VEGAS

Whose side I'm on? There lies my sanity. There goes my mind, I could not save.

- How Villains are Made

Пит проснулся с тихим вздохом, сорвавшимся с его пересохших губ. Его дыхание сбилось, когда холодный ветер пробрался в спальню через открытое окно. Он сел, стягивая с себя простыни, и тут же поежился от ледяной температуры в своей комнате. Его голова повернулась к окну, и ресницы затрепетали от внезапного света, проникшего через него. Мягкие, нежные цветы хрусталя, белый снег, падающий из серо-стальных облаков, встретились с глазами Пита. Это было нежно. Было тихо. Слабый клубок пара слетел с губ Пита, когда он выдохнул теплый воздух. И он смотрел на него, пока тот полностью не исчез. Воздух казался ледяными щупальцами, касающимися его обнаженной кожи. Взгляд Пита снова скользнул по матрасу, по его голым ногам, вверх по внутренней стороне бедер. Светло-карие глаза остановились там, где на бледной коже блестела засохшая пленка. Пит нахмурился, вспоминая, как он свернулся калачиком на своей кровати и простонал имя Вегаса, когда кончил. Ему стало стыдно. Проведя холодными руками по лицу, он попытался привести в порядок мысли, но вместо этого его пальцы просто зарылись в волосы и сильно сжались, когда он опустил голову на ладони. Он может быть девственником, но он не может полностью игнорировать свои сексуальные желания. Хотя он всегда был подвержен влиянию Альф, которые проявляли свое возбуждение и желание по отношению к нему с самого детства, он никогда не был слишком заинтересован и даже не обращал на это особого внимания. Потому что для него те желания, которые исходили от этих Альф, означали, что он был добычей и должен был выжить любой ценой. Он вырос, сражаясь за свою жизнь с теми похотливыми Альфами, которые хотели воспользоваться им. Но в Кали все изменилось, и теперь именно Пит жаждет Альфу. Жаждет до такой степени, что он может облегчиться, думая о языке Альфы внутри себя, вместо собственных пальцев. Простонав его имя, как мантру, он представил, как чужое теплое дыхание касается его кожи. Его холодный запах, оставляющий след на его теле и руки обхватывающие его за талию, удерживая на месте. Он никогда раньше этого не делал и никогда не достигал состояния, когда ему было бы крайне необходимо прикоснуться к себе, находясь в здравом уме. Вспоминать все тихие стоны и жгучее желание, которое он почувствовал прошлой ночью после ухода Вегаса, было действительно ужасно; как он мог так себя вести, даже когда у него не было течки? Итак, Пит решил привести в порядок себя и свои простыни, прежде чем выйти из своей комнаты. Был уже полдень, когда он закончил уборку. Когда он вышел из Замка, чтобы осмотреться во дворе, Ноп последовал за ним. — Могу я спросить, где Принц? — Пит обратился к Нопу, его веки затрепетали, когда он посмотрел на Рыцаря. Прежде чем ответить, солдат сначала откашлялся. — Молодой Господин в лесу с Королем. — Ты имеешь в виду Короля Кали? — Пит внимательно наблюдал за Нопом, сложив руки за спиной. — Если вы планируете встретиться с Королем Фонтоса, то вы не можете. — Не слишком ли ты предан? — поддразнил Пит, но солдат не ответил, его взгляд оставался острым и устремленными вперед. Поэтому Пит решил перестать донимать его и продолжил идти. Когда они достигли внутреннего двора, Пит тут же поднял глаза: снег танцевал в лучах света, покачиваясь на ветру. Он огляделся: весь двор был покрыт белым, как толстым пуховым одеялом, висящие фонарики уже убрали, слуги счищали с поля тяжелый снег, когда взгляд Пита остановился на лошади. Он подбежал к ней, одолжив ее у солдата, быстро взобрался верхом и поскакал в лес, Ноп преданно последовал за ним. Холодный ветер грубо обжигал его щеки, а холод проникал в горло, заставляя пересыхать губы. Он дышал через рот, пока они неслись галопом по лесу. Все вокруг было покрыто белым, словно весь лес превратился в сказку из снега и льда. Первый день снегопада всегда будет для него особенным. Когда Пит приблизился к горам, ветер стал сильнее. Питу потребовалось некоторое время, чтобы найти Принца, потому что лес внезапно показался ему слишком незнакомым из-за снежного покрова вокруг. — Тебя не должно здесь быть, — Макао нахмурился, глядя на Пита, когда тот спрыгнул с лошади и тут же обхватил себя руками, пока дрожал от холода. — Почему нет? — спросил Пит, поправляя одежду и накидку на шее, прежде чем поднять голову и оглядеться. Вокруг Принца была пара солдат, вооруженных мечами и стрелами. Сайла тоже была с ними. — Что это? — спросил Пит, обдувая ладони теплым воздухом и приближаясь к Принцу. — На фестивале было замечено много воров и попрошаек, — Макао ответил, рассовывая кинжалы и ножи по карманам кожаного пояса, обернутого вокруг талии. — Откуда они взялись? — Пит подошел немного ближе, но остановился, когда волчица зарычала на него. — Некоторые прячутся в горах и лесу, некоторые пересекают границы с Юга. Они делают это каждый раз, когда Королевство празднует Кровавую Луну, потому что каждый может свободно войти во Дворец и бродить вокруг. — И ты планируешь выследить их один? Беспокойство в голосе Пита заставило Принца усмехнуться. — Нет, глупый. Мой брат скоро будет здесь, — ответил Макао, и это заставило Пита почувствовать себя немного более расслабленным и менее взволнованным. Мысль о том, что Вегас будет с ними, с Принцем, вызывала в его груди другой оттенок комфорта, он чувствует себя в безопасности в их компании. Макао дал несколько указаний солдатам, пока снег лениво падал на землю, собираясь в каждом укромном уголке и трещинке деревьев. Ветер, словно тихое дыханье, обдувал ему уши. Пит еще раз огляделся, загипнотизированный окружающей красотой, когда мельком увидел волка, бегущего глубже в лес, ее белый мех сливался со снежным покровом, а мускулистое тело зрелищно двигалось, оно выглядело величественным и эфирным. Пит не мог не последовать за ней, оставив Принца с солдатами и Нопа, который был занят креплением поводьев их лошадей. Сначала он двигался тихо, но затем бросился бежать, не сводя глаз с белой блестящей шерсти волчицы, которая мчалась в лес. Ее лапы нежно, но твердо касались земли, когда она быстро двигалась по лесу, словно снег, падающий сквозь сильный ветер. А потом волк исчез, но Пит продолжал бежать, поворачивая туда, где она пропала из вида, следуя по отпечаткам лап, которые она оставляла на снегу. Он был уже слишком далеко, когда услышал шелест кустов, заставивший Пита обернуться на звук. Он инстинктивно вытащил нож, спрятанный в ботинках. Он сосредоточился на том, чтобы успокоить свое дыхание, прислушиваясь к шуму леса сквозь ветер. Снег падал не переставая, танцуя и кружась, словно сверкающие веретена. Он присел на корточки и начал двигаться так тихо, как только мог, затаив дыхание и прислушиваясь к малейшему звуку. Послышались приглушенные голоса, донесенные ветром, а затем рычание. Пит выглянул из-за ствола, его дыхание клубилось