клетка

***

Отдых способствовал скуке, а прочитанные уже книжонки валялись на прикроватном комоде. Смотря в окно и наблюдая за солнечными лучами и птицами, Мегуми подумывает о том, что неплохо было бы приступить к тренировкам; за прошедшие пару месяцев он совершенно запустил себя. Шаманов категорически не хватало, насколько он понял из рассказов сенсея, и это означало лишь то, что ему нужно возвращаться в строй. Он был худее, чем прежде, заметно скинул мышечную массу, и поэтому сразу к тяжёлым нагрузкам приступать было нельзя. Начать с чего-то простого, и после идти по нарастающей. Да, именно. Поднявшись с кровати и приоткрыв окно, чтобы в комнату поступал свежий воздух, Фушигуро делает разминку, чтобы подготовить мышцы. Приседает, делает наклоны в бок и вперёд, отжимается. Несмотря на то, что делал упражнения юноша в малом количестве и по одному подходу, он заметно выдыхается, распрямляясь и на какое-то время прикрывая глаза, чтобы сконцентрироваться. Отдышавшись, парень думает о том, что пока это его предел, и медленно бредет в ванную, чтобы принять душ, попутно бросая взгляд на часы и отмечая, что учитель нагрянет нескоро.

***

Сатору проходит мимо тренировочного поля, наблюдая за второгодками, и после усмехается себе под нос, довольный тем, что подрастающее поколение проводит время, совершенствуясь. Подойти бы, поговорить, да вот у него на сегодня были совершенно иные планы, так что он поворачивает в сторону жилого крыла, где в него буквально влетает Юджи, лицом в бесконечность впечатавшись, ибо не успел среагировать. Годжо вовремя придерживает мальчонку за плечо, не давая упасть.       — Оуч-ч. А, сенсей! Я как раз искал вас, — бодро начинает Итадори, руками взмахнув.       — Йо, Юджи, — улыбается в ответ белобрысый. — Что-то случилось?       — Да! Вернее нет! Просто вы говорили, что сегодня мы будем тренироваться, вот я и подумал… — а вот Сатору об этом благополучно забыл.       — Трениро-овка… — тянет шаман, не в силах выдать сходу достойного ответа, а после вдруг резко вспоминая кое-что. — На поле сейчас второгодки, тебе будет весьма полезно позаниматься с ними, думаю, они будут не против поделиться знаниями. А уже через несколько дней тренировками с тобой займусь я.       — Вы уверены, сенсей? Они точно будут не против? — моргнув пару раз, переспрашивает юноша.       — Ну разумеется! Давай-давай, топай туда и ничего не бойся. Если что, то можешь сказать, что это я тебя послал, — похлопав по плечу, Сатору разворачивает пацана, и тот идёт по направлению к тренировочной площадке, но уже с более решительным настроем. Сам Годжо продолжает свой путь к комнате Мегуми. Подойдя к двери, без стука входит, уже заранее зная, что его ждут, и улыбается в ответ на приветствие. На секунду как-то подсознательно ощущает изменения в юноше, но понять не может, с чем это связано. Выглядел тот… свежее, что ли? Явно был настроен на встречу. Только вот согласится ли на авантюру?       — Знаешь, сейчас великолепная погодка, тебе не кажется? — начинает буднично, подходя к всё ещё раскрытому окну.       — Погода действительно хорошая, всё-таки лето на носу. — кивает Мегуми, проследив взглядом за силуэтом мужчины.       — Как давно ты был на улице? — интересуется маг, не поворачиваясь к ученику лицом, но отчётливо ощущая вопросительный взгляд на себе. У Годжо секунда уходит на осмысление того, какой неосторожной была эта фраза, и он кусает язык. Почему это было таким сложным?.. Он заволновался, что Фушигуро вдруг задумается о прошлом, вспомнит всё, что было, и снова оттолкнет его. Испугался, что вновь потеряет ту тонкую и хрупкую нить их связи, которую так долго и тщательно прощупывал, выискивая в потемках мальчишеских чувств.       — Достаточно давно, — ответ не заставляет себя ждать. На удивление, в настроении Мегуми изменений учитель не чувствует. — С какой целью вы интересуетесь?       — Почему бы нам не сходить прогуляться? Годжо видит, как тот сомневается, а прежнее спокойствие на лице сменилось задумчивостью, посему поднимает вверх раскрытые ладони, приблизившись к тому и обойдя, чтобы уложить руки на плечи. Такие контакты с недавнего времени парень позволял, что сделало их значительно ближе. Почти как в старые-добрые.       — У меня даже есть идея, куда мы можем сходить! Не думай, что это что-то вроде шумного парка, людей там быть не должно вовсе, — пользуясь всем своим даром убеждения, нараспев тянет тот, наклоняясь в сторону, чтобы «заглянуть» в глаза Мегуми. Последний смотрит в ответ, взглядом уперевшись в повязку на чужом лице.       — Ну так?       –…Ладно.

