Узы

      После часа в общественном транспорте и нескольких минут пешком они оказались перед широким прямоугольным зданием. Джун с сомнением окинула его взглядом.       — Это что, офис?       — Он самый, — Сатору щёлкнул пальцами. — Тут этажей — около восьми? В общем, от середины поднимитесь и тщательно всё осмотрите.       Джун сложила руки на груди.       — А что насчёт нижних этажей?       — Насчёт этого не переживайте. Там я разберусь сам.       По дороге Годжо объяснил студентам, что им предстоит разобраться с проклятием, по вине которого люди, работавшие здесь, уже две недели сходили с ума. Они слышали голоса, шёпот, ловили краем глаза тени, шныряющие по стенам и коридорам. Многие страдали бессонницей и отказывались выходить на работу. Один человек не выдержал и покончил жизнь самоубийством — прямо в этих самых стенах. Явление не такое уж редкое, не должно было стать сенсацией. Однако в какой-то момент, пока дожидались скорую помощь и полицию, тело исчезло без следа.       Годжо сию историю преподнёс особенно красочно: у Омори спина покрылась мурашками. Размышляя об услышанном, Джун предположила, что, вероятно, проклятий тут постаралось больше, чем одно. Но Сатору попросил не торопиться с выводами.       — Найдите тело, — уточнил он вслед студентам, — по возможности.       — Есть, сенсей! — ответил Итадори, готовность которого Джун совершенно не разделяла. Стоило только подумать о том, во что должна была превратиться голова человека, предположительно свалившегося с восьмого этажа…       В нелепой попытке разбавить атмосферу Джун остановилась у лифта и предложила:       — Итадори-кун, давай ты по лестнице, а я на лифте? Обещаю выходить на каждом этаже и проверять, как у тебя дела.       Ни секунды не колеблясь, он кивнул. Однако, не успела Джун среагировать, как Юджи спохватился:       — Подожди, а что если застрянет? Лучше не рисковать, пока мы не нашли духа.       Омори только рот раскрыла.       — Ты сейчас серьёзно?       — Ну да, — Итадори озадаченно взъерошил затылок. — Проклятые духи же…       — Да нет, я не об этом! — Джун вздохнула. — Я пошутила, но спасибо за заботу. Пошли, а то время потеряем.       Добравшись до четвёртого этажа, они переглянулись, негласно решив, что отсюда следует начать. Разделившись, они обошли этаж и, не обнаружив проклятия, вернулись обратно к лестничной клетке.       — Его следы повсюду, — заметил Итадори. — Оно не оставило отпечатков, но проклятая энергия как будто обволакивает всё здание.       — Тогда неудивительно, что тут постоянно творилась какая-то бесовщина.       Они поднялись выше. Джун снова хотела разделиться, но Итадори не торопился отправляться на поиски.       — Омори-сан, я хотел спросить. Почему тебя перевели в Токио?       Джун хитро изогнула уголки губ.       — Вот так в лоб спрашиваешь? А если это личное?       — Нет, я не… — засуетился Юджи и сник. — Извини, не подумал.       При виде его виноватого лица Джун не сдержала улыбку. Юджи своим простодушием напоминал ей Миву, по которой Джун уже начала безмерно скучать, хоть и гнала прочь это чувство.       — Да брось, естественно, тут нет никакой тайны. Я здесь из-за тебя.       Джун подбросила в руке нож и правила кончик лезвия на Итадори. Юджи слегка напрягся и наклонил корпус, готовясь в любую секунду перейти в боевую стойку.       — Ты прекрасно знаешь, что старики с верхушки тебя не слишком любят. Хотя пока решили не устранять, — Джун опустила руку, Итадори внимательно следил за её движениями, — так что не заморачивайся. Я буду учиться с вами, как независимая третья сторона. Беспристрастный наблюдатель.       Плечи Юджи расслабились.       — Тогда я постараюсь не доставлять проблем, Омори-сан!       — Да ладно, какие от тебя проблемы, — отмахнулась Джун, а мыслями вернулась к фестивалю. Возможно, стоило предупредить Итадори о том, что Сукуна стал катализатором её сил. Или не стоило, раз Юджи, в отличие от неё, не ощущал между ними никакой энергетической связи. Омори не могла быть уверена на все сто процентов, но, как ей казалась, иначе Итадори уже попытался бы поговорить о Двуликом. Да хоть прямо сейчас, момент был наиболее подходящий.       