перед ним белым облаком, когда онемевшие пальцы коснулись шероховатой поверхности огромного дерева. И его сердце подпрыгнуло от того, что он увидел. Менее чем в двадцати шагах от него стоял волк, четверо мужчин окружили ее, направив стрелы в ее огромное тело. Сердце Пита бешено заколотилось, словно ветер, шелестящий в опавших листьях, Пит придвинулся ближе. Все, что у него есть с собой — два ножа, ему следовало взять у Принца лук и несколько стрел, прежде чем пойти за волком. Как ему теперь сражаться с четырьмя мужчинами, используя только ножи, и не подвергая опасности себя и Сайлу? Забавно, как он хотел спасти ее, хотя все, чего хотела она — это убить его. Нож практически бесполезен с такого расстояния, ему нужно было подобраться ближе, но, когда Пит начал двигаться, стрела попала прямо в заднюю лапу волка. Заставляя ее рычать и выть от боли. Это заставило Пита броситься вперед, сердце колотилось у него в груди. Он прицелился и метнул нож в мужчину, прежде чем тот успел выпустить еще одну стрелу. Он видел, как лезвие пронзило чужую грудь, прежде чем обхватить Сайлу руками. Белый мех почти закрывал его лицо, когда он пытался успокоить гигантского зверя. — Стой! Не двигайся, пожалуйста, — Пит умолял; его руки все еще обнимали ее за шею, и он смотрел на темную кровь на ее задней лапе, окрашивающую белый мех и заснеженную землю, словно пролитое вино. Его онемевшие пальцы дотянулись до стрелы и сломали ее, оставив острый наконечник в волчьей плоти. Волчица зарычала и заметалась от боли, но Пит не отпускал ее. Теперь они оба были как на ладони, Пит это знает, и когда он обернулся, все стрелы были направлены на них. — Не стреляйте! — закричал Пит, упершись одним коленом в землю. Его тело накрыло волка, который выл и рычал под ним. — Чего вы хотите? — Первый план — поговорить с ними. Выиграть время. Принц скоро начнет их искать, они услышат вой Сайлы и придут за ними. Ему просто нужно было немного времени. — Это пара Короля, — прокомментировал самый маленький из группы, сообщая об этом мускулистому мужчине рядом с ним. Вероятно, их лидер. Мне следовало метнуть нож в него, — подумал Пит, когда мускулистый мужчина ухмыльнулся ему. — Тогда мы заберем его и тоже продадим, — прохрипел главарь с самодовольной улыбкой на лице. — Мы можем сделать накидку из волчьего меха, продать ее мясо и Омегу. Я уверен, что за них заплатят высокую цену, — все ухмыльнулись на этих словах. Пит медленно засунул руку в ботинок, чтобы вытащить второй нож, стараясь делать движения как можно более незаметными. Но затем в них была выпущена еще одна стрела, его первой мыслью было увернуться, но волк был позади, поэтому он наклонился влево, крепко зажмурив глаза, ожидая, когда стрела пронзит его собственную плоть. Сильная вспышка боли взорвалась в его правом плече, когда он метнул нож в человека посередине. Они оба застонали, Пит полностью упал на заснеженную землю, он попытался сесть, схватившись за руку, когда кровь полилась вниз, окрашивая снег багряным цветом. Боль пронзила его кости, заставив его зарычать, когда он вытащил стрелу из своего плеча. Зрение Пита расплывалось от боли, и он увидел того же человека, в которого он метнул нож, идущего к ним с кинжалом в руке, а кровь сочилась из левой части его живота, и это заставило Сайлу завыть от гнева. Ее рычание разносилось по лесу, когда она метнулась влево, сверкая зубами и впиваясь когтями каждый раз, когда ее лапы касались снега. Огромное тело нависло над мужчиной, в то время как острые клыки впились ему в плечи, а затем в мгновение ока уже пронзили его шею. Кровь хлынула из его горла, когда он вонзил нож в ногу волка, попав в кость. Сайла глубже вонзила клыки, отрывая кусок мяса, когда они оба упали на снег. Пит бросился бежать к Сайле. Он знал, что они могут убить ее, поэтому, несмотря на боль в правом плече, он замер, наблюдая, как еще одна стрела пронзила плечо волчицы. Она зарычала, готовая наброситься на оставшихся мужчин. — Нет! — закричал Пит. Его крик эхом разнесся по лесу, когда он увидел, как волчица снова упала на снег. Ее белый мех был окрашен темно-малиновыми пятнами крови. Когда Пит добрался до волка, он прикрыл Сайлу, наклоняясь над ней всем телом, его левая нога глубоко утопала в сугробе. Он быстро загреб рукой снег, бросив его в лица двух оставшихся мужчин, которые приближались к нему. Не теряя ни секунды, Пит выхватил у мертвеца кинжал и бросился на того, кто был ближе всего. Когда Пит пырнул его со всей силы в живот, тот болезненно крякнул, и Пит провернул кинжал, прежде чем вытащить его. Лужа крови растеклась по снегу, когда Пит быстро присел и размашисто полоснул, оставляя глубокую рану на бедрах последнего нападавшего. Дикая боль пронзила Питу раненое плечо от этого удара, и он застонал. Двое мужчин упали на землю: один мертв, другой корчась в муках. Пит снова поднял кинжал, упираясь коленом в грудь мускулистого бандита, целясь в горло, когда внезапно услышал еще какие-то звуки в лесу. Звук тяжелых шагов оттуда, откуда пришли эти люди. Сколько? Еще трое? В голове Пита кипели мысли, когда он перерезал глотку последнему преступнику и кровь, бурля вырвалась из его открытого рта и потекла вниз по подбородку и щеке. Пит встал, чтобы побежать обратно к Сайле, в его груди нарастала паника, когда он опустился на колени перед волком. Он осматривал раны, стоя спиной к той стороне, откуда доносились шаги. Слезы градом катились по его лицу, а руки дрожали от крови, хлыставшей из ран. Снег кружился вокруг них, тяжело падая крупными хлопьями. Еще одна стрела пролетела совсем рядом с его лицом, заставив согнуться и крепче обнять Сайлу. — Стой! Пожалуйста, остановись! — закричал Пит, держа на руках волка, который выл от боли. Ее зеленые глаза блестели, когда на них обоих сыпался снег, Пит плакал над раненым зверем. В лесу послышался еще один шорох, но Пит остался с закрытыми глазами, прижимая теплое тело волка к своей груди. Ее тихие крики пронзили его, пока он пытался ее успокоить. — Не двигайся. Не двигайся, — шепчет он снова и снова. Послышалось еще больше криков и кряхтения, и Пит потерял счет времени, которое он провел, прижимаясь к Сайле, прежде чем почувствовал, как чья-то рука потянула его вверх. Его глаза распахнулись, он кричал, метался и пытался вырваться, изо всех сил стараясь не отпускать волка. — Эй, солнышко, это я. Все хорошо. Этот голос словно выдернул его из тумана, он перестал сопротивляться, волна эмоций захлестнула его, подступила к горлу, он продолжал плакать, но позволил Вегасу заключить себя в объятья. Тепло Альфы и его сильные феромоны успокоили его, и он вдохнул их еще глубже, ощущая нежный привкус мяты, проникающий внутрь. — Спаси ее, пожалуйста, — Пит плакал, уткнувшись в плащ Вегаса. — С ней все будет в порядке, — проворковал Вегас; все его тело обвилось вокруг Омеги, словно щит от любой угрозы. И Пит чувствовал себя в безопасности, как будто его окутала пелена