My jasmine nights

— Держи. Чанбин поднял голову, отрываясь от созерцания жестяной банки в руках. Минхо редко заговаривал с ним сам, а уж чтобы прийти лично, это было что-то из ряда невероятного, тем не менее глаза его не обманывали и омега стоял в паре шагов, возвышаясь словно каменная статуя. Одна из тех невероятно красивых античных греческих статуй, которую он видел в своей единственной школьной поездке в сеульский музей, когда его отец расщедрился ее оплатить. — Чем обязан? — Чан попросил передать. Почему я вообще бегать за тобой должен? — Чанбин руку так и не протянул, и Минхо просто кинул ему связку ключей на траву рядом. — А сам что не пришел? — чуть прищурив глаза спросил альфа, в его голосе была легкая насмешка, потому что ответ он знал. По крайней мере догадывался. — С Джисоном он, — нехотя ответил омега, не сразу заметив, что Чанбин больше издевается, чем хочет знать причину. — Увели твоего друга, значит. — Как и твоего. Чанбин хмыкнул, соглашаясь и отпил из банки. — Придется коротать вечер в одиночестве. Если не хочешь составить компанию, конечно. С Минхо у него странные отношения складывались. Чанбин с ним раньше не особо сталкивался, да и внимания не обращал, а едва в старшую школу перевелся и увидел его в начале года, так пропал. То ли Минхо как-то изменился за лето, то ли еще в чем было дело, но пришел он тогда, благоухая своим жасмином, стоял с улыбкой этой, оживленно разговаривая с Джисоном и у альфы внутри аж защекотало. А Чан с ним за одну парту сел и это было прекрасным поводом каждый раз залетая в класс к другу, кинуть в Минхо какой-нибудь двусмысленной фразочкой и наслаждаться его выражением лица. Чаще на нем была неприязнь, но Чанбин считал, что вызывать эмоцию — это уже достижение. Но у него сложилось впечатление, что Минхо его отбросом считал и, в принципе, он не делал ничего, чтобы убедить его в обратном. Чанбин удивился, когда вместо того, чтобы уйти омега опустился с ним рядом, устроившись на форменной спортивной кофте. — Да неужели? Я сегодня сорвал джек-пот. Минхо посмотрел на него взглядом «ты что дурак», и решил, что этого вполне достаточно, чтобы еще и озвучить. Вместо этого он спросил: — Зачем ключи? Чанбин улыбнулся, но это скорее было вымученной саркастической гримасой. — От дома Криса. — Ты живешь у него что ли? — Нет, просто он переживает, что мой отец снова решит приложить меня головой о стену. Выражение лица Минхо стало мягче, а губы сложилось в удивленное «о». Чанбин резко замахал руками, едва не выплеснув содержимое банки. — Не надо меня жалеть. Я не для этого сказал. Он так-то нормальный мужик, но когда выпьет может распустить руки. Да я и не самый примерный сын. — А папа? — Умер, вот отец и запил. Минхо понимающе кивнул. Наверное, Чанбину нелегко жилось, хотя по нему не скажешь. С виду мрачноватый, но всегда веселый, даже со своими глупыми подкатами. — Извини. — Да нормально, — Чанбин улыбнулся уже искренне, не желая, чтобы Минхо как-то сильно принимал его историю близко к сердцу, — Чан слишком переживает. — Я бы тоже переживал. — За меня? — За любого человека, оказавшегося в такой ситуации. — А я уж понадеялся, что удостоился твоего внимания. Минхо недовольно цыкнул языком. Вечно у Чанбина все скатывалось к флирту. — Ты со всеми так отвратительно заигрываешь? — Почему со всеми? — Чанбину даже обидно стало. — Я вообще-то только с тобой. Пытаюсь. Если бы на улице не было темно, а в сквере у школы горел хоть один фонарь, он бы заметил, как омега смутился. Но это было очень мимолетно, а Минхо быстро умел взять себя в руки. — Так что… эти двое на свидании? — перевел тему Чанбин. — Не совсем, — мрачновато ответил омега, — у Джисона течка началась, Чан его с факультатива забрал. — Ооо, так Криса сегодня домой не ждать? — Чего это не ждать? — Ну, а как же бурная ночь? — Чанбин поиграл бровями, веселясь от недовольства Минхо. — Они не будут спать до его совершеннолетия. Чан обещал. — Ну знаешь ли… Удовольствие можно и другими способами доставить. — Какими это, — огрызнулся омега, когда дело касалось Хана, он