***

Молодой шаман опускается на корточки, касается ладонью водной глади и осматривается вокруг, наслаждаясь теплой погодой и окружающим видом. На природе было очень спокойно, и ничего не давило, лишний раз давая напоминание о его прежней жизни. Парень уже начал забывать прелести вот таких обыкновенных прогулок, и мысленно поставил галочку напротив пункта «гулять почаще». Сатору стоит поодаль, наблюдая за своим студентом с легкой улыбкой на устах. Это определённо было успехом. Но вот… Его тактильность. Это дело оставалось неразрешённым, как и его контакт с другими людьми. Годжо не был уверен, что он подпустит к себе кого-то ещё, так что последнее он решил отложить на неопределённый срок.       — Я и забыл, что здесь располагается озеро.       — А я говорил, что тебе понравится.       — Вы были правы, — кивает, обернувшись к мужчине через плечо и мягко улыбнувшись. После поспешно отводит взгляд, явно смутившись своим эмоциям, но к счастью, Сатору это никак не комментирует. Фушигуро уже ожидал какой-нибудь подколки — это было бы очень даже в его стиле. Спустя недолгое время Мегуми выпрямляется, полностью оборачиваясь к учителю и задумчиво глядя на него, а затем переводя взгляд на заходящее уже солнце, что норовило полностью спрятаться за линией горизонта. Стоило возвращаться. Шастать в темноте было не особо привлекательным завершением дня, так что он сунул руки в карманы и подошёл ближе, всем своим видом давая понять, что готов к отбытию обратно. Сатору сразу понял его, а потому завёл непринужденный разговор, двинувшись по тропинке в обратном направлении.