спокойствия. Его дыхание замедлилось. — Прости, я опоздал, — прошептал Вегас, и Пит почувствовал легкое давление на макушку, когда Альфа наклонился. Поцелуй? Он на самом деле не понимает, почему от этого затрепетали крошечные крылышки бабочек, которые разлетелись по его груди, когда он уткнулся лицом в изгиб шеи Вегаса. — Отнесите Сайлу обратно в замок, — приказал Король, его голос был громким, и напряженным от ярости. Затем Вегас помог Питу взобраться на лошадь, прежде чем запрыгнуть позади него. Пит сидел между рук Альфы, морщась от боли в ранах и оглядываясь по сторонам. Он заметил Принца, который прижимал человека к земле. — Прочешите весь лес и поймайте каждого из них, а затем приведите во Дворец, — голос Вегаса прогремел, темные глаза сверкнули, когда он осмотрел каждого из пойманных, одного за другим. — Сожгите их заживо. Холодный озноб пробежал по спине Пита, и он понял, что это не из-за начинающейся снежной бури, а из-за слов Короля. Он на мгновение забыл, насколько жестоким и опасным может быть Король. Из-за сильного снегопада они добрались до Дворца уже в сумерках. Врачи Королевства уже ждали во дворе, чтобы оказать помощь раненым, включая Пита. Слуги помогли Питу спуститься с лошади, Король Кали следовал за ним, когда они вошли во Дворец. Множество людей мельтешили у Пита перед глазами. Внезапный толчок слева заставил Пита резко остановиться, и слуги чуть не споткнулись о него, он посмотрел туда, откуда его толкнули, и увидел Кинна, пытающегося дотянуться до него. Когда его взгляд остановился на окровавленном плече и руке Пита, Кинн повернулся к Вегасу и схватил его за воротник. — Как ты мог позволить этому случиться? — Пит услышал Кинна, его голос звучал собранно, но сурово, а взгляд был жестким. Пит оттолкнул слуг, пытаясь приблизиться к ним, не сводя глаз с Вегаса. Он уже чувствовал, как в его феромонах медленно проявляется багровая ярость. Ярость, которая не давала ему покоя всю дорогу до Замка. — Прекратите, — твердо сказал Пит, но никто не обратил на него внимания, поскольку оба Альфы пристально смотрели друг на друга. — Ты вернулся из леса с ранеными людьми? — Кулак Кинна, сжимавший воротник Вегаса, стал крепче. — Я приветствовал тебя в своем Королевстве, открыл ворота и приютил здесь тебя и твоих солдат, и вот что я получаю? — спросил Вегас, опустив глаза на кулак Кинна, обхвативший воротник его туники, а затем снова встретившись со взглядом другого Альфы. — Даже никакой благодарности? — Перестаньте называть себя Королем, если ты не можешь избежать жертв даже в такой маленькой миссии, — усмехнулся Кинн. — Что именно это значит, Кинн? — Вегас издал тихий недоверчивый смешок, отталкивая Кинна, слишком резко стряхивая руку Альфы со своего воротника. — Ты тоже хочешь, чтобы я напомнил тебе, какой ты Король? — На этот раз Вегас смял воротник Кинна в кулаках и сузил темные глаза. — Ты пересек границу, Кинн, и мы заключили соглашение. — То, что ты позволил мне и этому Омеге находиться здесь, уже достаточное предательство по отношению к тебе самому, Вегас, — прошипел Кинн тягучим голосом. Пит услышал, как Принц ахнул у него за спиной. Он смотрел на Пита широко раскрытыми глазами, приказывая всем слугам и солдатам, которые сейчас стояли в самом дальнем углу, уйти. Теперь, когда Принц понял, откуда он пришел, сердце Пита начало бешено колотиться, он совершенно забыл о боли в плече, когда страх пополз по его венам. Никто больше этого не слышал, верно? Вегас приподнял бровь. — Что ж, это большой беспорядок, который нужно убрать. — Это ты предаешь собственное королевство, Вегас. Челюсть Вегаса сжалась, глаза загорелись яростью, весь коридор превратился в мешанину бушующих феромонов и запахов. — Иди нахуй, Кинн, — Тон Вегаса был холодным и низким, когда он впился взглядом в другого Короля. — Перестань провоцировать меня, мое терпение уже на исходе. Так что я предлагаю тебе заткнуть свой рот насчет того, что я не смог защитить то, что принадлежит мне, — зарычал Вегас, подходя ближе, его глаза стали угольно-черными, а его феромоны превратились во что-то зловещее. Еще больше страха поползло по коже Пита вверх, к затылку. — Или что? Ты хотя бы пытаешься? Кали, может, и стоит высоко, но это все равно жалкое место. — Нет, — перебил Пит, его терпение лопнуло. Гнев прорвался сквозь страх, когда он услышал слова Кинна. — Он правил этим Королевством с самого раннего возраста, и он сделал все, что мог, как Король. Он стал правителем для тех, кто остался в живых после окончания войны, и он твердо стоял на своем, защищая их всем, чем мог, в одиночку. Во всем коридоре воцарилась тишина, стихли даже порывы ветра. Снег падал лениво, и у всех перехватывало дыхание. Пит мог поклясться, что почувствовал, как содрогнулась земля. Омега даже не знал, что на него нашло, когда он выступил против своего собственного Короля, защищая Короля-тирана Кали от Кинна. А затем тихое хихиканье эхом разлетелось по коридору, быстро превратившись в громкий взрыв смеха. Пит повернулся на звук, на Принца, который заливался смехом, прижимая руку к животу. — Я думаю, ты только что принял решение, Пит, — Макао попытался взять себя в руки, но улыбка не хотела сходить с лица Принца. — Что? Я… Но какие-то громкие пронзительные крики заставили Пита подпрыгнуть на месте, и резко развернуться. Его охватила паника, пока крики становились все громче и громче. Звук доносился со двора, поэтому Пит отступил назад, чтобы лучше видеть сквозь огромные проемы вдоль коридоров, и в конце концов застыл от ужаса, с которым столкнулся. Преступников, пойманных в лесу, заперли в огромной металлической клетке, окровавленные руки бились, пытаясь освободиться, и цепи громко лязгали по металлу. Массивная импровизированная камера была расположена посреди поля, и когда повалил сильный снег, огромное темное облако дыма засветилось оранжевым и черным, встречаясь с бархатным небом. Раздались душераздирающие крики и мольбы о спасении сотрясали воздух вокруг, когда огонь полыхал и в итоге сжег их тела до костей. Вегас даже глазом не моргнул, уставившись на Кинна, который тоже выглядел шокированным от этого зрелища. — Я могу начать войну, Кинн, и я ни капельки об этом не пожалею, — произнес Вегас тихим тоном. Огонь вспыхнул прямо позади него, создав завесу беспрепятственного света, освещавшего выжженную землю, запах горящей плоти пропитал воздух, несмотря на сильный снегопад. — Ты мне угрожаешь? — спросил Кинн. — Ты думаешь? Вегас дал Нопу сигнал забрать Пита, и его увели от двух Королей. Запах дыма, такой тошнотворный и гнилостный, пропитал коридоры, настолько густой и насыщенный, что Питу казалось, что он почти чувствует вкус горящей плоти, когда дым стекал по его горлу и оседал во рту. Это заставило его поперхнуться, когда Ноп подхватил его за талию. Он видел, как несколько человек выглядывали с поляны Замка, чтобы увидеть двор, и все смотрели прямо на огромный огонь. Происходящее