illusory

      Видя как твоя кровная сестра стоит на коленях перед отцом, как захлебывается в рыданиях, видя как отец холодными глазами смотрит на нее и абсолютно никак не реагирует. Элизабет — упряма, она давно возненавидела отца. Она не верит в любовь и милость отца. Да и, спустя столько прожитых лет, она из принципа не верит в любовь.       Видя слезы сестры, на душе становилось тошно. — Почему, почему…? Что нам сделать чтобы вы полюбили нас? — топазовые глаза Атанасии тлели на фоне слез. В то время как у Элизабет, взгляд был холодным и проницательным. Этим она и пошла в отца, хотя, вся ее внешность была слишком схожа с внешностью его величества. Иногда, она хотела выколоть себе глаза, чтобы никогда не видеть свою внешность, лучше бы ей досталась внешность от матери. Которая умерла во время родов. — Атанасия, — тихо молвила Элизабет и начала тянуть руку к ней. Та захлебывалась в рыданиях. Кладя руку на плечо, девушка слегка сжала. Со злостью поднимая взгляд на отца, та из-под лба высказала: — Доволен теперь? Ты довел свою дочь до слез, заставил ее стоять перед тобой на коленях, и биться в истерике. Раз так не нравимся, то лучше бы не давал нам жизни. Умей уделять время всем детям, а не выделять любимчиков. — Ты меня сейчас поучаешь? Нахальная девка, — взгляд императора озверел. Она понимала чем это может закончится, но накопившиеся обиды взяли вверх. — Наши глаза одинаковы, наша внешность до ужаса схожа. Знаешь как ужасно каждый раз смотря в зеркало — любоваться не собой, а слишком похожей копией императора. — Ты мне противен, ты для меня никто. Слишком грубо, девушка сама это понимала, она стоит на волоске от смерти. Клод достал свой меч и направил его к шее дочери. Атанасия в это время ошарашено повернула голову. — Стой, не забирай хоть ее у меня.       Это была последняя сцена с Элизабет. В тот момент Клод лишил ее жизни, а Атанасия познала вкус потери сестры. В тот момент, казалось весь, мир растворился, девушка видела лишь окровавленное тело девушки и все такой же ледяной взгляд отца. Потеря старшей дочери, для него ничто. Она была от нелюбимой женщины, наложницы, которая вздумала подняться до уровня императрицы.        В ночь, когда Клод истребил всех наложниц. Женщина защищала свою полугодовалую дочь. В ту ночь император решил дать шанс обеим жизням. — И почему самую интересную историю скомкали в пару глав этой сладкой книжки. Неужели писатель не понимает, что наше поколение интересуют не розовые сопли, где у главной героини с самого начала все хорошо, а истории схожи с реальностью. НУ скажи же Аня! — Да-да, Насть, ты мне уже четвертый день говоришь о этом романе и постоянно жалуешься! Так зачем читаешь-то? — Интересно ведь, причем интересуют меня не главные герои, а второстепенные. — Ну-ну, мне уже кажется, что эта новелла тебе скоро снится начнет, — хихикнула Аня и хлопнула свою подругу по плечу. Настя лишь закатила глаза, и снова направила свой взгляд в книгу. Посмотрев туда пару минут, та подняла взгляд на небо. — Что-то темно уже, читать неудобно, пойду я.        Выйдя на улицу, девушка вздохнула холодный воздух ночи. Тьма заполняла округу, фонари сегодня почему-то не включили, хотя обычно все хорошо. Включим фонарик, девушка направилась к своему дому по тропинке. Завернув за угол девушка наткнулась на мужчину, который убегал придерживая в руках какую-то папку. Тот не ожидая подлянки, махнул ножом в живот, чертыхнулся и продолжил бежать.        Последнее, что слышала девушка - это громкие крики и то, как люди пытались помочь остановить кровотечение. Некоторые скорую вызывали, но девушка не хотела быть в сознании. Ее глаза начали медленно закрываться, а тело с каждой секундой слабеть. Вот так и закончилась жизнь веселой девушки, что лишь недавно поступила в университет, о котором мечтала всю жизнь.

***

      Первое, что услышала девушка был крик. Ее крик, казалось, что легкие сейчас разорвутся, но это было мгновенно. В попытках открыть глаза, они слезились и все было мутным.       Второе, что увидела, были добрые глаза матери. Которые с любовью опекали девочку. Она за эти два месяца редко куда отходила от ребенка. Комната была украшена золотом, а покои у женщины с ребенком в гареме были высококлассные. Наверное каждая женщина в гареме мечтала о таком. Ее мама лучшая и она в этом не сомневалась.       Третье, что почувствовала девочка, было отчаяние. Волосы матери лезли ей в лицо, Взглядом смотрела лишь на нее, а легкая улыбка нашептывала слова, как она ее любит. После чего опустила ребенка на пол и упала замертво. Девочка помнит отчетливые топазовые глаза, которые запомнятся ей на всю жизнь. В тот момент, она поняла кто ее отец. Он Клод Дэ Эльджео Обелия, отец главной героини. Тот, что обрек своих старших дочерей на гибель.        В романе все было не так страшно, это была милая история о любви. Кто же знал, что эта история имеет в себе настолько кровавое начало. Честно сказать на «реальной шкуре» это оказалось куда страшнее.