был кому угодно глотку перегрызть, и, хоть Чану он правда доверял, слова Чанбина его нисколько не успокаивали. — Я про поцелуи, Минхо, не реагируй ты так, — рассмеялся Чанбин и протянул ему банку, — будешь? Омега зло смерил его взглядом, но напиток взял и допил почти залпом, с удивлением обнаруживая, что это вовсе не пиво, как он думал, а всего-навсего виноградная фанта. — Это лимонад? — А ты что думал. — Я… Нет, ничего не думал. Чанбину не нужны были пояснения, он и так понял, что для Минхо выглядел как неудачник, который решил после школы накидаться в парке, от этого даже грустно стало, но он не подал вида, откидываясь на траву и закинув руки под голову. — Ты это, не бери в голову, я же шучу. Чан правда хороший. И Джисонни. Мне кажется, они идеально друг другу подходят. Представляешь, если они вместе еще будут через десять лет. Минхо обнял колени руками, задумчиво рассматривая цветущие кусты гортензии. — Наверное, я бы даже мог. — А себя ты кем видишь? — Мне даже трудно представить, что будет через год. Я так далеко не заглядываю. — А как же помечтать? Я вот хочу дом. И машину тоже. И свое дело какое-нибудь, — Чанбин цапнул омегу за штанину, — так что, давай тоже. Делись. — Я… Не знаю. Правда, без понятия. Чанбин обиженно надул губы и Минхо, закатив глаза, сдался, ляпнув просто, чтобы альфа он него отстал. — Счастливым быть. — О, — Чанбин резко сел, — идея есть. — Почему мне уж не нравится… — Давай лет через десять встретимся и проверим смогли ли мы этого добиться. — В таких случаях, Бин, капсулу времени закапывают. Альфа посмотрел по сторонам, видимо в поисках, чего бы закопать, но в итоге снова посмотрел на омегу. — Да черт с ним, не так уж и сложно запомнить. Ну, так что? — Что? — Договорились? — Э… Ладно. — Обещай. — Боже, скрепим на мизинцах? — покачал головой Минхо, но почему-то ему было приятно видеть альфу таким воодушевленным. Чанбин смотрел на него неотрывно с не присущей ему серьезностью, о чем-то активно раздумывая. — Есть вариант получше, — наконец произнес он и подался вперед, заставая омегу врасплох. Это был первый поцелуй Минхо. *** Утро встретило Минхо старыми стенами его бывшей спальни и ожидаемым похмельем. Омега простонал, натягивая одеяло на голову, чтобы скрыться от солнца, издевательски пробивающегося сквозь тонкие шторы, напоминая, что новый день на дворе. А с новым днем в жизнь Минхо могут прийти только новые проблемы. На его счету уже числилась пьяная истерика, ссора с Хенджином, пролитые перед Чанбином слезы и все еще не подписанные документы о разводе. Сказать, что Минхо не справлялся, было слишком мягко в этой ситуации, а время утекало как вода. Сделав над собой усилие, омега сел на кровати, и чуть щурясь оглядел комнату. В отличие от остального дома, тут прежними остались только обои. Немногочисленная мебель поменялась и теперь была белой и простой, исчез комод из резного дерева, и бежевый мягкий ковер. О том, что это была и его спальня напоминал только запах Чанбина, которым пропиталось все постельное белье и Минхо тоже, проспав тут всю ночь. Странное ощущение. Приняв душ, омега начал чувствовать себя человеком чуть больше, но этого не хватало для полноценного существования. Безумно хотелось съесть какую-нибудь острую лапшу, чтоб внутренности жгло, а еще желательно найти аптечку. Ну, или топор. Замотавшись в полотенце Минхо предпринял попытку поиска своего рюкзака, но вспомнил, что, кажется, оставил его в баре, оставалось надеяться, что Чан его куда-нибудь припрятал, потому что там были все его вещи, документы и, что важнее, бумаги на развод. Без зазрения совести решив, что на совершенно законных правах может одолжить у Чанбина одежду, Минхо вытащил из шкафа футболку, штаны и переодевшись в чистое, спустился вниз. Альфы там тоже не было. На столе лежала записка и телефон Минхо. «Все что найдешь в холодильнике — твое». Омега усмехнулся, сомневаясь, что там будет что-то съестное, но на его удивление, холодильник был забит продуктами. Неужели Чанбин утром ради него бегал в магазин? Скептически окинув взглядом