И всё же Юджи ничего не сказал. Разве что Джун заметила, как потемнел его взгляд. «Проклятье, я что-то не то ляпнула». Она отвернулась, пряча досаду.       — Нам стоит продолжить.       Обыск пятого этажа так же, как и последующего, результатов не принёс. Когда они добрались до седьмого, Джун начала понемногу раздражаться. Проклятие было повсюду, но в то же время его не было нигде. Веский повод задуматься о том, не угодили ли они в территорию духа. Сложно было утверждать, потому что коридоры помещения казались абсолютно нормальными и не закольцовывались. Это настораживало больше всего.       Джун брела по этажу, разглядывая стены без особого внимания, и наконец уловила движение прямо по курсу. Быстро выхватив катану и нож, она приготовилась к сражению.       — Вот мы тебя и…       Омори запнулась, потому что пол под ногами вдруг завибрировал и стены вокруг пошли волнами, словно обрели жидкую форму. Джун звука издать не успела, лишь почувствовала, как нечто налетело на неё сбоку и отбросила в сторону окна. Стекло со звоном разлетелось на осколки. Джун подумала в сиюминутной панике: «Сейчас я разобьюсь». И больно столкнулась спиной с твёрдым полом точно такого же коридора. Омори заставила себя в два рывка подняться на ноги. Осколки захрустели под её весом.       Окно, через которое вылетела Джун, оказалось целым. За ним виднелся коридор, в котором она только что была. И всё-таки то, где оказалось Джун, являлось совершенно другим местом. Окна на улицу отсутствовали, а стены были покрыты пузырящейся фиолетовой слизью. Омори поморщилась с отвращением.       Теперь ей нужно было срочно выбраться и предупредить Юджи. Джун двинулась вдоль окон, высматривая лестничную клетку. Добравшись до неё, Омори попыталась выбить стекло, но то никак не поддавалось — более того, само покрылось слизью. Джун наполнила клинки проклятой энергией и резанула по окну. Поверхность всколыхнулась, а виски Омори пронзила острая боль. Джун вскрикнула и попятилась. «Оно как-то на меня влияет!»       На той стороне показался Итадори. Он озадаченно осмотрелся и позвал:       — Омори-сан!       — Итадори-кун, я здесь!       Она с надеждой подалась вперёд, но Юджи её не услышал. На его лице отразилось беспокойство.       — Омори-сан?       Итадори двинулся на поиски.       — Нет, нет, нет, не иди туда! — прошипела Джун и расстроенно ударила по стеклу — разлетелись брызги.       В той самой точке, где Джун атаковали, Юджи остановился. Омори приготовилась к тому, что его сейчас постигнет та же участь, но не смогла увидеть произошедшее дальше. Все стёкла моментально потемнели, и территория начала сжиматься. Джун в панике озиралась по сторонам, разрезая «плоть» ножом и катаной, но стены с пугающей быстротой продолжали лететь на неё и, казалось, вот-вот поглотили бы.       Секундная вспышка, нечеловеческий вой — и Джун рухнула на колени, встретившись взглядом с горящими глазами Юджи. Между ними дрожало и извивалось крупное бесформенное существо, напоминавшее сгусток слизи. Оно вновь потянулось Джун навстречу, попыталось захватить её. Омори, не мешкая, дала отпор, направив захвативший её водоворот проклятой силы через катану. Повторялась ситуация фестиваля — вот они, сосуд Рёмена Сукуны и Джун, едва выдерживающая циркулирующую внутри неё энергию.       Юджи сжимал наполненные магией кулаки.       — Я сама, — прохрипела Джун, с трудом борясь с накатывающей сонливостью. В ушах стучало, глаза слипались, но даже так Омори чувствовала себя лучше, чем в прошлый раз. И твёрдо была намерена не отключиться.       — Это наше задание!       Юджи бросился вперёд, навстречу проклятью, однако то поднырнуло ему под ноги — пол разверзся, и Итадори в прямом смысле слова провалился сквозь землю. Джун отчаянно рванула к нему с протянутой рукой, но не успела.       — Нет, — выдохнула она и едва смогла отскочить, когда существо попыталось проделать с ней то же самое. Несмотря на исчезновение Юджи, Джун продолжала чувствовать прилив проклятой силы. Клинки с бешеной интенсивностью завибрировали в руках, и Омори, чертыхнувшись, разжала пальцы. Всё тело пылало.       — Итадори-кун! Если ты меня слышишь, давай попробуем вместе, — она отступила на несколько шагов, сосредоточив максимум внимания на окружающем её пространстве. — Сейчас… Ещё немного…       Абстрактный силуэт выскочил прямо у неё перед носом.       — Давай!       Одновременное действие проклятой энергии шаманов создало эффект пороховой бочки — духа разорвало на части. Омори заморгала, щуря глаза на оставшуюся от проклятия дымку, и увидела Юджи в целости и сохранности.       — Изгнали? — пропыхтела Джун. — Получилось?       — Кажется, да.       Испытывая невероятное облегчение, Джун поддалась дрожащим ногам и опустилась на колени. Её трясло и, похоже, не до конца отпустило, хотя Итадори перестал использовать проклятую силу.       — Омори-сан! — Юджи указал за её плечо.       Джун обернулась и увидела человеческое тело в офисном костюме. В груди ёкнуло.       — Вот и нашли.       Когда она снова повернулась к Итадори, он протягивал ей руку. От неожиданности Джун отшатнулась и воскликнула:       — Не трогай меня!       Это произошло бесконтрольно, но уязвлённый взгляд Юджи заставил её моментально ощутить приступ стыда и вины. Джун с усилием поднялась на ноги.       — Извини, Итадори-кун. Я не то…       — Всё в порядке, — он улыбнулся. — Прости, я ведь понял, что тебе со мной некомфортно. Я… не хотел причинять тебе неудобства.       — Да всё нормально, правда, ты не так понял, — проговорила Джун, но звучало её оправдание совершенно жалко и неправдоподобно.       Итадори без лишних слов взвалил труп работника на плечи. Джун отвернулась. Тошно стало от всей ситуации. Держась из последних сил, Омори добралась до первого этажа. В какой-то момент она совсем выпала из реальности и, очнувшись, обнаружила, что сидит на корточках, обхватив руками колени.       — Что тут у нас? — склонившись над ней, поинтересовался Годжо.       Джун мотнула головой и солгала:       — Ничего. Позавтракать не успела. Поем — и станет лучше.       Всю дорогу обратно до колледжа она пыталась подобрать слова, чтобы переубедить Итадори, но на ум так и не пришло ничего толкового. В конце концов, он был прав. Джун не смогла скрыть свои истинные чувства, а теперь поздно было пытаться создать иное впечатление.       С другой стороны, так будет лучше. Ей не придётся избегать Юджи, потому что теперь, вероятно, он и сам захочет держаться подальше. Казалось, Омори должен был порадовать такой расклад, однако… Напротив, это лишь прибавило беспокойства — Джун ощущала себя так, словно пнула щенка.       — Если чувствуешь себя не очень, можешь пока отдохнуть.       Омори отстранённо кивнула, толком не поняв, кто к ней обращался — скорей всего, это был Годжо — и поплелась в свою комнату. Едва добравшись до кровати, Джун провалилась в сон, а когда проснулась, окончательно потерялась во времени. Несколько минут она бездумно пялилась в потолок, пока не решила посмотреть на часы. День был в самом разгаре.       Джун переоделась в форму и вышла к спортивному полю колледжа, где вовсю тренировались студенты. Точнее, тренировались Маки и Нобара, в то время как Панда с Инумаки наблюдали со стороны, сидя на ступенях. Джун опустилась рядом.       — Интересное представление.       — Омори-сан, — голос Панды звучал приветливо. — Я слышал, тебя перевели. Надолго?       — Без понятия, — Джун пожала плечами.       — Выглядишь помято.       — Лосось.       — Извини, я не говорю на заклинательском.       Панда пояснил:       — Он согласен.       Джун усмехнулась.       — Задание утром весёлое выдалось.       