Любви достоин только котик

Кирк отлично помнил своего первого домашнего кота. Правда не совсем своего и не совсем домашнего, но помнил хорошо. Сложно было сказать, выбросили белого кошака на улицу уже во взрослом возрасте или же он тут и родился, но худая грязная зверюга вышагивала по улице с достоинством аристократа и безразличием бога. Даже на Кирка, мнущего в руках пачку сигарет на ступеньках беседки в тихом дворе, кот посмотрел снизу вверх, но определённо свысока. Кирк восхитился. А кот будто почувствовал, подходя ближе и усаживая пушистый зад рядом. — Как думаешь, закурить или нет? — поинтересовался у кота О’Райли. Животное ожидаемо не ответило, но с интересом покосилось на сумку, стоящую рядом. — Ах, ну да, ты наверняка жрать хочешь, чего это я… Кирк положил сигареты на ступеньку между собой и котом и отвернулся к сумке, роясь в поисках бутербродов. Он школу всё равно прогулял, так что ему обед был ни к чему, а вот кот внезапно завоевал симпатию… — Вот… Ну, ты и скотина! — Кирк рылся в сумке едва ли пару минут, а наглая зверюга уже доедала последнюю сигарету! Точнее, обкусанные сигареты валялись тут же, а кот с очень довольной мордой жевал ментоловые фильтры. В ответ на обвинения пушистый засранец только посмотрел на Кирка, как на идиота, и выдал невозмутимое «мяу». О’Райли еще пару секунд играл с котом в гляделки, после чего усмехнулся и протянул ему колбасу на ладони: — Значит, не курить, да? Не любишь сигаретный дым? Я тоже. Кот снова мяукнул и неторопливо, в истинно аристократической манере, начал поглощать предложенную еду прямо с ладони. О’Райли смотрел на него и с тоской думал, что они чем-то похожи с этим котом: оба грязно-белые и не хотят идти домой. Кирк бы с радостью забрал кота себе, но у его семьи аллергия была не то что на животных, но, порой, даже на собственного сына. И с его удачей в жизни, О’Райли бы не удивился, если бы закончил также как и кот — поеданием колбасы с чужой ладони с очень независимым видом. — Ну, что, зашла колбаса после ментола? — усмехнулся Кирк коту. — Приходи завтра, снова вместе покурим. Кот ходил к нему, как на свидания — каждый день в течение пары недель, они даже не разговаривали, прекрасно найдя общий язык на основе из колбасы и мяуканий. А потом кот пропал. О’Райли переживал несколько дней, да и скучал, что уж, пока не увидел белого отмытого красавца всё с тем же чувством собственного превосходства во взгляде в одном из окон большого дома неподалеку. Видимо, кошак все же потерялся, но заботливые хозяева отыскали пропажу, ну, или просто взяли к себе красивого засранца. Отсалютовав на прощание коту, Кирк побрел дальше, думая о том, что, пожалуй, тоже хотел бы найти себе хорошую семью, жить с котом в большом доме и не растерять чувство собственного достоинства. Устраиваясь удобнее рядом с камином с двумя чашками кофе, Кирк вспоминал того первого важного кота в своей жизни и думал, что, в общем, его желание, по сути, сбылось. Вот он сидит в собственном домике в Швейцарии, с семьёй и котом в одном лице. Мёрдок, огромной лохматой горой возвышающийся посреди гостиной, так и манил тёплым пушистым боком, к которому Кирк, не раздумывая, привалился, поставив свою чашку рядом, литровую для Мёрдока — поближе к мохнатой морде. — Как думаешь, закурить или нет? — О’Райли уже вытащил сигарету, вертя в пальцах и жалея, что из неё нельзя сложить журавлика для успокоения — это работало лучше никотина. Впрочем, МакАлистер решил его дилемму, клацнув в зубами у самых пальцев и спокойно сжирая сигарету. — Скотина, ты мне чуть пальцы не откусил! Оборотень гортанно рыкнул и издал звук, похожий на урчание. О’Райли только фыркнул, понимая, что рыжая морда над ним смеётся. — Лижи свой кофе и не отсвечивай. О’Райли хмыкнул и с удовольствием вытянул вперед ноги, спиной устроившись на мерно вздымающемся теплом боку оборотня. Мёрдок не терял рассудок, но обращение в рыжую зверюгу и обратно пока ещё не мог контролировать полностью. Крис жил Финном и Мариной в Париже, а Кирк с Мёрдоком уединились в горах Швейцарии, пока всё не уляжется и они не будут точно уверены, что Мёрдок на глазах у племянника не превратится из рыжего двухметрового шкафа в такого же рыжего двухметрового кота. Хотя, Кирк небезосновательно подозревал, что племянник Мёрдока был бы в восторге от такого фокуса. МакАлистер вылакал свой кофе и счел нужным воспользоваться задумчивой расслабленностью Кирка, переключившись на его кружку. — Эй, это мое! — для проформы возмутился О’Райли, впрочем, отвоевать кофе не попытался. Лежать на тёплом оборотне было слишком уютно, клонило в сон. Уже засыпая, и будучи почти уверенным, что проснётся он с Мёрдоком-человеком, Кирк ухмыльнулся и пробормотал: — Хоть ты и вернешься в норму к утру, я хочу, чтобы ты знал… — О’Райли зевнул. — Всё равно, любви достоин только котик. Гортанное урчание, означавшее смех, было ему ответом.