словно говорило всем, что это их Король и каждый должен беспрекословно подчиняться его слову. Пит был уверен, что впервые стал свидетелем ада. Они добрались до лазарета, и ноги Пита все еще тряслись от тошнотворного чувства, бурлящего в животе. Врач уже был рядом с ним, когда он сел, помогая снять тунику и открывая рану на плече Пита. Из пореза сочилась темная кровь, а наконечник стрелы все еще торчал из его тела. Когда врач вытащил его, изо рта Пита вырвался громкий крик, от сильной боли, пронзившей его тело. Бордовые струи крови полились из раны, прежде чем врач прижал к ней чистую ткань. Тихий скрип деревянной двери заставил их повернуть головы, когда Принц вошел в комнату и сел напротив Пита. — Рана выглядит глубокой, — прокомментировал Принц, поморщившись при виде розового меда, который врач вылил на плечо Пита, чтобы промыть рану. Пит снова застонал, тяжело дыша, откинул голову на спинку стула и крепко зажмурил глаза. — Как Сайла? — Удалось спросить Питу сквозь стиснутые зубы, прежде чем еще одна острая боль пронзила его позвоночник, такая острая, что ему показалось, он вот-вот потеряет сознание. — С ней все будет в порядке. Спасибо, что спас ее, — ответил Макао, и Пит кивнул с легким облегчением. — Она защитила меня, — пробормотал Омега, все еще продолжая жмуриться от сильной боли. — Она всегда так делает. С тех пор как мы приютили ее, всю ее семью убили в горах ради меха и мяса. Она была единственным оставшимся детенышем, когда мой брат нашел ее. То же самое что и со мной тогда. Подумал Пит, и затем перед его глазами замелькали картинки об огромным костере во дворе. Это поглотило его, как будто он все еще мог слышать крики и мольбы о помощи этих пленников, пока палящий жар обжигал их плоть. Сцена превратилась в лесной пожар в Орине и в то, как он, задыхаясь, бежал. Он вспомнил, как посмотрел на огонь, ярко горящий над деревьями темной ночью, а когда опустил взгляд вниз, увидел, как его родителей заживо сжигали в бараках. Это было в ту же ночь, когда он сбежал от очередного дворянина, и ему некуда было больше идти, кроме как домой. В дом с теми же людьми, которые продолжали продавать собственного сына за деньги. В тот день он ничего не почувствовал, и до сих пор ничего не изменилось. Но огонь горел в его памяти, как призрак прошлого, который, как он знал, будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Когда Пит открыл глаза, врач уже закончил перевязывать раны и вышел из комнаты. Он выпрямился и посмотрел на Принца. — Скажи мне, если твой брат когда-нибудь причинит тебе боль, хорошо? — сказал Пит, вспомнив, как Макао несколько раз перебивал Вегаса, пока Король был в ярости. — Что заставляет тебя так говорить? — усмехнулся Макао. И Пит вспомнил, в какой ярости был Король, когда Пит дал ему пощечину. Как ему было так страшно в тот момент, когда он понял, что натворил. И он задумался о том, не ведет ли Вегас себя более ужасно по отношению к собственному брату. — Он когда-нибудь причинял тебе боль? — спросил Пит. — Особенно когда ты его так перебиваешь? Принц перебивал брата всякий раз, когда тот приходил в ярость, Пит видел это. Он не знал, является ли это способом Макао успокоить его, но мыслью о том, что однажды его старший брат может наброситься на молодого Принца, заставляла его сердце сжиматься. Пит помнил, к чему приводило подобное поведение с его отцом: кнут полосовал его по спине, пока он не начинал чувствовать онемение от боли. — Что ты собираешься делать, если он так поступит? — удивился Макао, приподняв одну бровь, глядя на Пита, и за улыбкой появилась искорка некой радости. — Значит, он действительно поднимал на тебя руку? Тогда я убью его, — Пит подобрался, держась за правую руку, потому что сильная боль все еще пульсировала в ней. И между ними повисло молчание. — Нет, — смех Макао нарушил тишину комнаты. Он вытер слезы с глаз и снова сосредоточился на Пите. — Он никогда не причинял мне боли. Но если кто-то другой перебьет его, я думаю, ситуация будет иной. Одна только мысль о том, что Макао мог пострадать, вызывала у Пита в груди другой оттенок боли. Он не мог смириться с мыслью о том, что Макао выпорят розгами или ударят, пока молодой Принц повторяет слова извинения, как мантру, так же, как и он в детстве. — Он никогда не обидел бы меня, — Макао повторил еще раз, таща Пита обратно туда, где они были, в лазарет. — На самом деле, он всегда терпел избиения нашего отца, просто чтобы я не пострадал. Его всегда наказывали вместо меня. Голос Макао сорвался, улыбка с его лица так и не исчезла, но Пит уже чувствовал боль в феромонах юного Принца. Картины о том, как маленький Вегас стоит неподвижно, пока звуки кнутов свистят в воздухе, ударяясь о его молодое тело, рубиновые и изумрудные кольца врезаются его лицо, заставляя фиолетовые синяки расцветать на его щеках и теле, возникли перед глазами сами собой. — Ты не обязан рассказывать мне, если не можешь… Но Макао покачал головой, глубоко вдохнув, прежде чем снова заговорить. — Мой брат взвалил на свои плечи многое с тех пор, как мы были детьми. Я помню, как шаги эхом раздавались по полу, как трость нашего отца ударялась о землю, и мой брат велел мне спрятаться. Я всегда делал вид, будто не знаю, что произошло. Я притворился, что не слышал ударов трости о тело или кости, я… — Макао резко вздохнул, его руки дрожали, дыхание было прерывистым, а взгляд потемнел. Пит знал этот взгляд, он знал, что Принц переживает все это снова. Пит знал это так хорошо, потому что сам испытывал подобную боль в груди. — Эй, Макао, — тихо произнес Пит, вставая и подходя к юному Принцу, он хотел вырвать его из этих мыслей, пытаясь притянуть Принца к себе, когда опустился на колени перед Макао. — Он всегда говорил мне, что все в порядке. Когда наш отец умер, и мы остались совсем одни, он продолжал говорить мне, что во всем разберется. И он это сделал, всегда делал, а я никогда не помогал ему нести ничего из этих тягот, — в голосе Макао не было ничего, кроме боли, когда он резко вытер ладонями щеки. Пит схватил юного Альфу за руку, заставив Макао подпрыгнуть. Он моргнул, глядя на Пита, слезы катились по его покрасневшим щекам. Его прикосновение было нежным — напоминанием о том, что он сейчас здесь, что прошлого больше нет, и никто больше не причинит ему боли. Никто больше не причинит им вреда. — Ни один ребенок никогда не заслуживал такого. Ни ты, ни Вегас. Собственные слова Пита заставили его осознать, что теперь он понимает, почему Вегас был нежен по отношению к Макао, он говорил с ним мягким тоном и всегда был внимателен к его потребностям. Огонь в глазах Короля всегда был спокойным, когда он смотрел на Принца, превращаясь в тепло, он больше не пылал, больше не сжигал все, на что попадал. И именно поэтому Макао всегда чувствовал себя в безопасности, когда был со своим братом. Одного звука имени Вегаса было достаточно, чтобы Принц успокоился. Вегас, который принимал