Кугисаки так и летала по полю, едва поспевая за неуловимой Маки Зенин. Джун внезапно поймала себя на мысли, что хотела бы испытать на себе, каково это — сражаться с сестрёнкой Май. Тем временем, победа осталась за Маки и девушки остановились для передышки. Джун внутренне приготовилась к столкновению, подавив желание сбежать.       — Так ты уже здесь, — констатировала Нобара, когда они приблизились. — А где Итадори?       — Я за ним не слежу, — парировала Джун.       — Вы вместе были на задании.       — И разошлись два часа назад.       Повисла тишина. Воздух потрескивал от напряжения. Голос подала Маки:       — Не хочешь объясниться, почему тебя перевели именно сейчас?       Джун подняла на неё оценивающий взгляд. Наверное, конфликтовать с Зенин было опаснее всего. Только Омори не считала, что должна за что-то отчитываться. Она не принимала решений.       — Ты серьёзно думаешь, что меня посвящают в детали?       — Какую-то причину тебе назвали.       Джун ухмыльнулась.       — Попробуй угадай.       Маки вмиг посуровела.       — Ты мне угадайку не…       — Ладно, Маки, перестань уже. Омори-сан, Годжо всё нам рассказал, — вмешался Панда, спеша остановить заходящееся пламя. Кугисаки досадливо цокнула языком.       — Серьёзно? — непроизвольно вырвалось у Джун. Выходит, её просто пытались вывести на эмоции. Или заставить раскрыть нечто более глубинное. — Что именно?       — Ты у нас по особому поручению Гакуганджи-сенсея. И будешь приглядывать за Юджи.       — Нори, — добавил Инумаки.       Омори поморщилась.       — Приглядывать — это сильно сказано. А вы, — она снова перевела взгляд на Маки и Нобару, — слишком суетитесь. Я не собираюсь ходить за Итадори-куном двадцать четыре часа в сутки. Это не в моих интересах.       — И какие же у тебя…       Делая вид, что не заметила попытку Кугисаки зацепиться за её последнюю фразу, Джун быстро вскочила на ноги.       — Маки-сан, как насчёт спарринга? Если ещё есть силы, конечно.       Оставив закипающую Нобару за спиной, Омори вышла на поле.       — Если? — хмыкнула Зенин и последовала за ней.       Маки кинула Джун деревянную катану. Омори едва успела скользнуть взглядом по «оружию», как получила весьма болезненный удар от соперницы.       — Эй, подо…       Она отпрянула, так и успев договорить, отразила новую атаку и приняла боевую стойку. Всё происходящее на поле дальше Джун могла бы описать, как барахтанье в воде, когда рядом с тобой неустанно кружит акула. «Да она чертовски сильна!» — думала Джун, пытаясь одновременно уклониться и достать Маки катаной.       Буквально через минуту, ожидаемо потерпев поражение, Омори лежала на земле и разглядывала раскинувшееся над головой безоблачное небо. Что ж, ни Юсуке, ни Хибана не похвалили бы за такой перфоманс. Джун приподнялась на локтях и села. На ступенях к второгодкам присоединились первокурсники. Наблюдая издалека, как свободно они общаются между собой, Омори ощутила укол сожаления. Сейчас, вдали от киотских студентов, она невольно задумалась о том, что не так уж товарищи её не любили. Даже если ей самой очень хотелось жить в этой иллюзии, правда была куда более щадящей.       — Омори-сан!       Джун вскинула голову, щурясь от солнца. Годжо приглашающе кивнул в сторону.       — На пару слов.       — Итак, ты предатель.       — Что?!       Джун аж рот раскрыла. Она отчаянно перебирала в голове всё, что могла сделать не так, каждый момент, где облажалась. Она каким-то образом дала понять, что её сила имеет прямое отношение к Сукуне? Даже если так — это не делало её предателем!       — Чушь, — фыркнула Омори, откидываясь на спинку кресла. — Что я сделала?       — Держала связь с отступниками и проклятыми духами, привела их на фестиваль.       Джун снова оторопела. Сначала её накрыло облегчение — она ведь и правда не была в этом замешана, — но следом пришёл ужас. Ведь выходило, что предатель…       — Такого быть не может.       