Смелость города берет

Вуд полночи крутился в своей постели, пытаясь придумать стратегию разговора с Маркусом. Он отметал вариант за вариантом и даже, сдавленно посмеиваясь над собой, нарисовал пару подвижных схем, прямо как для квиддича. В итоге заснуть он сумел, только когда в голове приобрел очертания более-менее устроивший его план. Дистанцию на пробежке пришлось сократить, чтобы не перегружать не отдохнувший как следует организм. Но, несмотря на постоянные зевки, настроение у Оливера было прекрасное. Он чувствовал себя бодрым и полным сил, когда Перси сел рядом с ним за библиотечный стол. Уизли был всклоченный и сонный, выглядел он, как дикий голодный инфернал. При всей своей педантичности, любви к здоровым графикам и всякого рода расписаниям, Перси был самой настоящей совой и с огромным трудом выталкивал себя из постели раньше десяти в выходные. – Ты хотя бы позавтракал? – спросил Оливер. Перси потер лицо руками и медленно, будто с усилием, моргнул. – Что? – переспросил он. – Я так и подумал, – Оливер залез в свою сумку и положил перед Перси несколько завернутых в салфетку булочек. – Вот, ты не ты, когда голоден. – Это может стать хорошим слоганом для продажи каких-нибудь вечнотянущихся батончиков с кровавыми орешками. – Обязательно подкину близнецам эту идею, – фыркнул Оливер. Перси покосился в ту сторону, где сидела мадам Пинс, и со вздохом накинул на них невидимку. Есть в библиотеке было категорически запрещено, но Уизли – обожающий правила и с удовольствием следующий им – подтащил к себе салфетку и вгрызся в первую булочку. Оливеру в такие моменты казалось, что Перси однажды может стать вселенским злом и уничтожить половину мира, если его вовремя не покормить. – Итак, – сказал Перси, когда доел и уничтожил взмахом палочки все следы. – Ты уже приступил к трансфигурации? – Дописываю эссе по маггловедению, – ответил Оливер, разгладив заломившийся уголок пергамента. – Надеюсь, ты подтянул теоретическую базу? Потому что, если напишешь в том виде, в котором ты мне рассказывал, профессор Бербидж поставит тебе тролля, снимет баллы факультета и все равно заставит переписать эссе к следующему уроку. – Все под контролем, – Оливер довольно сверкнул глазами. – Я с утра связался с папой через камин в гостиной, и он рассказал мне, как там все правильно называется. Улица, по которой мы гуляли, – это Уайтхолл. Вдоль нее расположены всякие маггловские ведомства и министерства – у магглов их очень много. Не представляю, зачем им больше одного. – Самих магглов ведь тоже очень много, – резонно заметил Перси, вставая за учебниками. – Захватить тебе справочник по трансфигурации? – Да, спасибо, – Оливер кивнул и продолжил, когда Перси вернулся. – Ну и вот, это колесо прозрения – на самом деле называется колесом обозрения. Оно вращается со скоростью около двадцати пяти сантиметров в секунду, а полный оборот занимает примерно полчаса, представляешь? А еще у него какая-то сумасшедшая грузоподъемность. На колесо прикреплено около двадцати кабинок, каждая из которых вмещает по шесть человек. Как магглы вообще сделали что-то подобное без магии? – Это правда впечатляюще, – согласился Перси. – А теперь напиши то же самое в эссе. *** Маркус проснулся по темпусу за полчаса до завтрака, и первым делом наколдовал агуаменти над башкой Гудсмита, а потом, хохоча под его отборный мат, принялся одеваться. Даже сидя за столом в Большом зале, он продолжал счастливо скалиться. Вкус свершенной мести был слишком хорош. – Слышь, капитан, ты здоров? – осторожно спросил Грекхэм. – У тебя что-то не то на лице. Сегодня он выглядел на порядок лучше. Ну или по крайней мере от одного взгляда на него не казалось, будто он вот-вот развалится на части. – Все супер, Монти, – ответил Маркус, улыбнувшись еще шире. – Твою Моргану, не пугай