содержимое, Минхо удостоверился, что ничего не хочет кроме острого рамена, и в надежде найти его принялся изучать кухонные полки. Недолгие поиски увенчались успехом и омега был готов молиться всем богам, что хоть в чем-то ему повезло. Пока на плите закипала вода Минхо пытался реанимировать севший телефон. Отсутствие связи всегда заставляло его нервничать, но подходящего зарядного устройства омега не нашел. Придется потерпеть, пока не вернется Чанбин, потому что выходить из дома Минхо был не в состоянии. По крайней мере ближайшие несколько часов, несмотря на то, что нужно было как минимум вернуть свои вещи, но он не был готов ни с кем видеться и тем более показываться где-то в вещах Чанбина. Минхо уже понял, что как только он вернулся в родной город, удача повернулась к нему задницей, поэтому, услышав, как в дверь постучали, возвел глаза к потолку с немым вопросом, за что ему все это. Он хотел сделать вид, что дома никого, но стучали слишком настойчиво и громко, а резкие звуки для Минхо сейчас были смерти подобны. — Служба доставки, — улыбнулся Феликс, хлопая по рюкзаку Минхо, который висел у него почему-то на животе на манер хипсита. Топтавшийся рядом Хан приветливо помахал рукой. — На тон потише, пожалуйста, — простонал Минхо и посторонился, пропуская гостей внутрь, — твой стук до сих пор стоит в ушах. — Кто-то вчера изрядно перебрал, — хихикнул Феликс, но действительно стал говорить тише. — А ты будто не в курсе? — Хан поведал все в красках. — Странно, что не Хенджин, — хмыкнул Минхо, подходя к плите и выключая сварившийся рамен. — Ты прости его, он иногда такой идиот, что сил на него нет никаких, — вздохнул Феликс, пристраивая на диван рюкзак Минхо и усаживаясь рядом с уже расположившимся за столом Ханом. — Самое последнее, что тебе стоит делать, это извиняться за него. Сам пускай додумается до этого. Да и, в любом случае, я тоже был не прав. Вы голодные? — Нет, мы поели. Хани, — Феликс осторожно коснулся плеча Джисона, привлекая его внимание, — есть будешь? Омега помотал головой и что-то показал Феликсу в ответ. — Воды просит. Есть не будем, спасибо. — Понял, — Минхо полез в холодильник за водой и передал Хану бутылку, тот благодарно кивнул, — а почему ты когда с ним на языке жестов объясняешься, проговариваешь слова? — А, привычка. Джинни так ничего и не выучил, поэтому, когда мы вместе собираемся, я и так, и так, чтоб меня все понимали. — Понятно. Что ж, тогда смиритесь со мной как с нерадивым хозяином, который будет нагло есть в одиночестве. — Ой, да на здоровье, — рассмеялся Феликс и терпеливо подождал, пока Минхо с едой устроится за столом, догадываясь что по остроте она не уступает традиционным блюдам сычуаньской кухни. — А Чанбин где? — Понятия не имею, — Минхо усердно перемешивал рамен, — или ты думаешь он передо мной отчитывается? — Ну, по крайней мере не оставил тебя голодным, — сказал Феликс и на недоуменный взгляд ткнул пальцем в лежащую на столе записку. — Ну да. Мило. — Вы больше не ругались вчера? — Нет. — Это хороший знак. — К тому, что я получу его подпись на бумагах о разводе? Феликс недовольно цыкнул языком. — Ну зачем так категорично. — Потому что это единственное, что мне от него нужно, — Минхо подцепил первую порцию лапши и, подув отправил в рот, прикрывая от удовольствия глаза. Острый рамен придуман богами. — Не подумай, что я сейчас занимаюсь сводничеством, но он любит тебя. — Ликс, как раз этим ты сейчас и занимаешься. — Да нет же, я про то, что ты дорогой для него человек. Если бы ему было все равно, он бы попытался вернуть тебя. Но он видел, что ты счастлив и не решился. Минхо задумчиво жевал, не понимая, что его напрягает в словах друга. А когда понял, так и завис с палочками в руках. — Что значит «видел»? Феликс молчал, а Минхо продолжал испытующе сверлить его взглядом. Джисон ткнул Ликса в бок, и что-то у него спросил. — Нет, я не ляпнул ничего лишнего, — ответил Феликс жестами, продублировав словами, для Минхо. — Я жду объяснений. — Через пару месяцев после твоего исчезновения он поехал в Сеул за тобой. Он