Джун хотела сказать другое, но слова вырвались против воли. Ей бы оправдаться, только она не верила в саму возможность того, что кто-то из учащихся мог так поступить.       Годжо продолжал молча наблюдать за её реакцией. Омори повторила:       — Это не может быть студент, — и добавила вызывающе: — Что если это кто-то из вас, сенсей?       Конечно, рискованно было бросаться такими обвинениями в лицо Годжо Сатору, но Джун не хотела слышать, что предатель — один из её товарищей. Там же погибло столько людей. Это просто немыслимо.       Сатору закинул ногу на ногу и произнёс угрожающе тихо:       — Может, и так.       Джун застыла. Внутри похолодело. «Он же меня сейчас не убьёт?» — мелькнула сумасшедшая мысль. И вдруг Годжо задорно рассмеялся.       — Ну и лицо! Расслабься, Омори Джун. Считай, ты теперь вне подозрений.       — Да ну, — выдохнула она, надеясь, что облегчение не окажется слишком очевидным. — Я могла соврать.       — Ты не соврала, — отмахнулся Годжо. — Давай перейдём к насущной проблеме.       «А предатель в колледже так — ерунда», — подумала Джун, но вслух спросила:       — О чём вы, сенсей?       — Иди за мной.       Годжо привёл её к какой-то двери — рядом с которой не наблюдалось окон, так что нельзя было заглянуть внутрь — и попросил оставить оружие перед ней. Омори покосилась на Сатору с сомнением, но повиновалась. Игнорируя холодок в груди, она сдавила пальцами зудящее запястье, попыталась успокоиться. Годжо открыл дверь и пропустил её в тренировочный зал, где у дальней стены сидела плюшевая кукла.       — Хибана сказала, у тебя проблемы с контролем проклятой энергии.       — Сенсей, это как посмотреть. Меня вот всё вполне устра… — Кукла вдруг поднялась на ноги, и Джун едва не подскочила на месте. — Эй! Это проклятый труп.       — Ага, — Годжо уже стоял в коридоре. — У тебя три минуты.       — Три минуты на что?       Ответом ей стали закрывшаяся дверь и пришедшийся на предплечья удар проклятого трупа — Джун в последний момент успела защитить лицо. Без клинков Джун становилась куда менее боеспособной, только и успевала что ставить блоки и уворачиваться. Скорости едва хватало, потому что кукла летала по комнате, как мини-истребитель. Джун толком не могла сосредоточиться, чтобы перейти из обороны в нападение: все её мысли были только об одном — нарастающем внутри давлении.       Только не снова! Ей, конечно, удалось не грохнуться в обморок после второй вспышки силы под влиянием Двуликого, но Омори не чувствовала, что способна выдержать его дважды за один день. Гадая, что же на самом деле задумал Годжо, Джун выставила вперёд руку, создавая энергетический заслон, который рикошетом отбросил труп в другой конец комнаты. Варианта было два: либо Итадори находился совсем близко, либо внутри куклы был спрятан палец. Второе казалось менее вероятным, потому что Джун сталкивалась с пальцами раньше, но не ощущала от них роста силы.       «Проклятье. Мне нужно это остановить, я не протяну три минуты!» Она снова вспомнила фестиваль. Возможно, стоило попробовать ту же тактику, что сработала в тот раз. Повторно отбросив куклу в сторону, Джун быстро, насколько могла, прижала ладонь к полу и, как ток по проводам, запустила по нему проклятую энергию. Цель была достигнута — кукла, едва коснувшись поверхности, вспыхнула лиловым огнём и взорвалась.       Джун, слегка пошатнувшись, вскочила на ноги и бросилась к двери. Та легко открылась, и Омори мимолётно подумала: «Не заперто даже. Как глупо!» Едва не налетев на Годжо, Джун растерянно уставилась на него снизу вверх. Слова возмущения застряли в горле, потому что Джун осознала с поражающей ясностью — подобная бурная реакция выдавала её с головой.       Она так и не придумала, что сказать, когда услышала знакомый голос. Джун прошла по коридору, заглянула в соседний зал. И почувствовала себя жестоко обманутой.       — Вы всё специально.       