на себя все удары и наказания только ради того, чтобы его брат был в безопасности. Человек, который приютил маленького волка, человек, который защищал и руководил целым Королевством с самого юного возраста. Тот, кто был готов броситься на меч только для того, чтобы защитить людей, которые были ему дороги больше всего. Они есть только друг у друга. И Пит не мог не вспомнить то время, после войны. После того, как он помог Вегасу вернуться в Кали, они были так молоды, и остались одни в бесплодном Королевстве. Сердце Пита сжалось от боли в груди. — Пит, ты собираешься нас покинуть? — спросил Макао, его пальцы впились в колено. Пит боялся, что ребенок, сидевший перед ним может ускользнуть от него, поэтому он взял его за руку и сжал ее между своими ладонями, несмотря на боль в плече. — Что ты имеешь в виду? — Поэтому Король Фонтоса здесь? Чтобы забрать тебя? — Глаза Макао блестели от слез, когда еще несколько скатились по щекам. Его голос был пронизан нежностью, но тонул в отчаянии. Он держал Пита за руку, словно умоляя Омегу не уходить, не возвращаться с Королем Фонтоса, не оставлять их снова в этом замке. — Я не хочу снова оставаться один, — Макао задыхался, рыдая. И это вызвало у Пита острую боль, боль гораздо сильнее, чем любая стрела в его плече. Мысль о том, что Макао и Вегас одни в этом Королевстве, заставила его горло сжаться от огромного кома. Он никогда не думал, что уход из Кали отяготит его еще сильнее, чем это уже было, но он ошибался. — Я никуда не уйду, — прошептал Пит, заключая Принца в теплые объятия, игнорируя протест собственной руки. Он чувствовал, как Макао дрожит, когда он рыдал на здоровом плече Омеги, и Пит изо всех сил старался обнять его крепче, надеясь, что это не даст юному Принцу развалиться на части, поэтому он держал его неподвижно, чтобы он мог чувствовать, что плакать — это нормально. Потому что он больше не был один. В любом случае, я уже позор для своего Королевства. Пит проснулся со стоном и сел, опираясь на одну руку. Каждое малейшее движение посылало волны жгучей боли по его нервам. Он был без сознания полтора дня, и температура наконец-то спала. Солнце уже садилось, когда Пит вышел из лазарета, озарив Кали красно-оранжевым сиянием, делавшим снег похожим на мягкую вату, сваленную комьями на земле. Дыхание Пита было словно густой пар, танцующий в отблесках света. — Вам что-нибудь нужно, сэр? — спросил Ноп рядом с ним в тот момент, когда Пит переступил порог комнаты. Пит слегка покачал головой. — Холодно, как долго ты здесь стоишь? — Спросил Пит, его голос был хриплым и слабым даже для него самого. Ноп он не ответил, и правда была в том, что ему и не нужно было этого делать. Пит уже знал, через что, вероятно, прошел солдат и о чем он думал. Поэтому он пошел вперед, позволяя Нопу следовать за ним. — Это не твоя вина. Я сбежал из-под твоего надзора, чтобы последовать за волком, — Пит внезапно повернулся лицом к Рыцарю. Лицо Нопа оставалось сосредоточенным и спокойным, пока раненый Омега смотрел на него. — Мне жаль… — произнес Пит, изучая его лицо и потрескавшиеся от холода руки. Видимо, он стоял там довольно долго. — Может быть, ты выпьешь со мной чая? — Пит сменил тактику, улыбнувшись ему, прежде чем развернуться и пойти дальше. — В любом случае у тебя нет выбора, ты обязан следовать за мной, — усмехнулся Пит. Они прошли мимо внутреннего двора, где все вернулось на свои места, как будто несколько дней назад там не сжигали заживо людей. Возможно, в Кали это было нормой, то, как они поступили. Как Король демонстрировал свою власть своему народу. Они еще раз повернули направо и пошли дальше, пока не достигли обеденного зала. Меньшего по размеру и гораздо менее экстравагантного, чем тот огромный, где проходил банкет. Ноп придержал дверь перед Питом, и Омега слегка поклонился в знак благодарности. В зале становилось темнее, свет заходящего солнца был тусклым из-за густых серых туч, очаг уже был освещен жарким красным заревом и оранжевыми языками пламени, которые танцевали над дровами. За ними вошел слуга и направился прямо к огромной печи в левом углу зала, густой дым рассеивался в воздухе, добавляя тепла холодному залу. — Вам что-нибудь нужно, сэр? — спросил слуга с доброй улыбкой. — Немного чая, пожалуйста, — ответил Пит, подойдя к мраморной стойке с небольшой металлической плиткой, в которой горел огонь, поддерживающий температуру кастрюли. Легкая боль пронзила плечо Пита, когда он поднял руку, но вместо этого слуга поспешил потянуться за горшком. — Спасибо, — пробормотал Пит, наблюдая, как молодая женщина наливает чай ему и Нопу. Она слегка улыбнулась им, прежде чем вернуться к печи. — Если хотите, вы оба можете поесть первыми, — предложила служанка, повернувшись к ним спиной, и достала кастрюлю с супом и мясом. Запах блюда придал приятный аромат зимнему дню. — Я могу просто сказать дворянам, что сначала мне нужно оказать помощь раненым, — она подмигнула им, поставив на прилавок тарелку с супом, рисом и мясом. И Пит улыбнулся. — Давай есть, — сказал он, пододвигая рыцарю тарелку с хлебом и супом. — Как Сайла? — спросил Пит, пока Ноп ел хлеб. — Он не может знать, сэр. Я видела, как он все время стоял возле лазарета, — слуга ответил за Нопа, пока нарезала морковь. В столовую вошли еще три дамы, неся специи и несколько горшочков. Они быстро начали сновать туда-сюда, хлопоча у столешницы, некоторые выкладывали на нее овощи и мясо. — Мне жаль, — Пит тихо пробормотал Нопу. Рыцарь допил чай с хлебом и тут же встал позади Пита. — С волчицей все в порядке. Она сильная, как и Его Величество, — другая слуга ответила, очищая картошку непрерывной спиралью. Пит был рад, что люди в Замке начали относиться к нему с теплотой. Хотя некоторые до сих пор казались ему отчужденными или опасающимися его, но он был рад, что мог так легко разговаривать со многими и получать необходимые ему ответы. Это было похоже на доверие, которое они создали вместе. Поев, Пит решил вернуться в свою комнату, боль в плече становилась невыносимой и тяжелой. Но знакомый запах витал в холодном воздухе, и он знал, что встретит Вегаса, когда повернет за угол. Его сердце начало колотиться в предвкушении. И действительно, прямо перед входом в зал Совета он стоял в окружении благородных людей. Он действительно выглядел сильным и доминирующим Альфой, даже издалека. Он всегда носил свою власть, где бы ни находился. Даже в том, как смотрели его глаза, был властный блеск. Он выглядел бесстрашным и красивым, когда закат окрасил небо теплыми оттенками, а за его спиной белой пеленой падал снег. Пит не мог оторвать глаз, у него перехватило дыхание, когда Вегас заметил его. Это был краткий проблеск, но он задержался на его коже, даже после исчезновения. Когда он снова вспомнил, что нужно дышать, Король уже стоял перед ним. — Можешь продолжать пялиться, я не против, — Вегас ухмыльнулся Питу, заставив того отвернуться, чтобы избежать его уничтожающего взгляда. Теплота поползла по его шее и лицу, когда он прочистил горло. Пит ушел, игнорируя Вегаса, стоявшего рядом с ним. