Один за всех - и все за одного.

Ночь выдалась трудной. До преподавателей всё же дошли новости, и Теодору пришлось выслушивать долгие лекции Минервы Макгонагалл. Всех друзей Розали насильно выставили за дверь. Остался лишь Тео, так как парень жил здесь. Нотт лёг спать рядом с девушкой, ибо оставлять её одну не хотел. Она спала на удивление спокойно, только вот он ворочался. Парень долго не мог уснуть из-за мыслей о Розе. Его замучили кошмары. За пару часов около трёх кошмаров с участием его отца. Во сне он видел тело Розы и жадные глаза Беллатрисы. В одном из снов он даже пытался сброситься с башни. Последний сон заставил его всё-таки проснуться. Такого он не ожидал. Ещё никогда мать не приходила к нему во сне. Он видел комнату. Белую комнату. Его мать была в белом, пышном платье. Волосы так аккуратно уложены. Она была такой, как в детстве. Миссис Нотт умерла, когда ему было 4. Отец сказал, что она умерла от маггловской болезни. Сейчас его мама была здесь. Прямо перед ним. Слизеринец радовался так, как давно не радовался. Глаза блестели, а улыбка была до ушей. Только вот миссис Нотт не улыбалась. В глазах грусть, уголки губ опущены. Она была расстроена. Тео так и не смог выговорить ни слова. Затем она проговорила. — Она твоя последняя надежда на нормальную жизнь, сынок. Не губи её, как твой отец погубил меня. Его улыбка в ту же секунду исчезла с лица. Причём здесь был его отец? Он нахмурился. — В нашем особняке есть дневник, Тео. Мой дневник. Скажи Робби его доставить тебе. Только он знает, где он. — Ч-что? Мама, подожди. Кто она? — запинался он. — Розалина Блэк. Он замер. — Я в тебя верю, сынок. Женщина лучисто улыбнулась и испарилась. После этого сна парень не раздумывая ушёл к себе в спальню. В голове было множество мыслей. Он не понимал, что ему делать и стоит ли придавать значения сну. Спать было невозможно. Теодор написал письмо в свой особняк и тут же отправил его.

***

Утром к Розали пришёл Гарри. Он узнал о том, что ей легче, и сразу же рванул к подруге. Теодора заставили идти на собрания, которые всегда посещала Розали одна, потому дортуар был пустым. — С добрым утром, — приветливо улыбнулся Поттер. — Привет, Гарри, — засияла брюнетка. Роза лежала под тёплым одеялом, упершись на подушку. Гарри сел с краю. — Тебе уже лучше? — Да, я очень хорошо спала. — Что ж, я уверен, что ты в надёжных руках. Её брови резко поднялись вверх от удивления. — Ты о Теодоре? — Здесь кто-то ещё живёт? — ухмыльнулся гриффиндорец. Она недоверчиво посмотрела на него. — Ты очень странный. — Вчера он так кричал на Гринграсс, говорил такие слова, что я даже засомневался в том, что это Нотт. — Он кричал на Дафну? — нахмурилась девушка. — Да, ещё как. Кричал о любви и о том, что умрёт за тебя. Видела бы ты лицо своего братца и других. Роуз смущённо улыбнулась. Её щёки покрылись лёгким румянцем, а сама она была удивлена. — Кажется, он действительно не такой и мудак, как все говорят. — Поверь, он вовсе не такой, как ты думаешь. — Будем надеяться. Не хочу, чтобы ты была одна во время моего отсутствия. Хотя… С ним всё равно не безопасно. — Постой. Твоего отсутствия? — Роуз. — Нет, я говорила и повторю ещё раз. Ты не уйдёшь на поиски крестражей без меня, слышишь? — строго проговорила она. Поттер выдохнул. — Слышу. — Вот и всё. А пока готовься, скоро бал. Уже решил, кого позовёшь? Гарри пожал плечами и загадочно посмотрел на Розу. — Я её знаю? — Это не важно, позвать я её не смогу. Это выйдет за все рамки. — Плевать на рамки, Гарри, когда мы возможно последний раз идём на бал. — Всегда настораживало то, как ты спокойно говоришь о смерти, — усмехнулся брюнет. — Она всех нас ждёт. А пока, помоги мне встать. Она скинула с себя одеяло. Гарри поднялся. — Разве ты не должна ещё лежать? — Мне здесь ужасно скучно, Гарри. Да и чувствую я себя прекрасно, — вставая, говорила она. Роза взяла полотенце и направилась к двери. — Подожди меня в гостиной. Гриффиндорка выбежала в ванную. Через 30 минут Блэк была готова. Гарри терпеливо ждал и пусть и сомневался в её состоянии, но всё же не решился перечить. Они пришли как раз на обед. Занятия закончились. Много экзаменов было уже сдано, потому ученики раньше освобождались. Теодор, увидя свою девушку у входа в зал, удивился и сразу же поднялся с места. Тео пошёл ей навстречу. — Ты с ума сошла? Тебе нельзя вставать, — попытался тихо сказать он. — И