все же было так хорошо.

Обычный день патрулирования. Черепашья команда сидела на крыше и выжидала, когда приспешники Шреддера выйдут из ангара. Несколько часов назад они зашли в странное здание, похожее на кирпичную коробку с только одним входом и выходом. Окон не было, только железная дверь. Лео в течение продолжительного времени смотрел на эту дверь, часто отвлекаясь на глупые методы черепахи в оранжевой бандане развлечься. Нервы и терпение сдавали у всех. — Проще будет туда сходить и посмотреть уже. — Майки было ужасно скучно торчать здесь. Он перепробовал любые варианты избавиться от страшной скуки, что были предоставлены на пустой крыше. Он устал тут сидеть и видеть, что ничего не происходит. — Майки, нужно ещё немного подождать, понимаешь? Сосредоточься пожалуйста. тем более это может быть опасно, если мы просто так зайдем. Вдруг это ловушка? — Лео раздражённо выдохнул. Честно говоря ему и самому было сейчас утомительно сидеть и выжидать чего-то, зная, что возможно ничего не изменится. — Нам и правда стоит посмотреть что там. Мы ужасно долго тут торчим! Это очень скучно находиться тут несколько часов. — сказал Раф, вытирая свои и итак вылизанные до блеска саи. — Раф прав, нам действительно стоит сходить туда. — Это может быть слишком опасно, Донни, я не готов рисковать. — Черт, ребят, я пошел! — Майки на взводе, что было для него не характерно. Он спустился вниз по лестнице, громко скрипя ржавым металлом и побежал до ангара, крутя нунчаки как щит. Он пнул дверь ногой. Она быстро открылась, словно её не запирали, и черепаха зашла в здание, закрыв дверь. Внутри было очень темно и Майки скрылся в темноте. — Лео, как насчёт спора на то, что нашему беспечному младшему брату понадобится помощь? Я уверен, он скоро попадет в неприятность. — ухмыльнувшись, Раф смотрел на исчезающую фигуру оранжевой черепахи в дверном проёме. — Микеланджело, стой! — Лео пытался остановить его твердым и приказывающим тоном, называя его полным именем, но в конечном итоге он зашёл в помещение. Леонардо жестом показал спуститься вниз, было видно, как сильно он раздражён неповиновением. Прошло всего несколько мгновений, когда Майк зашёл в ангар и произошел мощный взрыв в стенах здания. Братьев откинуло волной назад, в ушах звенело, сердце стучало, когда Лео посмотрел на горящее здание, из которого ещё не вышел младший брат. Раф посмотрел на ангар, который горел и разрушался. Дон и Раф переглянулись, на лицах обоих братьев был страх. Раф быстро побежал к двери и начал дергать ручку, но дверь была заблокирована изнутри. Он долбился в чёртову дверь, срывая голос, называя имя младшего брата, звуки крика превратились в хрипотцу. — Майки! Майки, ответь! — Раф дрожал, он чувствовал ком в горле, он не хотел верить в то, что младший мёртв. Он не хотел верить в то, что больше никогда не сможет на него накричать из за дурацкой шутки, что не сможет его обнять, услышать его голос, увидеть его глаза, веснушки. Он никогда больше не увидит его самого. — Майки! Лео не мог поверить в это. Его младший брат мёртв. Он был прав, что это очень рискованно просто взять и зайти, как это сделал Майки. Шок и сильная дрожь черепахи в синей бандане была очевидна. Осознание пришло с самого начала, но когда он собирался идти в ту сторону, там уже находится Раф. Он не хотел принимать новую реальность, без глупого и наивного брата. Лео побежал к двери, нервно дёргая дверную ручку, но она заклинила. Он тоже кричал имя, и плевать если кто услышит. Кренги, Шреддер, его помощники, не важно, если это означает, что яркого члена Хамато нет. Он не спас его. Произошёл грохот, словно внутри ангара что-то обвалилось с громким треском. Раф и Лео посмотрели на здание с ещё большим ужасом. Они оба пытались выломать дверь с помощью своих плеч, ударяя её с такой силой, что на скоро образуются синяки. Дверь не поддавалась, надежда с огромной скоростью исчезала. Теперь было ясно все. Майки мёртв. — Майк, ответь! — но никто не отвечал. Был только звук пламени, разъедающий