Всего через одну комнату от неё тренировались первогодки. Все трое — Фушигуро, Кугисаки и, конечно же, Итадори. А ведь она сразу поняла, сразу почувствовала… Мегуми заметил её первым. Джун всего на мгновение поймала его взгляд и скрылась за стеной прежде, чем её увидели остальные. Особенно Юджи, которому она и в глаза не могла смотреть.       Годжо ждал на том же месте. Омори удручённо поплелась ему навстречу.       — Теперь расскажешь, что там произошло? — Сатору качнул головой в сторону вороха ваты, оставшегося от некогда боеспособной куклы.       — А вам разве ещё не всё понятно?       — В общих чертах.       — Хорошо, — сдалась Омори. — Я объясню. Только можно мы пойдём куда-то, где… не подслушают.       Годжо отвёл её в подвальную комнату, с диваном и телевизором.       — Это что, домашний кинотеатр? — хмыкнула Джун. Не зная, куда себя деть, она присела перед тумбой, на которой расположился телевизор. Полки были заполнены коробками с дисками разных фильмов, о которых Омори никогда и не слышала. Один за другим она перебирала их, оттягивая момент чистосердечного признания. Казалось, ей предстояло расписаться в том, что она смертельно опасна для общества, хотя это был далеко не подтверждённый факт. «Ну давай, — уговаривала себя Джун, — всё равно уже ничего не скроешь».       — Мне нет никакого резона сдавать тебя. Особенно вашему старпёру.       Джун беспечно отмахнулась.       — Да я и не думала…       — Думала.       — Ну ладно, и что с того? — Омори выпрямилась и заставила себя наконец обернуться. Годжо расслабленно развалился на диване. — После того, что было на фестивале, я имею полное право опасаться.       — И за что же тебя могут осудить? — Сатору подпёр щёку ладонью.       Джун поджала губы и села на край тумбы.       — Не знаю. Но моя проклятая энергия реагирует на Сукуну.       Произнести это было куда легче, чем казалось сначала. Чем больше Джун рассказывала, тем меньше ощущала тяжесть на собственных плечах. На секунду она представила на месте Годжо Хибану, но тут же отмела эту мысль. Вряд ли Кохэку сдержала бы слово не выдавать Джун вышестоящим. Да что там сдержала — она бы его и не дала. Всё-таки Годжо два месяца скрывал правду о том, что Юджи жив, а Хибана и слова не сказала Гакуганджи, когда тот приказал студентам расправиться с Итадори.       — Так значит, ты чувствуешь его даже на приличном расстоянии. Давно это всё началось?       — Когда я впервые увидела палец.       — Покажи-ка руку.       Джун стиснула зубы и протянула руку запястьем вверх. Годжо взглянул на него с обеих сторон и задумчиво резюмировал:       — Никаких внешних следов. Но это всё ещё может быть клятва.       — Я не стала бы заключать такую, — возмутилась Омори.       — Не обязательно ты. У нас в целом вариантов не так много, — Годжо откинулся обратно на спинку. — Либо клятва, либо проклятие.       — Ну конечно, — понуро пробормотала Джун, натягивая рукав. — Что с этим можно сделать, сенсей?       — До тех пор, пока мы не знаем условий — ничего.       До этого мгновения Джун и не понимала, как много надежд возлагала на разговор с ним. Однако она совсем забыла, что сильнейший — не значит всезнающий. В конце концов, Сатору сам был достаточно молод и мог не быть в курсе каких-то тонкостей или древних знаний. Наиболее вероятно, тому же Гакуганджи было известно куда больше. Но обращаться к нему за помощью могло стать для Джун самоубийством. Особенно если он знал о какой-то действительно существенной угрозе, которую несли в себе возможности Омори.       — Но, — ободряюще добавил Сатору, — кое-что ты всё-таки сделать можешь.       — Да? — Джун с надеждой вскинула голову.       — Возьми силу под контроль. Тренируйся вместе с Юджи-куном.       — Ни за что, — отрезала Джун, едва Годжо успел закончить предложение.       — Почему так радикально?       — Потому что я в жизни не испытывала ничего ужаснее, чем та сила, которая поднимается во мне. С ней сможет совладать кто-то вроде вас, но не я. Вы сами видели. Она из меня жизнь высасывает.       — Омори Джун, ты ведь не первая, кто сталкивается с силой, которую не может обуздать. Не первая и не последняя. Единственный способ подчинить себе её — понять, чем она может стать полезна.       Омори задумалась.       — А как… почему Итадори решился на всё это?       Пускай «всё это» и звучало довольно абстрактно, Годжо, кажется, прекрасно её понял. Однако навстречу не пошёл.       — Не знаю, — Сатору пожал плечами. — Почему бы тебе самой у него не спросить?       — Издеваетесь, да?       — Не-а, я вполне серьёзен. Понятия не имею, что у него в голове.       «Вот зараза». Теперь Джун начинала понимать, почему токийские студенты не признавали авторитета сенсея. Да Годжо ведь сам как ребёнок! Сидит и смотрит на неё, подобно мальчишке с последней парты, только что отколовшему какую-то шалость.       Джун повторила, чеканя каждое слово:       — Я не буду тренироваться с Итадори-куном.       — Дело твоё. Но над контролем проклятой энергии поработать придётся.       Омори опустилась обратно на тумбу.       — И что для этого нужно?       Годжо поднялся.       — Как тебе проклятые трупы?       — Милые, когда не двигаются.       — Тогда придётся заставить их замереть. Но желательно не так радикально, как сегодня.       Джун вздохнула.       — Мы сейчас в ту комнату возвращаемся?       — Ну нет, — отмахнулся Сатору. — Хватит с тебя на сегодня. Иди воздухом подыши. С однокурсниками пообщайся, номера телефонов возьми. Развлекайся.       — Ага, — хмыкнула Джун. — Может, мне их ещё и в кино пригласить?       — Как тебе захочется. Тимбилдинг лишним не будет.       Оставшись одна, Джун не знала, что делать дальше. Слишком много произошло за один короткий день, и Джун мечтала, чтобы он уже закончился. Как будто этим решатся все проблемы. Подумать только, тайну, которую Омори так стремилась удержать при себе, не удалось сберечь и сутки с приезда! Хотелось спросить, как быть теперь, но и спрашивать было не у кого. Вспомнились слова Хибаны: «Поучись у Годжо Сатору, в конце концов». Джун не хотела признаваться себе в этом, но в глубине души надеялась, что Годжо сможет хоть как-то помочь с её ситуацией. Возможно, больше не придётся лихорадочно барахтаться, пытаясь удержаться на плаву, и ей протянут руку. Сатору вполне вызывал доверие. В отличие от той же Кохэку.       Омори вернулась к тренировочному полю, где ожидаемо никого уже не было. Не то чтобы Джун хотела кого-то найти, но и оставаться в одиночестве желанием не горела. Она написала Миве: «Как вы там?»       Ответ пришёл моментально: «Отдыхаем! У тебя всё в порядке?»       Джун улыбнулась и напечатала: «Всё отлично. Успела набить пару шишек, но это пустяки. Позвони мне вечером, как освободишься».       «Обязательно, Джун-чан!»       — Вот ты где, — раздалось сверху, и Джун встрепенулась, застигнутая врасплох.       — А что, искала, Маки-сан?       — Как видишь, — сухо отозвалась та и тоже села. — Давай я тебя в общий чат добавлю. Директор просил передать тебе расписание.       Без лишних слов Джун протянула ей телефон. Маки сделала, что хотела, и вернула его обратно. На экране светилась переписка токийских студентов. Почти сразу появилось сообщение от Панды: «Добро пожаловать!» Омори ответила ему стикером.       — Спасибо, Маки-сан.       Зенин пристально воззрилась на неё из-под стёкол очков. Джун решила было, что её пытаются загипнотизировать, и хотела отшутиться, как вдруг Маки спросила:       — И всё же. Что в твоих интересах?       Джун чуть не рассмеялась в голос. Как же превратно все вокруг понимали её приезд. С другой стороны, на их месте она, наверное, тоже была бы максимально настороже. Поэтому Джун лукаво прищурилась и проговорила, понизив тон, словно делилась тайной:       — Убраться отсюда как можно скорее.       На лице Зенин не отразилось никаких эмоций. Она лишь коротко кивнула и произнесла:       — Увидимся, Омори-сан.       Джун проводила уходящую Маки взглядом, кончиками пальцев размеренно поглаживая холодное лезвие ножа.