людей! – отшатнулся от него Деррек. Флинт даже хохотнул – было смешно. – Он сегодня Эйба облил в отместку, вот и зубоскалит, – пояснил Грин общественности. – Хотел бы я это видеть, – заржал Монтегю. – Не, смотреть там было не на что, это надо было слышать, – Деррек закатал рукава мантии и потянулся к овсянке. – Что слышать? – к завтраку подтянулись Пьюси и Блетчли. – Флинт облил Гудсмита с утра, – объяснил Уоррингтон. – Кассий, если шутки рассказывать с таким серьезным лицом, будет не смешно, – ухмыльнулся Деррек. Уоррингтон пожал плечами и продолжил неторопливо черпать кашу из тарелки. Ненадолго над столом повисла тишина. А потом Блетчли с громким стуком бросил ложку на стол. – Эй, народ, вы же все об этом думаете? – патетично начал он. – О том, что Малфоя нет, и можно, наконец, есть, что хочется? – с надеждой спросил Монтегю. – О том, что Малфоя нет, – кивнул Блетчли, – и он там совсем один. Ему наверняка очень скучно и грустно, а никто кроме Марка до сих пор не ходил его проведать. Это нехорошо. Команда мы или где? – Предлагаешь наведаться к Малфою? – уточнил Деррек. – Да! – Майлз заулыбался. – Ну вы прикиньте, как он обрадуется? Он же любит нас! – А мы его нет, – брякнул Пьюси. – Не говори так, Эд! – возмутился Блетчли. – Он часть команды, мы должны его поддержать. Монтегю по-деловому кивнул, с отвращением глядя в свою тарелку. – Молоток, Майлз, – сказал он. – Мы давно не говорили ему, насколько его идея с диетой хуевая. Непорядок. – Да нет же! – снова воскликнул Блетчли. – Блядь, я о поддержке говорю, вы такое слово вообще знаете? А? Кассиус? Уоррингтон вскинулся – он все никак не мог привыкнуть включаться в разговоры наравне со всеми и поэтому чаще отмалчивался. – А я что? Мне диета нравится, давно хотел себя заставить правильно питаться, но как-то воли не хватало. – Вот, – Блетчли назидательно наставил палец на Уоррингтона, – вот об этом я и говорю. Повтори это Драко, и увидишь, как он заулыбается. Ну что, сходим, а? – Сходим, – кивнул Монтегю, а потом все-таки покосился на Маркуса. – Сходим? – Да, – согласился Маркус. – Хорошая идея, Майлз. Вопреки ожиданиям, Блетчли от невероятно редкой флинтовой похвалы не заулыбался еще шире, а очень резко насторожился. Улыбка стекла с его лица буквально в одно мгновение. – Ты в порядке, Марк? – осторожно спросил он. Маркус только шире оскалился, ему было заебись. *** Малфой их визиту и правда обрадовался. Заулыбался так, что даже Пьюси оттаял, а Блетчли и вовсе с головой окунулся в сплошное плескучее счастье. Грэм ни слова не сказал про овсянку. Маркуса тоже пробрало, но, хвала Салазару, скоро отпустило. Говорить с малым было особо не о чем. Тренировки еще не начались, отборочных пока не было, не об учебе же им трепаться? Так что скоро засобирались. Малфой так сильно расстроился, что Блетчли тут же вызвался побыть с ним еще немного. Разулыба-а-ался – дебил-дебилом. На Блетчли малфоевская вейла влияла хуже всего. Раньше Маркус такого не замечал – все-таки мелкий растет и становится сильнее. Флинт подумал, что нужно Майлзу амулет какой подогнать, раз его не справляется, пока все это на тренировках не начало сказываться. Когда вышли в коридор, Монтегю облегченно выдохнул. – Вот же сучонок, как хорош, а, – тоскливо протянул он. – С непривычки пробирает, – согласно утер лоб Деррек. – У меня амулеты от натуги аж заскрипели. – Ничего, скоро войдет в силу и научится себя контролировать, – поморщился Пьюси, умудрившийся стать еще недовольнее, чем был до посещения Малфоя. – А сколько еще ждать? – жалобно спросил Уоррингтон. Он себя при мелком вообще вел адекватнее всех, даже странно было услышать в его голосе такую тоску. – Ну, малое совершеннолетие он справил, – ответил ему Деррек. – Сначала войдет в полную силу, потом будет учиться ее контролировать. – Пару