***

      За воспитание обоих девочек взялась Лилиан Йорк. Эта женщина заменила мать не только Атанасии, но и нашей главной героини. Элизабет… — Принцесса, ваше имя Элизабет. Оно означает «Ближе к богу» , вы находитесь под покровительством бога нашей страны. Вы дитя света, вам суждено взойти на трон, так как вы старшая дочь нашего императора. — эта участь не радовала девочку, она никогда не желала править. А то, что Лилиан вдалбливает в нее эту мысль, еще более настораживает. — Не хочу. — Что вы не хотите, принцесса? — Править. Хочу как в той сказке, где обычный юноша спасает принцессу из замка с драконом! Это ведь определенно лучше, чем сидеть в четырех стенах и разгребать документы! — это были первые слова, когда Лилиан поняла, что если много говорить, то принцесса все исковеркает и подстроит под себя. Маленькая Атанасия, которая была младше лишь на пол года, искренне восхищалась сестрой. Она не боялась высказаться, ей нравилось обсуждать с Лилиан интересные ей темы, ее не волновали слухи которые образовались в кругу горничных. Ее сестра восхитительная, прекрасная, и умная. — А я хочу до последнего момента быть с сестренкой! Потому тот юноша заберет нас обеих! — хихикнула Атанасия, а в ее глазах так и плескалась радость. За эти три года, они очень сдружились, они обе считали друг друга сестрами. Ночами они рассказывали веселые истории из прошлой жизни, а днем бегали к горничным выпрашивая шоколад. Они частенько гуляли в саду и плескали ручками в фонтане.        Даже на недостаток денег в замке можно было забыть, эти хоромы простояли бы еще лет сто без присмотра. Что горничные собственно и делали, сначала по тихому, потом открыто, наверное все в этом замке понимали, что к детям нет интереса. С каждым днем, замок начал все больше пустовать. Почти все драгоценности были распроданы, и даже Лилиан не могла справиться с каждым воришкой.        Один раз главная горничная решила забрать амулет матери Элизабет. Лилиан специально принесла эту драгоценность, чтобы ребенок помнил о своей матери. В тот день драгоценность покоилась в тумбочке возле кровати принцессы. Принцессы вместе веселили друг друга, тем самым улучшая досуг. Атанасия была точно уверена, у ее сестры определенно орлиные глаза. Она сразу заприметила блестяшку в руках горничной. — Миссис Тея, зачем вам моя игрушка? — подняв стеклянно голубые глаза, девочка невинно похлопала глазками. — Принцесса, оно уже пол года валяется без дела, я подумала оно вам не надо. Эта игрушка абсолютно неинтересная и вам нет дела до нее, потому я подумала отнести ее своей дочери. В нашем доме в последнее время не хватает денег, потому я не могу купить дочери игрушку. — начала перекручивать слова женщина, и заметно нервничая, та попыталась улыбнуться. Вечно строгая мадам, которая от любой провины могла пожаловаться на Лилиан, внезапно стала доброй. — Но Лили говорила, что это очень важная вещь. А еще она посоветовала не отдавать ее никому. Это моя личная игрушка, — слегка сузив глаза, девочка снова начала сверлить глазами женщину. Атанасия победно улыбалась, ее сестренка поставит на место эту даму, она уверена, она знает. — Но принцесса, это просто безделушка которой вы не пользуетесь. — женщина махнула кулоном в разные стороны. — Мадам, мне вам напомнить кто я такая? — улыбнулась девочка и подошла на три шага вперед. Поднимаясь на носочках, она мило покачалась в разные бока. — Вы принцесса Элизабет… — на легке ответила горничная ничего не подозревая. — Вот именно, я принцесса, — девочка стала ровно на ступню, и ее взгляд похолодел, — я член императорской семьи и во мне течет императорская кровь. Какое право ты имеешь не слушать мои приказы, а также пререкаться. — П-принцесса. — Скажу Лилиан, чтобы я тебя здесь больше не видела, попадешься мне на глаза, заставлю вернуть всю сумму которую ты своровала из дворца. — выхватив амулет, Элизабет взяла за руку Атанасию и вышла в коридор. А бывшая главная горничная так и осталась сидеть на коленях, смотря в пустоту, ее работе конец.

***

      С тех пор многие горничные не пытались спорить с принцессами. А также массовое воровство прекратилось, под опасением, что потеряют работу. Лилиан была только рада этому. Порядок во дворце начал нормализоваться, с каждым днем горничные все больше склоняли свои головы при встрече с принцессами. Но не все, те что с самого начала нормально относились к девочками, все также продолжали служить им в радость. — Эли, ты не думаешь, что ты их выдрессировала? — спросила Атанасия, как только остались наедине. На ее слова сестра хмыкнула, ответив лишь: — Они как животные, без хозяина — дикари.       Этот ответ дал понять Атанасии, что продолжать разговор на эту тему она не желает. — Кстати, что там насчет нашего плана А. Мы уже больше полугода носим в то местечко драгоценные камешки. — Думаю еще нужно, вот только я заметила, что там начало очень много людей околачиваться, нам нужно изменить место хранения. — Ты знаешь куда? — Вот как раз и поищем местечко. Пойдем искать.

***

— Мои ножки болят, мы уже около часа бегаем с этими мешочками, еще и заблудились! — хныкала Атанасия держась за коленки. Элизабет ужасно устала, и отлично понимала чувства сестры.        Они вышли на какое-то здание, необычайно роскошное. Внешний фасад был укрыт мрамором, а на самом входе, что-то очень ярко блестело. Атанасия, ткнув сестру в бок побежала туда, зайдя туда их глаза заблестели, все золотое, они будто в сокровищницу забрели. Подбежав к статуям, которые так и мозолили глаза обеим, Атанасия полезла кусать его, проверяя реально ли это золото. Элизабет не сдерживаясь хихикнула, кто-кто, а ее сестра самая очаровательная в мире. Но недолго радости быть. — Феликс, кажется у меня во дворце завелись жуки.