное “красивая”, которого не было еще вчера, огибало запястье. Костя перевел взгляд на свое предплечье, на котором другим почерком было написано то же самое. И еще с десяток комплиментов, адресованных неизвестной девушке, которую его соулмейт, видимо, ждал и искал. Главное — не забыть накинуть рубашку перед общим уроком. О стойку звякнула тарелка с круассаном, и Костя перевел глаза обратно на Камалию. — Ешь, до вечера же не вылезете из студии. И Ане возьми — там остались с шоколадом со вчера. — Ты же понимаешь, что можешь сама его занести? “И перестать ходить вокруг да около,” мысленно добавил Костя, откусывая свежую, явно не вчерашнюю выпечку. Быть молчаливым зрителем драмы Малы и Ани ему сильно не нравилось, а косвенным виновником — еще больше. Слыша от Ани на репетиции очередное “Мала такая красивая, ее паре очень повезёт”, Костя знал, что утром прочитает эти же слова на чужой коже. — Так и скажи, что не хочешь играть в курьера. Если их принесешь ты, она обрадуется больше. Костя вздохнул. Спорить было бесполезно, потому что Камалия была права: Аня игнорировала аккуратные намёки Малы так же филигранно, как и “неправильные” надписи Кости. — Приходи на обед — хоть поговорите нормально. И круассаны приноси. Самопожертвование тебе не идет. — Тебе тоже, жертва гетеронормативности. Камалия кивнула на пару свежих надписей, хаотично расползшихся по его руке. — Твой так и не объявился? Видимо, слишком занят фантазиями об “идеальной родственной душе”. Костя хмыкнул. Камалия слова на его руках воспринимала еще враждебнее, чем собственные. Если Аня хотя бы поддерживала дружбу с родственной душой, то Костин соулмейт, кажется, ждал “на той стороне” девушку. Разочаровывать незнакомца не хотелось, поэтому Костя о своей паре старался лишний раз не говорить, чтобы на чужом теле не появилось слов. Он кинул пару купюр в банку для чаевых, чтобы “вчерашние круассаны” не оставили Малу без зарплаты, махнул рукой на прощание и вышел в проулок. Территория старого завода, исписанная графити и заклеенная афишами андеграундных артистов, напоминала сцену из фильма нулевых. Собрать толпу, принести динамики побольше — и можно снимать какой-нибудь “Шаг вперед”. Костя хлопнул дверью студии, бросая ключи на пустой ресепшн и прошлепал босыми ногами по полу. Пустое помещение за ночь застыло — окна стояли настежь, хлопая занавесками, — но холодок отрезвлял, помогая погрузиться в рабочее состояние. Костя размялся, поводя плечами: одна из связок для следующего видео никак не хотела ложиться правильно. Это выводило его из себя, не давая переключиться ни на что другое. Раздав учеников Шуре и Ане, Костя замуровался в танцевальном классе. Проигрыватель щелкнул, наполняя зал звуками фортепиано. Спокойная мелодия со временем нарастала, резко ломаясь под конец — этот слом и не давал Косте покоя. Цепочка слитных движений, отработанная десятки раз, секунда передышки — и пустота. Не хотелось обрывать первую часть драматичным падением или чем-то подобным, но время уходило, а смена ритма не давалась никак. Тело, приученное двигаться плавно и уверенно, отказывалось “ломаться”. Шура предупреждал, что балетное прошлое принесет Косте не только пользу, но и проблемы, но он не думал, что бывший сокурсник имел в виду нечто подобное. В сотый раз сбившись, Костя лег на пол, раскинув руки в стороны. Гладкие доски холодили спину, трек сменился чем-то разминочным, легким. Знакомый интерьер вызывал тоску вместо спокойствия, а усталость напоминала о том, что он все еще топтался на месте. Щелкнул дверной замок, и тихий зал наполнился голосами. Костя поднял голову, встречаясь глазами с незнакомым парнем. Тот оглядел студию и присвистнул, обращаясь к вошедшей следом Ане. Темный взгляд скользнул по Косте без особого интереса и вернулся к девушке. — Серьезно у вас тут. Аня ответила что-то согласное, находя Костю глазами и улыбаясь тепло. Он поспешил подняться, проматывая в голове график тренировок. Сегодня занятий не было — вряд ли он что-то пропустил, даже погруженный в хореографию. — Помешал? — Нет, мы как раз к тебе. Мала сказала, ты все еще мучаешься с танцем, поэтому я привела подмогу. “Подмога” была бледной, болезненно худой и рассматривала надписи на его руках со странным выражением лица. Костя нахмурился и вопросительно посмотрел на подругу. — Это Юра из команды Даниса. Я подумала, что тебе пригодится кто-нибудь, разбирающийся в хип-хопе, и Юра согласился помочь. Костя хмыкнул. То, что “Юра из команды Даниса” согласился помочь Ане, его не удивило, но какое отношение к этому имела его хореография? — Агидель так легко разбрасывается танцорами? Гость перевел взгляд на Костю, удивленный прохладным тоном. Аня закатила глаза, но вмешиваться на стала, привычная к недоверчивости друга. — Мы кое-что не поделили, и я временно сам по себе. Данис не будет возникать, если тебя это волнует. — Временно. Незнакомые залетные танцоры из чужих команд обещали проблемы, даже если этот Юра говорил правду. Не то чтобы разные коллективы воевали или ненавидели друг друга, но скандалов на турнирах Косте больше не хотелось. Хватило истории с Шурой. — Временно. Помощь нужна или я пойду? Аня сказала, тебе нужна связка — сделаем и разойдемся. Чужая благотворительность вызывала подозрения, но сроки поджимали: еще один перенос съемок видео — и Руслан его живьем сожрет. Костю ядовитые комментарии видеографа не задевали, но попутно доставалось и Шуре с Аней. Что Аня пообещала этому Юре, он позже выяснит — а пока будь, что будет. — Нужна. Юра улыбнулся кривовато и протянул руку. На чужом тощем запястье болталось несколько фенечек, слишком детских для образа сурового хип-хоп танцора. В остальном чужая кожа была чистой: ни слова, даже полустертого. — Ну вот и отлично, тогда поработаем. Я Юра Татищев. В контемпе я не очень, скажу честно, но что-нибудь пободрее соображу. Костя пожал руку в ответ, наблюдая, как чужой взгляд нет-нет да падает на его надписи. Прятать слова под рубашку было поздно, так что оставалось надеяться, что болтливый Юра оставит комментарии при себе. — Костя. — А ты здоровый для бальника. Поэтому в современные ушел? Предплечье кольнуло и Костя успел заметить, как на пустом месте появляется четкое “здоровый”. Юра, бросивший фразу бездумно, уже шагал в сторону Ани, которая разбиралась с музыкальным центром. Чудно. Просто замечательно.