месяцев будет хуевее с каждым днем, – пояснил Маркус. – Потом еще пару месяцев будет идти на спад. Кассиус тихо застонал. – Ты это... – добавил Флинт, – если будет очень тяжко, не молчи. Найдем тебе амулет посильнее. Майлзу вон, походу, тоже надо. Уоррингтон обреченно кивнул. – Ладно, парни, расходимся, – махнул рукой Монтегю. – Мне нужен холодный душ и шоколад – всю душу вытряс, хуже дементоров. – Я с тобой, – вызвался Пьюси. – Кассий, идешь? Маркус махнул всем троим рукой. – Ты сейчас в библиотеку? – спросил Деррек. Флинт задумчиво кивнул. Вообще-то он собирался посмотреть, что не так с амулетом от темных тварей. Но и в библиотеку тоже было нужно – эссе по трансфигурации он так и не дописал, спасибо Грину и его злоебучей задачке по нумерологии. А еще нужно было Снейпу состряпать эссе по летучему зелью. – Пойдем вместе, а? – предложил Деррек. – Ну пошли. *** Остаток дня с перерывом на обед прошел за книгами. Летучее зелье оказалось интереснее, чем Маркус предполагал. Выяснилось, что именно в нем вымачивают кожу, из которой впоследствии делают квоффлы – поэтому они так неохотно поддаются гравитации. Чары там тоже есть, и Маркус раньше думал, все дело в них, но, походу, в большей степени эффект возникал все-таки благодаря зелью. Еще, копаясь в литературе, Маркус узнал, что летающие двойки галлеонов тоже делают с помощью этого зелья. Так что, описывая все это, Флинт разогнался и вместо заданных десяти дюймов написал четырнадцать, и даже – о ужас! – был доволен результатом, как какой-нибудь сраный ботан. О встрече с Вудом Маркус забыл напрочь. Он успел дойти почти до самой гостиной, размышляя, можно ли использовать это зелье для создания метел. Вслед за мыслями о метлах пришло зудящее, почти оглушающее желание полетать. Полеты ассоциировались с квиддичем, а квиддич... Ну да, с Вудом. Маркус замер посреди коридора и громко ругнулся. А затем резко развернулся на сто восемьдесят градусов и припустил по коридорам, как какой-то придурок. До кабинета чесать было минут пятнадцать – он находился в другом крыле замка. Столько же Маркус потратил на путь из Большого зала к своей гостиной. Хуй его знает, насколько Вуд в таких делах терпеливый и будет ли вообще ждать. Толкая дверь памятного пыльного кабинета, Маркус чувствовал себя идиотом. Он все ещё не знал, какие вопросы хочет задать Вуду, но ощущение незавершенного разговора раздражающе зудело под ребрами. В кабинете было темно. В нос ударил запах пыли, Маркус чихнул. – Будь здоров, – буркнул Вуд. – Ты не торопился. В свете единственного факела у двери, Маркус видел его нечётко. Вуд снял мантию, манжеты рубашки были закатаны, а в левой руке зажата палочка. Флинт сперва рефлекторно дёрнул свою из чехла на запястье, и только потом, проморгавшись, понял, что Вуд стоит к нему спиной, и палочку держит правой. – Как Малфой? – спросил он. – Умеешь ты, Вуди, с размаху серпом по яйцам, – Маркус поморщился и спросил, показывая, что не собирается отвечать. – Что делаешь? – Пытаюсь здесь прибраться, – Вуд сдул мокрую челку с лица. – Можешь посветить? Не вижу ничего. Не подумал я, что вечером здесь будет темно, как у тролля в жопе. Надо было принести больше факелов. Маркус сначала наколдовал люмос и поднял палочку над головой, а потом спросил: – А нахуя прибираешься-то? Вуд сделал пас рукой в сторону ближайшей парты. Столешница стала заметно чище, но в воздух взвилось облако пыли. Маркус задержал дыхание, и теперь Вуд, не сдержавшись, чихнул. – Будь. – Ага, – шмыгнул он носом. – Ну, вроде как, для тебя. – Для меня – что? – не понял Маркус. – Прибираюсь для тебя. Маркус нахмурился, попытался найти в этом всем логику, но быстро махнул рукой. – Повторяю вопрос – нахуя? – Ты не любишь грязь. – Ха-ха, чего-о-о? – Маркус заржал. – Вовсе нет. Вуд тяжело