внутренности здания. Лицо Рафа исказилось в гримасу боли, слезы уже были готовы пролиться. Он ударял железную дверь с огромной силой, разбивая кулак в кровь. Ему было больно. Было больно морально. Но куда больнее было видеть то, как самый младший из всех попался в ловушку смерти. В ту ночь они все потеряли часть себя. Часть вырвали с корнем, оставляя огромную дыру, не подлежащую восстановлению. Вернулись в логово в тишине. Сплинтер вышел к ним с интересом, ведь всегда был шум. Его сердце сжалось, увидев только троих из сыновей. Он понял все без лишних слов. Он медленно удалился, посмотрев на Лео разочаровано, зная, что это не его вина, его старший сын не позволил бы своему брату умереть. С этой ночи в логове стало удушающе тихо. Все изменилось. Дон пытался справиться с болью, но она была сильнее в миллион раз. Как должен чувствовать себя любой человек, когда теряет своего единственного младшего брата? Донателло чувствовал себя ужасно. Он видел как младший брат спускается вниз, но ничего не сделал, чтобы остановить его. Если бы он предпринял меры и отчитал его за неповиновение и упрямство, то он был бы здесь, с ним, и осматривал свой синяк на коленке, когда упал. Так было всегда. Он всегда был рядом, не смотря ни на что. Он всегда составлял компанию, трогал реактивы, спрашивал какую-то глупость, укрывал его пледом, когда в очередной раз уснул в лаборатории, и Дон чувствовал, что Майки рядом. И будет рядом всегда. До этого дня... Опустошение было мгновенным. Дон чувствовал, как горячие слезы текли по круглым щекам, напоминая о том, что все было бы лучше, если бы не его молчание. Лео чувствовал вину за все, он чувствовал, что что-то должно было произойти, и так это и случилось. Он должен, нет, обязан был его остановить, заставить его сидеть и выжидать. Он дал ему возможность совершить ошибку, но совершил ошибку сам Леонардо. Черепаха в синей бандане сидела в своей комнате опустошенно. Он не слышал свои крики тогда, когда пытался зайти в ангар. Там была всего лишь дверь, ни окон, ни открытой крыши, ничего. Просто кирпичная коробка. Это было очевидно сразу, что это ловушка, но почему именно Майки?.. Его младший брат, самый младший из всей команды, умер. Лео было очень больно, больно настолько, что слезы не прекращали идти по дороге домой, даже после того как, Сплинтер посмотрел на него разочарованно. Почему Майки его не послушал, когда кричал ему остановиться?.. Почему? Лео всего трясло, он дал своему младшему брату умереть. И во всем была его вина. Даже если это не так. Рафу все далось больнее. Даже в последний момент жизни Майки он посмеялся над ним. Поиздевался. Как всегда. Раф хочет заменить эти не нужные слезы на ярость, но не может. Он не может заставить себя злиться. С этого дня, все не будет как раньше. Так больше никогда не будет. Никогда. Он так сильно сжимал свои кулаки, что белели костяшки и хрустели пальцы, он хочет ударить, сломать, уничтожить, хоть что нибудь сделать, чтобы было легче. Но легче не будет. Младшего брата больше никогда не будет. Раф громко ударяется затылком о стену и смотрит на Чомпи. Чомпи аккуратно залез на руку черепахи в красной бандане, тыкаясь носом. Почему он не остановил его? Почему он посмеялся над ним в очередной раз? Тогда это было смешно, ведь Майки был жив, а сейчас... сейчас от него осталась лишь комната, в которую никто не осмеливался заходить сейчас и никогда не осмелится. Сплинтер разочарован. Он поставил свечки и фотографию младшего сына на алтарь рядом со своей семейной фотографией. Он потерял своего ребенка ещё раз. И потерял того, кто всегда старался сделать всех счастливыми, Он носил сердце в кармане, готовясь дать его любому. Сейчас это сердце не бьётся и семью Хамато больше не смогут осчастливить по-настоящему. Сплинтер сел перед алтарём, начиная медитировать. Слезы начали идти по лицу Хамато Йоши. Он снова потерял часть своей семьи. Эта семья была опустошена. Смерть младшего члена Хамато оставила большую дыру в сердце каждого.