тебе привет, — закатила она глаза. Гарри прошёл дальше к столу. — В чём дело, Роза? — Нотт, я не могу сидеть там. Он изогнул бровь. — Одна, — добавила брюнетка. — По-моему, я для этого Поттера и отправил к тебе. — Не важно. Я прекрасно себя чувствую. Ты лучше скажи мне, почему ты всю ночь ворочался, а потом под утро сбежал к себе? Тео отвёл взгляд на вход в зал. У входа стоял Драко и, кажется, звал его. Теодор вопросительно взглянул на него, но тот сразу же отошёл от выхода. — Нотт! — строго назвала она его фамилию. Тео вернул взгляд на гриффиндорку. — Прости, потом поговорим, — быстро проговорил брюнет. — Ну да, конечно, — с раздражением ответила Роза. Тео не обратил внимания на её тон и сразу же пошёл к Драко. — В чём дело, Драко? — Тебе пришла какая-то коробка. Пришла она к нам с Блейзом в спальню. Я подумал, что в связи с последними событиями, это что-то важное. Драко протянул коробку чёрного цвета в руки Нотту. Тео не успел даже взглянуть на неё, ибо сзади подошла Макгонагалл. — Мистер Нотт. Нотт слегка дёрнулся и быстро спрятал коробку за спину. — Вижу, что вы активно выполняете мою просьбу, — недовольно поджала губы декан. — Видите ли, профессор. Блэк сейчас не в состоянии что-то делать, — с неким раздражением проговорил он. Минерва сложила руки в замок. — Да что вы? По-моему, она себя чудесно чувствует, раз покинула спальню. Тео еле сдержался от того, чтобы не закатить глаза. — Хорошо, я вас услышал. — Чудно. Профессор прошла мимо парней. — У этой мымры уже старческий маразм, раз она заставляет делать это, — со злобой говорил Малфой. — Как ты мог дать на это согласие? — Малфой, я даже не слушал её в этот момент. — Какой бред. Жаль, что отцу не до этого. — Ладно, скажешь Блэк, что я в дортуаре. Увидимся на ужине, — поспешил попрощаться он. Тео похлопал друга по плечу и пошёл в дортуар, по пути разглядывая коробку. Он был удивлён, как быстро их старый домовой эльф прислал ему этот загадочный дневник. Нотт сел на диван и открыл коробку. В ней действительно лежал дневник. Переплёт был ветхий, сам дневник в пыли. — Старый эльф, откуда он его достал? — недовольно проворчал парень. Он осторожно открыл дневник и стал листать страницы. Дневник был не толстым. Там было всего пару записей. Было много пустых страниц. Вырванных страниц. Он нахмурил брови и стал внимательно рассматривать даты. На последней странице был написан лишь месяц. Ноябрь. Месяц, когда умерла его мать. Сердце бешено застучало, дыхание задрожало. «Милый, Тео. Я попросила Робби вручить тебе этот дневник на твоё совершеннолетие. Думаю, что ты уже окончил школу с большим успехом. Возможно, ты уже женился. Если это так, то надеюсь не на дочери Гринграсс. Я всегда хотела, чтобы ты взял в жены ту, что припадет твоему сердцу. В семьях чистокровных волшебников это маловероятно, но я всё же надеюсь на то, что моих черт в тебе будет больше. Твой отец ненавидит твою ранимость, эмоциональность, но я так рада, что ты не такой холодный, как он. Я полюбила твоего отца таким, но это было самым худшим решением в моей жизни. Теодор, я уверена, что ты не узнаешь причину моей смерти раньше, чем прочтешь это. Совсем скоро меня не станет, и я пишу это, слушая, как ты играешь на старом рояле. Уже в 4 ты так умело играешь. Я горжусь тобой, сынок. Я хочу, чтобы ты знал правду. Твой отец лишился разума. Относительно недавно я узнала, что по его поручению на меня наложили проклятие. Он скрыл от меня то, что я не могу иметь детей. Взял он меня в жены не от большой любви, как я мечтала в детстве, а лишь из-за чистоты крови. Твой отец мне изменял, но ребёнка ему так и не дала ни одна женщина. После чего он решился на проклятие. Я умираю, Тео, и он ничего с этим не делает. Он предал меня, как любимую женщину, позже, как мать его ребёнка. Он знает, как мне можно помочь, но отказался от чего-либо. Не один раз я терпела от Нотта физическое насилие за свои слова. Я хочу, чтобы ты был другим. Не предавай своих чувств, не предавай то, что любишь, не предавай ту, которую любишь, не рань ту, которую любишь. Я рада, что увидела твои первые шаги, услышала первое слово. Я всегда буду с тобой, милый. Этот дневник хранит в себе большее. Пообещай, что не станешь таким, как твой отец. С любовью, мама.» По щеке пошла слеза. Глаза полны шока и боли. Тео закусил губу до крови. Его воспоминания разблокировались. Синяки матери, которые