вздохнул, обернулся, посмотрел в глаза. Стоял он довольно близко, Маркус только потому и смог разглядеть, как он неловко дёрнул плечом. – Вообще-то да. Я ещё курса с четвертого это заметил. Ты бы видел свою рожу, когда приходится лезть под трибуну за стягами факультетов. Да и на квиддичных субботниках ты никогда не берешься за чистку инвентаря. А недавно, когда мы возвращались с аппарации, я видел, каким взглядом ты смотрел на свои ботинки... Поверь мне, это было нечто! Так что да, ты та ещё чистюля, Флинт. Маркусу охуел. При всем желании он не смог бы описать свое состояние как-то иначе. Сложно было сказать, что именно поразило его больше – то, что он действительно все это делает, сам за собой не замечая, или то, что это замечает Вуд. Осознав, что он так и стоит с задранной вверх палочкой, на кончике которой горит люмос, Маркус опустил руку и стряхнул заклинание. В кабинете стало темнее. На лице Вуда в неровном свете факела, залегли глубокие тени, придав его виду неожиданную серьезность. – Все нормально у меня с грязью, – наконец выдавил из себя Маркус, когда пауза прилично затянулась. Вуд скептически скривился. Маркус фыркнул: – Заткнись, а! Просто мне никогда не давались чистящие чары. А просить каждый раз кого-то о помощи нихуя не прикольно. Вуд пожал плечами. – Разве это что-то меняет? Маркус задумался. Вуд, вообще-то, был прав, причина не изменяла сути, но признавать это совершенно не хотелось. – Разве мы не собирались разговаривать? – спросил он в тон, чтобы перевести тему. – Ты прав, собирались, – тут же отозвался Вуд. И выжидающе вытаращился на Флинта. Маркус вдруг понял, что сам себя загнал в ловушку – ведь начинать, судя по всему, теперь нужно было ему. В темноте расстояние между ними будто бы сделалось ещё меньше. Флинт чувствовал, как холодит щеки ровное дыхание Вуда. Смотреть на него показалось вдруг очень глупым, а не смотреть – нелепым. К тому же, Маркус не знал, куда деть свои руки. Они совершенно уебищно повисли по бокам, от них Флинт такой подставы не ожидал. Вопросы тоже, как назло, вертелись на языке дебильные. Легче, наверное, было начать с чего-то безопасного, что не затрагивало бы тему вудового стояка. Как назло, в голову шел только матч с австрийцами, но говорить о нем сейчас – все равно что писать золотыми чернилами на обгоревшем и мятом обороте использованного пергамента – пустой перевод замечательного материала. Так и не придумав ничего путного, Маркус тяжело вздохнул. – Что у тебя было с Боулом? – спросил он после недолгой, но абсолютно неловкой тишины. Вуд поморщился. – Это важно? – Мне любопытно, – ответил Флинт. – Люций о тебе не говорил. Не могу понять, почему. – Может, постеснялся? Ну, знаешь, – Вуд почесал щеку, – что это именно я. Маркус искренне не понял, почему Боул должен был стесняться связи с Вудом – он же, ну, не страшный и не тупой. Но переспрашивать не стал. – Люций? Постеснялся? – усмехнулся Флинт вместо этого. – Это слова антонимы, Олли. Вуд снова пожал плечами. – Без обид, но я тебе не расскажу. Это вроде как негласное правило бывших – что было между двумя, должно только между ними и оставаться. Вуд, видимо, устав стоять, дошел до соседней чистой парты и уселся на скрипнувшую столешницу. – Вы встречались? – Маркус попробовал зайти с наводящего вопроса. – Нет. – Значит, просто трахались? – Нет. Неважно. Перестань, – нахмурился Вуд. – Спрашивай об этом Боула. Если он захочет тебе рассказать, я не против. – Ладно, – согласился Флинт со вздохом, – с Люци я потом сам поговорю. – Ладно, – в тон ему отозвался Вуд. Он дернул ногой, с грохотом заехав пяткой по спинке парты. Зашипел. На звук это и правда было больно. Между ними снова повисла тишина, которая сводила Маркуса с ума своей нелепостью. – Ты уже читал новый спецвыпуск ММС? – спросил он, медленно двинувшись