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Король. Пит почувствовал на себе взгляд Альфы, и в его голове промелькнуло беспокойство. Как он выглядит? Он пахнет? — Нормально, — ответил он, делая шаг в сторону, чтобы создать некоторую дистанцию. — Это хорошо. Нежное облегчение в голосе Короля заставило Пита улыбнуться, его сердце забилось быстрее. Он убедился, что собран, прежде чем, наконец, снова взглянуть на Вегаса. — Ты все еще занят гостями? — спросил Пит, карие глаза смотрели сквозь темные ресницы и становились светлее, когда по ним скользил мягкий луч заходящего солнца. — Да, общение с посетителями отнимает большую часть моего времени, но… — темные глаза Вегаса встретились с глазами Пита, и наступила пауза, когда они смотрели друг на друга без какого-либо барьера, брони или угрозы. — Мне бы хотелось быть с тобой, пока ты болел. — Ты не злишься на меня за то, что я нарушил твой приказ и сбежал от приставленной ко мне сторожевой собаки? — сказал Пит, бросив быстрый взгляд на Нопа, который сейчас шел в нескольких футах позади них. — Разве это не ты злишься на то, как я наказываю виновных в своем Королевстве? И на мое отсутствие страха перед войной против Короля Фонтоса? — Тебе действительно нужно мое мнение по этому поводу? — Пит посмотрел на Короля. — Почему бы и нет? Раньше ты никогда не стеснялся, отвечая мне. — Мне нечего сказать, — Пит признался, опустив глаза. Он все еще злился на то, каким ужасным Альфой Вегас мог быть. Гнусные слова, которые он сказал Питу и Кинну, и то, как он все время держал его на коротком поводке, под охраной. Все это ранило его, словно ножом. — Но мне жаль, что я подверг опасности Сайлу. — Я никогда не позволю тебе сделать это снова, — голос Вегаса был тверд, его глаза были сосредоточены на дороге впереди, как будто стараясь избежать взгляда Пита. — Я никогда не позволю этому повториться. Ни с тобой. Ни с Сайлой, ни с Макао. Пит обвел глазами очертания Короля, вокруг него сиял закат, и его озадачило то, почему Альфа не носил свою корону, но вся его целостность говорила за него. Что он Король. Он могущественен и бесстрашен. Король даже без короны, как будто власть была его сущностью, от этого у Пита закружилась голова. — Но я не собираюсь извиняться за то, что приставил к тебе охрану, — заявил Вегас. — Я знаю, — пробормотал Пит. Глаза Вегаса заблестели, когда он наконец посмотрел на Пита. Это похоже на то, как если бы Король улыбнулся, и это вызвало небольшой взрыв в сердце Пита. Оно расцвело, как звезда, в его груди. Он чувствовал это до кончиков пальцев и даже до кончиков волос. Вегас сбивал его с толку. Действия Короля по отношению к нему всегда были противоречивыми, но Пит начал понимать одну вещь: казалось, что Король всегда был с ним честен. — В последнее время тебя стало так легко читать, — Пит усмехнулся, когда Король нахмурился, глядя на него. — Ты так думаешь? — Вегаса, казалось, позабавили слова и поведение Пита. — Ну, я могу сказать, когда ты злишься. Вегас рассмеялся над этим, это было недолго, но это был один из самых прекрасных звуков, которые Пит когда-либо слышал. На мгновение Пит увидел, что Король свободен. Он был чистым и молодым, несмотря на свои взрослые годы. Звук достиг ушей Пита, как мягкое щекотание, искренний раскат души Короля, это было похоже на садящееся за горы солнце после долгого утомительного дня. — Я также могу сказать, когда ты спокоен, или счастлив, или даже когда ты встревожен. Ты особо этого не показываешь, но я могу сказать. Я вижу это по твоим глазам. — Прекрати. Вегас пробормотал себе под нос, и Пит последовал приказу Короля. Неужели его честность в конце концов привела его к настоящим неприятностям? Почувствовал ли Король себя уязвимым? — Я эгоистичный человек, Пит, Вегас подошел ближе пока говорил, его надвигающееся присутствие доминировало над всем вокруг, но Пит не чувствовал страха, выдерживая пристальный взгляд Короля. — То, что ты рассказываешь мне все это, является достаточной причиной для того, чтобы я захотел лишить тебя того маленького счастья, которое у тебя осталось. И никогда не отпускать тебя. Это заставляет меня хотеть пройти гораздо больший путь, чтобы удержать тебя здесь, в моем Замке. Для себя. Пит ожидал, что слова Короля разозлят его, поэтому он ждал, пока гнев не усилится. Он хотел чувствовать себя ужасно, накричать на Альфу, сказать о том, как это несправедливо. Но гнев так и не пришел. Возможно, это произошло потому, что Пит уже решил остаться, даже когда одно это Королевство причинило так много вреда его дому. Пит понимал, что его жизнь никогда не вернется к тому, какой она была раньше. Жизнь в Кали в течение многих месяцев была предательством Фонтоса и его союзников. Достаточно, чтобы народ потребовал его казни за измену. Если бы Вегас узнал правду, приказал бы он казнить и его? Смог бы он убить Пита? После всего, через что они прошли, после всех их откровенных взглядов, разговоров, близости. Мог ли Вегас действительно быть настолько тираном, чтобы убить свою половинку? Питу казалось, что он идет по тонкому льду, и он боялся, что тот вот-вот треснет. Какая-то темная часть его души хотела увидеть, как это произойдет. Возможно, он наконец-то освободится, как только упадет в темные ледяные ямы под ним. — Тогда не отпускай меня, — Пит встретил взгляд Короля, вызывающий и сильный. Возможно, так было лучше. Поддаться тому, кто готов нарушить законы только ради собственного развлечения. При этом Питу не пришлось бы беспокоиться о том, чтобы оправдать чьи-либо ожидания. Поэтому Король наклонился еще ближе, сокращая расстояние между ними, и Пит позволил Королю сделать это, позволил Королю шептать ему на ухо, губы оставляли внутри него жгучее желание, когда они на мгновение касались его кожи. — Я хочу затащить тебя в твою комнату прямо сейчас, Пит, нагнуть тебя над кроватью и трахнуть по-настоящему жестко. Так сильно, что ты будешь чувствовать меня внутри себя еще несколько дней. Пит втянул воздух, пока Король наблюдал за его реакцией: в нем было больше феромонов, чем кислорода. Темные глаза скользнули по его лицу, затем остановились на приоткрытых губах Омеги. Ожидая, что решит Пит. А Пит хотел Короля, он уже мог видеть свою комнату с того места, где они стояли. Он знал, что ему просто нужно произнести слово, и Король получит его, Король наполнит его, и больше не оставит нуждающимся, как это было раньше. Боже, он хотел этого. Он хотел. Когда он решил свою судьбу и собирался сказать хоть слово, его внезапно прервали. — Ваше Высочество, — нежный голос заставил их повернуться, это был Омега, которого так ненавидел Принц. Вблизи он был еще красивее. Его темные волосы ниспадали на плечи, щеки были розовые, а глаза — добрые. Именно так и должен выглядеть настоящий Омега. Пит не мог не заметить