не знал, где ты живешь, но помнил, в какой университет ты поступил, это было его единственной зацепкой. Ему только на первый взгляд неинтересно было, на самом деле, он… внимательный. — А потом? — А потом вернулся через несколько дней. Сказал, что не смог подойти к тебе. Ты впервые улыбался за долгое время и выглядел счастливым после… ну, ты понял. И он решил, что так будет лучше для тебя. Минхо не знал, что ему делать с этой информацией. Когда он только обосновался в Сеуле, то был одержим обидой на Чанбина, что альфа так легко его отпустил. А потом мысленно благодарил его, что не приехал возвращать, давая шанс на новую жизнь. Поступил ли он так, действительно понимая, что омеге было нужно в тот момент или просто потому, что ему было все равно, Минхо не знал. Но сейчас, наверное, стало немного легче. — Понятно, — Минхо кивнул и продолжил есть, а Феликс ожидал немного другой реакции, поэтому замолчал, грустно опустив голову. — Наверное, мне не нужно было это рассказывать. — Без разницы. Мне все равно. — Он изменился, Лино. — Что-то я не заметил. — Не подумай, что я защищаю его, но… Чанбин хороший. Он стал серьезнее, всегда помогает нам с Джинни. Да и Чану с Джисоном. На него всегда можно положиться в трудную минуту. — Ликс, — Минхо вздохнул, не собираясь спорить с Феликсом, но и выслушивать список достоинств своего почти бывшего мужа тоже особо желания не имел, — я не говорю что он плохой. Если все как ты говоришь, я очень рад за него, но речь сейчас не об этом. — Я понимаю, — Феликс грустно кивнул, — просто тяжело видеть вас такими. Я ведь, помню, когда все было совсем по-другому. И… Да, может, я и цепляюсь за прошлое, но не смей меня осуждать, просто хорошее время было. Возможно, если бы вы нормально поговорили… — То что? Что бы изменилось Ликс? Между нами сейчас огромная пропасть. У каждого своя жизнь и мы ничем не связаны друг с другом кроме дурацкой бумажки, на которой он никак не может поставить подпись. — Извини. Я… — Феликс посмотрел на Джисона, который внимательно следил за ними, пытаясь понять суть беседы. — Мы просто боимся, что ты снова исчезнешь снова. — Я обещаю, что больше этого не повторится. Не скрою, я хочу уехать отсюда. Но, это не значит, вы не можете навестить меня в Сеуле. — Я будто навязался. — Нет, Феликс, поверь, будь это так, я бы сказал об этом прямо. — Ну да, хоть что-то остается неизменным, — рассмеялся Феликс, а потом резко посерьезнел, задумчиво смотря на Минхо, у того от такого пристального разглядывания начинал пропадать аппетит. — Ну что еще? — Я извиниться хотел. Конечно, я опоздал с этим на несколько лет, но… Прости, что тогда был слишком занят собой, чтобы помочь тебе. — Мне не нужна была помощь, — отрезал Минхо. — Не от тебя точно. Тебе не за что извиняться. Хан переводил взгляд с одного друга на другого, чувствуя появившуюся напряженную обстановку, достал телефон и принялся что-то долго печатать. Стирал, набирал заново, пока не положил телефон на стол, подталкивая к Минхо. «Если Феликс намекает тебе на то, чтобы ты не разводился с Бином, а подумал о том, чтобы к нему вернуться, не слушай его. Он опьянен своей любовью к Хенджину и не осознает, что не у всех людей чувства с годами остаются неизменны». Минхо чуть удивленно приподнял брови. Уж от кого, а от Хана такой поддержки он не ждал. Видимо, даже через года он все равно оставался тем, кто понимал Минхо лучше всех. И почему-то омеге показалось, что в этих словах поддержки, скрывалась личная боль. «Спасибо», — одними губами произнес Минхо, решив пока не лезть со своими догадками и Хан кивнул в ответ, чуть улыбнувшись. — Ладно, хорош заговоры плести. Я уже понял, что в меньшинстве, — Феликс, опустил голову на сложенные на столе руки, принимая поражение. — Так быстро сдаешься? — А я ни к чему и не принуждал. Просто хотел, чтобы вы не держали зла друг на друга. Лучше расскажи нам еще про себя. Минхо вздохнул даже не зная, с чего начать. А потом открыл на телефоне Хана приложение, которое распознает слова в текст, повернул к нему экраном и начал свой рассказ.