по кабинету. Той его части, которая была чистой и не тонула в темноте. – Серьезно? – Вуд нервно хохотнул. – Ты хочешь поговорить сейчас об этом? – Заткнись, – Маркус мрачно провел рукой по столешнице преподавательского стола. Как назло, большой палец кольнуло – он умудрился вогнать занозу. Маркус достал палочку и подцепил щепку заклинанием – за столько лет квиддичных тренировок эти чары он знал в совершенстве и мог наколдовать даже невербально. В первый год своего капитанства он принципиально летал на школьном чистомете. И все равно был охуенен. В конце каждой тренировки он доставал не меньше десятка заноз. Команда сперва приняла его как крутого игрока, а уже потом начала слушаться. Маркус до сих пор был убежден, что с его парнями иначе бы не получилось. Когда заноза была вытащена, на Вуда все-таки пришлось посмотреть. – Я хотел поговорить об этом всю неделю, но... – Маркус развел руками, жестом пытаясь объяснить весь тот пиздец, который между ними образовался. – Ты мог поговорить об этом в любой момент, – Вуд качнулся вперед, будто хотел спрыгнуть вниз, но в последний момент передумал. – Говоришь, что проблемы нет, и сам же ее делаешь. – Заткнись, – повторил Маркус, отвернувшись к окну. – Так мне заткнуться или отвечать? – голос Вуда звучал насмешливо. – Сделай и то, и другое, будь добр. Вуд коротко рассмеялся. Маркусу показалось, что нервно. Весь разговор с Оливером ему казался неестественным. На них это было непохоже. Это до пятого курса они только и делали, что дрались при первом удобном случае. А на шестом как-то научились еще и обмениваться информацией через рот. Ну, для Маркуса на шестом – Вуд был тогда еще пятикурсником. Они общались не то чтобы очень часто, но за последние два года обсуждали все знаковые события мирового квиддича. Ну, драки это тоже не отменяло, когда они не сходились во мнениях по какому-либо вопросу. И это было нормально. Естественно. Никакой натянутой неловкости, долгих пауз и желания провалиться сквозь землю. – Целиком еще не читал, его вообще-то не просто достать. Но Энджи принесла мне копии интервью Миллера и Норы Аберфорт из Гарпий. – Ну а про сам-то кубок с австрийцами уже читал? – Спрашиваешь! И пока ты ничего не сказал, я не собираюсь обсуждать ловцов. Этот матч сделали вратари! Маркус почувствовал, как губы невольно растягиваются в улыбке. Он поспешно отвернулся к окну и несколько раз стукнул по стеклу костяшками. – У меня есть спецвыпуск, и я уже прочитал его. Принести тебе? – спросил Маркус. – Ты правда можешь это сделать? – неверяще уточнил Вуд. – Иначе я бы не предлагал. – Конечно! Спасибо! – Вуд даже с парты спрыгнул, замерев где-то за спиной. Маркус дернул плечом – слишком уж радостно Вуд благодарил его из-за такой мелочи – и отвернулся от окна, прислонившись поясницей к подоконнику. Вуд смотрел на него во все глаза, с каким-то совершенно тупым выражением. Факел был у него за спиной, лицо вообще-то было сложно рассмотреть, и это вот выражение Маркусу никак не удавалось идентифицировать. – Слушай, – сказал Вуд через некоторое время тишины. – Это ведь теперь так и будет. – Ты о чем? – Об этом, – он обвел рукой пространство между ними. – Я же вижу, что тебе неловко. Ты говоришь, что это не проблема, но... – Это не проблема! – раздраженно перебил Маркус. Хуй его знает, до чего Вуд там сейчас додумается. Захочет вообще прекратить общаться? Предложит Маркусу обливейт? Или – бр-р-р, Мерлин упаси – выговориться? Первое они уже попробовали, это пиздец. Раньше, когда они с Вудом пересекались только в Большом зале и на поле, если их время тренировок стояло рядом, вариант мог бы сработать, но теперь они терлись в аудиториях все время, и Маркуса эта неестественная натянутость постоянно напрягала, как зудящий комариный укус. Второе на Флинте и не сработает, а