разницу между ними в присутствии Короля. Он выглядел как воин, весь в окровавленных повязках и с растрепанными волосами. Пит улыбнулся ему, но Омега даже не удосужился ответить на любезность. Вегас внимательно посмотрел на него, растущее напряжение поглотило воздух вокруг них. — Я хотел бы попросить у вас немного времени, Ваше Величество. Если бы вы позволили моему отцу поговорить о вашем предложении. — Прямо сейчас? — Вегас ухмыльнулся, и Омега склонил голову. Такая покорность. Подумал Пит, глядя на Омегу, но внимание Пита тут же отвлек Король, когда он увидел, что Альфа снова повернулся к нему, встретившись взглядами. — Мне нужно идти, — Король прошептал резким и серьезным тоном. Снова слегка наклоняюсь к Питу. Его феромоны затуманили Питу разум. Возможно, это были мысли, возникшие ранее, или, может быть, это было то, как другой Омега смотрел на них вопросительным взглядом, или, может быть, это темное чувство, растущее в груди Пита, заставило его двигаться, не задумываясь. Возможно, его собственные импульсы взяли над ним верх, или Макао одолел его, но внезапно он обнял Короля за плечи, и его пальцы нежно погладили затылок Альфы. Это движение вызывало острую боль во всем теле, но Пит был полон решимости сократить дистанцию между ними. Его грудь прижалась к груди Короля, он наклонил голову и провел носом по острой челюсти Альфы, прежде чем встретиться с Королем взглядом. В этих темных глазах мелькнуло веселье, на губах Альфы появилась ухмылка, когда Пит почувствовал, как чужие руки сомкнулись на его талии. — Увидимся завтра, — прошептал Пит, пока его нос двинулся дальше по шее Короля. Его голос был тихий и знойно–соблазнительный, но все же он хотел убедиться, что другой Омега услышал его. Ему не нужно было смотреть на него, чтобы понять, насколько разозлили Омегу эти простые жесты, когда он выпустил свои собственные феромоны на Альфа-Короля, учуяв запах Вегаса. То, как его феромоны окутали Короля, разозлило другого Омегу, когда он пристально посмотрел на Пита. И, ох, это отвращение во взгляде Омеги удовлетворило Пита до глубины души. Вегасу это тоже понравилось. Пит мог видеть это по темному взгляду Короля и его ухмылке, когда он отстранился. Рано утром, на следующий день, тихий стук в дверь комнаты Пита разбудил его. Он часто заморгал спросонья, когда оглядел свою комнату, тускло освещенную маленькими лампочками и огнем очага. Он встал так быстро, как только мог, натягивая простыни и оборачивая их вокруг своего тела и подошел к двери. И он был удивлен, обнаружив Кинна, стоящего в там. — Извини, что разбудил тебя, я хотел узнать, можем ли мы поговорить? — спросил Кинн, его голос был тихим, а глаза такими же нежными, как и его запах. — Как ты… — Я поговорил с твоим охранником, — Кинн усмехнулся, когда Пит высунул голову из дверного проема в поисках Рыцаря. Ноп все также стоял у двери, позволяя Королю Фонтоса поговорить с Питом. — Я все равно уеду через два дня. — Тогда я думаю, все должно быть в порядке. Заходи, там холодно, — Пит отступил назад, пропуская Короля Фонтоса в свою комнату. Это был первый раз, когда Кинн вошел в его покои, он почувствовал себя незащищенным и уязвимым. — Значит, Вегас тоже был здесь? Пит слышит презрение в голосе Кинна, но Омега молчал. Позволил Альфе блуждать взглядом по комнате. Наблюдая за тем, как Кинн хмурится от того, что все пространство пахнет феромонами Вегаса и Пита. — Меня расстраивает то, насколько сильно он имеет над тобой власть. Ты так сильно изменился. Кинн повернулся к Питу. Его глаза оставались спокойными, когда он сел напротив своего Консула. — Кинн? Почему ты мне это говоришь? — Пит поднял голову со своего места, наблюдая за Альфой перед собой. — Ты все еще хочешь вернуться домой? — Такое чувство… — Пит опустил взгляд на свои пальцы, нервно вцепившиеся в колени, когда он выдохнул, пытаясь подобрать слова, застрявшие где-то в горле. — Я здесь уже так долго, что уже больше привык к Кали. Так и было. Когда-то он чувствовал себя запертым в клетку и пленником, но сейчас Пит чувствует себя свободным. Он может дышать в Кали. — Это из-за Вегаса? Тебе правда нравится такой ужасный Альфа? Он наш враг Пит. — Я… Он изменился, все еще засранец, но… — Пит запнулся. — Так, и? Пит прикусил щеку изнутри, пока не почувствовал вкус крови. Почему он так волнуется? Он не понимал, но его ладони потели, несмотря на холод утреннего воздуха, проникающего через закрытое окно. — Ваше Высочество, я не могу вернуться, и ты это знаешь. Твои союзники начнут подвергать сомнению твои решения. В Фонтосе меня будут считать предателем за то, что я месяцами оставался в живых здесь, в Кали. И ты не можешь встать на мою сторону, ты должен выбрать безопасность своего народа. Пит бережно пояснил. Они могли даже подумать, что Пит продал их собственное Королевство в обмен на свою жизнь и безопасность. И его возвращение дает Кали хороший повод начать войну с Фонтосом. Вегас мог бы даже использовать меня против них. Подумал Пит. Король Кали мог начать войну только потому, что Омега, оставшийся в Замке, сбежал и отправился в Королевство Фонтос. Но если бы Пит остался в Кали, в то время как некоторые дворяне уже догадывались о том, откуда он родом, они бы начали задавать Вегасу вопросы. Союзы распадутся, если они начнут сомневаться в своем Короле. И если это произойдет, Пит сможет сбежать и уйти, не подвергая опасности Фонтос и своих братьев. Но хотел бы он этого? Он действительно этого хочет? Мысль о том, что он причинит боль Макао и предаст Вегаса, вызвала боль в его груди. Это игра в шахматы, где на кону стоят их жизни и жизни всех окружающих, каждый ход должен быть тщательно продуман. — Я поверю тебе на слово, в конце концов, нет смысла в том, что ты близок с нашим врагом. Я скажу Танкхуну и Киму, что с тобой все в порядке. Звук этих имен заставил Пита почувствовать, как по его щеке скатилась слеза. Он скучал по ним, но знал, что пока не может к ним вернуться. Он не мог причинить боль людям, которых любил. Кинн, который был как всегда нежным и милым, смахнул слезу с его щеки. Его глаза были мягкими, когда он смотрел на Пита. Его тихое всхлипывание эхом разносилось по комнате, пока Кинн ждал, когда он успокоится. — Я обещаю, что сделаю все, чтобы вернуть тебя. Слова Кинна должны были утешить. Пит знал, что Король обнажает свою душу, обещая счастливый конец, но это не помогло тяжести в его груди исчезнуть. Кинн не заставил его сердце биться чаще в предвкушении. Его запах не сводил Пита с ума. — Это лишь вопрос времени, когда больше людей узнают, что я из Фонтоса и что я твой Консул, — Пит глубоко вздохнул, его руки дрожали от страха. — И тогда Вегас узнает. Пит поднял голову и посмотрел на Кинна, легкая улыбка растеклась по его губам, когда он нервно спросил Короля. — Ты думаешь, он убьет меня? Повисло грустное молчание. Тихое трепетание огня в очаге — единственный звук, который можно было услышать в комнате.