***

      — Спасибо за прогулку, сенсей. Преподаватель вздёрнул брови, а после расплылся в улыбке, заходя в комнату и прикрывая за собой дверь.       — Да ладно тебе, Мегуми! В этом нет ничего такого, чтобы благодарить меня, — Фушигуро только закатывает глаза, по-доброму усмехнувшись, когда замечает, что собеседник засиял, явно довольный собой. И насколько же этот мужчина любит проявление похвалы в свою сторону…       — Я бы хотел попросить Вас…       — Да-да?       — Хотя ладно, забудьте. — юноша вдруг смутился, а потому махнул рукой, проходя и садясь на кровать. Годжо проследовал за ним, усаживаясь на ту же кровать, только соблюдая дистанцию.       — Что такое? Ты всегда можешь поделиться со своим учителем, если тебя что-то тревожит, — блондин видел. Он ощущал, что сейчас разговор необходим, и что позже такого шанса может не появиться.       — Нет, в этом нет ничего важного, так что не стоит. Шаман вымученно вздыхает, а после устраивается на чужой постели удобнее, откинувшись спиной поперёк матраса и вытянув свои длиннющие ноги. Фушигуро моргнул пару раз, не совсем понимая чужих действий.       — Я жду.       — Я-… — умолк, борясь со внезапно нахлынувшими сомнениями.       — Ты?       — Ладно… Ладно! — глубоко вздохнув, отводит взгляд в сторону, чтобы было чуточку проще собраться с мыслями. — Я просто хотел попросить Вас снова остаться сегодня со мной. Меня мучают кошмары, и…       — Хорошо, я, конечно же, составлю тебе компанию, — перебивая, тут же соглашается блондин, вновь принимая сидячее положение. Потомок Зенин вздохнул с облегчением, будто избавился от тяжкого груза, который нес в гору на собственных плечах. И всё же Годжо Сатору был тем человеком, с которым было приятно находиться. За короткое время они сблизились, чему и сам Мегуми был рад, честно говоря. Хотелось и дальше продолжать подобные посиделки, но отчего-то было неспокойно. Почему-то казалось, что если он полноценно встанет на ноги, то станет вдруг ненужным ему грузом. Эти мысли часто преследовали, не давая покоя, но… Искренне хотелось верить, что его не предадут снова.       — Расскажешь, что тебе снится? — маг вздрогнул, но кивнул, забираясь на кровать с ногами и садясь у изголовья.       — На самом деле это слишком… Мерзко. Мне бы не хотелось видеть это во снах. Хотя, что во снах, мне бы не хотелось помнить всё это, — губы дрогнули в грустной полуулыбке. — Ночью ко мне приходит он. Забирает меня отсюда, из раза в раз заставляет подчиняться. Я даже не могу что-либо сделать, меня словно охватывает паралич. Хочется позвать кого-то, но голос не слушается. И это настолько реалистично, что кровь стынет в жилах. Чем больше парень вспоминал, тем больше он начинал трястись. Мелкая дрожь, которую сначала можно было и вовсе не заметить, переходила в паническую атаку, которой он пытался сопротивляться всеми силами, но она накрыла его с головой, словно снежная лавина. Он жадно хватал ртом воздух в перерывах между предложениями, но говорить не переставал. Ему было нужно выговориться, поделиться с кем-то тем, что так долго его гложит.       — Он снова и снова делает со мной все эти вещи. Мне иногда кажется, будто я могу почувствовать эту боль наяву. Тело… Помнит ощущения, и это до невозможности тошнотворно. Этот человек даже после своего исчезновения продолжает меня мучить, понимаете? Заставляет меня вновь ломаться, каждую ночь напоминая о себе. Чем больше парень говорил, тем больше Сатору удивлялся. Он сел ближе, смотря на ученика и чувствуя отчаяние в каждом произнесенном слове. Внутри всё сжималось от ярости и понимания того, что он не может ничем помочь, чтобы избавить того от ночных кошмаров. Но что ещё хуже — он распознал паничку, которая заволакивала молодого шамана всё глубже в свои объятия, а потому потянул руки, чтобы накрыть ладони Мегуми своими. Мягко поглаживая тыльную сторону большими пальцами, заглядывает в глаза.       — Я просто… — мальчишка отчаянно пытается дышать ровно, но ничего, ожидаемо, не выходит. Он встречается взглядом с чужими глазами, не понимая, когда тот успел избавиться от своей повязки, но концентрация мыслей катится к черту, и он просто обессиленно прикрывает глаза, ощущая тепло чужих рук — не ранящих, успокаивающих, — Ваше общество успокаивает меня. Годжо, отключив абсолютно все мысли и оставив их где-то позади, притягивает Мегуми к себе, крепко обнимая. У последнего сердце зашлось в бешенном ритме, но изначальная паника от этого действия прошла так же быстро, как и появилась, давая волю реальным чувствам. Шестиглазый ощущает, что его обнимают в ответ, а это значит, что он сделал всё правильно. Им не нужны абсолютно никакие слова, чтобы передать ощущения. Оба чувствуют себя до невозможности правильно.