в Вуда может отдачей прилететь. Папаня окклюментивные щиты ему ставил на совесть, да и амулет в мантии должен был помочь. Ну а третье – вот уж хуй! Нет, спасибо, блядь, большое. Говорить о чувствах – это не к Маркусу. – У меня есть идея, – все-таки упрямо сказал Вуд. – Ну кто бы сомневался, – буркнул Флинт, сложив руки на груди в защитном жесте. – Но сработает, только если ты тоже будешь готов кое-что сделать. Маркус решительно не был готов делать что-либо. Но пока он подбирал ответ, Вуд его молчание расценил как поощрение продолжать. Кивнул и, потеребив рукав рубашки, выдохнул, как перед прыжком в омут с инферналами. – Назад откатиться не получится. Оставить все как есть, – Вуд скривился, – ну, хуевый вариант, если честно. Так что мое предложение – эскалация. – Эскалация? – тупо переспросил Маркус, будто не знал значения этого слова. Блядь, знал конечно, но очень надеялся, что это не то, о чем он подумал. – Ага, – Вуд на это не повелся, тоже сложил руки на груди и стал ждать. Маркус молчал с минуту, сверля его взглядом. Потом все-таки сказал: – Я как-то совсем не заинтересован... в эскалации. – Я понимаю, поэтому у меня есть кое-что, чтобы тебя в этом заинтересовать. – Ну и? Вуд опустил руки, переступил с ноги на ногу. – Предлагаю наше время, – со вздохом сказал он. – Давай начистоту, Флинт. У вас сейчас все хуево. Ловец выключен на неопределенный срок, нужно искать замену хотя бы на всякий случай. Уоррингтон загонщика потянет, но ты тренировал его на позицию охотника. С ним надо очень плотно заниматься, чтобы к первому матчу он как-то успел включиться. Время у тебя само по себе неплохое, но для вас хуевое, потому что в команде кроме Малфоя все великовозрастные. Часть тренировок будет накладываться на уроки – так что тебе придется постоянно меняться временем и летать в потемках. Проблем и без того полно, а утреннее время решит сразу половину из них. Маркус нахмурился. Он и сам обо всем этом думал, но услышать о своем положении от кого-то другого оказалось неприятно. Бесило, что Вуд это понимал. Еще сильнее бесило, что догадался использовать это в качестве рычага. Вуд нашел, пожалуй, единственное, что могло сработать на Маркусе – и это не просто бесило. Нет, это выводило из себя. – Предположим, – сказал Флинт без особого выражения, чтобы показать, что готов слушать дальше. – Ну и вот мое предложение, – уже не так уверенно, как раньше, заговорил Вуд. – Ты получаешь наше время, а взамен мы оба, – он сделал особый акцент на слове "оба" – честно попытаемся сблизиться. И если окажется, что у тебя все-таки стоит на парней... – Не стоит, – перебил его Маркус. – Если окажется, что стоит, – упрямо повторил Вуд, – мы попробуем пойти дальше. – Не стоит, – так же упрямо проговорил Маркус. – Значит, ты в сплошном выигрыше, – Вуд пожал плечами и даже попытался ухмыльнуться, – и время получишь, и докажешь, что был прав. Флинт задумчиво побарабанил пальцами по подоконнику. Удивительно было то, что с началом этой нелепой темы вся неловкость между ними пропала нахуй, будто и не было. А ведь, если подумать, разговор об эскалации уже был... кхм, своего рода эскалацией. И это, блядь, работало. – Что ты подразумеваешь под сближением? – спросил он по-деловому. – Я смогу трогать тебя и целовать, – Вуд сунул руки в карманы брюк. – Ты меня тоже, если захочешь. – Окей, – Маркус ухмыльнулся, чтобы придать себе смелости, и раскинул руки в стороны, – начинай. Вуд качнулся с пятки на носок, но с места не двинулся. Нахмурился, вытащил руки из карманов, зачем-то тронул чехол с палочкой, который носил на бедре. – Я же не дебил, – сказал он с обидой в голосе. – Прекрасно понимаю, что с первого раза чуда не произойдет. Поэтому у уговора есть временные рамки. Маркус опустил руки и закатил глаза. Не стоило и надеяться, что