он видел всё детство. Она говорила, что упала, а он был маленьким и во всё верил. Те громкие крики, и как его няня закрывала ему уши. Последние месяца мамы. Всё это Нотт-старший пытался стереть с его памяти. Он забыл об этом. Его идеальная картина семьи была разрушена. Теодор всегда любил больше маму. Она видела его слабые стороны. Слабые для отца стороны. Он был готов бороться за жизнь отца не из большой любви, а лишь из страха, что останется один. Парень снова взялся за спиртное. Как обычно, Роза приходит вовремя. Девушка застывает у дивана, смотря с какой силой он сжимает стакан с виски. Он сидел на полу, откинув голову назад. Тео еле сдерживал свой гнев на неё. Внутри всё так и вскипело. — Тео, ты в порядке? Он закрывает глаза, не в силах себя сдержать. — Уходи. — Нет, Тео, объясни, что с тобой происходит с утра. — Я сказал, чтобы ты уходила! — вдруг закричал он, поднявшись с пола. Стакан, что только что был у него в руке, упал на пол и громко разбился. Тео даже не дёрнулся. Он смотрел на Розали, и ему хотелось убиться к чертям. Как легко её вывести на слёзы. — Я лишь хочу помочь тебе, Тео, — в слезах произнесла гриффиндорка. Он засмеялся, а затем крепко сжал челюсти. — Помочь мне? Какого, блять, чёрта, Роза? — в истерике спросил он. — У меня на спине написано «Помогите мне!»? — Нет! — Я выгляжу как человек, которому нужна ебучая помощь?! — Нет. Я просто хочу быть рядом с тобой! — Ты себя слышишь?! — громче кричал он. — Я люблю тебя, — глухо произнесла она. — Не вижу! Любила бы, ушла бы сразу. — Я люблю тебя, ты слышишь? — ЗАТКНИСЬ! Она сделала шаг назад. Их гостиная на миг утонула в тишине. Сейчас она выглядела как ребёнок, которого разочаровали, у которого что-то отняли. Она видела его насквозь, просто всё время не хотела давить, настаивать на то, чтобы он всё рассказал. Всё, что происходило эти месяца. В её глазах было сожаление, но она собралась с силами и продолжила. — Тео, мне кажется, что мы достаточно близки, чтобы я наконец узнала, что с тобой. Он нервно закусил губу и ответил. — Моя мать умерла вовсе не из-за маггловской болячки, а из-за желания моего отца получить наследника. Он получил меня ценой жизни матери. Мой отец относился к матери ужасно, и вся моя картина о любящей семье была разрушена. Как ты думаешь, что я чувствую? Розали пару раз моргнула от шока. — Думаю, что тебе больно, — дрожащим голосом проговорила она. — Мне никогда не больно, Роза. Он вывел её из себя одной фразой. — Просто ты никогда не признаёшь, что тебе больно. Ты становишься злым, равнодушным и делаешь что-нибудь глупое. — Ты не права, — твёрдо ответил Тео. Парень чувствовал ком в горле. Глаза. Они были полны слёз. Тео сдался. В один момент парень упал на колени, его трясло, он расплакался, как в детстве, когда уносили гроб мамы. Роза подбежала к нему и крепко обняла, не раздумывая. Она стояла над ним гладя по волосам. Теодор уткнулся лицом в её живот, всхлипывая. Он крепко обнимал её, больно рыдая. Розе было так больно смотреть на это. Она гладила его шею, успокаивая. — Успокойся. Всё нормально, — еле слышно говорила она. — Не нормально, не нормально, не нормально... — дрожал он. Она никогда не видела его таким. Такой уязвимый, теперь он точно похож на того, кому нужна помощь. — Ничего не нормально! — он сильнее заревел, а она крепче его обняла. — Я в полной заднице. Она закрыла крепко глаза, сдерживая свой плач. — Мы справимся, слышишь? — Роза, не уходи от меня. — Я никуда не уйду, Тео. Она упала рядом с ним на пол. Девушка обнимала его как маленького ребёнка. Он так нуждался в помощи. — Я не хочу терять тебя, как мать. Я не отдам тебя, блять, никому. — Ты не потеряешь, слышишь? Успокойся. Блэк обнимала парня, покачиваясь. Брюнетка поцеловала его в висок и крепче обняла. — Роза, я не буду таким как он… — Не будешь. У неё было много вопросов, но она знала, что ему будет больно, потому зарыла это в себе. Его мать внесла разлад между отцом и сыном навсегда. В ней играла женская обида, боль. Это Роза поняла с первой строки об отце Нотта. Она стояла у окна, читая эту запись, пока Тео спал у неё в постели. Но одно Нотт решил точно. Он не убьет Розу. Теперь в нём жила ненависть к отцу. Человек, что ценил Тёмного Лорда больше семьи, обжегся и теперь умирает. Он будет делать вид, что всё ещё верен Лорду, но это будет лишь притворство, пока он уверенно не сможет уйти.