***

— Ты мне угрожаешь? Подтекст в голосе Кинна заставил Вегаса чуть ли не покраснеть. Сказать, что он обезумел, было бы преуменьшением, поскольку Вегас более чем в ярости. Его кровь вскипела от звука этих криков позади него, ярость пульсировала в его венах, когда он смотрел на Кинна. Он еле сдерживал себя от убийства этого человека в своем Замке, сдерживал себя от того, чтобы позволить своим инстинктам взять верх и перерезать горло бросающему вызов Альфе. Кинн действительно знал, на какие кнопки надавить. — Ты думаешь? — спросил он Кинна, его голос был насмешливым и пронизан и яростью, прежде чем дать знак Нопу забрать Принца и Омегу. А когда Пит ушел, он подошел ближе к Альфе. — Принимай это как хочешь, Кинн, но ничто и никогда не помешает мне отомстить твоему Королевству. Ни человек, ни мораль, ни боль. Даже сами боги. Я уничтожу тебя, снесу стены Замка, за защиту которого твой отец когда-то так упорно сражался, точно так же, как он разрушил мой дом. Я уничтожу твой. Это была угроза и открытое объявление войны. Он не стал дожидаться ответа Кинна и ушел, оставив другого Альфу в глубоком раздумье о то, что он только что озвучил. Вегас знал, что разговор с Кинном надолго разозлит его, хорошо, что Омега перед этим сказал такие добрые слова, это сделало его ярость немного менее смертоносной. Но это противостояние все равно безумно расстраивало его. Ему хотелось наброситься, уничтожить все, что было перед ним, и это чувство не утихло и на следующий день. В то утро дворяне и весь его Совет услышали яростный вопль. Его младший брат Макао, вероятно, был единственным, кто мог поговорить с ним, когда он находился в таком состоянии. Его феромоны вышли из-под контроля, заставив других Альф в комнате испугаться его. Его темный, мускусный аромат, полный ярости, наполнил Дворец, и Вегас знал об этом. И только на следующий день, когда он наконец почувствовал слабый запах своей Омеги, зверь внутри него успокоился. Запах был теплым, манящим и тайно соблазняющим, окутывая его знакомым ароматом, как будто он находился рядом с Вегасом. Исходившее от него тепло ощущалось так, словно оно обворачивалось вокруг него, как кокон. И когда он наконец встретил Пита после нескольких дней разлуки с ним, его Альфа-инстинкты вышли из-под контроля. Он уже настолько привык к запаху Пита, хотя тот продолжал действовать на него так же, как и тогда, когда он впервые его почувствовал, но теперь что-то ощущалось по-другому. И это происходило внутри него. Чувство собственничества в его венах было огнем, прожигающим каждый дюйм его кожи. Он хотел взять Омегу, когда Пит улыбался и разговаривал с раскрасневшимися щеками и нежным голосом рядом с ним, все, о чем он мог думать — это взять его. Снова попробовать его на вкус, увидеть, как он извивается под его прикосновениями, услышать, как он корчится и стонет, когда он оближет его нежную кожу. Ему хотелось взвыть от этой мысли, и то, что Пит учуял его запах, было не самой лучшей идеей, но, тем не менее, он был в восторге. Редко, если вообще когда-либо, он позволял Омеге такую роскошь. — Что ты хочешь мне сказать, Император? — Вегас перешел сразу к делу, входя в зал Совета. Император с Юга немедленно встал со своего места, чтобы поприветствовать Короля. — Я хотел узнать, Ваше Величество, о вашем предложении моему сыну, — сказал Император, ожидая, пока Король займет свое место, прежде чем он сделает то же самое. Омега стоял позади своего отца. Вегас не мог не обратить свой взор в сторону Омеги. Его сладкий острый аромат наполнил комнату. Он был густым и тошнотворным, это вывело Вегаса из себя. Его отвратительный запах вызывал у него отвращение. Пит. Подумал он. Ему хотелось понюхать Пита. — Я хочу, чтобы ты расширил мое правление, Император, — сказал Вегас, склонившись над огромным столом, стараясь не обращать внимания на то, как аромат Омеги наполняет комнату. Император молчал, ожидая, когда Король продолжит. — Ты уже мой союзник, с тобой защита моих армий, поэтому я хочу, чтобы твой сын вступил в брак с вождем из наших соседних земель. — Но Ваше Величество… — У меня уже есть пара, Император, — отрезал Вегас, и одно только упоминание о Пите затуманило его разум. — И твой сын был бы отличным подарком вождю в качестве формы союза под моим правлением. Вождь принял бы это предложение, в этом Вегас уверен. Им обоим нужен был союз, чтобы защитить себя от войны, и Короля Кали, предложившего этот дружеский брак, достаточно, чтобы подчинить их обоих. Без какого-либо кровопролития. И Император согласился. Он не хотел бы впасть в немилость Короля, Вегас знал, что Император сделал все, что мог, чтобы стать ближе к нему. Поделиться своей властью, потому что он не мог его свергнуть. Он знает, что Вегас никогда этого не допустит. В конце концов, он избавится от Императора, но все равно постарается выжать из него все до последней капли и использовать по своему усмотрению. Итак, Вегас ждал решения Императора, но мысль о запахе Пита поглощала его сознание. Это начинало раздражать. Почему он так реагировал после нескольких месяцев удерживания Омеги в плену? Он хотел снова почувствовать запах Пита. Его тело болело от желания держать его в своих объятиях, ему хотелось поцеловать его так глубоко, засунуть язык внутрь и почувствовать тепло рта Пита, пока Омега не забудет чье-либо имя, кроме его. Ему нужен был Пит, и это сводило его с ума. — Итак? — Тон Вегаса был пренебрежительно незаинтересованным, когда он пристально посмотрел на Императора за то, что он потратил так много времени только на ответ. И когда Император принял это, Вегас поднялся со своего места и вышел из зала Совета, изо всех сил стараясь не вдыхать так много тошнотворного запаха Омеги. Добравшись до своих покоев, Король захлопнул за собой дверь. Громкий хлопок словно навел ясности в его голове. Покалывание под кожей, то, как запах Пита застревал в горле, и желание прожигало дыру груди, когда он жаждал прижаться к телу Омеги. Его гон был рядом.