Вуд не продумал все до деталей. – Ну и сколько? – раздраженно спросил Маркус. – Месяц, – уронил Вуд. – Месяц? – недоверчиво переспросил Флинт. – Да. Совсем немного, правда? Ну что, – Вуд шагнул ближе, достал палочку и протянул левую руку – так скрепляли магические клятвы, – уговор? Маркус пялился на руку больше минуты. Если подумать, он и правда ничего не терял. Потерпеть вудовы прикосновения какой-то месяц ради команды – да раз плюнуть! На парней у него не стоит, Флинт был в этом уверен, как в том, что люмос белый, а авада зеленая. Значит, продолжения у этого фарса не случится. – Ладно, – вздохнул Маркус, обхватив руку Вуда своей. – Уговор. Вуд облегченно улыбнулся и взмахнул палочкой. Вверх по руке прошла щекотная теплая волна, запузырилась, достигнув груди, и растаяла без следа. В отличие от магической клятвы, такой вот уговор можно было легко нарушить – придется получить откат, но скорее неприятный, чем опасный. – Ого, – Вуд удивленно осмотрел свою руку и тихо рассмеялся. – До сих пор не верю, что ты согласился. – Как ты и сказал, я в сплошном выигрыше, – ухмыльнулся Маркус. – Так что, почему бы и нет? – Ладно, – Вуд наколдовал темпус. – У нас осталось чуть больше десяти минут, и нужно будет расходиться. – У тебя полно времени, – оскалился Маркус. – Давай, трогай где хочешь. Мантию снять? Вуд обвел его оценивающим взглядом исподлобья, будто прикидывал, куда ударить. – Пока нет, – вздохнул он, убирая палочку в чехол. – Я хочу тебя поцеловать. Это обычно, м-м-м, неплохое начало. – Ладно, – согласился Маркус. Вуд придвинулся ближе, задрал башку – Флинт все еще был выше почти на голову, и нет, он не собирался наклоняться и помогать. – Пиздец, ты иногда бесишь, – раздраженно выдохнул Вуд и, схватив за отвороты мантии, потянул Маркуса на себя. Его губы оказались сухими и теплыми, ресницы дрожали, отбрасывая длинные тени в свете факела. Вуд сперва обхватил верхнюю губу, слегка ее прикусил, тронул кончиком языка. Потом повторил все это с нижней. Глубже с языком не лез, уже хорошо. Маркус не отвечал. По условиям уговора, он не был обязан облегчать Вуду жизнь, если не хотел. А он не хотел. Вуд отстранился через минуту, взмахнул ресницами, взглянул в глаза – вышло как-то обиженно. – Ну как? – спросил он без надежды. – Никак, – Маркус пожал плечами. – Вообще ничего? – уточнил Вуд. – Ага. Вуд отошел на шаг, вгрызся в свою губу. Потом вскинул башку и с надеждой переспросил: – Хоть не противно было? – Не противно, – честно признался Маркус. – Просто никак. Вуд кивнул. Он старался держаться, как раньше, но по тому, как поникли его плечи, Флинт видел, что он расстроился. Было немного странно, что из-за него, Маркуса, кто-то вроде Вуда мог так расстроиться. Флинт был не обязан, но ему все равно захотелось как-то смягчить этот момент. – Не бери на свой счет, – сказал он со вздохом. – Мне никогда не нравилось целоваться. Даже с теми девчонками, которые мне действительно нравились. – Серьезно? – удивленно вскинулся Вуд. – Это же... ну, приятно. – А я вот никогда не понимал, что все в этом находят. – О, – только и смог выдохнуть Вуд. – Ага, – согласился Маркус. – Ну че, время? Вуд наколдовал еще один темпус и кивнул. – Когда в следующий раз захочешь меня трогать? – с насмешкой уточнил Маркус. – В четверг, – предложил Вуд. – У нас короткий день. Давай встретимся здесь же, после уроков? – Хорошо, не забудь свиток с печатью Хуч. Вуд выдал кривую улыбку и, взяв свою мантию со спинки стула, пошарил в кармане. – Вот, – он бросил свернутый, перетянутый тесьмой пергамент. Маркус поймал, неверяще покрутил в руках, развернул для надежности – это действительно был он. – Не забудь свой, – отозвался Вуд, застегивая мантию. А затем свалил, оставив Маркуса в одиночестве охуевать от осознания, насколько Вуд все продумал.